Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Теория государства и права. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
"ПРОЗРАЧНОСТЬ" И САКРАЛЬНОСТЬ РОССИЙСКОЙ ВЛАСТИ В ИСТОРИЧЕСКОЙ ПЕРСПЕКТИВЕ
П.Д. СИМАШЕНКОВ
Если человека видно насквозь - значит, он пустой.
Из буддийского трактата по оптике
Жестокость современных рукотворно-кризисных реалий способна обострить отношения населения и власти до критического предела. Проблема, на наш взгляд, заключается в ригидности мышления генерации "эффективных менеджеров" <1>, заботливо выпестованных в постперестроечное время заокеанскими благодетелями-либералами. Прозападные аналитики видят панацею от всех социальных зол в обеспечении некоей "прозрачности" государственного и муниципального управления. Очевидно, что употребляемый оптический термин чрезвычайно многозначен и потому исключительно удобен для имитации чего угодно: от демократии до борьбы с коррупцией <2>. Подмена народного контроля "гражданским мониторингом прозрачности", честности и открытости "информационной прозрачностью" стала обычной в нынешней России, где степень "прозрачности" обратно пропорциональна уровню "моральной гибкости" представителя власти.
--------------------------------
<1> Более подробно см.: Симашенков П.Д. Кадровая инноватика и исторический кризис менеджеризма // Концепт: научно-методический электронный журнал. 2015. N 3. С. 91 - 95.
<2> См., например: Макаров А.В., Лютов В.А. К вопросу о контроле за соответствием расходов лиц, занимающих государственные должности, как одном из условий противодействия коррупции // Государственная власть и местное самоуправление. 2014. N 4. С. 33; Макаров А.В., Жукова А.С. Коррупция как негативное социальное правовое явление в Российской Федерации и за рубежом: организационные основы и меры предупреждения // Вестник Забайкальского государственного университета. 2014. N 9. С. 156 - 161.
Традиционно считается, что чиновники заинтересованы в сокрытии сведений о своей деятельности, воспринимая такую информацию как изобличающую <3>. Следовательно, культивирование "прозрачности" в России основано на презумпции тотальной аморальности всех чиновников - якобы коррупционеров уже по определению и в силу своего правового статуса. Возникает резонный вопрос: кто же тогда наделен моральным правом судить (осуждать) зарвавшихся "слуг государевых"? Естественно, государь. Но допустим ли "общественный мониторинг" дел государевых?
--------------------------------
<3> Симашенков П. Инволюция критериев административной морали // Государственная служба. 2015. N 2. С. 67 - 70.
Исторический выбор вариантов ответа небогат. К примеру, в раннефеодальной Руси княжескую власть отчасти сдерживали церковные иерархи и вече. Заметим, что принципиальной конфронтации церкви и государственной власти (как борьбы за инвеституру или "авиньонское пленение" пап) русская история почти не знает. Остается орган народного контроля - вече. Примечательно: сей исконно русский вариант демократии изживает себя сравнительно скоро (к XIV в.), и "прозрачность" оборачивается интригами и скандальными обвинениями власть предержащих в злоупотреблениях. Результат - утрата суверенитета; вырождение демократии сначала в шумную имитацию, а затем - в ностальгичный архаизм, о коем приличествует вспоминать лишь в контексте быстро вышедшей из моды мертворожденной "суверенной демократии" <4>. Второй вариант "суда над государем" - практика дворцовых переворотов, где "прозрачность" убеждает заговорщиков в неспособности главы государства обеспечивать их интересы. Итог - череда интриг, опал, казней и отставок, угроза гражданской войны. Третий вариант - социальная революция, когда "прозрачность" выполняет органически присущую ей функцию - абсолютной дискредитации власти, оправдывая уничтожение правящего режима <5>.
--------------------------------
<4> Игольникова В.А. Социальное правовое государство. Сравнительный анализ подходов к содержанию этого понятия на Западе и в России // Государственная власть и местное самоуправление. 2014. N 4. С. 3.
<5> Simashenkov P.D. The continuity of negation as a vector of Russian political history // Europaische Fachhochschule. 2014. N 7. S. 32.
Как свидетельствуют приведенные примеры, ни в одном случае пресловутая "прозрачность" не играет конструктивной (созидающей согласие, соборность) роли. Более того, в российской истории обеспечение "прозрачности" никогда не было сверхзадачей, но всегда - инструментом, козырем в жестокой борьбе за власть. Это и карт-бланш на опричный террор, и расследование убийства царевича Дмитрия, и антираспутинская речь Пуришкевича, и "разоблачение культа личности" Сталина, и, конечно же, то, что А. Зиновьев метко назвал "катастройкой".
Последний случай, фатальный для отечественной истории, декларировался как политика "гласности и нового мышления". Гарантом "бескомпромиссности" вовсе не были идеалы демократии или верховенство права; наоборот, в духе исторической традиции им закономерно стал гарант необратимости перестройки - Горбачев. Гласность была всего лишь еще одним поводом для организации акций массового прозрения с целью устранения неугодных гаранту персон. Гласность нового образца знаменует повторение истории в виде фарса - обязанности чиновников общаться с населением посредством социальных сетей (как в старину - "дабы дурь каждого всем видны была") <6>. Сакральность персонифицированной власти <7>, помноженная на паттерны харизматического правления, предъявляет к первому лицу в России особые требования. Бремя власти - не столько привилегия и право творить произвол, сколько святая обязанность и колоссальная ответственность перед судом истории. Симптоматично: коллегиальные органы в русской истории чаще всего отождествляются с разбродом или предательством (семибоярщина, верховники при Екатерине I, коллективное правление после смерти И.В. Сталина). Таким образом, персонифицированная ответственность правителя за все, что происходит в период его правления, во многом поглощает иные формы ответственности <8>. В частности, то, что на Западе принято называть "социально ответственным гражданским обществом".
--------------------------------
<6> Более подробно см.: Шапкина Е.А. Государственно-общественное партнерство // Государственная власть и местное самоуправление. 2014. N 4. С. 6 - 10.
<7> Поляков А.В. О национальной идее и российской государственности // История государства и права. 2015. N 12. С. 14.
<8> Более подробно см.: Симашенков П.Д. О преемственности в политической истории России // Культура и образование: от теории к практике. 2015. Т. 1. N 1. С. 27 - 31.
На наш взгляд, ключевая особенность России в этом плане - измененный вектор делегирования полномочий <9>. В западной традиции он направлен сверху вниз и призван демократизировать управление. В России делегирование идет снизу вверх и призвано поддержать вертикаль власти.
--------------------------------
<9> Симашенков П.Д. Инновационный курс в русле традиций государственного управления в России // Концепт: научно-методический электронный журнал. 2015. N 5. С. 173.
"Прозрачность" сейчас - прекрасный повод для политпиара и грязной конкурентной междоусобицы - той самой борьбы самолюбий. Получается, "прозрачнее" тот, кто первым обесчестил коллегу <10>. К счастью, поводов - множество: от бытовой коррупции до неприлично роскошного образа жизни. "Прозрачность" опошлилась до рыночного преимущества беззастенчивой накрутки политических рейтингов.
--------------------------------
<10> Симашенков П.Д. Марксистская концепция отмирания государства и будущее российского чиновничества // Гуманитарные научные исследования. 2015. N 3 (43). С. 30.
В этой связи важно подчеркнуть: "неопрозрачность" (как в свое время гласность) также направлена на подрыв государственного суверенитета, который зиждется, по нашему мнению, на традиционном русском отождествлении авторитета власти с персоной ее верховного носителя <11>. Отсюда и надежды на скорый и правый суд (и необязательно в строгом соответствии с писаными нормами <12>), отсюда же - ожидание именно и непременно официальной оценки важных для россиян событий. В частности, нельзя не согласиться с высказыванием В.В. Путина о том, что "люди, которые борются с коррупцией, сами должны быть кристально чистыми, иначе все это приобретает форму самопиара и политической рекламы" <13>. Значит, авторитет власти - прежде всего вопрос не "прозрачности", а доверия. Но доверие, как правило, иррационально; доказательства только опошляют его ("доверяй, но проверяй"). Вот почему такая процедура, как увольнение или отстранение от должности в связи с утратой доверия <14>, не требует доказательств. Учитывая вышеизложенное, вполне разумно предположить, что сакральность власти - основной залог иррационального отношения к ней и к официально декларируемой системе ценностей. И если выбирать из трех "П" (публичность, "прозрачность", преемственность), лишним окажется именно чуждый нам фальсификат "прозрачности", поскольку она разрушает публичность (профанируя властные функции) и угрожает преемственности (дискредитируя функционеров).
--------------------------------
<11> Более подробно см.: Симашенков П.Д. Защита чувств верующих в России: историко-правовой аспект // Актуальные тренды регионального и местного развития: Сборник статей по материалам I (IX) Международной научно-практической конференции / Под ред. Г.А. Хмелевой. Самара, 2014. С. 150 - 156.
<12> См., например: Симашенков П.Д. Необходимая оборона как конфликт интересов: исторический опыт и новые подходы к квалификации // Концепт: научно-методический электронный журнал. 2015. Июнь. N 6. ART 15202. ISSN 2304-120X. URL: http://e-koncept.ru/2015/15202.htm.
<13> Путин о Навальном: Борец с коррупцией должен быть чистым. URL: http://www.bbc.co.uk/russian/rolling_news/2013/04/130425_rn_putin_navalny_comment.
<14> См.: Макаров А.В. Особенности законодательного противодействия коррупции в субъектах Российской Федерации (на примере субъектов РФ: Забайкальский край, Республика Бурятия, Иркутская область) // Государственная власть и местное самоуправление. 2012. N 10. С. 14 - 17.
Приведенные доводы позволяют выйти на ряд суждений обобщающего характера.
Во-первых, в России до сих пор живы и крепки традиции пассионарности и мессианства власти <15>. По умолчанию олицетворением принципа справедливости была и остается фигура национального лидера (а вовсе не формальный закон, которому деяния лидеров зачастую противоречили). Значит, судьбоносный выбор между правдой и произволом напрямую зависит от политической воли конкретного лица - правителя России.
--------------------------------
<15> См., например: Симашенков П.Д. Двуполярный мир: борьба добра и зла или согласие на меньшее из зол? // Внешнеполитические интересы России: история и современность: Сборник материалов II Всероссийской научной конференции, посвященной 70-летию Победы в Великой Отечественной войне (1941 - 1945 гг.) / Самарская гуманитарная академия, кафедра теории и истории государства и права; Самарский государственный университет, исторический факультет; отв. ред. А.Н. Сквозников. 2015. С. 131 - 136.
Во-вторых, практика насаждения "прозрачности" власти в системе координат харизматического господства фатальна, ибо не имеет ни достойного юридического, ни (главное) морального обеспечения.
"Прозрачность" власти обнажает некомпетентность ее носителей (скандально-популярные чинуши в соцсетях), создавая иллюзию не гражданского участия, но пустоты, вакуума властного пространства, где буквально каждый может претендовать на роль спасителя, пророка и совести нации. И этот вакуум может быть заполнен чем угодно, вот почему так называемая "болотная оппозиция" не утруждает себя концептуальными построениями модели будущего: достаточно прокричать лозунги "Россия без...". Дешевая политическая антириторика есть прямое следствие культивирования "прозрачности", воспринимаемой как доступный популизм, эксплуатирующий самые животные инстинкты агрессивного электората - страх и ненависть.
"Прозрачность" обостряет восприятие отчуждения власти от народа, где возвышение над ним - уже не публичность, а катастрофическое расслоение в образе жизни и образе мыслей. Когда нравственные ориентиры насаждаются безнравственной властью, народ предпочитает жить по антиканонам (как правило, цепляясь за архаику как образ стабильности, завета предков).
"Прозрачность", заявленная в качестве цели и средства повышения эффективности управления, формирует презумпцию криминальности чиновничества как класса. Разумеется, постоянное самооправдание власти перед толпой и оппозиционными критиканами истощает созидательные силы государства. В этом опасность пресловутой политики гласности. Власть, обрекающая себя на вечное проклятие самооправдания, демонстративно нелегитимна.
В-третьих, перманентная уязвимость "прозрачной" власти создает благоприятную почву для конфликтов самого разного рода, покушаясь тем самым на социальную стабильность. Критика расщепляет единство идеала "государственной правды", и компоненты его, вырванные из контекста, выглядят нелепо и беспомощно. Манипулируя словесами, легко подменить административную юрисдикцию коррупционным произволом, а денежное содержание госслужащих - роскошью чиновничества. Следовательно, навязанная России "прозрачность" еще и вредит социальному прогрессу.
Выход из сложившегося кризиса доверия к власти, на наш взгляд, следует искать в специфическом методе решения проблем, многократно проверенном русской историей, - в обеспечении прогрессивных целей регрессивными средствами. Конкретнее - в культивировании сакральности власти и отказе от прозападных стандартов "прозрачности". Сказанное вовсе не означает утверждения монархии или клерикализации государства. Сакральность следует пропагандировать как миссию, служение Отечеству. Не наемный труд, не выслуживание, а именно служение в самом иррациональном, немеркантильном и подвижническом смысле. И здесь также необходимо воздержаться от вульгаризации и экстремистских призывов к тотальному отказу госслужащих от всех материальных благ. В то же время "прозрачная" демонстрация фотографий заграничного отдыха министров в период всеобщего обнищания - верх цинизма.
Как известно, завоеванный авторитет утрачивается молниеносно, а зарабатывается лишь долголетним трудом. Значит, усиление властного авторитета - не в "ритуальных посадках" медийно известных коррупционеров, а в ежедневной практике морально-нравственного облагораживания представителей власти. Это не только привлечение к ответственности, но в первую очередь привлечение на службу честных принципиальных людей - носителей культуры и идейных принципов русской государственности. Необходимо возродить идеологическое обеспечение государственной и муниципальной службы, причем относиться к такой работе без мертвящего формализма. В результате необходимость в "прозрачном" самооправдании власти отпадет сама собой, если на службу Отечеству придут порядочные и принципиальные люди. Как компетентные сотрудники, они оперативно выявят любые отклонения от идеологического курса еще в зародыше - в рамках внутриведомственного контроля. Таким образом, население не будет знать о злоупотреблениях, потому что будет уверено в неотвратимости ответственности за любые факты злоупотреблений, о чем позаботятся те же уполномоченные государственные органы, а вовсе не падкие до сенсаций СМИ и политкритиканы.
Отказ от "прозрачности" в перспективе резко сократит нагрузку на правотворческие структуры, ибо правовая упорядоченность ничего не стоит, когда она не обеспечена порядочностью правоприменителей. Заметим: все предложенное нами в большей степени зависит от непосредственной политической воли, нежели от выкрикивания очередных законопроектов или реализации модных стратегий. Государство, если оно не хочет стать ветхой надстройкой над перманентно-неспокойным базисом, обязано вернуть к себе доверие лишь последовательно принципиальной политикой, главным образом кадровой. Не стоит гнушаться практикой кадровых чисток (если те проводятся в интересах народа, а не смены фаворитских кланов). Реальность России XXI века подтверждает гениальный тезис: "Чисто там, где метут". Спасение власти - главным образом дело рук самих представителей власти.
Литература
1. Игольникова В.А. Социальное правовое государство. Сравнительный анализ подходов к содержанию этого понятия на Западе и в России // Государственная власть и местное самоуправление. 2014. N 4. С. 3 - 5.
2. Макаров А.В. Особенности законодательного противодействия коррупции в субъектах Российской Федерации (на примере субъектов РФ: Забайкальский край, Республика Бурятия, Иркутская область) // Государственная власть и местное самоуправление. 2012. N 10. С. 14 - 17.
3. Макаров А.В., Жукова А.С. Коррупция как негативное социальное правовое явление в Российской Федерации и за рубежом: организационные основы и меры предупреждения // Вестник Забайкальского государственного университета. 2014. N 9. С. 156 - 161.
4. Макаров А.В., Лютов В.А. К вопросу о контроле за соответствием расходов лиц, занимающих государственные должности, как одном из условий противодействия коррупции // Государственная власть и местное самоуправление. 2014. N 4. С. 32 - 35.
5. Поляков А.В. О национальной идее и российской государственности // История государства и права. 2015. N 12. С. 13 - 16.
6. Симашенков П.Д. Необходимая оборона как конфликт интересов: исторический опыт и новые подходы к квалификации // Концепт: научно-методический электронный журнал. 2015. Июнь. N 6. ART 15202. ISSN 2304-120X. URL: http://e-koncept.ru/2015/15202.htm.
7. Симашенков П. Инволюция критериев административной морали // Государственная служба. 2015. N 2. С. 67 - 70.
8. Симашенков П.Д. Двуполярный мир: борьба добра и зла или согласие на меньшее из зол? // Внешнеполитические интересы России: история и современность: Сборник материалов II Всероссийской научной конференции, посвященной 70-летию Победы в Великой Отечественной войне (1941 - 1945 гг.) / Самарская гуманитарная академия, кафедра теории и истории государства и права; Самарский государственный университет, исторический факультет; отв. ред. А.Н. Сквозников. 2015. С. 131 - 136.
9. Симашенков П.Д. Защита чувств верующих в России: историко-правовой аспект // Актуальные тренды регионального и местного: Сборник статей по материалам I (IX) Международной научно-практической конференции / Под ред. Г.А. Хмелевой. Самара, 2014. С. 150 - 156.
10. Симашенков П.Д. Инновационный курс в русле традиций государственного управления в России // Концепт: научно-методический электронный журнал. 2015. N 5. С. 171 - 175.
11. Симашенков П.Д. Кадровая инноватика и исторический кризис менеджеризма // Концепт: научно-методический электронный журнал. 2015. N 3. С. 91 - 95.
12. Симашенков П.Д. Марксистская концепция отмирания государства и будущее российского чиновничества // Гуманитарные научные исследования. 2015. N 3 (43). С. 29 - 32.
13. Симашенков П.Д. О преемственности в политической истории России // Культура и образование: от теории к практике. 2015. Т. 1. N 1. С. 27 - 31.
14. Шапкина Е.А. Государственно-общественное партнерство // Государственная власть и местное самоуправление. 2014. N 4. С. 6 - 10.
15. Simashenkov P.D. The continuity of negation as a vector of Russian political history // Europaische Fachhochschule. 2014. N 7. S. 31 - 33.
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Теория государства и права, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.