ЮРИСПРУДЕНЦИЯ: МАГИСТЕРСКИЕ, ДИПЛОМНЫЕ, КУРСОВЫЕ
Консультационные услуги студентам
Консультационные услуги студентам
Вернуться к списку статей по юриспруденции
ТРЕТЬИ ЛИЦА, НЕ ЗАЯВЛЯЮЩИЕ САМОСТОЯТЕЛЬНЫХ ТРЕБОВАНИЙ ОТНОСИТЕЛЬНО ПРЕДМЕТА СПОРА, В ГРАЖДАНСКОМ ПРОЦЕССУАЛЬНОМ ПРАВЕ: НА ПУТИ ФОРМИРОВАНИЯ НОВОЙ ЮРИДИЧЕСКОЙ КОНСТРУКЦИИ
Д.А. ГУЗИЙ
Усложнение материально-правовых связей (в том числе в плане их субъектного состава) неизбежно накладывает отпечаток и на сферу процессуального права - его категории, конструкции, институты и т.д., поскольку, как верно отмечается в доктрине, дуализм и взаимодействие материального и процессуального права является состоянием правовой действительности <1>. Одним из наглядных примеров в этой связи является конструкция третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора (далее - третьи лица), в гражданском процессуальном праве. Изложенное обусловливает потребность осмысления ее текущего состояния и определения перспектив развития. Еще одной важной детерминантой необходимости научной проработки правовой конструкции третьих лиц является анализ под новым "процессуальным" углом зрения давно известных, но все более распространяющихся и усложняющихся материальных правоотношений, представления о которых трансформируются в настоящее время.
--------------------------------
<1> См.: Уксусова Е.Е. Обращение в суд как определяющий процессуальный акт для осуществления правосудия и защиты прав по гражданским делам (начало) // Актуальные проблемы российского права. 2020. N 15(12). С. 92. URL: https://doi.org/10.17803/1994-1471.2020.121.12.090-108.
В силу ограниченности объема настоящего исследования рассмотрим лишь некоторые примеры подобных материальных правоотношений, помня, что субъектный состав таковых, по обоснованному утверждению М.С. Шакарян, имеет непосредственное значение при определении третьих лиц <2>. Думается, очень наглядно правовую конструкцию третьих лиц можно рассмотреть на примере поручительства - одного из способов обеспечения исполнения обязательств, представляющих собой, по меткому высказыванию Д.И. Мейера, "искусственные приемы для доставления обязательственному праву той твердости, которой недостает ему по существу" <3>.
--------------------------------
<2> См.: Шакарян М.С. Субъекты советского гражданского процессуального правоотношения: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1972. С. 7.
<3> Мейер Д.И. Русское гражданское право. В 2 ч. По исправленному и дополненному 8-му изд., 1902. Изд. 2-е, испр. М.: Статут, 2000. С. 523.
Из п. 1 ст. 363 ГК РФ следует, что при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником обеспеченного поручительством обязательства поручитель и должник отвечают перед кредитором солидарно (по общему правилу). Толкование приведенной нормы в совокупности с правилами п. 1 и 2 ст. 323 ГК РФ, а также с учетом принципа диспозитивности, являющегося краеугольным камнем и стержневым началом всего цивилистического процесса, позволяет заключить, что кредитор может предъявить иск одновременно к должнику и поручителю либо только к поручителю или только к должнику. В первом случае должник и поручитель будут являться соответчиками. Если же требование заявлено только к должнику или только к поручителю, то суд должен привлечь к участию в деле в качестве третьего лица соответственно должника или поручителя. При этом не привлеченный к участию в деле должник или поручитель может вступить в процесс как третье лицо. Такое понимание процессуального положения субъектов материальных правоотношений между кредитором, должником и поручителем в общем правильно отражено и в п. 49 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2020 г. N 45 (далее - ПП ВС N 45) <4>. Подчеркнем, что важнейшей процессуальной детерминантой подобного решения вопроса является принцип диспозитивности, согласно которому истец самостоятельно выбирает того, кто должен отвечать по иску. При этом, к сожалению, в судебной практике встречается и другой, на наш взгляд, в корне неверный подход, согласно которому предписывается участие должника в качестве соответчика, в том числе в случае предъявления кредитором иска о взыскании долга только к одному из субъектов солидарной ответственности (например, поручителю) <5>. При такой трактовке, как справедливо отмечает в своем исследовании Н.В. Тололаева, утрачивается важнейшее преимущество (процессуальное) солидарных обязательств - облегчение ведения процесса (уменьшение количества процессуальных противников) <6>. Стирается, таким образом, важнейшее практическое значение солидарного обязательства, а именно предоставление кредитору более широкого права (по сравнению с долевым) при взыскании своего долга, на что обращал внимание выдающийся немецкий правовед, основоположник исторической школы права Ф.К. фон Савиньи <7>.
--------------------------------
<4> Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2020 г. N 45 "О некоторых вопросах разрешения споров о поручительстве" // Российская газета. 2021. 15 января.
<5> См., напр.: п. 31 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 6, Пленума ВАС РФ N 8 от 1 июля 1996 г. (ред. от 25.12.2018) "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации". В данном виде документ опубликован не был. Первоначальный текст документа опубликован в издании: Российская газета. 1996. 13 августа; п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. N 9 (ред. от 24.12.2020) "О судебной практике по делам о наследовании". В данном виде документ опубликован не был. Первоначальный текст документа опубликован в издании: Российская газета. 2012. 6 июня; п. 1.2 Обзора судебной практики по гражданским делам, связанным с разрешением споров об исполнении кредитных обязательств, утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации (22.05.2013) // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2013. N 9; Постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 19 сентября 2018 г. N 18АП-11883/2018 по делу N А76-19180/2017; Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 25 ноября 2020 г. N 09АП-44862/2020-ГК, 09АП-44869/2020-ГК, 09АП-66511/2020-ГК по делу N А40-185830/2019 // СПС "КонсультантПлюс".
<6> См.: Тололаева Н.В. Пассивные солидарные обязательства: российский подход и континентально-европейская традиция: Монография. М.: Статут, 2020. С. 107.
<7> В работе, вошедшей в золотой фонд европейской юридической мысли, ученый отмечал, что широчайшее право кредитора в пассивном солидарном обязательстве проявляется в двояком направлении: 1) в возможности выбора одного из нескольких должников, имущество которого представляет большую гарантию в исполнении; 2) в том, что он может достигнуть своей цели одним иском (легчайшим и удобнейшим способом), не ведя процесс против различных должников, сберегая время, труд и деньги. Подробнее см.: Савиньи Ф.К. фон. Обязательственное право / Пер. с нем. В. Фукс и Н. Мандро. М., 1876. С. 150.
Весьма интересным, однако оставленным без внимания в ПП ВС N 45 и малоисследованным в доктрине представляется вопрос о процессуальном положении субъектов материальных правоотношений при рассмотрении споров, связанных с обеспечением обязательства должника поручительством не одного, а нескольких лиц (сопоручительство). Или еще более сложный вариант: при множественности лиц, образуемой в результате выдачи обеспечений разного вида (например, поручительства и залога).
По общему правилу сопоручители отвечают перед кредитором солидарно (п. 3 ст. 363 ГК РФ). Рассмотрим следующий пример. Допустим, что должник Д обязан уплатить кредитору К на основании договора займа 180 000 руб. Это обязательство обеспечено совместным поручительством, выданным П1, П2 и П3. После неисполнения Д обязательства перед К последний предъявил в суд иск о взыскании долга в полном объеме с П2 - должника в своем собственном, обеспечительном обязательстве <8>. Его акцессорная правовая природа объективно обусловливает необходимость выявления ряда обстоятельств, связанных с существом основного, обеспечиваемого поручительством обязательства, для разрешения спора между К и П2 о взыскании обеспечительного долга. В частности, суду надлежит установить, не был ли частично погашен Д обеспеченный поручительством долг (это прямо влияет на объем ответственности П2); наличие (либо отсутствие) оснований для прекращения основного обязательства (ст. 367 ГК РФ). Едва ли это всегда возможно точно определить без участия в деле Д.
--------------------------------
<8> Мы присоединяемся к позиции (В.В. Витрянский, Б.М. Гонгало и др.), что именно его исполняет поручитель, но никак не основное обязательство, порождаемое договором между кредитором и должником. Подробнее об этом см., напр.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. 2-е изд. М.: Статут, 2005. С. 576, 581 (автор п. 5 гл. 6 - В.В. Витрянский); Гонгало Б.М. Учение об обеспечении обязательств. Вопросы теории и практики. М.: Статут, 2004. С. 88.
Более того, если П2 исполнит обеспечительное обязательство, то к нему в порядке суброгации <9> (п. 1 ст. 365 ГК РФ, подп. 3 п. 1 ст. 387 ГК РФ) в соответствующем объеме переходит требование к Д. Аналогичная ситуация возникает и при исполнении П1 и П3. Таким образом, Д уже в данном процессе потенциально заинтересован в том, чтобы суд вынес решение об отказе в иске, которое может в будущем оказать негативный эффект. Стало быть, налицо материально-правовой интерес Д к делу.
--------------------------------
<9> Глубокую и оригинальную разработку данной правовой конструкции провел В.А. Мусин. См.: Мусин В.А. Суброгация в советском гражданском праве // Избранное. СПб.: АНО "Редакция журнала "Третейский суд"; М.: Статут, 2014. С. 13 - 19.
Необходимо учитывать и то, что ответчик (П2) может предъявить регрессное требование о возмещении того, что было уплачено им К в равных долях, за вычетом доли, падающей на него самого (подп. 1 п. 2 ст. 325 ГК РФ; п. 3 ст. 363 ГК РФ), к другим сопоручителям (П1 и П3) - солидарным должникам в обеспечительном обязательстве. Так, в нашем примере П2 может потребовать возмещения в порядке регресса с П1 и с П3 уплаты их доли. Следовательно, последние должны быть привлечены (могут вступить) в дело, заняв в нем процессуальное положение третьих лиц "на стороне" <10> ответчика. Решение по делу может в будущем повлиять на их права и обязанности.
--------------------------------
<10> Здесь и далее (в подобных случаях) мы намеренно употребляем кавычки, поскольку, полагаем, что третьи лица не всегда могут и должны "примыкать" к какой-либо стороне (истцу или ответчику).
Мы показали выше, что Д, как субъект солидарной ответственности из основного, обеспеченного совместным поручительством обязательства, также должен быть привлечен (может вступить) в процесс в качестве третьего лица. Заметим, что все должники в обеспечительном обязательстве (П1, П2 и П3) имеют солидарную связь <11> с Д - должником в основном обязательстве. Стало быть, логично, что Д одинаково может участвовать как "на стороне" ответчика, так и "на стороне" кого-либо из третьих лиц (П1, П3).
--------------------------------
<11> Ее условно можно обозначить как "внутренний солидаритет".
При этом важно отметить, что решение суда в таком случае может в будущем повлиять на права и обязанности третьих лиц - сопоручителей (П1 и П3) не только по отношению к другому сопоручителю (П2) - ответчику (в плане осуществления так называемой "раскладки"), но и к третьему лицу Д (в плане суброгации).
Примечательно и то, что третьи лица П1 и П3 (солидарные должники в обеспечительном обязательстве) связаны с К (истцом, кредитором в основном обязательстве) в силу договора поручительства. Другое же третье лицо - Д (солидарный должник в основном обязательстве) - связано с К на основании договора займа. Следовательно, третьи лица в рассматриваемом примере имеют правовую связь как с истцом, так и с ответчиком, которая обусловлена различными основаниями <12>. Изложенное влечет постановку следующего вопроса: может ли решение суда повлиять на права и обязанности третьих лиц по отношению к истцу?
--------------------------------
<12> Отметим, что ранее В.Н. Гапеев (правда, не приводя конкретных или возможных примеров) упоминал о возможности материально-правовой связи третьих лиц с обеими сторонами. См.: Гапеев В.Н. Участники гражданского и арбитражного процесса (сравнительный анализ правового положения). М.: Издательство Ростовского университета, 1988. С. 31.
Стоит полностью согласиться с одной из краеугольных идей в исследовании Н.В. Тололаевой о том, что модель солидаритета опирается лишь на общий эффект исполнения, которое освобождает по отношению к кредитору должников по всем обязательствам, независимо от того, кем оно произведено. Автор обоснованно отмечает, что исполнение, как юридический факт, имеющий общий эффект, соответствующим образом изменяет или прекращает отношения между кредитором и всеми солидарными должниками безотносительно к тому, в отношении кого из должников конкретно он наступил <13>. Из этого следует, что потенциально решение суда влияет на права и обязанности всех солидарных должников по отношению к кредитору. Поскольку некоторые из них (П1, П3 и Д) являются третьими лицами, то закономерен вывод: решение суда может повлиять на права и обязанности указанных субъектов, в том числе и по отношению к истцу (К). При этом важно, что материально-правовой эффект от такого воздействия может быть разноплановым: не только опосредованным (косвенным, будущим), но и непосредственным (возникающим уже по итогам рассмотрения дела). Так, например, решение суда об отказе в иске о взыскании обеспеченного поручительством долга с П2 ввиду признания незаключенным (недействительным) договора поручительства непосредственно (в данном деле) влияет на права и обязанности П1, П3 по отношению к истцу (К), поскольку они также являлись предполагаемыми субъектами указанного договора. Теперь же утрачивается их материально-правовая связь с К. Очевидно, решение суда оказывает непосредственное воздействие и на солидарную связь всех содолжников.
--------------------------------
<13> См. об этом подробнее: Тололаева Н.В. Указ. соч. С. 52, 95, 103.
Иной характер влияния (опосредованный) могут продемонстрировать следующие случаи: возникновение в будущем спора П2 с другими сопоручителями - солидарными должниками, вытекающего из реализации так называемой раскладки, ввиду удовлетворения первым требования К в объеме, превышающем его долю; потенциально возможный спор П2 с Д, вытекающий из суброгации.
Заметим еще и то, что в рассматриваемом примере о взыскании К долга в полном объеме с П2 все должники-сопоручители (П1, П2, П3), образующие множественность на обязанной стороне в обеспечительном (акцессорном) обязательстве, в том числе участвующие в деле в качестве третьих лиц (П1 и П3), являются предполагаемыми субъектами материального правоотношения, которое выступает предметом судебного рассмотрения. При этом в состоянии спора о праве находятся лишь истец и ответчик (стороны в деле).
Следовательно, третьи лица в ряде случаев, например, в делах, возникающих из различных солидарных обязательств (пассивных, активных и смешанных), являются субъектами (сторонами) спорного материального правоотношения, а не только связанного с ним (примыкающим к нему). Это конститутивный признак третьих лиц, который должен учитываться при доктринальном описании и нормативном воплощении соответствующей правовой конструкции.
В заключение подчеркнем, что примеры, связанные с разного рода солидарными обязательствами (в том числе обеспечительными), а также некоторыми другими гражданскими правоотношениями, достаточно отчетливо способны показать, что третьи лица могут иметь правовую связь не только с одной из сторон в деле, но и с обеими, а также другим третьим лицом. Кроме того, решение суда может повлиять на права и обязанности третьих лиц не только по отношению к истцу или ответчику либо каждому из них вместе, но и по отношению к другому третьему лицу. Нельзя исключать и ситуации, когда решение суда может оказать воздействие на права и обязанности третьего лица по отношению к третьему лицу, заявляющему самостоятельные требования относительно предмета спора (при наличии правовой связи между ними).
Надеемся, что высказанные нами в рамках настоящего исследования идеи станут основой для совершенствования доктринальных, законодательных и правоприменительных подходов к юридической конструкции третьих лиц.
Литература
1. Брагинский М.И. Договорное право. В 5 книгах. Кн. 1. Общие положения / М.И. Брагинский, В.В. Витрянский. 2-е изд. Москва: Статут, 2005. 842 с.
2. Гапеев В.Н. Участники гражданского и арбитражного процесса (сравнительный анализ правового положения) / В.Н. Гапеев. Москва: изд-во Ростовского университета, 1988. 124 с.
3. Гонгало Б.М. Учение об обеспечении обязательств. Вопросы теории и практики / Б.М. Гонгало. Москва: Статут, 2004. 222 с.
4. Мейер Д.И. Русское гражданское право. В 2 частях. По исправленному и дополненному 8-му изд., 1902 / Д.И. Мейер. 2-е изд., испр. Москва: Статут, 2000. 829 с.
5. Мусин В.А. Избранное / В.А. Мусин. Санкт-Петербург: Редакция журнала "Третейский суд"; Москва: Статут, 2014. 458 с.
6. Савиньи Ф.К. фон. Обязательственное право / Ф.К. фон Савиньи; Перевод с немецкого В. Фукс и Н. Мандро. Москва: Тип. А.В. Кудрявцевой, 1876. 580 с.
7. Тололаева Н.В. Пассивные солидарные обязательства: российский подход и континентально-европейская традиция: Монография / Н.В. Тололаева. Москва: Статут, 2020. 144 с.
8. Уксусова Е.Е. Обращение в суд как определяющий процессуальный акт для осуществления правосудия и защиты прав по гражданским делам (начало) / Е.Е. Уксусова // Актуальные проблемы российского права. 2020. N 15(12). С. 90 - 108.
9. Шакарян М.С. Субъекты советского гражданского процессуального правоотношения: Автореферат диссертации доктора юридических наук / М.С. Шакарян. Москва, 1972. 42 с.
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Гражданский процесс, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.
Звонки бесплатны.
Работаем без выходных
Навигация по сайту:
Контакты:
197839245