ЮРИСПРУДЕНЦИЯ: МАГИСТЕРСКИЕ, ДИПЛОМНЫЕ, КУРСОВЫЕ
Консультационные услуги студентам
Консультационные услуги студентам
Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Гражданский процесс. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
ЭВОЛЮЦИЯ СУДЕБНОГО ИММУНИТЕТА ИНОСТРАННОГО ГОСУДАРСТВА В ГРАЖДАНСКОМ ПРОЦЕССЕ РОССИИ
Н.В. САМСОНОВ
В российском гражданском процессе до 1 января 2016 г. действовали правила, согласно которым не допускалось без согласия компетентных органов иностранного государства (если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации или федеральным законом):
- предъявление иска к такому государству в суде Российской Федерации, привлечение его к участию в деле в качестве ответчика или третьего лица;
- наложение ареста на имущество, принадлежащее этому государству и находящееся на территории Российской Федерации, а равно принятие иных мер, направленных на обеспечение иска, по отношению к этому имуществу;
- исполнение судебных решений в части обращения взыскания на это имущество.
Теоретическим обоснованием такого рода запретов выступала унаследованная от СССР концепция абсолютного судебного иммунитета государства, согласно которой суверенные государства обладают одинаковой верховной властью, а поскольку par in parem non habet imperium ("равный над равным власти не имеет"), то другие государства и не рассматриваются в качестве обычного субъекта гражданского права.
Эта концепция была закреплена в советском законодательстве и включала в себя:
а) судебный иммунитет в узком смысле слова - саму неподсудность одного государства суду другого;
б) иммунитет от предварительного обеспечения иска;
в) иммунитет от принудительного исполнения судебного решения <1>.
--------------------------------
<1> Курс советского гражданского процессуального права: в 2 т. Т. 2: Судопроизводство по гражданским делам / ред. кол.: Гуреев П.П., Добровольский А.А., Мельников А.А. (отв. ред.), Тадевосян В.С., Трубников П.Я. М.: Наука, 1981. С. 375.
Таким образом, одно государство считалось изъятым из-под юрисдикции другого и даже в случае его участия в обыденной, повседневной коммерческой деятельности не приравнивалось автоматически к субъектам внутреннего права.
В результате российским гражданам и организациям, являющимся контрагентами иностранного государства, было весьма непросто реализовать право на судебную защиту в случае неисполнения последним договорных обязательств. По таким делам требовалось получать отдельно согласие иностранного государства на рассмотрение его дела судом, отдельно на применение обеспечительных мер и отдельно на исполнение судебных решений против этого государства.
В то же время в большинстве развитых стран концепция абсолютного иммунитета иностранных государств не признавалась и не признается, а действует концепция ограниченного, или функционального, иммунитета иностранных государств. Согласно данной концепции государство обладает иммунитетом только при совершении публично-правовых актов, когда оно выступает в качестве суверена. Если же государство участвует в экономическом обороте, осуществляет коммерческую деятельность, вступает в частноправовые отношения, то привилегии, связанные с предоставлением судебного иммунитета, на него не распространяются и государство ставится в такое же положение, как любой другой участник гражданского оборота <2>, <3>.
--------------------------------
<2> Хлестова И.О. Проблемы юрисдикционного иммунитета иностранного государства: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2003.
<3> Гражданский процесс: учебник / под ред. М.К. Треушникова. 5-е изд., перераб. и доп. М.: Статут, 2014. С. 639.
Очевидно, что участие иностранного государства в договорных (частноправовых) отношениях с гражданином либо организацией нацелено на достижение интереса, подобного интересу его контрагента. Таким интересом может являться удовлетворение какой-либо материальной или иной потребности, получение прибыли и т.д. Именно поэтому концепция ограниченного (функционального) иммунитета иностранного государства, на наш взгляд, изначально в полной мере соответствовала и соответствует принципам юридического (формального) равенства участников гражданских отношений (сторон договора) и добросовестности сторон.
В последние десятилетия в мире преобладала тенденция неуклонного расширения сферы применения функционального иммунитета иностранного государства и сужения сферы применения абсолютного <4>. Эта тенденция привела к тому, что 2 декабря 2004 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла Конвенцию о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности, в Преамбуле которой отражено, что ее участники считают юрисдикционные иммунитеты государств и их собственности получившими общее признание в качестве одного из принципов обычного международного права <5>, а в части III устанавливаются правила функционального иммунитета.
--------------------------------
<4> Хлестова И.О. Указ. соч. С. 8.
<5> Постановление Президиума ВС РФ от 1 августа 2007 г. N 13пв-06 // СПС "КонсультантПлюс".
Данная Конвенция в 2006 г. подписана Россией, но тем не менее не вступила в силу и не стала обязательной для Российского государства, а ст. 4 Конвенции предусматривает отсутствие у нее обратной силы. Можно предположить, что фактическое признание функционального иммунитета иностранных государств в качестве одного из принципов обычного международного права произошло задолго до его формального закрепления в Конвенции. Однако, несмотря на это, в гражданском процессуальном законодательстве Российской Федерации по-прежнему были закреплены правила предъявления иска к иностранному государству, соответствующие концепции абсолютного иммунитета, ограничивающей право национальных субъектов на судебную защиту в спорах с иностранными государствами.
В результате в целом ряде дел, вытекающих из гражданских, трудовых и т.п. правоотношений, российские суды отказывали российским гражданам в праве на судебную защиту их прав и законных интересов, если иск подлежал предъявлению к иностранному государству и при этом отсутствовало согласие этого государства на рассмотрение гражданского дела <6>.
--------------------------------
<6> См.: Апелляционное определение Московского городского суда от 10 февраля 2016 г. по делу N 33-4811/2016, 2-4677/2015 // СПС "КонсультантПлюс"; Определение Московского городского суда от 18 мая 2016 г. N 4г-5663/2016 // СПС "КонсультантПлюс"; Определение Калужского областного суда от 13 сентября 2012 г. по делу N 33-2493/2012 // СПС "КонсультантПлюс".
Жалоба по одному из таких дел была рассмотрена Европейским судом по правам человека (далее - ЕСПЧ), который по результатам ее рассмотрения принял Постановление от 14 марта 2013 г. по делу "Олейников (Oleynikov) против Российской Федерации" <7>.
--------------------------------
<7> Постановление ЕСПЧ от 14 марта 2013 г. по делу "Олейников (Oleynikov) против Российской Федерации" (жалоба N 36703/04) // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2014. N 1.
В 2004 г. В.Б. Олейников обратился в российский суд с иском к Хабаровскому отделению торгового представительства Посольства КНДР о взыскании задолженности по договору займа. Районный суд возвратил исковое заявление В.Б. Олейникова, и это определение было оставлено в силе вышестоящим судом, поскольку отсутствовало предусмотренное ч. 1 ст. 401 ГПК РФ (в редакции, действовавшей до 1 января 2016 г.) предварительное согласие КНДР на рассмотрение требования истца к торговому представительству КНДР национальными судами.
В результате заявитель обратился в ЕСПЧ, который, рассмотрев дело, признал, что "в результате уклонения российских судов от рассмотрения иска заявителя" Российская Федерация допустила нарушение ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, гарантирующей право на справедливое судебное разбирательство.
Следует обратить внимание на то, что мотивировочная часть Постановления ЕСПЧ от 14 марта 2013 г. несовершенна и, на наш взгляд, не вполне отвечает требованиям формально-юридической логики. Кроме того, принятие ЕСПЧ указанного Постановления достаточно ярко продемонстрировало сложности с определением состава и содержания не закрепленных в ратифицированных Российской Федерацией международных договорах общепризнанных принципов и норм международного права и невозможность их использования в качестве положений, регулирующих порядок гражданского судопроизводства в российских судах.
Поименованное решение вызвало противоречивые отклики в отечественной правовой науке. Так, например, Д.В. Кайсин пишет, что в вышеприведенном решении ЕСПЧ признал, что Россия приняла ограниченный иммунитет как принцип обычного права и, по его мнению, в силу положений ч. 4 ст. 15 Конституции РФ данный принцип является составной частью правовой системы РФ <8>.
--------------------------------
<8> Кайсин Д.В. Иммунитет государства и защита иностранных государственных капиталовложений в России // Закон. 2015. N 5. С. 158 - 163.
Несколько иной, более взвешенный взгляд на это решение высказывает А.В. Вялков. Он полагает, что ЕСПЧ в деле "Олейников (Oleynikov) против Российской Федерации" признал предоставление иностранному государству судебного иммунитета преследующим законную цель соблюдения нормы международного обычая, но непропорциональным этой цели, поскольку эта норма, эволюционировав, обязывала предоставлять иностранным государствам ограниченный иммунитет, а не абсолютный <9>.
--------------------------------
<9> Вялков А. Судебные иммунитеты иностранных государств на стадии признания и приведения в исполнение решений арбитражей в России // Международное правосудие. 2017. N 4 (24). С. 89 - 121.
Нам представляется, что ЕСПЧ в данном решении не высказывал прямо и однозначно позиции, признающей именно ограниченный иммунитет иностранного государства общепризнанным принципом или нормой международного права, а говорил о признании в таком качестве иммунитета иностранного государства без конкретизации того, в каких пределах этот иммунитет должен предоставляться, - дословно: "It follows that measures taken by a High Contracting Party which reflect generally recognized rules of public international law on State immunity cannot in principal be regarded as imposing a disproportionate restriction on the right of access to court as embodied in Article 6 § 1" <10>.
--------------------------------
<10> "Отсюда следует, что меры, принятые Высокой Договаривающейся Стороной, отражающие общепризнанные нормы публичного международного права об иммунитете государства, в принципе не могут рассматриваться как наложение несоразмерного ограничения права на доступ к суду закрепленного в п. 1 ст. 6 Конвенции". - Пер. авт.
Европейский суд в своем решении также отметил, что применение абсолютного иммунитета государства за последние годы явно размывается (п. 61), и сделал, на наш взгляд, ошибочный вывод о принятии Российской Федерацией ограниченного иммунитета как принципа обычного международного права (п. 67). Такой вывод ЕСПЧ основывает лишь на том, что Президент России "дважды, в заключении от 13 мая 1998 г. и письме от 23 июня 1999 г., прямо указывал, что ограниченный иммунитет составляет обычную норму международного права, а принцип абсолютного иммунитета является устаревшим", а также на позиции высших судов России.
Нам представляется, что в данном случае мотивировка, использованная ЕСПЧ для обоснования решения, является неубедительной. Для однозначного вывода о том, что Россия признала то или иное положение в качестве обычной нормы международного права, даже юридически корректных заключений и (или) писем главы государства явно недостаточно <11>. Тем более их недостаточно для замены прямо закрепленных в гражданском процессуальном законодательстве правил абсолютного иммунитета иностранного государства ограниченным иммунитетом. Указание в заключениях и (или) письмах, даже составленных от имени Президента РФ, на то или иное положение как на общепризнанный Россией принцип (норму) международного права не может объявлять то или иное явление ни принципом гражданского процесса, ни нормой, регламентирующей гражданское судопроизводство, поскольку подобные письма и заключения сами не являются источниками (формами) гражданского процессуального права. Признание противного позволит допустить значительную неопределенность в правовом регулировании и противоречит принципу независимости судей и системе разделения властей.
--------------------------------
<11> Нам представляется, что заявлять о безошибочности заключения от 13 мая 1998 г. непредвзятому правоведу весьма затруднительно. Чего стоит цитируемая в п. 31 Постановления от 14 марта 2013 г. фраза о том, что Российская Федерация может рассматривать Европейскую конвенцию об иммунитете государств от 16 мая 1972 г. (в которой Россия не участвует) как кодифицированный свод обычных норм международного права. Мы полагаем, что вряд ли можно так именовать региональное соглашение, в котором не участвует значительное число стран региона.
Приведенные ЕСПЧ ссылки на решения высших судов РФ также неубедительны. Конституционный Суд РФ в Определении от 2 ноября 2000 г. N 255-О указал всего-навсего на необходимость в конкретном случае проверить, имел место или нет отказ иностранного государства от иммунитета <12>, что вовсе не противоречит концепции абсолютного иммунитета. Всерьез же рассуждать о значении информационного письма Президиума ВАС РФ от 18 января 2001 г. N 58 "Обзор практики разрешения арбитражными судами споров, связанных с защитой иностранных инвесторов" применительно к гражданскому судопроизводству, тем более в значении, позволяющем не применять норму ГПК РФ, представляется излишним. При этом следует обратить внимание, что, принимая указанное решение, ЕСПЧ не заметил совершенно иную позицию ВС РФ, высказанную в Постановлении Президиума от 1 августа 2007 г. N 13пв-06 <13> и состоящую в отнесении именно абсолютного судебного иммунитета иностранного государства к общепризнанным принципам международного права.
--------------------------------
<12> Определение КС РФ от 2 ноября 2000 г. N 255-О "По жалобе гражданки Калашниковой Марины Сергеевны на нарушение ее конституционных прав статьей 435 ГПК РСФСР" // Вестник Конституционного Суда РФ. 2001. N 2.
<13> Постановление Президиума ВС РФ от 1 августа 2007 г. N 13пв-06 // СПС "КонсультантПлюс".
Кроме того, нам представляется, что позиция самого ЕСПЧ эволюционировала излишне быстро. Как можно усмотреть из текста Постановления ЕСПЧ от 21 июня 2011 г. по делу "Зылков (Zylkov) против Российской Федерации" <14>, Европейский суд в момент рассмотрения этого дела еще не сформулировал вывод о принятии Российской Федерацией ограниченного иммунитета как принципа обычного международного права, поскольку содержание п. 28 указанного Постановления позволяет прийти к заключению об убежденности ЕСПЧ в обязательности принципа абсолютного иммунитета.
--------------------------------
<14> Постановление ЕСПЧ от 21 июня 2011 г. по делу "Зылков (Zylkov) против Российской Федерации" (жалоба N 5613/04) // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2012. N 3.
В связи с этим весьма сложно понять, что позволило ЕСПЧ в п. 57 Постановления от 14 марта 2013 г. поименовать правила о государственном иммунитете общепризнанными нормами публичного международного права.
Более того, учитывая скорость, с какой менялось представление ЕСПЧ об общепризнанности той или иной формы иммунитета иностранного государства в качестве принципа, сопоставляя этот процесс с процессом формирования представлений об основных правах и свободах человека и учитывая их значимость для гражданского судопроизводства, представляется весьма уместным упомянуть замечание Г.М. Вельяминова о скороспелости культа основных прав и свобод человека. Данный "культ", равно как и "его международно-правовая ипостась возникли и закрепились буквально на наших глазах и вряд ли успели столь скоропалительно обрести статус норм обычного права", что позволяет вести речь о прямом действии прав и свобод человека лишь при условии их закрепления в Конституции РФ или международном договоре <15>.
--------------------------------
<15> Вельяминов Г.М. Право национальное и международное. М.: РГ-пресс, 2017. С. 92 - 93.
В связи с изложенным следует обратить внимание, что имеющий непосредственное значение для гражданского судопроизводства и зафиксированный в международных договорах Российской Федерации принцип всеобщего уважения прав человека также закреплен в ст. 2 Конституции РФ как положение о том, что "человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства". Более того, российская Конституция развивает данный принцип, наполняет его конкретным содержанием, определяет, какие права и свободы человека следует уважать, без чего действие данного принципа было бы невозможно.
В итоге мы должны признать, что абсолютный судебный иммунитет был заменен в российском гражданском судопроизводстве функциональным иммунитетом вовсе не в связи с тем, что он стал общепризнанным принципом международного права, сформировавшимся в форме обычая, не закрепленного в международном договоре, и не в связи с подписанием Конвенции ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности, и не в связи с Постановлением ЕСПЧ от 14 марта 2013 г. <16>.
--------------------------------
<16> Самсонов Н.В. Судебный иммунитет иностранного государства и право на судебную защиту // Проблемы гражданского права и процесса: сб. науч. ст. Вып. 4. Гродно: ГрГУ, 2019. С. 215 - 222.
Это произошло в результате того, что в новых экономических условиях у России возникла потребность в обеспечении эффективной защиты прав и законных интересов физических и юридических лиц, вступающих в гражданско-правовые отношения с иностранным государством <17>. В результате был принят Федеральный закон от 3 ноября 2015 г. N 297-ФЗ "О юрисдикционных иммунитетах иностранного государства и имущества иностранного государства в Российской Федерации", а в ГПК РФ введена гл. 45.1 "Производство по делам с участием иностранного государства" <18>. Отсюда следует, что источником (формой) российского гражданского процессуального права выступили отечественные федеральные законы, установившие новые границы судебного иммунитета иностранных государств, а не общепризнанные принципы и нормы международного права и не упомянутые Конвенция ООН или решение ЕСПЧ.
--------------------------------
<17> Щукин А.И. Новеллы в правовом регулировании производства по делам с участием иностранного государства в судах общей юрисдикции и арбитражных судах // Законы России: опыт, анализ, практика. 2016. N 9. С. 63 - 70.
<18> Федеральный закон от 29 декабря 2015 г. N 393-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О юрисдикционных иммунитетах иностранного государства и имущества иностранного государства в Российской Федерации" // СЗ РФ. 2016. N 1 (ч. 1). Ст. 13.
Таким образом, мы видим, что в этом случае, как и во многих других <19>, отраслевые принципы гражданского судопроизводства содержатся, закрепляются, находят свое внешнее выражение не в международных обычаях, не в актах международных организаций, а в международных договорах, актах национального законодателя или актах отечественных высших судов.
--------------------------------
<19> Самсонов Н.В. Международно-правовые феномены и российское гражданское процессуальное право. Ростов н/Д: Изд-во Беспамятнов С.В., 2022.
Тем не менее и вышеуказанная Конвенция ООН, и решение ЕСПЧ выступили в качестве весьма значимых и содержательных источников права, но источников в значении побудительной силы для законодателя, формирующей основные направления модернизации отечественного процессуального права, и в значении материалов, служащих основой для его изменения <20>; как сила, наконец-то подтолкнувшая федерального законодателя к отказу от взгляда на теорию ограниченного иммунитета иностранного государства как на теорию, вредную для нашей страны <21>, и принятию вышеуказанных федеральных законов от 3 ноября 2015 г. N 297-ФЗ и от 29 декабря 2015 г. N 393-ФЗ <22>.
--------------------------------
<20> Самсонов Н.В. Акты ЕСПЧ и дух судопроизводственного закона // Вестник гражданского процесса. 2022. Т. 12. N 3. С. 47 - 69.
<21> Демидов И.А. Государство как субъект международного частного права: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2005. С. 5.
<22> Доклад о результатах мониторинга правоприменения в Российской Федерации за 2015 год // Бюллетень Минюста РФ. 2017 (начало). N 1; Бюллетень Минюста РФ. 2017 (продолжение) N 2; Бюллетень Минюста РФ. 2017 (окончание). N 3.
Таким образом, нам представляется очевидным, что не закрепленные в ставшем обязательным для России международном договоре положения могут одними учеными-правоведами и судьями восприниматься как являющиеся общепризнанными принципами и нормами международного права, а другими - как не имеющие подобного статуса. В первом случае практически неизбежно появление существенных различий в понимании их содержания, что приведет к неоднозначному их применению и, как следствие, нарушению принципа правовой определенности <23>. В связи с этим международный обычай не может быть использован в качестве общеобязательного правила поведения, регламентирующего гражданское судопроизводство, и выступать в качестве источника (формы) российского гражданского процессуального права <24>.
--------------------------------
<23> Указанный принцип нацелен на обеспечение верховенства права и предполагает необходимость обеспечения государством стабильности правового регулирования, соответствия его критериям определенности, ясности и недвусмысленности правовой нормы, недопустимость внесения произвольных изменений в существующую систему норм. Более подробно см.: Самсонов Н.В. Действие принципов правовой определенности и res judicata в гражданском процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 2018. N 3. С. 6 - 11.
<24> Самсонов Н.В. Общепризнанные принципы и нормы международного права в системе источников (форм) российского гражданского процессуального права // Арбитражный и гражданский процесс. 2020. N 6. С. 7 - 11.
Список использованной литературы
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Гражданский процесс, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.
Навигация по сайту:
Контакты:
197839245
"Горячие" документы: