О перспективах перераспределения судебной компетенции по делам приказного производства. Статьи по предмету Гражданский процесс

Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Гражданский процесс. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии

ЗАКАЗАТЬ

Вернуться к списку статей по юриспруденции

О ПЕРСПЕКТИВАХ ПЕРЕРАСПРЕДЕЛЕНИЯ СУДЕБНОЙ КОМПЕТЕНЦИИ ПО ДЕЛАМ ПРИКАЗНОГО ПРОИЗВОДСТВА

Е.А. ФОКИН

Введение. Общемировой тенденцией развития правосудия по гражданским и административным делам является внедрение в судопроизводство сокращенных процессуальных форм, предназначенных для рассмотрения споров без значимого правового конфликта (например, с малой ценой иска). Цели упрощения судебной процедуры понятны и не вызывают значительных дискуссий в научной литературе: это и рационализация доступа к правосудию, и снижение судебной нагрузки, и ускорение процесса, и снижение формализма <1>.
--------------------------------
<1> См.: Крымский Д.И. Упрощенные производства по гражданским делам в зарубежном законодательстве и судебной практике // Российский судья. 2020. N 12. С. 51 - 55; Zuckerman A. Reform of Civil Procedure: Rationing Procedure Rather Than Access to Justice // Journal of Law and Society. 1995. Vol. 22. No. 2. P. 157 - 159.

Одной из сокращенных процессуальных форм в России является приказное производство, используемое в настоящее время в гражданском, арбитражном и административном судопроизводствах. Судебный приказ выдается по бесспорным требованиям с незначительной ценой иска, рассмотрение которых не предполагает необходимости исследования доказательств и проведения полноценной судебной процедуры.
Приказное производство широко востребовано в правоприменительной практике, особенно по делам о взыскании штрафов, задолженностей по налогам, кредитам и оплате услуг ЖКХ. Официальная статистика выданных судебных приказов Судебным департаментом при Верховном Суде РФ не ведется, однако из заявлений руководства судебной системы можно сделать вывод, что эта процедура используется российскими судами в большинстве рассматриваемых дел. Так, в 2020 г. судами общей юрисдикции в процедуре приказного производства было рассмотрено 85% гражданских дел, арбитражными судами - 16% экономических споров <2>. В 2021 г. приказное производство было применено судами общей юрисдикции в 84% дел, арбитражными судами - в 17% <3>. Такое положение вещей фактически подтверждает ранее сформулированный Д.И. Крымским тезис о том, что "упрощенные производства приобретают de facto характер "общего" порядка судопроизводства" <4>. В настоящее время Верховным Судом РФ анонсировано дальнейшее расширение применения сферы приказного производства. В частности, предлагается увеличить размеры требований, подлежащих рассмотрению в этой процедуре арбитражными судами, с 500 тыс. руб. до 1 млн руб. <5>.
--------------------------------
<2> См.: Вячеслав Лебедев принял участие в пленарном заседании Совета судей России. URL: https://www.vsrf.ru/press_center/news/30051/ (дата обращения: 01.02.2023).
<3> См.: Суды взыскали с граждан 750 млрд рублей по кредитам. URL: https://www.vsrf.ru/press_center/mass_media/30779/ (дата обращения: 01.02.2023).
<4> Крымский Д.И. Упрощенные производства в гражданском процессе зарубежных стран: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2011. С. 8.
<5> См.: Пленум ВС одобрил серьезные изменения в АПК РФ. URL: https://www.vsrf.ru/press_center/mass_media/31754/ (дата обращения: 01.02.2023).

Не секрет, что развитие приказного производства в российском правосудии, как и в судебных системах зарубежных стран, имеет целью снижение судебной нагрузки за счет освобождения судей от необходимости выполнять "ритуальные" обязанности по бесспорным делам. Однако бесспорность требований, рассматриваемых в приказном производстве, и простота процессуальных действий провоцируют вопрос о том, должна ли вообще выдача судебных приказов входить в компетенцию суда. Так, учеными уже обращалось внимание, что правоотношения, складывающиеся в приказном производстве, не входят в предмет гражданского процессуального права, и эту процедуру надо передать иным правоприменительным органам <6>. Сопоставление с судебной статистикой позволяет сделать очевидный вывод: изъятие приказного производства из судебной компетенции радикальным образом снизит судебную нагрузку, высвободив у судей время и силы на рассмотрение дел, заслуживающих большего внимания.
--------------------------------
<6> См., например: Казиханова С.С. Отношения, регулируемые нормами, содержащимися в цивилистических процессуальных кодексах, и предмет гражданского процессуального права // Актуальные проблемы российского права. 2022. N 2. С. 118 - 127; Злоупотреблять процессом может и законодатель - он устраивает процесс там, где его быть не должно [интервью с С.А. Халатовым] // Закон. 2022. N 7. С. 10.

Есть три возможных "реципиента" приказного производства: искусственный интеллект, помощники судей, нотариусы. О перспективах изъятия функции по выдаче судебных приказов из компетенции суда в пользу этих субъектов (и квазисубъекта) пойдет речь в настоящей статье.

1. Приказное производство и искусственный интеллект. Цифровизация стала очевидной тенденцией современности, она влияет на все сферы общественных отношений, в том числе правосудие. При этом по смене терминов и понятий в научной повестке можно наблюдать, как развивался научно-технический прогресс. Если еще около 15 лет назад речь шла об информатизации судопроизводства, то затем наметилось оформление концепции электронного правосудия <7>, а в последние годы акценты в научном осмыслении смещаются в сторону использования цифровых технологий в судебной деятельности.
--------------------------------
<7> Специалистами Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ в ходе подготовки научных концепций развития законодательства подчеркивалась перспективность внедрения новых форм электронного правосудия в судопроизводство. См.: Жуйков В.М. Общая концепция развития процессуального законодательства // Концепции развития российского законодательства / под ред. Т.Я. Хабриевой, Ю.А. Тихомирова. М., 2010. С. 596; Глазкова М.Е. Развитие законодательства о гражданском судопроизводстве // Научные концепции развития российского законодательства: монография / отв. ред. Т.Я. Хабриева, Ю.А. Тихомиров. 7-е изд. М., 2015. С. 377 - 378.

Речь идет, конечно, не только о научных переосмыслениях в понятийном аппарате. Законодатель, правоприменитель и наука решают одну и ту же задачу: найти формы рационального использования качественно новых технологий применительно к судебной деятельности. Закономерной является и постановка вопроса о возможности широкого применения цифровых технологий в сфере приказного производства. Меры по снижению судебной нагрузки значимых результатов не дали, а судебные органы, как и прежде, перегружены бесспорными по своей природе делами. Это обусловливает необходимость поиска принципиально новых законодательных решений.
Наиболее прогрессивной формой использования цифровых технологий является применение искусственного интеллекта. Рассуждения о нем уже не производят впечатление взгляда в будущее: руководством судебной системы в качестве достижения преподносится пилотный проект в Белгородской области, предполагающий использование искусственного интеллекта для подготовки судебных приказов по взысканию налогов с граждан <8>.
--------------------------------
<8> См.: Отказ от мотивировок и автозаполнение приказов: что обсудили на Совете судей. URL: https://legalforum.info/programme/business-programme/999/ (дата обращения: 26.01.2023).

Отметим, что есть разные формы использования искусственного интеллекта в правоприменительных целях. Одной из таких форм является инструментальный подход к использованию цифровых технологий, предполагающий их применение в сугубо вспомогательных, утилитарных целях. Этот подход предполагает, что искусственный интеллект предназначен для облегчения технических вопросов судебного процесса, например для ускорения документооборота, упрощения взаимодействия суда и сторон (с технической точки зрения), для минимизации бумажной работы и т.п.
В научной литературе на этот счет отмечается, что инструментальный подход к цифровым технологиям в судебной деятельности - это лишь первый этап цифровизации правосудия, складывающийся под впечатлением конкретного правоприменителя от научно-технических новшеств <9>. Отмечается учеными и то, что на текущем этапе технологии электронного правосудия внедрены фрагментарно, а информатизация судебной деятельности по-прежнему находится на начальном этапе <10>.
--------------------------------
<9> См.: Брановицкий К.Л., Незнамов Ал.В., Незнамов Ан.В., Ренц И.Г., Ярков В.В. Опыт внедрения цифровых технологий в российский цивилистический процесс // Цифровые технологии и юрисдикционная деятельность: образ будущего правосудия по гражданским делам / под ред. К.Л. Брановицкого, В.В. Яркова. М., 2022. С. 26.
<10> См.: Дьяконова М.О. Трансформация судебной защиты гражданских прав в условиях цифровизации // Цифровая экономика: актуальные направления правового регулирования: науч.-практ. пособие / под ред. И.И. Кучерова, С.А. Синицына. М., 2022. С. 302 - 303.

Возвращаясь к эксперименту в Белгородской области, заметим, что подразумевается как раз инструментальный подход к искусственному интеллекту: цифровая технология занимается подбором и заполнением шаблонов судебных приказов по взысканию задолженностей с граждан. По сути, о полномасштабном использовании искусственного интеллекта речи не идет: применение цифровых технологий сводится к автоматизированному применению шаблонов, которое не является большим открытием для судебной системы. Так, в арбитражных судах уже более 10 лет широко используется программный комплекс "Судебно-арбитражное делопроизводство" (ПК САД), который при введении специального кода-запроса выдает судье или работнику аппарата суда соответствующий этому коду шаблон документа (например, проект определения о назначении судебного заседания).
Таким образом, уместно задаться вопросом: перспективно ли дальнейшее расширение использования искусственного интеллекта в приказном производстве?
Предпосылок для положительного ответа на этот вопрос в настоящее время объективно не имеется, что обусловлено рядом причин.
Еще раз обратим внимание, что в приказном производстве рассматриваются бесспорные требования, не предполагающие наличия острого правового конфликта (например, хроническая неуплата должником задолженностей по жилищно-коммунальным услугам). Между тем остается открытым вопрос о содержании и непротиворечивом понимании бесспорности требований. Процессуальные кодексы упоминают, что наличие спора о праве является основанием для возвращения заявления о выдаче судебного приказа (п. 3 ч. 3 ст. 125 ГПК РФ, п. 3 ч. 3 ст. 229.4 АПК РФ). КАС РФ при этом содержит несколько иную формулировку, имеющую, однако, тот же смысл: заявление о выдаче судебного приказа подлежит возвращению, если из него усматривается, что требование не является бесспорным (п. 3 ч. 3 ст. 123.4 КАС РФ). Понятие "спор о праве" законодателем не раскрывается, что стало поводом для разного рода научных дискуссий.
Ученые не раз предпринимали попытки конкретизировать понятие "спор о праве" <11>. Между тем судебная практика пошла по другому пути. В Постановлении Пленума ВС РФ от 27 декабря 2016 г. N 62 "О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о приказном производстве" (далее - ППВС N 62) не была предложена развернутая дефиниция бесспорного требования, а лишь дана систематизация общих признаков бесспорности. Так, о бесспорности согласно п. 3 данного Постановления свидетельствуют: 1) подтверждение требования письменными доказательствами; 2) отсутствие сомнений (надо полагать, у судьи) в подлинности этих доказательств; 3) признание требований должником.
--------------------------------
<11> М.А. Рожкова предлагает следующую дефиницию: "Спор о праве можно определить как формально признанное разногласие между субъектами гражданского права, возникшее по факту нарушения или оспаривания субъективных прав одной стороны гражданского правоотношения другой стороной, требующее урегулирования самими сторонами или разрешения судом" (Рожкова М.А. Понятие спора о праве гражданском // Журнал российского права. 2005. N 4. С. 102). М.М. Ненашев определяет спор о праве как формально признанное разногласие между субъектами гражданского права, возникшее по факту нарушения или оспаривания субъективных прав одной стороны гражданского правоотношения другой стороной, требующее урегулирования самими сторонами или разрешения судом (см.: Ненашев М.М. Юридические предпосылки спора о праве // Журнал российского права. 2007. N 8. С. 37).

Очевидно, что эти признаки абсолютно непригодны для выявления их машиной (искусственным интеллектом). Действительно, письменные доказательства от устных цифровая технология в состоянии отличить. Однако вряд ли существуют цифровые технологии (тем более в российских судах), позволяющие безошибочно отличать подлинные документы от подложных. Как отмечается в СМИ, формирование сомнений у нейронной сети - задача, которая находится пока в стадии научного решения <12>.
--------------------------------
<12> См.: Ученые: нейросеть можно заставить сомневаться. URL: https://versiya.info/science/63347 (дата обращения: 07.02.2023).

Особо отметим такой признак бесспорности требования, как признание должником. В пункте 4 ППВС N 62 указано, что требование взыскателя следует рассматривать как признаваемое должником, если несогласие с заявленным требованием и обосновывающими его доказательствами не вытекает из представленных в суд документов. Иными словами, Верховный Суд РФ сформулировал презумпцию: требование (при прочих условиях) признается бесспорным, но до тех пор, пока должник не представил доказательства своего несогласия. В указанном пункте Постановления приведен и перечень документов, свидетельствующих о возможном несогласии. Однако при этом используется оборот "в том числе", что указывает на открытый характер перечня. Следовательно, по усмотрению судьи в качестве признаков возражения должника против вынесения судебного приказа может быть квалифицирован широкий ряд возражений и документов.
Таким образом, после поступления в суд заявления о выдаче судебного приказа судье в достаточно сжатые сроки <13> надлежит проанализировать, есть ли в заявленном требовании элемент бесспорности или же он все-таки отсутствует. Решается эта задача через применение оценочных категорий: есть ли сомнения в подлинности представленных документов, будет ли возражать должник против заявленных требований. Эти вопросы не могут быть разрешены искусственным интеллектом и требуют внимания со стороны судьи, обладающего как юридической квалификацией, так и профессиональным опытом.
--------------------------------
<13> По смыслу АПК РФ и ГПК РФ судья может установить препятствия для рассмотрения требования в порядке приказного производства в течение трех рабочих дней.

Наконец, остроактуальным видится вопрос о средствах защиты должника от искусственного интеллекта, "рассматривающего" требование взыскателя в процедуре приказного производства. Не секрет, что отдельные виды штрафов (например, за превышение скорости или неправильную парковку) уже выписываются автоматически. Если внедрить искусственный интеллект в судопроизводство, то получится, что одна машина выносит штраф во внесудебном порядке, а другая его подтверждает, выдавая судебный акт, имеющий силу исполнительного документа. В подобной технологии абсолютно не реализуется правозащитная функция судебной власти, предполагающая в том числе необходимость содержательной проверки законности и обоснованности правоприменительных действий в отношении граждан и организаций.
Можно, конечно, рассуждать о перспективах использования искусственного интеллекта в приказном производстве под контролем судьи. Но при таком подходе помощь цифровой технологии весьма относительная. Фактически судье надлежит выполнять двойную работу: с одной стороны, контролировать деятельность искусственного интеллекта, а с другой - самому совершать часть процессуальных действий.
Таким образом, перспектива передачи приказного производства в "подведомственность" искусственного интеллекта представляется сомнительной.

2. Приказное производство и работники аппарата суда. Расширение компетенции помощников судей - вопрос, который уже давно стоит в повестке научной дискуссии <14>. Готовность работников аппаратов суда к новым функциям обосновывается фактическим положением вещей, а именно тем общеизвестным обстоятельством, что, по сути, именно помощники судей готовят проекты судебных актов. Это дает ученым основания утверждать, что лица, обеспечивающие деятельность судьи, выполняют не технические, а процессуальные функции <15>.
--------------------------------
<14> См., например: Прокудина Л.А. Институт помощника судьи (современный статус) // Юридический мир. 2009. N 10. С. 43 - 47.
<15> См.: Прокудина Л.А. Участие аппарата суда в осуществлении судебной деятельности // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2009. N 3. С. 50 - 56.

Тем не менее значимых преобразований статуса помощника судьи пока не произошло. При этом с учетом фактического положения вещей наделение работников аппарата суда функцией по выдаче судебных приказов, казалось бы, должно являться закономерным законодательным решением. Однако так ли это?
Как представляется, в современном статусе помощника судьи есть три тесно взаимосвязанных аспекта: организационный, процессуальный и идеологический.
Организационный аспект подразумевает, что помощники судей являются в первую очередь государственными гражданскими служащими, в чьи функции не входит совершение самостоятельных процессуальных действий. Нередко именно работники аппарата суда готовят процессуальные документы, однако говорить о самостоятельной и полноценной роли помощника судьи в рассмотрении дел не представляется возможным. Обратим внимание на принципиальную разницу в квалификационных требованиях к судье и помощнику судьи. Кандидат в судьи должен обладать по общему правилу (из которого есть исключения) стажем работы не менее пяти лет, высшим юридическим образованием (бакалавриат и магистратура, причем по направлению "Юриспруденция"). Кроме того, будущий судья должен сдать квалификационный экзамен, получить рекомендацию квалификационной коллегии судей, пройти через так называемый президентский фильтр <16>, дождаться указа Президента РФ о назначении на должность, при первом вступлении в должность принести присягу. Что касается соискателей на должность помощника судьи, то сейчас к ним требования в части стажа не предъявляются <17>. Для назначения на эту должность достаточно получения образования по программе бакалавриата, прохождение кадровой комиссии в конкретном суде и приказа председателя суда.
--------------------------------
<16> Официальное название по состоянию на февраль 2023 г.: Комиссия при Президенте РФ по предварительному рассмотрению вопросов назначения судей и прекращения их полномочий.
<17> Ранее предъявлялось требование о наличии стажа работы по юридической специальности в четыре года или альтернативное требование о стаже государственной гражданской службы в два года.

Таким образом, если за приказное производство будут отвечать помощники судьи, то правоприменительные акты, имеющие силу исполнительного документа, будут выдаваться лицами, не имеющими значительного профессионального и жизненного опыта и чей профессиональный уровень с достаточной степенью достоверности еще не выявлен. Это никак не укладывается в понимание судебного приказа как акта суда, выдаваемого именем Российской Федерации.
Процессуальный аспект без лишнего труда выявляется из положений процессуальных кодексов, посвященных помощнику судьи. Так, из формулировок ст. 58 АПК РФ наглядно следует, что деятельность помощника судьи имеет "красные линии". В частности, помощник судьи:
оказывает помощь судье в подготовке и организации судебного процесса (т.е. сам он ничего не организует и не готовит);
оказывает помощь судье в подготовке проектов судебных актов (подпись в судебном акте, а вместе с тем и точку в правовом конфликте ставит судья);
по поручению председательствующего ведет протокол судебного заседания, обеспечивает контроль за фиксированием хода судебного заседания техническими средствами, проверяет явку в суд лиц, которые должны участвовать в судебном заседании, совершает иные процессуальные действия в случаях и порядке, которые предусмотрены АПК РФ (т.е. у помощника действительно есть функции и должностные обязанности, но выполняются они им не по собственному усмотрению, а по поручению судьи);
не вправе совершать действия, влекущие возникновение, изменение либо прекращение прав или обязанностей лиц, участвующих в деле, и других участников арбитражного процесса;
не вправе выполнять функции по осуществлению правосудия.
Заметим, что в 2018 г. в ГПК РФ и КАС РФ были внесены нормы, регламентирующие статус помощников судей, соответственно, в гражданском и административном судопроизводстве (ст. 47.1 ГПК РФ, ст. 52.1 КАС РФ). У законодателя была возможность концептуального переосмысления предназначения данного сотрудника аппарата суда. Однако по тексту новых положений процессуальных кодексов видно, что за основу была взята общая модель АПК РФ, согласно которой помощник судьи рассматривается как должностное лицо без самостоятельного функционала, чья роль сводится к содействию судье в осуществлении процессуальных функций.
Уяснение идеологического аспекта в статусе помощника судьи помогает понять, возможно ли концептуальное переосмысление сложившихся подходов. Как верно подчеркивает А.В. Сорокопуд, помощники судей остаются вспомогательным персоналом судов, который выполняет преимущественно организационные и технические задачи по обеспечению работы судьи <18>. Определяющая черта статуса помощника судьи состоит в его подчиненном характере. Если на судей распространяются конституционный и международно-правовой стандарты независимости, то работники аппарата суда таких гарантий не имеют. Напротив, в реальности сегодняшнего дня указания помощнику судьи могут дать судья, председатель судебного состава, заместитель председателя суда, администратор суда, руководитель секретариата председателя суда, председатель суда. Добавим к этому проблему запредельно низкого уровня оплаты труда сотрудников аппарата суда. При таком положении вещей наделение помощников судей функциями по выдаче судебных приказов, как представляется, лишь повлечет дальнейший отток кадров из судебной системы, а не наделит приказное производство какими-либо новыми концептуальными смыслами.
--------------------------------
<18> См.: Сорокопуд А.В. Правовое положение помощника судьи в гражданском и арбитражном судопроизводстве: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2021. С. 9.

Вспомним и законопроект Верховного Суда РФ о так называемой государственной судебной службе, впервые внесенный в Государственную Думу РФ в 2017 г. Эта законодательная инициатива подверглась содержательной критике: в частности, указывалось, что положения предлагаемого законопроекта лишь дублируют положения законодательства о государственной гражданской службе <19>. Этот же аргумент лег в основу отрицательных заключений на законопроект от Правительства РФ, Комитета Государственной Думы РФ по федеративному устройству и вопросам местного самоуправления <20>. Таким образом, рассмотрение законодательной инициативы Верховного Суда РФ в настоящее время находится в замороженном виде.
--------------------------------
<19> См.: Штефан Д.И. Процесс формирования институтов судебной службы, проблемы реформирования // Юрист. 2021. N 10. С. 62 - 68.
<20> См. законопроект N 102341-7 "О государственной судебной службе Российской Федерации" // Система обеспечения законодательной деятельности. URL: https://sozd.duma.gov.ru/bill/102341-7 (дата обращения: 09.02.2023).

Во всяком случае вряд ли принятие закона "О государственной судебной службе" имело бы закономерным следствием концептуальное переосмысление статуса помощников судей, которое позволило бы наделить их новыми полномочиями.
В научной литературе отмечается, что так как приказное производство правосудием не является, а процедура выдачи судебных приказов не вызывает практических сложностей, то препятствий для расширения функций помощников судей не имеется <21>. В обоснование этого довода приводится и зарубежный опыт, в частности немецкий <22>. Трудно согласиться с этими соображениями. Во-первых, если их реализовать, то возникают вопросы о содержании правоотношений между субъектами правосудия: известно, что в силу российской традиции процессуального права обязательным субъектом процессуальных правоотношений является суд. Без суда нет и процесса. Поэтому правоотношения взыскателя и помощника судьи по выдаче и получению судебного приказа видятся, мягко говоря, неорганичными с точки зрения общей логики российского судопроизводства. Во-вторых, думается, что такими соображениями судебное правоприменение подменяется обычным. Иными словами, если в суде кто-либо кроме судьи начнет выдавать судебные приказы, то получится, что суд функционирует не как орган судебной власти, а как, например, Роспотребнадзор. К таким революциям отечественное процессуальное право не готово. В-третьих, наконец, представляется излишним использовать в данной дискуссии зарубежный опыт как аргумент. Необходимо большее внимание к методологии сравнительно-правового исследования: очевидно, что если какой-либо институт оказался эффективным в зарубежном праве, то не факт, что он окажется эффективным и в российском.
--------------------------------
<21> См.: Сорокопуд А.В. О правовой природе приказного и упрощенного производства в цивилистическом процессе в свете поиска способов оптимизации судебной нагрузки // Вестник гражданского процесса. 2019. N 5. С. 186 - 204.
<22> Там же.

Таким образом, предпосылок по передаче приказного производства в ведение помощников судей в настоящее время не имеется. Подобные реформы потребуют концептуального пересмотра российского процессуального законодательства, решения не только законодательных, но и сугубо организационных проблем, что на современном этапе видится нереалистичным.

3. Приказное производство и нотариусы. Еще одним путем реформирования приказного производства является передача функции по выдаче судебных приказов нотариусам. Эта идея в отличие от других направлений преобразований предполагает, что рассмотрение бесспорных требований будет вообще выведено из судебной системы. Приводимые учеными аргументы в обоснование такой реформы вряд ли могут претендовать на оригинальность: это и бесспорный характер требований, и необходимость сокращения судебной нагрузки, и отсутствие необходимости полноценного исследования доказательств <23>. Особо обращается внимание на сходство правовой природы судебного приказа и исполнительной надписи нотариуса <24> (что не бесспорно).
--------------------------------
<23> См.: Халатов С.А. Сокращение компетенции судов по разрешению бесспорных дел как фактор снижения нагрузки // Арбитражный и гражданский процесс. 2017. N 12. С. 40 - 42.
<24> Там же.

Между тем достаточные предпосылки и научные основания для передачи приказного производства нотариусам на сегодняшний день все же отсутствуют.
Аргумент о необходимости радикального снижения судебной нагрузки выглядит в немалой степени однобоким. Так, согласно заявлениям руководства судебной системы в 2019 г. суды в приказном производстве рассмотрели 6,7 млн требований <25>. Готовы ли нотариусы на современном этапе принять от судебной системы "подарок" в виде столь значительной нагрузки? Серьезных исследований по этому вопросу не проводилось. Думается, что передача такого количества дел в органы нотариата с высокой долей вероятности лишь парализует деятельность нотариусов.
--------------------------------
<25> См.: Глава ВС рассказал, сколько дел рассмотрели в упрощенном порядке. URL: https://pravo.ru/news/216616/ (дата обращения: 13.02.2023).

В научной литературе в качестве аргумента к тезису о том, что приказного производства в судебной системе быть не должно, упоминается: судебный приказ не является актом правосудия. С этим тезисом спорить, конечно, сложно. Однако отсутствие признаков правосудия в приказном производстве не отменяет необходимости рациональной регламентации рассмотрения бесспорных требований. Между тем ученые, обосновывающие возможность передачи функции по выдаче судебных приказов нотариусам, в лучшем случае приводят лишь самые общие идеи относительно такой регламентации (если вообще приводят). Так, Н.Ш. Цембелев указывает, что при передаче приказного производства нотариусам нужно будет (в числе прочего) переименовать "судебный приказ" в "нотариальный исполнительный приказ", уточнить правовой статус нотариусов, внести изменения как в гражданское процессуальное законодательство, так и законодательство о нотариате, определиться с возможностями оспаривания (обжалования) выдаваемых нотариусами приказов, решить ряд иных вопросов <26>.
--------------------------------
<26> См.: Цембелев Н.Ш. Актуальные предпосылки, основания и тезисы реорганизации судебного приказного производства // Исполнительное право. 2014. N 2. С. 36 - 38.

Если одна часть из приведенных Н.Ш. Цембелевым аспектов реформирования еще относительно реалистична (например, переименование судебного приказа в "нотариальный исполнительный приказ"), то другая часть носит принципиальный характер. В частности, моделирование "нотариального приказного производства" подразумевает трудноразрешимые проблемы, обусловленные существенным различием судебной и нотариальной процедур.
В качестве примера приведем институт подсудности, являющийся неотъемлемой частью процессуального права. Этот институт имеет конституционное предназначение: согласно ч. 1 ст. 47 Конституции РФ никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом. Институт подсудности обеспечивает прозрачность в распределении дел, исключая сомнения в независимости и беспристрастности судей. Четко определяя границы компетенции судебных органов, процессуальное законодательство предотвращает возможность возбуждения дела по усмотрению отдельно взятого судьи, а тем более по политическим мотивам.
Аналога института подсудности в законодательстве о нотариате не имеется. Более того, ст. 40 Основ законодательства РФ о нотариате <27> прямо указывает, что "нотариальные действия совершаются любым нотариусом", а исключения из этого правила немногочисленны. Такой подход вполне понятен: он направлен на обеспечение максимальной доступности нотариальных действий для граждан и юридических лиц. Однако для выдачи судебных ("нотариальных") приказов он неприемлем. Получается, что взыскатель может по своему усмотрению обращаться за получением этого документа к любому нотариусу, руководствуясь исключительно собственными соображениями, в том числе не всегда добросовестными. В такой ситуации актуализируется вопрос о средствах защиты должника, для которого выдача против него приказа проходит втайне, а затем становится неприятным сюрпризом. Каким образом должнику представлять нотариусу свои возражения против приказного производства, если взыскатель избрал нотариуса, находящегося на значительном географическом удалении от должника? В какой суд обжаловать подобный приказ? Эти вопросы требуют детальной научной проработки, а без их решения передавать приказное производство нотариусам довольно опасно.
--------------------------------
<27> Утверждены Верховным Советом РФ 11 февраля 1993 г. N 4462-1.

Единая информационная система нотариата, активно внедряемая в последние годы, не создает предпосылок для передачи нотариусам приказного производства. Специалисты отмечают немалые сложности в развитии электронных технологий нотариата. В частности, Н.Н. Курова, Н.К. Строганова отмечают, что внесение сведений в единую информационную систему нотариата требует времени, а в идеале - расширения штата сотрудников, обеспечивающих работу конкретного нотариуса <28>. Если же передать нотариусам функцию по выдаче приказов, которые необходимо будет также вносить в электронную базу, то следствие в виде существенного роста технической работы (с учетом актуальной судебной статистики о количестве дел приказного производства) будет очевидным. Опять же актуализируется вопрос об общей готовности нотариусов к увеличению как общей нагрузки, так и технической работы, которую необходимо выполнять.
--------------------------------
<28> См.: Курова Н.Н., Строганова Н.К. Единая информационная система нотариата: новые реалии, проблемы и перспективы // Нотариус. 2021. N 5. С. 44 - 48.

Может сложиться впечатление, что единая информационная система нотариата может служить гарантией защиты интересов должника. В частности, с помощью данной системы теоретически можно было бы проверять, не выдан ли исполнительный документ по тождественному требованию другим нотариусом, во избежание ситуации двойного взыскания. Однако это не отменяет ряда практических сложностей. В орбиту приказного производства зачастую попадают требования, имеющие существенные сходства: например, взыскание крупным банком сумм задолженности с отдельно взятого гражданина по кредитному договору. Как определить, было ли рассмотрено именно такое же требование или ранее приказ был выдан по схожему требованию (за другой период, другая часть долга и т.п.)? Этот вопрос хотя и носит технический характер, тем не менее имеет принципиальное значение с точки зрения соблюдения прав должника. К тому же проверка требований того же взыскателя к тому же должнику займет существенное время, что опять же обусловит возрастание нагрузки на нотариуса и штат его сотрудников.
Наконец, даже если реализовать идею о передаче приказного производства в ведение нотариата, то говорить о существенном сокращении судебной компетенции вряд ли придется. Свойство полноты судебной власти, а также принцип осуществления правосудия только судом предполагают, что на рассмотрение судебного органа может быть передан любой правовой конфликт, в том числе в сфере нотариальной деятельности. Исходя из этого понимания в ГПК РФ предусмотрена гл. 37, регламентирующая рассмотрение заявлений о совершенных нотариальных действиях или об отказе в их совершении. Возложение на нотариусов функции по выдаче приказов, как представляется, приведет к необходимости внесения уточнения в гражданское процессуальное законодательство. На практике же о достижении цели снижения судебной нагрузки говорить вряд ли придется. Действительно, заявления о выдаче судебных приказов в суды поступать перестанут. Однако как взыскатель, так и должник будут вправе оспаривать выданный судом приказ. При этом в процессе рассмотрения жалобы на совершенное нотариальное действие или отказ в его совершении перед судом будут стоять две задачи: во-первых, проверить обоснованность требований взыскателя; во-вторых, оценить правомерность действий нотариуса. Поэтому в количественном выражении судебная нагрузка, возможно, и снизится, но в качественном аспекте трудовые затраты судебных органов вряд ли сократятся.
Таким образом, представляется возможным согласиться с тезисом Е.А. Царегородцевой о том, что процедура приказного производства уже сложилась, достаточно органично "вплетена" в отечественное судопроизводство <29>. В настоящее время не усматривается научно обоснованных аргументов в пользу передачи функции выдачи судебных приказов в нотариат. Подобные идеи не учитывают фактической готовности нотариусов к новым задачам, а их реализация приведет лишь к существенной перегрузке нотариата.
--------------------------------
<29> См.: Царегородцева Е.А. К вопросу о возможности передачи дел приказного производства нотариусам // Арбитражный и гражданский процесс. 2020. N 3. С. 24 - 27.

Заключение. В завершение нашего исследования сделаем принципиальный вывод: предпосылки и научные основания перераспределения судебной компетенции по делам приказного производства в настоящее время отсутствуют. Выдача судебного приказа должна остаться процедурой, реализуемой судом (причем именно судьей, а не его помощником или искусственным интеллектом).
Тезис о том, что в приказном производстве не осуществляется правосудие, не может быть признан достаточным основанием для выведения этой процедуры из судебной компетенции. Действительно, правосудие является центральной функцией суда, определяющей основное предназначение судебной власти. Однако это не отменяет того, что на суд могут быть возложены и функции, смежные с правосудием. Одной из таких функций и является устранение правовых конфликтов в сокращенных процессуальных формах.
Примечательно, что ст. 8 Всеобщей декларации прав человека 1948 г. гарантирует право на "эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами". То есть термин "правосудие" вообще не используется, а подразумевается, что процедуры, используемые судом, могут быть разные - главное, чтобы они отвечали соображениям эффективности. Статья 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г., до недавнего времени распространявшаяся на нашу страну, гарантировала право на справедливое судебное разбирательство. Однако общая логика Европейской конвенции состояла в том, что судебные средства правовой защиты сосуществуют с другими средствами правовой защиты (ст. 13). Центральное условие соответствия таких средств международным стандартам состоит в их эффективности.
Наконец, хотя проблема высокой судебной нагрузки и сохраняет острую актуальность, ее решение не может превращаться в самоцель. Международные и конституционные гарантии права на судебную защиту по-прежнему имеют приоритет перед желанием законодателя и судейского сообщества существенно снизить количество дел, находящихся в производстве судов.
Таким образом, перспективы развития приказного производства должны определяться исходя из понимания данной процедуры как судебной, реализуемой в сокращенной процессуальной форме.

Список литературы

1. Zuckerman A. Reform of Civil Procedure: Rationing Procedure Rather Than Access to Justice // Journal of Law and Society. 1995. Vol. 22. No. 2.
2. Брановицкий К.Л., Незнамов Ал.В., Незнамов Ан.В., Ренц И.Г., Ярков В.В. Опыт внедрения цифровых технологий в российский цивилистический процесс // Цифровые технологии и юрисдикционная деятельность: образ будущего правосудия по гражданским делам / под ред. К.Л. Брановицкого, В.В. Яркова. М., 2022.
3. Глазкова М.Е. Развитие законодательства о гражданском судопроизводстве // Научные концепции развития российского законодательства: монография / отв. ред. Т.Я. Хабриева, Ю.А. Тихомиров. 7-е изд. М., 2015.
4. Дьяконова М.О. Трансформация судебной защиты гражданских прав в условиях цифровизации // Цифровая экономика: актуальные направления правового регулирования: науч.-практ. пособие / под ред. И.И. Кучерова, С.А. Синицына. М., 2022.
5. Жуйков В.М. Общая концепция развития процессуального законодательства // Концепции развития российского законодательства / под ред. Т.Я. Хабриевой, Ю.А. Тихомирова. М., 2010.
6. Казиханова С.С. Отношения, регулируемые нормами, содержащимися в цивилистических процессуальных кодексах, и предмет гражданского процессуального права // Актуальные проблемы российского права. 2022. N 2.
7. Крымский Д.И. Упрощенные производства в гражданском процессе зарубежных стран: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2011.
8. Крымский Д.И. Упрощенные производства по гражданским делам в зарубежном законодательстве и судебной практике // Российский судья. 2020. N 12.
9. Курова Н.Н., Строганова Н.К. Единая информационная система нотариата: новые реалии, проблемы и перспективы // Нотариус. 2021. N 5.
10. Ненашев М.М. Юридические предпосылки спора о праве // Журнал российского права. 2007. N 8.
11. Прокудина Л.А. Институт помощника судьи (современный статус) // Юридический мир. 2009. N 10.
12. Прокудина Л.А. Участие аппарата суда в осуществлении судебной деятельности // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2009. N 3.
13. Рожкова М.А. Понятие спора о праве гражданском // Журнал российского права. 2005. N 4.
14. Сорокопуд А.В. О правовой природе приказного и упрощенного производства в цивилистическом процессе в свете поиска способов оптимизации судебной нагрузки // Вестник гражданского процесса. 2019. N 5.
15. Сорокопуд А.В. Правовое положение помощника судьи в гражданском и арбитражном судопроизводстве: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2021.
16. Халатов С.А. Сокращение компетенции судов по разрешению бесспорных дел как фактор снижения нагрузки // Арбитражный и гражданский процесс. 2017. N 12.
17. Царегородцева Е.А. К вопросу о возможности передачи дел приказного производства нотариусам // Арбитражный и гражданский процесс. 2020. N 3.
18. Цембелев Н.Ш. Актуальные предпосылки, основания и тезисы реорганизации судебного приказного производства // Исполнительное право. 2014. N 2.
19. Штефан Д.И. Процесс формирования институтов судебной службы, проблемы реформирования // Юрист. 2021. N 10.

Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Гражданский процесс, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.

ИА ГАРАНТ