О допустимости ухудшения положения обвиняемого (подсудимого) в контексте правовых позиций Конституционного Суда России. Статьи по предмету Уголовный процесс

Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Уголовный процесс. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии

ЗАКАЗАТЬ

Вернуться к списку статей по юриспруденции

О ДОПУСТИМОСТИ УХУДШЕНИЯ ПОЛОЖЕНИЯ ОБВИНЯЕМОГО (ПОДСУДИМОГО) В КОНТЕКСТЕ ПРАВОВЫХ ПОЗИЦИЙ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИИ

В.А. АЗАРОВ, Д.М. НУРБАЕВ

Словосочетание "найти золотую середину" очень часто используется в обыденной жизни как необходимое условие поиска оптимального соотношения различных требований, баланса противоречивых интересов. Аналогичную задачу пытается решить законодатель в уголовном судопроизводстве. Это прослеживается в его попытках соотнести, скажем, частные и государственные начала, интересы потерпевшего от преступления и права обвиняемого (подсудимого), принципы состязательности и публичности, потребности достижения материальной или формальной истины и т.д.
В то же время именно от степени достижения указанных целей часто зависит судьба человека, а вот качество их реализации напрямую связано с уровнем законодательной регламентации той или иной сферы жизнедеятельности, стабильностью законодательства. В последнее время на страницах юридической печати очень часто затрагиваются вопросы, касающиеся возможных направлений развития уголовно-процессуального законодательства. Авторы черпают свои аргументы как в традиционных началах, связанных с Уставом уголовного судопроизводства Российской империи и УПК РСФСР 1960 г., так и в современных тенденциях, ориентирующихся на англосаксонский (проамериканский) опыт, отчасти реализованный в действующем УПК РФ (что очевидно, к примеру, из неудачной попытки внедрения принципа состязательности сторон в том виде, в котором он предлагается правоприменителю).
В этой связи нам бы хотелось проанализировать последние изменения уголовно-процессуального законодательства, затрагивающие вопросы ухудшения положения обвиняемого (подсудимого, осужденного). Это прежде всего нормы, регулирующие порядок возвращения уголовного дела прокурору для производства дополнительного расследования, и предписания, регулирующие деятельность апелляционной, кассационной и надзорной инстанций, задачи которых зачастую реализуются посредством применения установок и возможностей ст. 237 УПК РФ. При системном анализе данных правовых положений отчетливо прослеживается попытка законодателя найти искомый баланс интересов потерпевшего и обвиняемого (подсудимого). Катализатором здесь сегодня выступают руководящие разъяснения Конституционного Суда РФ, допускающего ухудшение положения обвиняемого, с учетом острой необходимости восстановления прав потерпевшего от преступления.
Отказавшись от института дополнительного расследования, законодатель ввел в обиход понятие "возвращение уголовного дела прокурору", перманентно изменяя его содержание каждый раз после толкования данной нормы Конституционным Судом РФ. Между тем одной из причин отказа от классического и традиционного института уголовно-процессуального права как раз и являлась позиция Конституционного Суда РФ, выраженная в Постановлении от 20 апреля 1999 г. N 7-П <1>, где суд признал его противоречащим ст. ст. 10, 118 и 123 Конституции РФ, предусматривающим осуществление государственной власти на основе разделения ее на законодательную, исполнительную и судебную, в силу этого не допускающим возложение на судебную власть каких бы то ни было функций, несовместимых с ее исключительными прерогативами по осуществлению правосудия.
--------------------------------
<1> СЗ РФ. 1999. N 17. Ст. 2205.

Хронологию последовательных изменений интерпретации ст. 237 УПК РФ можно отследить по следующим решениям высокого суда:
Постановление Конституционного Суда РФ от 8 декабря 2003 г. N 18-П <2>, которым расширены основания возвращения уголовного дела прокурору, закреплена возможность проведения следственных и иных процессуальных действий по возвращенному уголовному делу;
--------------------------------
<2> С РФ. 2003. N 51. Ст. 5026.

Постановление Конституционного Суда РФ от 16 мая 2007 г. N 6-П <3>: им допущена возможность ухудшения положения подсудимого, если после направления уголовного дела в суд наступили более тяжкие последствия от преступления;
--------------------------------
<3> СЗ РФ. 2007. N 22. Ст. 2686.

Постановление Конституционного Суда РФ от 2 июля 2013 г. N 16-П <4>, согласно которому суд вправе возвратить уголовное дело прокурору во всех случаях установления в ходе предварительного слушания или судебного разбирательства фактических обстоятельств, являющихся основанием для квалификации деяния как более тяжкого преступления, в силу чего предложено внести в действующее правовое регулирование соответствующие изменения, позволяющие учитывать эти новые фактические обстоятельства.
--------------------------------
<4> СЗ РФ. 2013. N 28. Ст. 3881.

Каждое из указанных разъяснений реализовывалось в изменения уголовно-процессуального законодательства. Чем же руководствовался Конституционный Суд РФ, с каждым новым толкованием ст. 237 УПК РФ расширяя возможности ухудшения положения подсудимого и тем самым фактически возвращаясь к институту дополнительного расследования в его прежнем виде? Ответ на поставленный вопрос можно найти в мотивировочной части Постановления Конституционного Суда РФ от 2 июля 2013 г. N 16-П.
В нем, в частности, при обсуждении положения потерпевшего при расследовании преступления отмечается, что "состязательность в уголовном судопроизводстве, во всяком случае, предполагает, что возбуждение уголовного преследования, формулирование обвинения и его поддержание перед судом обеспечиваются указанными в законе органами и должностными лицами, а в предусмотренных уголовно-процессуальным законом случаях также потерпевшими" (выделено нами. - А.В., Н.Д.). Отмечая роль суда на данном этапе уголовного судопроизводства, Конституционный Суд РФ подчеркивает, что "не может рассматриваться как принятие на себя судом не свойственной ему функции обвинения вынесение решения, направленного на исправление (выделено нами. - А.В., Н.Д.) допущенных органами, осуществляющими уголовное преследование, нарушений или ошибок (выделено нами. - А.В., Н.Д.), которые могут затрагивать интересы как обвиняемых, так и потерпевших, - иное вынуждало бы его принять решение, заведомо противоречащее закону, что в принципе недопустимо".
Весьма оригинальны оценки Конституционного Суда РФ, касающиеся соотношения института возвращения уголовного дела прокурору и возвращения уголовного дела на дополнительное расследование. В частности, по этому поводу отмечено: "Неустранимость в судебном производстве процессуальных нарушений, имевших место на этапе предварительного расследования, предполагает осуществление необходимых следственных и иных процессуальных действий, что - в контексте стадийности уголовного судопроизводства - превращает процедуру возвращения дела прокурору для устранения препятствий к его судебному рассмотрению, по существу, в особый порядок движения уголовного дела, не тождественный его возвращению для производства дополнительного расследования (выделено нами. - А.В., Н.Д.). При этом суд в таком случае лишь указывает (выделено нами. - А.В., Н.Д.) на существо ущемляющих права участников уголовного судопроизводства нарушений, которые не могут быть устранены в судебном заседании и препятствуют разрешению уголовного дела судом, требует их восстановления и тем самым не подменяет сторону обвинения".
Обосновывая принципиальную допустимость поворота к худшему при возвращении уголовного дела прокурору, Конституционный Суд РФ подчеркивает, что невозможность переквалифицировать действия подсудимого ставит решение суда в зависимость от квалификации, принятой органами уголовного преследования, а это - неправомерное вмешательство в осуществление судебной власти, самостоятельность и независимость которой находятся под защитой Конституции Российской Федерации.
В рамках действующего правового регулирования ограничение права суда в ходе судебного производства самостоятельно разрешать вопрос о выборе нормы уголовного закона, подлежащей применению, влечет, по мнению Суда, ограничение права потерпевшего на защиту от преступных действий, а также его возможности отстаивать свои права и законные интересы любыми не запрещенными законом способами, что в конечном счете приводит к нарушению принципов состязательности и равноправия сторон.
Таким образом, по мнению Конституционного Суда РФ, сама возможность поворота к худшему при возвращении уголовного дела прокурору связана с необходимостью восстановления прав потерпевших от преступлений, утверждением самостоятельности и независимости судебной власти и, как ни парадоксально это звучит, обеспечением интересов самого обвиняемого (подсудимого). Каждый тезис обоснования анализируемой правовой позиции Конституционного Суда РФ, на наш взгляд, довольно противоречив, и в ней не прослеживаются признаки системности и четко выработанных устоев. Например, необходимость исправления судом ошибок и нарушений правоохранительных органов в интересах потерпевшего в рамках публичных правоотношений ставит под сомнение принцип состязательности сторон, поэтому указанный аргумент здесь вряд ли уместен и не вполне логичен.
Не случайно по поводу обсуждаемого официального толкования имеется особое мнение судьи Конституционного Суда РФ С.М. Казанцева. Уважаемый ученый обращает внимание на ряд очень важных правовых моментов, давая оценки, которые мы разделяем лишь отчасти. Выделим некоторые из них. В частности, судья Конституционного Суда РФ С.М. Казанцев отмечает следующее:
исправление допущенных органами, осуществляющими уголовное преследование, нарушений или ошибок, если этим ухудшается положение подсудимого и нарушается его право на защиту, не может рассматриваться в качестве той конституционно значимой цели, ради которой требуется наделять суд не свойственной ему функцией обвинения и ограничивать право подсудимого на защиту;
судья, расширяя обвинение в отношении конкретного лица и формулируя требования к органам обвинительной власти представить суду доказательства виновности обвиняемого, оказывается связанным такими своими решениями. Это затрудняет для судьи объективное исследование и правовую оценку в судебном заседании обстоятельств дела, тем более что вынесение оправдательного приговора или иного решения в пользу подсудимого может восприниматься как свидетельство ошибочности его прежних выводов по данному делу;
действующее правовое регулирование в части, не допускающей изменение обвинения судом самостоятельно на более тяжкое в ходе рассмотрения дела судом первой инстанции, или направление дела прокурору, или изменение обвинения, если этим ухудшается положение подсудимого, направлено на защиту не только прав подсудимого, но и на дополнительную гарантию независимости и беспристрастности правосудия, освобождение его от не свойственной ему функции обвинения;
обязанность государства обеспечивать восстановление прав потерпевшего от преступления не предполагает наделение его правом предопределять необходимость осуществления уголовного преследования в отношении того или иного лица, а также пределы возлагаемой на это лицо уголовной ответственности, - такое право в силу публичного характера уголовно-правовых отношений может принадлежать только государству в лице его законодательных и правоприменительных органов <5>.
--------------------------------
<5> См.: Особое мнение судьи Конституционного Суда РФ С.М. Казанцева по Постановлению Конституционного Суда РФ от 2 июля 2013 г. N 16-П по делу о проверке конституционности положений части первой статьи 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина Республики Узбекистан Б.Т. Гадаева и запросом Курганского областного суда // СЗ РФ. 2013. N 28. Ст. 3881.

Рассматриваемые тезисы, на наш взгляд, выглядят более рациональными и приемлемыми для отечественной правовой системы в целом, они вполне укладываются в концепцию современного института возвращения уголовного дела прокурору.
Представляется, что, исходя из сути разъяснений Конституционного Суда РФ, общий корень изучаемой проблемы заключается в отсутствии единых подходов к пониманию образа современной отечественной правовой системы. А частной причиной ее возникновения является неэффективность механизма исправления следственных ошибок. Это, в свою очередь, негативно сказывается на обеспечении баланса интересов обвиняемого (подсудимого) и потерпевшего.
Характерно, что большинство законодательных новшеств появляется в УПК РФ под лозунгами соблюдения прав лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, отказа от наследия "тоталитарного" советского уголовного процесса. Но многие из них после практического апробирования начинают изменяться посредством толкования Конституционного Суда РФ уже под флагом восстановления прав потерпевшего <6>. В научном обиходе часто звучат фразы о том, что УПК РСФСР своим содержанием представлял репрессивные начала, существенно ограничивая права обвиняемых (подсудимых), и поэтому отказ от ряда его установок - это якобы переход к современным, гуманистическим и демократическим ценностям. Однако на примере института возвращения уголовного дела прокурору отчетливо видно, что декларируемая защита прав потерпевших от преступлений посредством подобных законодательных изменений оказывается неэффективной (что, собственно, наглядно демонстрирует Конституционный Суд РФ своими разъяснениями). Более того, пресловутый "особый порядок движения уголовного дела" по своей сути является дополнительным расследованием, но ценой его утверждения являются искажение принципа состязательности в том виде, в котором он представлен в УПК РФ, нарушение баланса интересов обвиняемого (подсудимого) и потерпевшего, отсутствие системности и стабильности законодательства.
--------------------------------
<6> См.: Демидов В. Обеспечить положение потерпевшего реальными правами // Российская юстиция. 2003. N 11. С. 12 - 14; Яковлев Н.М. Ограничение прав потерпевших на свободный доступ к правосудию // Журнал российского права. 2005. N 5. С. 4 - 8.

Каковы же возможные направления разрешения этой проблемы? Одной из идей, активно обсуждаемых в последнее время в научной среде, является введение так называемого института следственных судей <7>. Преимущества его для сторонников этой идеи очевидны: нет необходимости возвращаться к институту дополнительного расследования; это по сути новый способ исправления следственных ошибок без необходимости искажения фундаментальных положений уголовно-процессуального права.
--------------------------------
<7> См.: Тришева А. Возвращение уголовного дела прокурору: судьба института // Законность. 2015. N 4. С. 50.

Другое направление связано с возвращением к исконным началам уголовно-процессуального права романо-германской правовой семьи, т.е. к отказу от принципа состязательности в том виде, в котором он сегодня присутствует в УПК РФ, и восстановлению многих упраздненных институтов процессуального права, перспектива которых весьма туманна в современных законодательных реалиях.
Проблемы, связанные с институтом возвращения уголовного дела прокурору, имеют также тесную связь с производством в суде апелляционной, кассационной и надзорной инстанций. Корреляция прослеживается в возможности ухудшения положения подсудимого (поворота к худшему), что является законодательной новацией и подкрепляется правом суда каждой из названных инстанций вернуть уголовное дело прокурору со всеми вытекающими отсюда последствиями, о которых говорилось выше. Таким образом, проблемность рассматриваемого института права затрагивает как основные, так и контрольные стадии уголовного судопроизводства, что может иметь еще более глубокие последствия. Например, исходя из правовых позиций Конституционного Суда РФ сегодня можно ухудшить положение подсудимого (осужденного), начиная со стадии подготовки дела к судебному разбирательству - до рассмотрения уголовного дела в надзорной инстанции. В связи с изложенным представляется, что осуществленная законодателем так называемая либерализация уголовно-процессуального законодательства весьма сомнительна как с позиции обеспечения прав потерпевшего, так и обвиняемого (подсудимого).
Рассуждая о новациях в апелляционной инстанции, Н.А. Колоколов правильно отмечает, что "вопреки теории апелляции, исключающей возможность обратного движения дела, предложенный российским законодателем регламент такое движение возводит в ранг закона. Указания суда апелляционной инстанции обязательны для суда первой инстанции и для прокурора, следователя, если уголовное дело возвращено для устранения обстоятельств, препятствующих вынесению законного и обоснованного решения. Как видим, доставшуюся нам от прежней эпохи возможность апелляционного суда руководить нижестоящими судами, прокурором и органами предварительного расследования никто не отменял" <8>, - заключает автор. Замечания уважаемого ученого весьма наглядно демонстрируют суть главной проблемы института возвращения уголовного дела прокурору, в том числе для апелляционной инстанции.
--------------------------------
<8> Колоколов Н. Уплотнение нынче в моде. Комментарий к изменениям, внесенным в уголовно-процессуальное законодательство РФ // Юридическая газета. 2011. N 7. С. 11 - 13.

Рассуждая о роли оправдательного приговора, И.Л. Петрухин пишет, что это форма судебного контроля за законностью и защитой прав человека на предварительном следствии и дознании <9>, и среди факторов, которые влияют на его распространенность, выделяет такой, как "наличие или отсутствие доследования" (отмечая, что, несмотря на отмену доследования, этот институт все же применяется, что ведет к снижению числа оправдательных приговоров) <10>.
--------------------------------
<9> См.: Петрухин И.Л. Оправдательный приговор и уголовная политика // Адвокат. 2007. N 5. С. 9.
<10> См.: Там же. С. 10.

Возможность "поворота к худшему" как в рамках возвращения уголовного дела прокурору из двух первых судебных стадий, так и в суде апелляционной, кассационной и надзорной инстанций, на наш взгляд, создает существенный дисбаланс в арсенале правовых средств и общем положении сторон обвинения и защиты, снижает вероятность вынесения оправдательного приговора и создает условия для ослабления системы гарантий обеспечения прав человека в стадии предварительного расследования. Здесь показателен пример Л.В. Головко, который он приводит относительно уровня защиты прав по УПК РСФСР и УПК РФ: "Либерально настроенному правозащитнику реально было проще работать в рамках "старой доброй" континентальной модели уголовного процесса, олицетворением которой являлся УПК РСФСР, чем в рамках "англосаксонски ориентированного" УПК РФ. Здесь есть над чем задуматься" <11>. При этом уважаемый ученый обоснованно предлагает, во избежание появления правовых парадоксов, которые вызывают недоумение и непонимание у практиков, отказаться от идеи применения у нас чуждой нам англосаксонской модели правового регулирования <12>, а задачей законодателя видит "защиту не столько даже УК и УПК РФ, давно уже превратившихся в то самое "лоскутное одеяло", сколько самой системы классических отраслей уголовного и уголовно-процессуального права, которым грозит очень опасное для российской правовой системы тотальное разрушение" <13>.
--------------------------------
<11> Интервью с доктором юридических наук, профессором, и.о. заведующего кафедрой уголовного процесса, правосудия и прокурорского надзора юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова Л.В. Головко // Законодательство. 2012. N 8. С. 14.
<12> См.: Головко Л.В. В ходе реформы судебных инстанций можно исправить ошибки в построении проверочных стадий // Уголовный процесс. 2013. N 12. С. 40.
<13> Головко Л.В. Необходимость принятия организационных мер по преодолению негативных тенденций развития уголовного и уголовно-процессуального законодательства // Закон. 2012. N 9. С. 70 - 82.

Исходя из изложенного мы полагаем, что институт возвращения уголовного дела прокурору является одним из ярких примеров кризиса нашей системы отраслей права, криминального усилия, противоречия существующей "либеральной" идеологии и традиционной, сложившейся столетиями инфраструктуры отечественного уголовного судопроизводства. Законодателю, в первую очередь, следует определиться концептуально, а потом - разбираться с отдельными институтами, в том числе со ст. 237 УПК РФ, а именно отказаться от чуждых нам англосаксонских принципов права и работать над возвращением в русло традиционной романо-германской правовой семьи. Пересмотр стратегии развития правовой системы позволит избежать внесения многочисленных поправок в УПК РФ, обеспечит стабильность законодательства и предупредит появление проблем, подобных тем, что рассмотрены в нашей статье.

Библиографический список

1. Головко Л.В. В ходе реформы судебных инстанций можно исправить ошибки в построении проверочных стадий // Уголовный процесс. 2013. N 12.
2. Головко Л.В. Необходимость принятия организационных мер по преодолению негативных тенденций развития уголовного и уголовно-процессуального законодательства // Закон. 2012. N 9.
3. Демидов В. Обеспечить положение потерпевшего реальными правами // Российская юстиция. 2003. N 11.
4. Интервью с доктором юридических наук, профессором, и.о. заведующего кафедрой уголовного процесса, правосудия и прокурорского надзора юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова Л.В. Головко // Законодательство. 2012. N 8.
5. Колоколов Н. Уплотнение нынче в моде. Комментарий к изменениям, внесенным в уголовно-процессуальное законодательство РФ // Юридическая газета. 2011. N 7.
6. Петрухин И.Л. Оправдательный приговор и уголовная политика // Адвокат. 2007. N 5.
7. Тришева А. Возвращение уголовного дела прокурору: судьба института. Законность. 2015. N 4.
8. Яковлев Н.М. Ограничение прав потерпевших на свободный доступ к правосудию // Журнал российского права. 2005. N 5.

Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Уголовный процесс, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.

ИА ГАРАНТ