ЮРИСПРУДЕНЦИЯ: МАГИСТЕРСКИЕ, ДИПЛОМНЫЕ, КУРСОВЫЕ
Консультационные услуги студентам
Консультационные услуги студентам
Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Гражданское право. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
К ВОПРОСУ ОБ ОПРЕДЕЛЕНИИ МОМЕНТА НАСТУПЛЕНИЯ ОБЪЕКТИВНОГО БАНКРОТСТВА ПРИ ПРИВЛЕЧЕНИИ К СУБСИДИАРНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ СКВОЗЬ ПРИЗМУ СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ
Н.С. ЗУБАРЕВ
В последние несколько лет, начиная с последних масштабных реформ Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" <1> (далее - Закон о банкротстве), объем дел о несостоятельности юридических лиц значительным образом увеличился. В особенности стремительно возросло количество таких дел в период с 2020 г. по настоящее время как следствие экономических потрясений, вызванных вначале пандемией COVID-19, а впоследствии и действиями недружественных государств на фоне специальной военной операции, проводимой Российской Федерацией. При этом прослеживается абсолютно четко выраженная прямая зависимость между ростом объема рассмотренных дел о банкротстве и выделенных в рамках данных дел обособленных споров о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности. Следует отметить, что, несмотря на всю исключительность и экстраординарность применения данного инструментария, количество обособленных споров о привлечении к субсидиарной ответственности в рамках дел о несостоятельности неуклонно растет. Так, как следует из официальной статистики Судебного департамента Верховного Суда Российской Федерации, в 2017 г. было рассмотрено 781 дело; в 2018 г. - 1 304; в 2019 г. - 3 257; в 2020 г. - 9 181; а за первые 2 квартала 2022 г. - 5 570 дел <2>.
--------------------------------
<1> Федеральный закон от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // СПС "КонсультантПлюс".
<2> URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=5 (дата обращения: 01.06.2023).
Увеличение количества обособленных споров о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности неизбежно порождает проблему выявления момента наступления объективного банкротства. Вместе с тем единого подхода к тому, что именно следует понимать под объективным банкротством и как именно наиболее эффективно определять момент его наступления, на сегодняшний день до сих пор не сложилось ни в законодательстве, ни в правоприменительной практике.
Для понимания существа проблемы обратимся к формулировке одного из оснований привлечения контролирующего должника лица (далее также - КДЛ) к субсидиарной ответственности по его обязательствам, приведенной в ст. 61.11 Закона о банкротстве. В соответствии с п. 1 указанной статьи, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника. При этом, как следует из п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53), для целей привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности под действиями (бездействием) КДЛ, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов, понимаются такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы <3>.
--------------------------------
<3> См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2017 г. N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" // СПС "КонсультантПлюс".
В этом смысле хотелось бы подчеркнуть то, в каком смысле, по нашему мнению, Верховным Судом в вышеприведенной выдержке из Постановления N 53 используется слово "необходимый". Думается, что в данном случае отмечается необходимость установления в первую очередь причинно-следственной связи между действиями контролирующего лица и наступившей неплатежеспособностью, тем, являлись ли они причиной банкротства юридического лица. В то время как в традиционном цивилистическом процессе более распространен такой стандарт доказывания, как баланс вероятностей, когда судья констатирует, что убытки скорее имели место, чем нет (или наоборот) <4>, при рассмотрении обособленного спора о привлечении к субсидиарной ответственности стандарт доказывания более строгий, т.е. судье должны быть представлены доказательства вины субсидиарного ответчика в невозможности осуществления расчетов с кредиторами. При этом, по справедливому мнению Т.П. Шишмаревой, "в том случае, когда причиненный контролирующими лицами, указанными в ст. 53.1 ГК РФ, вред исходя из разумных ожиданий не должен был привести к объективному банкротству должника, такие лица обязаны компенсировать возникшие по их вине убытки в размере, определяемом по правилам ст. 15, 393 ГК РФ" <5>.
--------------------------------
<4> См.: Тололаева Н.В. Признание сделки недействительной и ответственность по договору. М.: Актион-Медиа, 2017. С. 60 - 61.
<5> Шишмарева Т.П. Основания и условия привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих должника и иных лиц в процедурах несостоятельности (банкротства) // Законы России: опыт, анализ, практика. 2018. N 7. С. 3 - 8.
С учетом уникальности каждого дела о банкротстве и разнообразия юридически значимых обстоятельств в каждом из них, к сожалению, на сегодняшний день не выработано каких-либо универсальных правил выявления признаков объективного банкротства. Арбитражный суд при рассмотрении каждого конкретного дела приходит к соответствующим выводам, оценивая наличие причинной связи между поведением контролирующего должника лица и наступившим объективным банкротством, а также степень влияния лица на ухудшение экономического положения должника. Подобное отсутствие единой точки зрения как относительно самого понятия объективного банкротства, так и момента его возникновения создало предпосылки для появления большого количества коллизий и правовых пробелов, что, в свою очередь, выражается в принятии необоснованных актов судебных инстанций по соответствующего рода спорам.
Стоит отметить, что впервые на уровне судебных актов понятие "объективное банкротство" получило свое закрепление в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 20 июля 2017 г. N 309-ЭС17-1801 по делу N А50-5458/2015. В нем объективное банкротство определено как "критический момент, в который должник из-за снижения стоимости чистых активов стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе по уплате обязательных платежей" <6>.
--------------------------------
<6> Определение Верховного Суда РФ от 20 июля 2017 г. N 309-ЭС17-1801 по делу N А50-5458/2015 // СПС "КонсультантПлюс".
Позднее Верховный Суд Российской Федерации изменил толкование данного понятия. В Постановлении N 53 под объективным банкротством подразумевается "момент, когда должник стал неспособным в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе касающиеся уплаты обязательных платежей, из-за превышения совокупного размера обязательств над реальной стоимостью его активов" (п. 4). Как прослеживается из вышеприведенной формулировки, Верховным Судом была скорректирована собственная, изложенная несколькими месяцами ранее, правовая позиция относительно института объективного банкротства, и было указано на то, что неплатежеспособность должника и недостаточность его имущества относительно объема обязательств перед кредиторами подлежит расчету исходя не из стоимости актива, указанного в бухгалтерском балансе, а из его реальной рыночной цены. При этом, как отмечается в п. 16 того же Постановления, судам при определении того, подлежит ли контролирующее лицо привлечению к субсидиарной ответственности, следует анализировать кризисную ситуацию в совокупности, всю предшествующую ей последовательность событий и момент ее трансформации из обычного кризиса в стадию объективного банкротства.
Следует упомянуть, что с момента изменения Верховным Судом РФ своей правовой позиции до активного применения ее арбитражными судами при рассмотрении дел о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности прошел довольно большой промежуток времени. Так, в то время как вплоть до 2020 г. чаще всего арбитражные суды при определении даты наступления объективного банкротства руководствовались стоимостью активов должника, отраженной на бухгалтерском балансе, после 2020 г. первостепенной при определении объективного банкротства для судов стала реальная рыночная цена активов. В частности, данный подход четко прослеживается в Постановлениях Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 14 октября 2021 г. по делу N А45-38318/2019 <7>, Арбитражного суда Московского округа от 14 декабря 2021 г. по делу N А41-1022/2016 <8>, Арбитражного суда Северо-Западного округа от 20 октября 2021 г. по делу N А56-40551/2017 <9>.
--------------------------------
<7> Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 14 октября 2021 г. по делу N А45-38318/2019 // СПС "КонсультантПлюс".
<8> Постановление Арбитражного суда Московского округа от 14 декабря 2021 г. по делу N А41-1022/2016 // СПС "КонсультантПлюс".
<9> Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 20 октября 2021 г. по делу N А56-40551/2017 // СПС "КонсультантПлюс".
Возвращаясь к положениям об объективном банкротстве, изложенным в Постановлении N 53, можно сделать вывод о том, что в контексте данного Постановления под объективным банкротством понимается момент времени, когда у должника возникла неспособность удовлетворять требования кредиторов. Кроме того, на протяжении дальнейшего времени возникшая неплатежеспособность должна быть стабильной, непрерывно сохраняться. При этом недопустимо считать моментом наступления объективного банкротства момент, в который долговые обязательства должника формально, на короткий промежуток времени, превысили величину его активов на сумму, подпадающую под критерии п. 2 ст. 6 Закона о банкротстве. Факт разового и даже неоднократного превышения обязательств над активами может говорить о сезонности, временных сложностях в деятельности должника. Сказанное подтверждается и судебной практикой. Как следует из правовой позиции, изложенной в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 18 июля 2003 г. N 14-П, "формальное превышение размера кредиторской задолженности над размером активов, отраженное в бухгалтерском балансе должника, не является свидетельством невозможности должника исполнить свои обязательства. Такое превышение не может рассматриваться как единственный критерий, характеризующий финансовое состояние должника" <10>.
--------------------------------
<10> Постановление Конституционного Суда РФ от 18 июля 2003 г. N 14-П "По делу о проверке конституционности положений статьи 35 Федерального закона "Об акционерных обществах", статей 61 и 99 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 31 Налогового кодекса Российской Федерации и статьи 14 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами гражданина А.Б. Борисова, ЗАО "Медиа-Мост" и ЗАО "Московская Независимая Вещательная Корпорация" // СПС "КонсультантПлюс".
Кроме того, затрагивая тему возможности привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности за невозможность полного погашения требований кредиторов относительно даты установления объективного банкротства, нельзя не обозначить несколько иных чрезвычайно важных существующих в данной сфере правовых позиций Верховного Суда Российской Федерации. Так, в соответствии с правовой позицией, изложенной в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 25 сентября 2020 г. по делу N А14-7544/2014 <11>, судам следует давать оценку существенности влияния действий (бездействия) контролирующего лица на имущественное положение должника.
--------------------------------
<11> Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 25 сентября 2020 г. по делу N А14-7544/2014 // СПС "КонсультантПлюс".
При рассмотрении вопроса о привлечении контролирующего лица к субсидиарной ответственности для судов также имеет значение и факт наличия или отсутствия экономически обоснованного плана восстановления платежеспособности должника, а также практические аспекты реализации такого плана. В качестве одной из наиболее интересных с точки зрения судебной практики по данному вопросу выступает правовая позиция, изложенная в п. 17 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 за 2021 г., в соответствии с которой при разрешении вопроса о наличии оснований для привлечения руководителя должника к субсидиарной ответственности и определения момента наступления объективного банкротства суду необходимо установить, имелся ли у руководителя план выхода из кризисной ситуации, следовал ли он данному плану и в какой момент руководителю должно было стать известно, что реализация данного плана не приведет к выходу из кризиса. В соответствии с разъяснениями, содержащимися в данном пункте Обзора, в случае, если по результатам проведения экономического анализа деятельности должника контролирующее лицо осуществляет действия по составлению конкретного, экономически обоснованного плана по выходу из кризисной ситуации, а также предпринимает меры по его практической реализации, это свидетельствует в пользу разумности и добросовестности действий такого руководителя. Однако в том случае, если будет установлено, что план, представленный контролирующим должника лицом, был явно неразумным в конкретных обстоятельствах и разрабатывался лишь для создания видимости, иллюзии, на такое лицо при наличии совокупности условий привлечения к субсидиарной ответственности соответствующая ответственность может быть возложена.
Таким образом, по мнению автора, анализ судебной практики позволяет определить в качестве объективного банкротства временной период, в который на стороне должника образовалась объективно существующая неспособность в полном объеме исполнить обязательства перед кредиторами из-за превышения совокупного размера обязательств над реальной стоимостью его активов.
Суммируя изложенное, следует отметить, что на сегодняшний день при определении того, наступило ли объективное банкротство, и если да, то в какой момент, существует несколько проблем. Первая, с нашей точки зрения, состоит в том, что проанализированные выше правовые позиции Верховного Суда, изложенные по проблеме объективного банкротства, не являются однозначно определенными и оставляют широкий простор для толкования как участниками производства по делу о банкротстве, так и правоприменителем. В данном контексте представляется целесообразным формирование рабочей группы для издания в дальнейшем нового, комплексного разъяснения Верховного Суда Российской Федерации по рассматриваемому вопросу, которым следует придать правовую определенность существующим в данной сфере правовым пробелам, особенно с учетом сложившейся на сегодняшней день экономической ситуации. При этом чрезвычайно важным видится привлечение к участию в данной рабочей группе представителей делового сообщества, а также иных лиц, обладающих профессиональными знаниями в сфере экономики и финансов.
Вторая из проблем в данной сфере вытекает, по сути, из первой и заключается в том, что зачастую судьи при отсутствии четко определенного алгоритма выявления объективного банкротства и момента его возникновения допускают ошибки, действуя в рамках судейского усмотрения, что, в свою очередь, порождает еще большую правовую неопределенность в данной сфере и приводит к большому количеству ошибочных определений о привлечении к субсидиарной ответственности. В связи с этим видится целесообразным расширение применения инструментария судебной экспертизы для целей определения объективного банкротства. Это способствовало бы соблюдению баланса интересов кредиторов и лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, а также беспристрастному анализу причин возникновения банкротства и степени влияния лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, на данные процессы. При этом в отличие от общего порядка назначения экспертизы, предусмотренного ст. 82 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации <12>, когда кандидатуры экспертов предлагают лица, участвующие в деле, представляется целесообразным установление специального порядка, предусмотренного Законом о банкротстве, при котором выбор эксперта будет в целях повышения объективности экспертного исследования осуществляться на основании кандидатур, определяемых судом.
--------------------------------
<12> Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24 июля 2002 г. N 95-ФЗ // СПС "КонсультантПлюс".
Литература
1. Тололаева Н.В. Признание сделки недействительной и ответственность по договору / Н.В. Тололаева. Москва: Актион-Медиа, 2017. 130 с.
2. Шишмарева Т.П. Основания и условия привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих должника и иных лиц в процедурах несостоятельности (банкротства) / Т.П. Шишмарева // Законы России: опыт, анализ, практика. 2018. N 7. С. 3 - 8.
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Гражданское право, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.
Навигация по сайту:
Контакты:
197839245
"Горячие" документы: