Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Уголовный процесс. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ЗНАЧЕНИЕ И ПРАВИЛА ОЦЕНКИ ПОКАЗАНИЙ СОУЧАСТНИКОВ ПОДСУДИМЫХ: КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВЫЕ И МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ
А.Л. ОСИПОВ
20 июля 2016 г. Конституционным Судом РФ вынесено Постановление N 17-П по жалобе гражданина Д.В. Усенко <1>, в рамках которого российский орган конституционного контроля inter alia сформулировал правовые позиции по проблеме использования в процессе доказывания по уголовному делу показаний соучастников подсудимых. Существо данной проблемы последовательно раскрывается в решении Конституционного Суда РФ на фоне целого комплекса промежуточных вопросов, затрагивающих подходы к определению конституционно-правовых характеристик процессуального статуса соучастников подсудимых, дающих свидетельские показания в рамках параллельного судебного процесса, оценку правовых оснований предоставления данной категории участников судопроизводства иммунитета от уголовного преследования за лжесвидетельство, а также возможный эффект для такой оценки досудебного соглашения о сотрудничестве. Данный блок вопросов разрешен Конституционным Судом РФ исходя из его представлений о процессуальной роли и функциях свидетелей и подсудимых в уголовном судопроизводстве с опорой на принципы презумпции невиновности и права подсудимого на защиту, а также с использованием концепции "фактического положения лица, нуждающегося в обеспечении соответствующего права".
--------------------------------
<1> См.: Постановление по делу о проверке конституционности положений частей второй и восьмой статьи 56, части второй статьи 278 и главы 40.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина Д.В. Усенко // Сайт Конституционного Суда РФ. URL: http://www.ksrf.ru/ru/News/Pages/ViewItem.aspx?ParamId=3292 (дата обращения: 07.08.2016).
Данная проблема поднималась перед Конституционным Судом РФ и ранее. В частности, в Определении от 23 декабря 2014 г. N 2951-О орган конституционного контроля сформулировал свои выводы по жалобе гражданина А.Г. Караваева, который также оспаривал конституционность положений УПК РФ, допускавших проведение судом допроса осужденных соучастников подсудимого, с тем существенным отличием от жалобы Д.В. Усенко, что данные соучастники допрашивались с предупреждением их об уголовной ответственности по статьям 307 и 308 УК РФ. Примечательно, что в своем решении по жалобе А.Г. Караваева Конституционный Суд РФ не установил какой-либо неопределенности отраслевого правового регулирования в вопросе о статусе таких свидетелей, а также процедуре их допроса. Статьи 278 и 281 УПК РФ признаны не содержащими каких-либо изъятий из общей процедуры доказывания применительно к исследованию показаний осужденных соучастников. Таким образом, в 2014 г. Конституционный Суд РФ устранился от развернутого анализа данной проблематики, не пытаясь увидеть в ней конкуренцию отдельных принципов уголовного процесса, резонирующую по регламентации правил допроса и использования показаний соучастников подсудимых в качестве доказательств обвинения.
Что же могло измениться за два года? Представляется, важным стимулом для развития практики по данному вопросу явилось Постановление ЕСПЧ от 23 февраля 2016 г. по делу "Навальный и Офицеров против России", на которое имеется ссылка в Постановлении Конституционного Суда РФ от 20 июля 2016 г. N 17-П. В отмеченном решении ЕСПЧ не только подверг сомнению соответствие положениям Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. (далее - Конвенция) норм УПК РФ о преюдиции, но и подробно остановился на правилах оценки показаний осужденных соучастников подсудимых, с которыми заключено досудебное соглашение о сотрудничестве. Категоричность выводов ЕСПЧ в этом Постановлении очевидным образом спровоцировала развитие правовых позиций Конституционного Суда РФ, который на очередном витке правового толкования признал оспоренные положения статей 56, 278, и главы 40.1 УПК РФ хоть и соответствующими Конституции РФ, но содержащими при этом неопределенность по вопросу о статусе и процедурах допроса соучастников подсудимого по выделенным уголовным делам.
Несмотря на то что предметом конституционного судопроизводства в указанных случаях являлись вопросы, обусловленные спецификой процессуального института досудебного соглашения о сотрудничестве, затронутые проблемы носят более общий характер и затрагивают правила использования в доказывании обвинительных показаний свидетелей, в отношении которых велось или ведется параллельное уголовное преследование в рамках выделенного уголовного дела по обвинениям, имеющим частично или полностью совпадающую фактическую базу с основным уголовным делом. Наличие досудебного соглашения о сотрудничестве, условиями которого связаны такие лица, лишь оттеняет специфические особенности более общей проблемы.
Прежде чем проанализировать и дать оценку правовым позициям Конституционного Суда РФ, сформулированным в его Постановлении от 20 июля 2016 г. N 17-П, следует рассмотреть международно-правовые стандарты разрешения указанной выше проблемы на примере прецедентной практики ЕСПЧ. Существо данных правовых стандартов раскрывается через отдельные направления эволюции автономной концепции "свидетель" в практике ЕСПЧ для целей применения положений статьи 6 Конвенции. В качестве фундаментального положения данной концепции ЕСПЧ использует утверждение, что справедливость судебного разбирательства требует, чтобы любое физическое лицо независимо от своего формального юридического статуса, устные или письменные заявления которого используются в доказывании по уголовному делу, применительно к вопросу обеспечения гарантий состязательного судопроизводства рассматривалось в качестве свидетеля. Независимо от формально-юридических или терминологических особенностей, существующих в той или иной национальной системе правового регулирования, такое лицо должно быть подвергнуто перекрестному допросу или иным процедурам, позволяющим проверить достоверность его показаний. От этого исходного положения практика ЕСПЧ начала развиваться по пути расширения содержательных контуров конвенционного понятия "свидетель" за счет включения в него разнообразных субъектов уголовного процесса, зачастую не относимых к этому понятию в различных национальных юрисдикциях стран - участниц Конвенции (понятой, заявитель, опознающий, эксперт, специалист, подсудимый и т.д.) <2>.
--------------------------------
<2> Стандарты справедливого правосудия (международные и национальные практики) / Колл. авторов; под ред. Т.Г. Морщаковой. М.: Мысль, 2012. С. 375 - 377; Постановления ЕСПЧ по делам "Вожигов против России" от 26 апреля 2007 г., "Трофимов против России" от 4 декабря 2008 г., "Матыцина против России" от 27 марта 2014 г. // Официальный сайт ЕСПЧ: http://www.echr.coe.int/ECHR/EN/hudoc.
Параллельно с экстенсивным развитием автономной концепции "свидетель" шел процесс дифференциации подходов ЕСПЧ к оценке показаний отдельных участников уголовного процесса, наделяемых конвенционным статусом свидетеля. К особой категории таких субъектов ЕСПЧ отнес соучастников подсудимого, формальный статус которых в национальных системах уголовного судопроизводства может разниться в зависимости от того, находятся они на скамье подсудимых в рамках единого уголовного дела или выступают участниками различных, хотя и объединенных единым фактическим основанием, уголовных процессов. Дальнейшая дифференциация правил оценки показаний таких "свидетелей" потребовала от ЕСПЧ выработки специального понятия "co-accused" (или "co-defendant"), противопоставив его понятию "material witness" (или "ordinary witness") <3>, которое соответствует более традиционному понятию свидетеля, закрепленному, например, в статье 56 УПК РФ. "Co-accused" в трактовке ЕСПЧ представляет собой лицо, которое привлекалось или привлекается к уголовной ответственности за совершение преступления в соучастии с подсудимым в рамках единого или выделенного уголовного дела. Для обозначения данной категории субъектов процесса нами в данной статье будет использоваться условный термин "свидетель-соучастник".
--------------------------------
<3> См.: Постановления ЕСПЧ по делам "Александр Валерьевич Казаков против России" от 4 декабря 2014 г., "Владимир Романов против России" от 24 июля 2008 г. // http://www.echr.coe.int/ECHR/EN/hudoc.
ЕСПЧ не делал предметом специального анализа положения, согласно которым свидетели-соучастники не должны предупреждаться об уголовной ответственности и обладают иммунитетом от уголовного преследования за лжесвидетельство. Данное положение, само по себе не отличающееся повышенной дискуссионностью, актуализировало более сложный вопрос о последствиях рецепции судом показаний свидетелей-соучастников для целей обеспечения справедливости судебного разбирательства. Согласно общему подходу ЕСПЧ обвинительные показания свидетелей-соучастников могут использоваться для установления только события инкриминируемого подсудимому преступления, а также обстоятельств участия в его совершении лица, дающего данные показания. Обвинительные показания свидетеля-соучастника не могут устанавливать виновность подсудимого по рассматриваемому судом уголовному делу <4>. Еще более тщательного подхода к оценке показаний свидетелей-соучастников ЕСПЧ требует от национальных судов в случаях, когда с такими лицами заключено досудебное соглашение о сотрудничестве (или процессуальный аналог этого документа). Логика ЕСПЧ здесь сводится к тому, что в случае дачи такими свидетелями изначально ложных показаний они будут заинтересованы в том, чтобы воспроизвести эти показания и в параллельном судебном процессе в отношении соучастника, опасаясь пересмотра своего приговора с перспективой ужесточения наказания за нарушение соглашения со следствием. Забегая вперед, отметим, что Конституционный Суд РФ оценивает данное обстоятельство с точностью до наоборот, придавая ему значение своеобразной процессуальной гарантии достоверности показаний свидетелей-соучастников. Общая грань этих подходов заключается в том, что какими бы ни были показания, данные лицом в рамках заключенного с ним досудебного соглашения о сотрудничестве, оно будет не заинтересовано изменять их в дальнейшем. С точки зрения ЕСПЧ, этого достаточно, чтобы относиться к таким показаниям крайне осторожно и не использовать их напрямую для установления виновности подсудимого.
--------------------------------
<4> См.: Постановления ЕСПЧ по делам "Александр Валерьевич Казаков против России" от 4 декабря 2014 г., "Владимир Романов против России" от 24 июля 2008 г., "Шолер (Scholer) против ФРГ" от 18 декабря 2014 г. // http://www.echr.coe.int/ECHR/EN/hudoc.
Завершая анализ правовых позиций ЕСПЧ по данному вопросу, акцентируем внимание на негативной реакции, которую вызвало у Страсбургского суда оглашение показаний свидетеля-соучастника перед его допросом сторонами в ходе судебного разбирательства в деле "Навальный и Офицеров против России" <5>. В отсутствие четких и понятных правовых оснований для такого оглашения подобные действия российского суда расценены как направленные на манипуляцию показаниями свидетеля, возможности перекрестного допроса которого были и без того осложнены наличием досудебного соглашения о сотрудничестве.
--------------------------------
<5> См.: Постановление ЕСПЧ от 23 февраля 2016 г. по делу "Навальный и Офицеров против России" // http://www.echr.coe.int/ECHR/EN/hudoc.
Теперь рассмотрим вопрос о том, соответствуют ли подходы Конституционного Суда РФ по рассматриваемой нами проблематике указанным международно-правовым стандартам. Изучив фактическое положение лиц, в отношении которых осуществляется уголовное преследование по совпадающим эпизодам преступной деятельности, их интересы и производные от них процессуальные функции, Конституционный Суд РФ в Постановлении от 20 июля 2016 г. N 17-П пришел к выводу о невозможности наделения этих лиц ни статусом свидетеля, ни статусом подсудимого в параллельном судебном процессе. Вместе с тем признано, что допрос таких лиц должен производиться по процедуре, аналогичной процедуре допроса свидетелей, за исключением применения правил о разъяснении данным лицам уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и дачу заведомо ложных показаний. При этом не подвергается сомнению необходимость непосредственного, в том числе перекрестного, допроса таких свидетелей в состязательной форме судопроизводства.
Это позволяет говорить о том, что Конституционный Суд РФ для разрешения дихотомии "свидетель - подсудимый" в описанной ситуации частично применил автономную концепцию свидетеля из практики ЕСПЧ, следуя потребностям обеспечения прав сторон на справедливое судебное разбирательство (хотя и не упустил возможности сказать, что такие лица свидетелями в собственном смысле слова не являются из-за отсутствия "процессуальной нейтральности"). Принципиально важным при таком подходе является не наименование участника, а процедура его допроса и правовое значение полученных показаний. Эти позиции Конституционного Суда РФ распространяются на любые случаи допросов соучастников подсудимого по выделенным уголовным делам, производство по которым может быть как завершено, так и продолжаться. Некоторое расхождение между Конституционным Судом РФ и ЕСПЧ локализовано в части различных оценок высшими судами особенностей влияния на достоверность показаний свидетелей-соучастников заключенных с ними досудебных соглашений о сотрудничестве. В понимании Конституционного Суда РФ наличие такого соглашения создает дополнительную гарантию достоверности показаний свидетеля-соучастника под угрозой применения к нему мер процессуальной ответственности. Суть данной ответственности заключается в наличии возможности расторжения соглашения в отношении соучастника, давшего заведомо ложные показания до вынесения приговора по выделенному делу, либо в отмене состоявшегося приговора и назначении ему более строгого наказания. По мнению же ЕСПЧ, соглашение о сотрудничестве всего лишь фактор, обеспечивающий большую стабильность изначальных показаний, что может сыграть негативную роль при их ложности.
В любом случае значение данного фактора ограничено случаями дачи показаний лицами, с которыми в параллельном судебном процессе заключено досудебное соглашение о сотрудничестве. Если такого соглашения нет или оно было расторгнуто прокурором (либо не прошло судебную легитимацию), какие-либо санкции в отношении свидетеля-соучастника, дающего ложные показания, отсутствуют. Придавать большое значение этому расхождению в подходах высших судов, на наш взгляд, не стоит. Куда важнее сопоставить подходы Конституционного Суда РФ и ЕСПЧ к правилам оценки показаний свидетелей-соучастников. Помимо релятивистской риторики об осторожности с оценкой таких показаний правовые позиции Конституционного Суда РФ каких-либо ограничений на их использование в доказывании не содержат. ЕСПЧ же запрещает использовать показания таких свидетелей для установления виновности подсудимых, допуская установление на их основе лишь фактических обстоятельств совершения преступления и причастности к его совершению дающего такие показания лица. Данный подход приобрел дополнительную актуальность после изменений, внесенных Федеральным законом от 29 июня 2015 г. N 191-ФЗ в статью 90 УПК РФ, исключивших из-под действия правил о преюдиции приговоры, постановленные без проведения судебного разбирательства. Не обладая свойством res judicata, обстоятельства, связанные с причастностью осужденных соучастников к совершению того же преступления, а также сведения о самом событии преступления должны включаться в предмет доказывания по основному уголовному делу, а показания свидетелей-соучастников могут являться важным средством доказывания указанных обстоятельств. Данные выводы правомерны лишь для ситуации, когда в отношении соучастника вступил в силу приговор суда. При отсутствии такого приговора вина свидетеля-соучастника в принципе не может устанавливаться в рамках параллельного уголовного дела исходя из целого ряда принципов уголовного судопроизводства и обусловленных ими правил о пределах судебного разбирательства. Эту позицию в полной мере разделяет Конституционный Суд РФ, который в Постановлении от 20 июля 2016 г. N 17-П отметил, что лицо, уголовное дело в отношении которого выделено в отдельное производство, должно допрашиваться в рамках основного уголовного дела только по вопросам, касающимся подсудимого по данному делу.
Каким образом с учетом указанного разъяснения Конституционного Суда РФ может быть соблюдено требование ЕСПЧ о недопустимости установления виновности подсудимого на основе показаний свидетелей-соучастников? Выход из этого противоречия нам видится в применении правила "sole or decisive rule", которое запрещает судам основывать обвинительные приговоры на свидетельских показаниях, вызывающих обоснованные сомнения в своей достоверности, притом что такие показания являются единственными или имеют решающее значение для исхода дела. Данное правило разработано ЕСПЧ для иного типа ситуаций, сопряженных с оглашением показаний отсутствующих свидетелей, однако исходя из допустимости применения правовых позиций по аналогии это правило вполне может быть применено и в ситуации использования в доказывании показаний свидетелей-соучастников, допрошенных в ходе судебного разбирательства. С учетом изложенного использование показаний свидетелей-соучастников для обоснования выводов обвинительного приговора будет возможно только при условии наличия достаточной совокупности иных доказательств, подтверждающих виновность подсудимого.
Можно также задаться вопросом: если основанием для применения специальных правил допроса свидетелей-соучастников является их уголовное преследование за совершение тождественных преступлений, то как должен вестись их допрос, когда возникает необходимость задать им вопросы по иным обстоятельствам, не затрагивающим смежных эпизодов? Предположим, ответы на эти вопросы могут понадобиться для получения данных, характеризующих личность подсудимого, или стать косвенными доказательствами, подтверждающими причастность подсудимого к иным преступлениям, совершенным не в соучастии. Должны ли в такой ситуации свидетели-соучастники предупреждаться об уголовной ответственности за отказ от дачи и за дачу заведомо ложных показаний?
Мы полагаем, ответ на это вопрос должен быть отрицательным. Допрос таких свидетелей должен вестись по единым правилам, в противном случае положения закона не будут отвечать критериям ясности и предсказуемости применения, а суды получат неограниченную свободу усмотрения в разрешении вопроса о пределах действия конституционных гарантий права на защиту в зависимости от содержания конкретного вопроса, а не процессуальной функции участника.
Правовые позиции ЕСПЧ и Конституционного Суда РФ должны применяться и при разрешении вопроса о допустимости оглашения и правилах оценки показаний свидетелей-соучастников, зафиксированных в протоколах следственных действий или в протоколе судебного заседания по рассматриваемому уголовному делу. Правовая неопределенность статуса таких лиц согласно нормам УПК РФ нисколько не устраняет необходимость применения гарантий статьи 6 Конвенции в таких ситуациях исходя из автономного значения их статуса. Как и при оглашении показаний других свидетелей, национальные суды должны следовать развернутой системе критериев, в новейшей практике ЕСПЧ получившей наименование "Al-Khawaja-test". Это предполагает определение степени относимости данных показаний к предмету доказывания и их доказательственной ценности (evidential value), установление и документальное подтверждение уважительности причин невозможности явки свидетелей, а также определение наличия компенсирующих такую неявку факторов <6>. При отсутствии возможностей перекрестного допроса на более ранних этапах производства по делу показания соучастников преступления (данные ими в том или ином процессуальном качестве) могут быть оглашены при соблюдении выше названных критериев в том случае, если они не являются единственными или решающими по делу <7>.
--------------------------------
<6> Васяев А.А., Князькин С.А. Стандарты Европейского суда по правам человека в части условий оглашения показаний свидетеля (потерпевшего) в ходе судебного следствия и российская судебная практика // Адвокат. 2013. N 7; Волеводз А. Обеспечение явки свидетеля в суд: отечественное правовое регулирование в свете практики Европейского суда по правам человека // Уголовное право. 2013. N 3. С. 67 - 75.
<7> См.: Постановление ЕСПЧ от 18 декабря 2014 г. по делу "Шолер (Scholer) против ФРГ" // http://www.echr.coe.int/ECHR/EN/hudoc.
По смыслу пункта 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ в системном единстве с правовыми позициями, сформулированными в Постановлении Конституционного Суда РФ от 20 июля 2016 г. N 17-П, в ходе судебного разбирательства в отношении подсудимого не могут оглашаться показания его соучастников, ранее данные ими в рамках основного уголовного дела в качестве свидетелей, если последние против этого возражают либо если у суда не имеется возможности получить их согласие на оглашение показаний в связи с неявкой в процесс. В связи с последующим изменением правового статуса свидетелей-соучастников и обеспечением действия гарантий их права на защиту (как в рамках выделенного, так и в рамках основного дела) без их согласия не могут оглашаться их показания, ранее данные в отсутствие защитника и после предупреждения об уголовной ответственности по статьям 307 и 308 УК РФ.
В большинстве изученных нами случаев практика судов общей юрисдикции складывается по пути соблюдения иммунитета свидетелей-соучастников от уголовной ответственности по статьям 307 и 308 УК РФ. Положения данных статей таким свидетелям, как правило, не разъясняются <8>. Однако встречаются и иные примеры, говорящие о том, что неопределенность правового регулирования, выявленная в Постановлении Конституционного Суда РФ от 20 июля 2016 г. N 17-П, может порождать противоречивую правоприменительную практику. В некоторых случаях суды прямо ссылались на разъяснение свидетелям-соучастникам положений статьи 307 УК РФ в обоснование достоверности их показаний <9>.
--------------------------------
<8> См.: Кассационное определение Верховного Суда РФ от 14 марта 2013 г. N 32-О13-9сп; Апелляционное определение Московского городского суда от 31 марта 2014 г. по делу N 10-4016/14; Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 23 декабря 2014 г. N 86-АПУ14-17СП; Кассационное определение Верховного Суда РФ от 14 марта 2013 г. N 32-О13-9сп // СПС "КонсультантПлюс".
<9> См.: Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 3 февраля 2016 г. N 4-АПУ15-77сп // СПС "КонсультантПлюс".
В резолютивной части своего Постановления от 20 июля 2016 г. N 17-П Конституционный Суд РФ предписал федеральному законодателю внести в УПК РФ изменения, касающиеся участия обвиняемого по уголовному делу, выделенному в отдельное производство в связи с заключением досудебного соглашения о сотрудничестве, в судебном разбирательстве по основному делу в целях дачи показаний в отношении лиц, обвиняемых в том же преступлении в соучастии с ним.
Отчасти соответствующие изменения были внесены в УПК РФ Федеральным законом от 3 июля 2016 г. N 322-ФЗ. В частности, в части 2.1 ст. 317.3 УПК РФ появилось положение о необходимости разъяснения прокурором обвиняемому, с которым заключается соглашение, того, что он может быть привлечен к участию в уголовном деле в отношении соучастников. Согласно логике Конституционного Суда РФ, указанное положение закона должно быть дополнено указанием на то, что допрос обвиняемого, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, в рамках основного уголовного дела должен проводиться по правилам допроса свидетелей, за исключением положений о разъяснении ему уголовной ответственности по статьям 307 и 308 УК РФ.
Однако такое изменение закона, будучи достаточно очевидным, в полной мере не устранит правовую неопределенность в регулировании статуса и процедуры допроса той категории свидетелей-соучастников, с которыми не заключалось досудебное соглашение о сотрудничестве. Восполнению такой неопределенности могли бы способствовать изменения, внесенные в статью 278 УПК РФ, с указанием на то, что правила данной статьи распространяются на производство допроса лиц, в отношении которых осуществляется или ранее осуществлялось уголовное преследование за совершение преступлений в соучастии с подсудимым, за исключением правила о разъяснении им уголовной ответственности по статьям 307 и 308 УК РФ. Такие изменения будут соответствовать цели комплексного разрешения отмеченной проблемы на уровне законодательной регламентации.
Что же касается отмеченных подходов к оценке показаний таких свидетелей, в том числе с применением концепции-фильтра "sole or decisive rule", то данные подходы с учетом наличия в них большого числа оценочных понятий и динамичного развития генерирующей их практики ЕСПЧ следует закрепить на уровне разъяснений Пленума Верховного Суда РФ для использования в повседневной деятельности судов.
Библиография
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Уголовный процесс, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.