Что такое правосудие вообще и уголовное правосудие в частности?. Статьи по предмету Уголовный процесс

Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Уголовный процесс. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии

ЗАКАЗАТЬ

Вернуться к списку статей по юриспруденции

ЧТО ТАКОЕ ПРАВОСУДИЕ ВООБЩЕ И УГОЛОВНОЕ ПРАВОСУДИЕ В ЧАСТНОСТИ?

Ю.А. ЦВЕТКОВ

В начале XX в. немецкий математик-универсал Давид Гильберт составил список из 23 принципиально важных для развития математики проблем, которые требуют приоритетного разрешения. На сегодняшний день ответ получен на 16 из них, другие остаются нерешенными. Если бы такой список создавали юристы, то одной из первых в него включили бы задачу определить понятие правосудия.
Существуют понятия столь очевидные, что мы используем их, не задумываясь о значении. Когда же мы по каким-либо причинам все-таки начинаем размышлять над их содержанием, оказывается, что они далеко не так очевидны, как кажутся, и не поддаются с ходу точному определению. Так, например, обстоит с понятием "жизнь". Большинство людей, спроси их, что такое жизнь, затруднятся с ответом, хотя это абсолютно не мешает им дорожить жизнью и наслаждаться ею. Точно так же обстоит дело и с понятием правосудия. Сотни тысяч судей на планете отправляют правосудие или, по крайней мере, пребывают в уверенности, что отправляют правосудие, однако не смогут дать быстрый, четкий и единообразный ответ, что это такое. Законодатель, не давая легального определения этой деятельности, полагает, что ее цель каким-то образом достигается сама собою. Вот и секретарь Пленума, судья Верховного Суда Российской Федерации (в отставке) профессор В.В. Дорошков признается в отсутствии у него готового ответа на вопрос, что такое правосудие, хотя в своей фундаментальной статье рассмотрел все возможные подходы к определению этого понятия <1>.
--------------------------------
<1> Здесь и далее ссылки на В.В. Дорошкова по: Дорошков В.В. Научная дискуссия по поводу понятия и содержания "уголовного правосудия" // Мировой судья. 2023. N 5. С. 2 - 10.

Определить понятие правосудия - задача не только теоретической, но и практической важности. В ст. 305 Уголовного кодекса Российской Федерации <2> (далее - УК РФ) предусмотрена уголовная ответственность за вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта. Свойство неправосудности судебного акта производно от понятия правосудия, а в нашей правовой системе отсутствует не только легальное, но и общепризнанное доктринальное определение этого понятия. В качестве обязательного условия возбуждения по указанной статье уголовного дела в отношении судьи требуется, чтобы судебный акт, за вынесение которого ставится вопрос о привлечении судьи к уголовной ответственности, не вступил в законную силу либо был отменен в установленном порядке как неправосудный.
--------------------------------
<2> Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. N 63-ФЗ // СПС "КонсультантПлюс".

Тем не менее в перечне оснований для отмены судебных постановлений в апелляционной, кассационной или надзорной инстанциях неправосудность не указана. Лишь в ст. 401.6 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации <3>, регламентирующей при пересмотре судебного акта в кассационной и надзорной инстанциях поворот к худшему, говорится о нарушениях закона, искажающих "саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия".
--------------------------------
<3> Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. N 174-ФЗ // СПС "КонсультантПлюс".

Однако это все-таки не основания для отмены судебного акта, требуемые для возбуждения уголовного дела, не говоря уже о том, что законодатель по-прежнему не раскрывает, что такое правосудие и в чем его суть. А не зная, что такое правосудие, невозможно определить, какие еще "иные судебные акты", наряду с приговором и решением суда, являются актами правосудия и, соответственно, образуют предмет преступления, предусмотренного ст. 305 УК РФ.
Пленум Верховного Суда Российской Федерации в 2022 г. впервые в истории разъяснил отдельные аспекты судебной практики по уголовным делам о преступлениях против правосудия <4>. Авторы разъяснений оказались столь искусными юристами, что смогли охарактеризовать составы преступлений, не упоминая объекта, против которого они направлены. Сто семьдесят лучших судей России не пришли к единому мнению о том, что такое правосудие и его антипод - неправосудность.
--------------------------------
<4> Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2022 г. N 20 "О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях против правосудия" // СПС "КонсультантПлюс".

В.В. Дорошков удачно приводит и ряд других практически значимых последствий того, как именно будет ограничен объем обсуждаемого понятия. Однако даже без этих важных на практике моментов понять, что такое правосудие вообще и уголовное правосудие в частности, является для юристов приоритетом N 1. Ведь правосудие - это одна из тех высших социальных ценностей, которую человечество могло бы представить в свое оправдание на суде истории.
Позитивное право (ч. 1 ст. 118 Конституции Российской Федерации <5>) ограничивает круг субъектов правосудия судами и сводит правосудие к разновидности государственной деятельности. В.В. Дорошков справедливо критикует эту позицию и напоминает о существовании церковных, товарищеских, третейских и других судов, которые, применяя каноническое и другие виды негосударственного права, точно так же могут осуществлять правосудие. Однако необходимо отделить судебное разбирательство от других способов разрешения правовых споров и социальных конфликтов, которые судопроизводством не являются. Ранние общества более или менее успешно разрешали споры, не зная такого института, как суд. Все выработанные историей способы широко применяются и в современных государствах.
--------------------------------
<5> Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020) // СПС "КонсультантПлюс".

Первый из них носит односторонний характер - это самозащита. Отстаивая свои права, человек, чьи интересы нарушены, может обороняться и даже вступить в драку. Иногда это заканчивается гибелью одной из конфликтующих сторон. Второй по распространенности способ разрешения конфликта - переговоры, в ходе которых спорящие стороны самостоятельно пытаются выработать взаимоприемлемое решение. Третий - это посредничество, когда стороны не желают общаться напрямую и переговоры ведут через доверенное лицо. Посредник, не ограничиваясь ролью ретранслятора чужих суждений, может предлагать свои собственные варианты и убеждать стороны согласиться с ним. Однако посредник не принимает решения по предмету спора. В отличие от посредничества, арбитраж предполагает наличие лица (арбитра), который принимает самостоятельное решение по предмету спора. Однако стороны по собственной воле обращаются к такой процедуре и сами выбирают себе арбитра из числа пользующихся доверием лиц, и заранее соглашаются исполнить принятое им решение.
Судебное разбирательство принципиально отличается ото всех этих четырех форм разрешения споров, включая арбитраж, тем, что здесь стороны не выбирают себе ни посредника, ни арбитра - спор разрешает специально уполномоченное должностное лицо - судья. Стороны, с которыми он даже не знаком, и сам спор ему безразличны. В восстановлении отношений между ними непосредственно судья не заинтересован. Поэтому для него важно установить обстоятельства дела, как они имели место быть, и применить закон, который опять-таки существует независимо от сторон и самого судьи. И если переговоры, посредничество или арбитраж могут проходить в произвольной форме, то судебное разбирательство всегда осуществляется по единой для всех и каждого процедуре. В уголовных и ряде гражданских дел стороны не свободны и в вопросе инициирования самого разбирательства: оно состоится автоматически <6>.
--------------------------------
<6> Блэк Б. Правосудие первобытное и современное. Разрешение споров в анархистских и государственных обществах / пер. с англ. А. Умняшова. М.: Издательские решения, 2022. 210 с.

Сравнивая все исторически сложившиеся и существующие параллельно друг другу, а где-то даже и смешивающиеся способы разрешения споров, становится понятным, почему позитивное право связывает правосудие с деятельностью именно суда. Суду важно не разрешение спора с любым приемлемым для сторон исходом, а принятие единственно правильного решения, предпосылками для которого являются установление истины и пропорциональное содеянному воздаяние. Итоговое решение может не устроить ни одну из сторон, чего в принципе невозможно ни при переговорах, ни при посредничестве, ни фактически даже при арбитраже. В отличие от профессионального судьи, подотчетного лишь государству, услуги арбитра оплачиваются сторонами, и его последующая занятость зависит от того, насколько он искусен в угождении обеим сторонам. Для понимания сути правосудия это чрезвычайно важно. Приведу пример из собственной практики.
Молодой человек и девушка, оба из Средней Азии, познакомились в Москве и стали встречаться. Вечером к ним в гости пришел их земляк. Они поужинали, выпили и легли спать. Ночью земляк пробрался в кровать к девушке и начал ее насиловать. Она закричала, и ее молодой человек проснулся. Из солидарности со своим другом молодой человек сжал ей горло, чтобы она перестала кричать, но могла дышать. Изнасиловав девушку, ее земляк скрылся. Она устроила скандал, и соседи вызвали полицию, которая по приезде задержала ее молодого человека. Земляка объявили в розыск, но так и не нашли. Перед судом за изнасилование предстал молодой человек потерпевшей. В суде она сказала, что простила его, претензий к нему не имеет, они собираются пожениться, и поэтому просила его освободить из-под стражи и от наказания.
Тем не менее подсудимый был признан виновным в изнасиловании и приговорен к лишению свободы сроком на четыре года. Хотя это было минимально возможное наказание, приговор, разумеется, не устроил ни подсудимого, ни потерпевшую. Последняя, в ее понимании, пострадала трижды: ее изнасиловали; тот, кто совершил с ней насильственный половой акт, так и не был наказан; в итоге она лишилась не только своей чести, но и своего жениха. Впрочем, забегая вперед, можно сказать и другое.
На этом примере видно, что правильное с точки зрения закона разрешение спора судебным методом не в каждом случае творит правосудие. По крайней мере, совесть не позволяет описанное дело назвать торжеством правосудия. Таким образом, судебный способ разрешения споров хотя и создает наиболее оптимальные условия для осуществления правосудия, но сам по себе не тождественен правосудию.
Впрочем, остается еще одна связанная с судебной процедурой тайна, разгадка которой должна приблизить нас к пониманию существа правосудия. Судопроизводство от других способов разрешения споров отличает не только строго установленная процессуальная форма, но и неразрывно связанная с ней обрядовая сторона, система пафосных ритуалов и церемоний, экстравагантное облачение судей и других участников процесса в разноцветные мантии, парики и шапочки.
Нидерландский историк Й. Хейзинга выявил в судебном процессе явные признаки игры: наличие специально выделенного места для его отправления; выход судьи из обыденной жизни, символом чего как раз и являются мантия и парик; дух поединка, преследующего целью добиться победы одной из сторон; система жестких правил; элемент случая, опосредуемый в архаичных правопорядках жребием, поединком или взвешиванием; получение победителем приза или вознаграждения (суммы иска) <7>.
--------------------------------
<7> Хейзинга Й. Homo Iudens. Человек играющий / сост., авт. предисл. и пер. с нидерл. Д.В. Сильвестрова. СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2015. С. 118 - 132.

Откуда возникла связь правосудия с игровым форматом и для чего это нужно? Подсказку дает сам историк, установивший игровые элементы и в таком серьезном занятии, как религиозный культ. Судопроизводство - это не просто игра, это игра в Бога. Отсюда жреческое одеяние судьи или тайна совещательной комнаты, в которую удаляется судья для совершения таинства правосудия, как священник скрывается в алтаре, чтобы совершить таинство евхаристии. Л.И. Петражицкий, которого в России считают основателем психологической школы права, а на Западе - классиком правового реализма, нашел этому убедительное объяснение. По поводу обрядовой стороны судопроизводства ученый писал: "На низших ступенях культуры, когда святость и непоколебимый авторитет судебных решений особенно важны и необходимы, бессознательно удачное социальное приспособление ведет к выработке такого устройства и хода судебного разбирательства, что судебные решения снабжаются божеским авторитетом, представляются не человеческими, а божескими решениями" <8>.
--------------------------------
<8> Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности / сост., авт. вступ. ст. и комментария А.Н. Медушевский. М.: РОССПЭН, 2010. С. 561.

В современном обществе функция усиления авторитета суда разыгрыванием религиозного обряда и связью с божественным авторитетом носит рудиментарный характер. Тем не менее на уровне коллективного бессознательного его архетипические черты все равно порождают в человеческой психике ожидание от правосудия чего-то сверхчеловеческого. Недаром эталон правосудия - это Страшный суд по формуле Иоанна Богослова: "И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были, и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни; и судимы были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими" (Откр. 20:12).
Российские процессуалисты проблему правосудия, на мой взгляд, сводят к спору о том, в каких конкретно видах судопроизводства оно реализуется. Так, В.В. Дорошков придерживается мнения, что правосудие - это рассмотрение судом уголовного дела по существу, как правило, завершающееся вынесением приговора. Альтернативная точка зрения позволяет включить в объем правосудия более широкий круг объектов, причем не только материально-правового, но и процессуального правового характера. Наряду с разрешением уголовного дела в состав правосудия входят деятельность судей по разрешению вопросов в рамках судебного контроля, исполнения приговора и реабилитации. Именно такое широкое понимание правосудия представлено в одной из последних докторских диссертаций по этой теме. Ее автор, С.В. Бурмагин, отстаивает идею того, что он назвал "единством уголовного правосудия" <9>, хотя точнее было бы назвать ее теорией тождества правосудия и судопроизводства, которую мы как раз методично здесь развенчиваем.
--------------------------------
<9> Бурмагин С.В. Концептуальные основы единства уголовного правосудия и дифференцированности судебных производств: дис. ... д-ра юрид. наук: в 2 т. Волгоград, 2023. 929 с.

Первую точку зрения В.В. Дорошков почему-то обозначает как консервативную, а вторую как либеральную, и рассматривает эту дискуссию в формате противостояния между консерваторами и либералами. Такое разведение процессуалистов, имеющих разные взгляды на объем понятия "правосудие", по консервативной и либеральной партиям, представляется надуманным. Во-первых, либерализм и консерватизм - отнюдь не антонимы. Британские консерваторы в целом разделяют либеральные убеждения. Тут важно, по отношению к какому строю или к какой системе ценностей считать того или иного человека (в данном случае - ученого) консерватором. Если за точку отсчета взять юридический формализм, то консерваторами являются оба ученых.
Отбросим этот схоластический спор и упростим их взгляды до элементарного уровня - и они обнаружат полное единодушие по вопросу о том, что делают судьи: они правильно устанавливают факты, сопоставляют их с установленными нормами права и применяют к этим фактам подходящие к ним нормы. Именно такой взгляд на правосудие судья Ричард Познер назвал мифом и упрекнул судей в том, что они сами верят в этот миф и публично поддерживают его <10>. На культивирование этого мифа и направлена диссертация судьи в отставке С.В. Бурмагина. Как и любой формалист, он отождествляет правосудие с установленными законом требованиями к судопроизводству и судебному акту. Впрочем, это не удивительно, ведь в списке авторов, которых изучил диссертант, нет ни Петражицкого, ни Паунда, ни Дворкина, ни Хейзинги, ни Блэка, ни Познера, ни Кардозо, нет в нем даже Барака, сослаться на которого стало хорошим тоном у процессуалистов, пишущих о суде <11>.
--------------------------------
<10> Posner R.A. How Judges Think. Cambridge, Massachusetts: Harvard university press, 2010. P. 19 - 56.
<11> Особенно пагубна недооценка нашего соотечественника Л.И. Петражицкого, до конца у нас не понятого и даже не прочитанного, в отличие от Запада, где он занял прочную нишу в парадигме континентального правового реализма. В этом контексте вспоминаю лекции профессора А.И. Экимова в МГЮА по теории государства и права. Профессор Экимов - воплощенный Цицерон, и внешностью, и своим ораторским даром, пользуясь которым доводил аудиторию до исступления. Рассказывая о концепции Петражицкого, он привел один не самый удачный пример и признался, что его основной труд не прочитал, "поскольку есть много других, более интересных книг".

Правовой формализм не продвинет нас в понимании правосудия, здесь нужна альтернатива ему - правовой реализм. Правосудие не описывается стандартным набором юридических штампов (законность, обоснованность, мотивированность и т.д.). Правосудие - это некое качество, которого судья либо достигает в своей деятельности, либо нет, даже если с формальной точки зрения решение соответствует всем этим требованиям, прошло проверку в судебно-контрольных стадиях, не отменено и вступило в законную силу. И не принципиально, в каком виде судебного производства удалось этого качества достигнуть.
Приведу пример из собственной практики. Накануне Нового года следователь центрального аппарата одного из следственных органов обратился в суд с ходатайством об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении бухгалтера, которую подозревали в хищении имущества в соучастии с директором предприятия. Она была матерью-одиночкой, жила вместе с дочерью-ученицей младших классов и престарелой матерью. В течение года, когда велось следствие, претензий к ее поведению никто не предъявлял. Что вдруг поменялось, кроме ее процессуального статуса, следователь пояснить не мог и ограничился абстрактными фразами, кочующими из одного ходатайства в другое. Не исключаю, что таким образом ее пытались подтолкнуть к сотрудничеству со следствием, поскольку вину она упорно отрицала.
Судьи редко отказывают следователям в удовлетворении ходатайства о заключении под стражу. Они осознают, что принимают на себя все риски оставления обвиняемого на свободе, и в случае, если обвиняемый скроется от следствия либо совершит новое преступление, вопрос об ответственности судьи встанет автоматически. Тем более не просто даются такие решения, когда последствием их принятия может стать конфликт с центральным аппаратом федерального ведомства, в котором такие ходатайства - это не экспромт следователя, а результат многоуровневого согласования. Тем не менее я отказал следователю в заключении обвиняемой под стражу и избрал ей домашний арест. Наступающий Новый год она встретила со своей матерью и дочкой.
Вспоминая этот материал через много лет, я испытываю удовлетворение от своего решения и считаю, что правосудие в данном случае оказалось на высоте. Хотя если встать на формальную точку зрения В.В. Дорошкова, в делах судебного контроля правосудия быть не может.
Приведу другой пример. Я рассмотрел уголовное дело о краже в парфюмерном магазине флакона духов и приговорил осужденного к наказанию в виде штрафа в размере пяти тысяч рублей. На участие в рассмотрении дела и оплату штрафа у него ушло не более часа. Никогда в жизни об этом малозначительном эпизоде осужденный не вспомнит, если только судимость не помешает ему в оформлении каких-либо документов. И такие однотипные уголовные дела я как на конвейере рассматривал сотнями. Практически все приговоры вступили в законную силу.
Можно ли назвать эту деятельность сакральным словом "правосудие"? С точки зрения В.В. Дорошкова получается, что вся эта "мелочевка" и была правосудием, а тот случай, когда судья отказал следователю центрального аппарата и отправил мать-одиночку вместо следственного изолятора к своей дочери - не правосудие.
Вопреки упорным представлениям формалистов, правосудие невозможно определить в терминах позитивного права. В качестве вполне приемлемой ему альтернативы Л.И. Петражицкий обосновал идею интуитивного права. В сфере интуитивного права только и можно обнаружить правосудие, в частности, назначение наказания, соразмерного содеянному. Ведь в праве позитивном отсутствуют полностью определенные санкции, и большее, что может предложить судье закон - это ряд альтернатив плюс диапазон, в котором у судьи есть довольно большая свобода личного усмотрения <12>.
--------------------------------
<12> Петражицкий Л.И. Указ. соч. С. 481.

В подтверждение и развитие гипотезы российского ученого о реальности интуитивного права следует напомнить о презумпции знания закона. В разделе законодательства справочной системы "КонсультантПлюс" содержится около 1,5 млн актов. Прочитать и запомнить их все не в состоянии не только ни один обыватель, но даже ни один профессиональный юрист. Поэтому в основе презумпции знания законов, да и в целом того факта, что в массе своей люди придерживаются правомерного поведения, лежит интуитивное право - императивно-атрибутивные представления людей, являющиеся частью их психической личности. Интуитивное право - это та модель регулирования общественных отношений, которая находится в сознании законодателя на стадии подготовки им законопроекта. Если правовая интуиция его не подвела, то и другие законодатели согласятся с предложенной им моделью и поддержат ее, приняв в качестве закона. Так, интуитивное право законодателя трансформируется в позитивное право государства. И теперь, убедившись в существовании наряду с позитивным правом еще и права интуитивного, мы получили все необходимые инструменты для того, чтобы определить, наконец, понятие правосудия.
Правосудие - это деятельность судей по разрешению споров и конфликтов, приводящая к принятию ими таких решений, которые соответствуют представлениям общества о правильном и справедливом. Индикатором того, что правосудие состоялось, является способность судебного акта вызвать положительные эмоции и переживания у незаинтересованных в исходе дела лиц. И первым среди них является сам судья. Его собственное решение должно удовлетворять в первую очередь его самого как "лицо, толкующее обществу его же чувство и ощущение правопорядка" <13>. Эти человеческие переживания людей определяются двумя обстоятельствами. Во-первых, справедливость восторжествовала, и зло наказано в конкретном деле. Во-вторых, каждое конкретное дело, по которому восстановлены справедливость, закон и порядок, убеждает общество в том, что "есть правда на земле" и что государство обладает запасом прочности и нравственной силы, достаточным для выполнения своих функций.
--------------------------------
<13> Кардозо Б.Н. Природа судейской деятельности / пер. с англ. Saveliev, Batanov & Partners по 13-му изд. 1946 г. М.: Статут, 2017. С. 13.

И напротив, как проницательно указывает Л.И. Петражицкий, "постановляемые официальными судами по законам, хотя бы и вполне рациональным и превосходным по содержанию, решения конкретных дел должны в известных пределах возбуждать в психике сторон и публики интуитивно-правовое осуждение" <14>. Так происходит в том случае, когда правильное с формально-правовой точки зрения решение суда соответствует позитивному, но противоречит интуитивному праву.
--------------------------------
<14> Петражицкий Л.И. Указ. соч. С. 484.

Ученый отнюдь не идеализирует интуитивное право. Оно может как опережать в своем развитии право позитивное и оказаться более прогрессивным, так и наоборот, сильно отставать от него, фиксируя в общественном или индивидуальном сознании наиболее архаичные практики. Интуитивное право влияет на развитие права позитивного, но и позитивное право может подспудно формировать интуитивное. Так происходит с юристами, которые еще в вузе впитывают в себя позитивное право и логику его построения и таким образом под его влиянием формируют свое интуитивное право. По этой причине интуитивное право профессиональных юристов может сильно отличаться от интуитивного права остальной части общества, что приводит к их взаимному непониманию. Отчуждение народа от позитивного права и основанной на нем правоприменительной практики, включая судопроизводство, становится настолько выраженным, что о правосудии можно говорить лишь в корпоративно-юридическом понимании, в то время как в обществе суд перестает ассоциироваться с правосудием. Там, где интуитивное и позитивное право в основном совпадают, они усиливают друг друга, и тем крепче там социальный строй. Там же, где они становятся несовместимыми, формируются предпосылки для серьезных социальных столкновений, вплоть до революции <15>.
--------------------------------
<15> Там же. С. 485 - 495.

Основным недостатком интуитивного права по сравнению с позитивным правом является то, что первое тяготеет к атомизации, в то время как второе притязает на универсальность. Действительно, трудно, а подчас и невозможно согласовать интуитивное право разных классов, профессиональных сообществ или этнических групп. Убедительным примером этому служит уголовное дело по обвинению полковника В.В. Квачкова в организации покушения на А.Б. Чубайса. Председательствующий судья на основании вердикта присяжных заседателей в 2008 г. оправдал полковника. Тех, кто в результате приватизации занял господствующее в обществе положение, такой приговор наверняка фрустрировал. Но те, кто по той же причине оказались на низших ступенях общества (а их наверняка большинство среди присяжных), таким вердиктом вполне удовлетворены. Впрочем, поскольку интуитивное право направлено в основном на те отношения, которые так или иначе связаны с распределением в мире добра и зла, существуют такие дела, в оценке которых общество единодушно. Именно эта идея просматривается в сюжете произведения Агаты Кристи "Убийство в "Восточном экспрессе", в основу которого легли обстоятельства реального преступления - похищения в 1932 г. сына американского летчика Ч. Линдберга. Двенадцать пассажиров поезда по очереди наносят удары ножом тому, кто много лет назад похитил и убил трехлетнюю девочку, но скрылся от полиции. Принципиальный Эркюль Пуаро, установив истину, решает сохранить ее в тайне, полагая, что свершилось правосудие. Среди этих двенадцати пассажиров оказались представители самых разных классов и национальностей, но все они едины в своем решении принять участие в акте возмездия.
В.В. Дорошков видит дуализм понятия "правосудие" в том, что его можно определить и как процесс, и как результат <16>. Однако это лишь половина правды. Если в известном анекдоте на вопрос: "Любите ли вы детей", отвечают: "Детей не люблю, но сам процесс!", то в правосудии процесс от результата неотделим. Деятельность как таковая обществу не нужна, здесь итог важнее самой деятельности. Процесс имеет две основных функции. Первая его функция заключается в том, что он своей обрядовой формой исторически связывается с идеей божьего суда, подпитывается от нее сакральной силой и основывает на ней свой архетипический авторитет. Вторая функция процедуры состоит в том, чтобы приводить к искомому результату самой прямой и находящейся у всех на виду дорогой. Мы верим в то, что если следовать определенному алгоритму, который называем уголовным или гражданским процессом, то можно избежать ошибок и достичь результата, то есть правильно разобраться в деле и разрешить его по закону и совести. Поэтому процесс ради процесса - это отнюдь не правосудие, скорее наоборот, если процедура такова, что позволяет запутать и заволокитить дело, то значит, либо закон несовершенен, либо практика его применения порочна. Поэтому результат здесь, в принципе, только и имеет значение, и если этот результат достигается каким-то другим путем, вне этой процедуры, то все равно ощущение свершившегося правосудия наступит.
--------------------------------
<16> Дорошков В.В. Указ. соч. С. 3.

Один яркий художественный образ порой говорит нам больше, чем логически стройная система научных и правовых рассуждений. Поэтому в завершение вновь обращусь к творчеству Агаты Кристи и приведу финальный монолог судьи Уоргрейва из фильма Станислава Говорухина "Десять негритят", снятого в 1987 г. по ее одноименному роману. По сюжету судья Уоргрейв, выйдя в отставку, заманивает на остров девять человек, каждый из которых совершил преступление, но избежал ответственности. Убив последовательно их всех, он казнит и самого себя за вынесенный когда-то неправосудный приговор. Перед смертью судья объясняет свои поступки. Автор сценария, в качестве которого выступил сам режиссер, немного изменил содержание монолога. Убрав из него все лишнее, он тем самым усилил акцент на нравственной стороне credo судьи.
Несмотря на всю свою литературную условность, речь передает то самое ощущение, которое лежит в основе правосудия, когда его неотвратимая логика открывается всем - начиная судьей и заканчивая самим подсудимым: "Никогда правосудие не поднималось на такую сияющую высоту, как поднялось оно здесь. Без шутовских колпаков и мантий, без продажных лгунов адвокатов, один на один судья и преступник, один на один преступник и палач. Казнь - вот альфа и омега истины. И она поняла это, Вера Клейторн, и сама привела мой приговор в исполнение. Значит, я прав [...] Сотни оправданных преступников, убийц, растлителей и столько же безвинно возведенных на эшафот развеяли мои сомнения окончательно. Я занялся поиском преступников, которым удалось избежать наказания [...] Теперь, когда долг мой выполнен и правосудие, очищенное от скверны, торжествует, я сделаю шаг, совершить который под силу только величайшему судье, ибо истинное величие судьи - в способности покарать себя".

Литература

1. Блэк Б. Правосудие первобытное и современное: разрешение споров в анархистских и государственных обществах / Б. Блэк; перевод с английского А. Умняшова. Москва: Издательские решения, 2022. 188 с.
2. Бурмагин С.В. Концептуальные основы единства уголовного правосудия и дифференцированности судебных производств: диссертация доктора юридических наук. В 2 томах / С.В. Бурмагин. Волгоград, 2023. 929 с.
3. Дорошков В.В. Научная дискуссия по поводу понятия и содержания "уголовного правосудия" / В.В. Дорошков // Мировой судья. 2023. N 5. С. 2 - 10.
4. Кардозо Б.Н. Природа судейской деятельности / Б.Н. Кардозо; перевод с английского Saveliev, Batanov & Partners по 13-му изданию 1946 г. Москва: Статут, 2017. 110 с.
5. Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности / Л.И. Петражицкий; составитель, автор вступительной статьи и комментария А.Н. Медушевский. Москва: РОССПЭН, 2010. 798 с.
6. Хейзинга Й. Homo ludens. Человек играющий / Й. Хейзинга; составитель, автор предисловия и перевод с нидерландского Д.В. Сильвестрова. Санкт-Петербург: Издательство Ивана Лимбаха, 2015. 416 с.

References

1. Posner R.A. How Judges Think / R.A. Posner. Cambridge, Massachusetts: Harvard university press, 2010. 400 p.

Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Уголовный процесс, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.

ИА ГАРАНТ