Совершенствование показаний как вида доказательств в уголовном процессе. Статьи по предмету Уголовный процесс

Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Уголовный процесс. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии

ЗАКАЗАТЬ

Вернуться к списку статей по юриспруденции

СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ ПОКАЗАНИЙ КАК ВИДА ДОКАЗАТЕЛЬСТВ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ

Б.Б. БУЛАТОВ, П.В. КОЗЛОВСКИЙ

Булатов Борис Борисович, старший преподаватель кафедры уголовного процесса Омской академии МВД России, кандидат юридических наук.

Козловский Петр Валерьевич, преподаватель кафедры уголовного процесса Омской академии МВД России.

Статья 74 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ) предусматривает шесть видов показаний: подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля, эксперта, специалиста. Содержание показаний конкретного вида и процедура их получения раскрываются в ст. ст. 76 - 80 УПК РФ. Анализ данных норм позволяет утверждать, что в обобщенном виде под показаниями можно понимать сведения, сообщенные на допросе, проведенном в ходе досудебного производства или в суде, в соответствии с требованиями закона, полученные от определенных участников уголовного судопроизводства.
Из этого вытекают следующие суждения. Во-первых, показания могут быть получены только от лиц, занимающих формальное процессуальное положение подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля, эксперта и специалиста. Во-вторых, показания получают через определенную процедуру - допрос - в соответствии с требованиями УПК РФ.
Такое понимание показаний как вида доказательств сложилось при принятии УПК РСФСР 1960 г. Именно в этот период формальный процессуальный статус участника производства стал определяющим при формировании доказательств рассматриваемого вида. Более четкое законодательное закрепление получили фигуры подозреваемого, потерпевшего, и, как следствие, появились новые виды доказательств. Кроме того, была установлена процедура получения устных сведений - допрос. Данный подход направлен на обеспечение прав граждан, вовлеченных в уголовное судопроизводство. Наличие у допрашиваемого лица формального процессуального статуса обязывает органы предварительного расследования и суд обеспечить осуществление его прав, что является важнейшей гарантией реализации законных интересов личности в уголовном судопроизводстве. Особое значение это имело для советского периода, поскольку на данном историческом этапе реализация соответствующих прав была невозможна без наличия у лица процессуального статуса.
В последующем правовое регулирование института участников уголовного процесса получило существенное развитие, однако доказательственное право кардинальных изменений не претерпело, и здесь видится определенный дисбаланс. Поясним это.
Во-первых, в настоящее время защита законных интересов личности через формализацию процедуры получения показаний не имеет такого значения, как ранее. Принятие в 1993 г. Конституции РФ и деятельность Конституционного Суда РФ по ее толкованию позволяют говорить, что в настоящее время приоритет отдается естественным правам личности. Каждый гражданин имеет конституционные права, которые могут быть реализованы независимо от занимаемого в деле процессуального положения (право на квалифицированную юридическую помощь; судебную защиту; право не свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников; право обжалования и др.). Данное утверждение основано в том числе на анализе складывающейся судебной практики. Он свидетельствует, что первично фактическое положение лица, а не его процессуальное оформление <1>. Любое лицо, даже не указанное в разделе 2 УПК РФ, может отстаивать свои законные интересы.
--------------------------------
<1> Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 июня 2000 г. N 11-П "По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.И. Маслова" // Российская газета. 04.07.2000; Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2009 г. N 25-О09-11 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2009. N 10; Постановление Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 8 апреля 2009 г. N 63П09 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2009. N 11; и др.

Вследствие этого остро встала проблема получения показаний от лиц, чье фактическое положение не соответствует их процессуальному статусу. Например, по делам о групповых преступлениях нередко возникает необходимость допроса соучастников по выделенному уголовному делу (в случаях, когда один из соучастников скрылся либо заключил досудебное соглашение о сотрудничестве, и т.д.). В обычной практике таких лиц допрашивают в качестве свидетелей, поскольку они обладают статусом обвиняемого только в том уголовном деле, по которому привлекаются к уголовной ответственности <2>. Известно решение Верховного Суда РСФСР, в соответствии с которым данные субъекты должны допрашиваться по правилам допроса свидетеля, но без предупреждения об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний <3>. Такое решение вопроса вряд ли можно признать удачным.
--------------------------------
<2> Архив Орджоникидзевского районного суда г. Перми за 2009 г. Уголовное дело N 3297; архив Орджоникидзевского районного суда г. Перми за 2010 г. Уголовное дело N 211; уголовное дело N 212; уголовное дело N 1822; уголовное дело N 4091.
<3> Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР от 16 октября 1978 г. в отношении Б. и Г. // Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1979. N 4. С. 8 - 9.

Действительно, формально лицо не является обвиняемым по уголовному делу, выделенному в отношении соучастника преступления. Однако при производстве по этому делу неизбежно будет даваться оценка и его деятельности. В этой связи он имеет в выделенном уголовном деле интерес, связанный с возможностью ухудшения его собственного положения <4>. Косвенно на это указывает и судебная практика. Иначе чем объяснить тот факт, что лицо не предупреждается об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний? Более того, традиционно предметом свидетельских показаний являются действия третьих лиц. Здесь же допрашиваемый сообщает сведения, в том числе и о самом себе. Исходя из этого полагаем, что сведения, полученные от такого участника уголовно-процессуальной деятельности, не должны рассматриваться как показания свидетеля.
--------------------------------
<4> Этот факт широко отмечался в юридической литературе. См., например: Зайцев О.А. Теория и практика участия свидетеля в уголовном процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1993. С. 13 - 14; Зеленина О.А. Процессуальный статус участника уголовного процесса и его изменение в досудебном производстве: Монография. Екатеринбург, 2006. С. 82; Карибов К.Ф. Процессуальное положение свидетеля в уголовном процессе: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001. С. 46 - 47; Рахунов Р.Д. Свидетельские показания в советском уголовном процессе. М., 1955. С. 45; Якуб М.Л. Показания обвиняемого как источник доказательств в советском уголовном процессе. М., 1963. С. 79; Он же. Процессуальные проблемы оценки показаний свидетеля, потерпевшего и обвиняемого (при окончании предварительного расследования и при постановлении приговора): Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Л., 1970. С. 27; и др.

Аналогичная ситуация складывается при допросе фактически заподозренных лиц. В отсутствие предусмотренных законом оснований для постановки их в статус подозреваемого либо из опасений дальнейшей реабилитации таких субъектов допрашивают в качестве свидетелей. Особенно четко это проявляется при расследовании преступлений в сфере экономической деятельности и безопасности дорожного движения. Приведем характерный пример. Так, по уголовному делу в отношении К., совершившего наезд на пешехода, органами расследования было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Пострадавшая обратилась в суд с жалобой на незаконность и необоснованность принятого решения. Суд ее жалобу удовлетворил и признал данное постановление незаконным и необоснованным. Далее органами расследования было возбуждено уголовное дело, однако не в отношении лица, а по факту совершения преступления. При этом в описательно-мотивировочной части постановления о возбуждении уголовного дела описывались действия именно К. Более того, в уголовном деле присутствовали указания руководителя следственного органа. Отдельные пункты из них выглядят следующим образом:
- пункт 2. Допросить в качестве свидетеля К. по обстоятельствам совершенного ДТП;
- пункт 3. Провести следственный эксперимент с участием свидетеля К. с целью установления темпа движения пешехода;
- пункт 13. Приобщить к материалам уголовного дела необходимую документацию на техническое средство (страховой полис, паспорт, свидетельство о регистрации, доверенность и т.д.) <5>.
--------------------------------
<5> Архив следственного управления при УВД по Омской области за 2010 г. Уголовное дело N 715086.

Как видим, по данному уголовному делу лицо, по существу, изобличается в совершении преступления. Вместе с тем приданный ему формальный процессуальный статус специально не приспособлен для таких ситуаций, что отрицательно сказывается на обеспечении законных интересов личности.
Во-вторых, доказательственное право не успевает за увеличением количества формальных участников уголовного процесса. Так, право давать показания есть у гражданского истца и гражданского ответчика. Однако показания данных участников в качестве самостоятельных видов доказательств в ст. 74 УПК РФ не указаны. Поэтому в ходе правоприменительной деятельности таких лиц допрашивают в качестве свидетелей.
Получение показаний от лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, вызывает еще большие затруднения. Статья 437 УПК РФ предоставляет указанным субъектам возможность реализовывать права, предусмотренные ст. ст. 46, 47 УПК РФ, в том числе давать показания. Пленум Верховного Суда РФ разъяснил, что показания лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, могут учитываться судом при оценке его психического состояния, а также опасности лица для самого себя или других лиц либо возможности причинения им иного существенного вреда, при определении вида принудительной меры медицинского характера <6>. При решении вопроса о прекращении, изменении и продлении применения принудительной меры медицинского характера суд может допросить такое лицо (ч. 5 ст. 445 УПК РФ). Однако если обратимся к ст. 74 УПК РФ, то показания данного участника уголовного судопроизводства в качестве самостоятельного вида доказательств в ней не найдем. В ходе правоприменительной деятельности указанные лица нередко допрашиваются в качестве подозреваемых или обвиняемых. Вместе с тем лицо, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, не является субъектом преступления и не может обладать указанным статусом.
--------------------------------
<6> Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 7 апреля 2011 г. N 6 "О практике применения судами принудительных мер медицинского характера" // Российская газета. 20.04.2011.

Нередко возникает необходимость допроса залогодателя (не являющегося подозреваемым или обвиняемым по уголовному делу) в целях определения вида и размера залога, установления обстоятельств, служащих основанием для отмены или изменения данной меры пресечения и т.д. Привлекаются к даче показаний понятые по вопросам порядка производства следственного действия. В правоприменительной практике этих участников уголовно-процессуальных правоотношений допрашивают в качестве свидетелей. Вместе с тем данные субъекты свидетелями не являются, они обладают самостоятельным процессуальным статусом. В этой связи расценивать такие показания в качестве свидетельских не всегда возможно.
Однако правоприменитель должен действовать в рамках, установленных законом. Не имея четких предписаний к действиям в обозначенных выше ситуациях, он использует процессуальные формы, предложенные законодателем. В таких случаях у стороны защиты могут возникнуть вопросы относительно допустимости показаний лиц, не упомянутых в ч. 2 ст. 74 УПК РФ.
В-третьих, привязка показаний к конкретному процессуальному статусу приводит к тому, что существо показаний не всегда соответствует их процессуальной форме. Например, по уголовному делу привлечены в качестве обвиняемых А., Б. и В. Два преступления совершены только А. и Б., а третье преступление А. и Б. совершили совместно с В. При этом В. осведомлен об обстоятельствах совершения первых двух преступлений. В такой ситуации В. будет допрошен в качестве подозреваемого или обвиняемого, в том числе и об обстоятельствах совершения преступлений, к которым он не причастен. Если дела по указанным преступлениям будут расследоваться самостоятельно, то В. по преступлениям, совершенным А. и Б., будет допрошен в качестве свидетеля. Таким образом, вид доказательства, статус лица и, как следствие, возможная уголовная ответственность за дачу заведомо ложных показаний и отказ от дачи показаний определяются, по сути, организационным решением о соединении или несоединении уголовного дела. Вряд ли это правильно.
Консервативность законодателя в части регулирования показаний порождает проблему определения статуса устных сведений, полученных вне рамок допроса. Например, возникает сложность отнесения к определенному виду доказательств вербальной информации, полученной в ходе исполнения запроса о правовой помощи. Поскольку допрос в этом случае производится в соответствии с нормами законодательства иностранного государства, формально такой протокол допроса будет иметь статус "иного документа" <7> и на него могут не распространяться требования о непосредственности исследования показаний.
--------------------------------
<7> Шинкевич Д.В. Особенности доказывания по уголовным делам при оказании правовой помощи иностранными государствами: Дис. ... канд. юрид. наук. Красноярск, 2006. С. 126 - 127. Необходимо отметить, что ряд авторов предлагают оценивать доказательства, полученные в рамках исполнения запроса о правовой помощи, "так же как протоколы аналогичных следственных действий, составленные. российскими компетентными органами". См.: Милинчук В.В. Взаимная правовая помощь по уголовным делам: общие условия оказания и формы (действующая практика и перспективы развития): Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001. С. 201.

Кроме того, устные сведения могут быть получены также в ходе:
1) очной ставки, проверки показаний на месте. Сведения, содержащиеся в протоколах данных следственных действий, считаются показаниями. На это указал Верховный Суд РФ в одном из своих решений <8>;
--------------------------------
<8> Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 3 июня 2005 г. N 82-О05-13 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2006. N 6. С. 29 - 30.

2) осмотра, обыска и др. По общему правилу содержание таких следственных действий не предусматривает получения устной информации об обстоятельствах совершенного преступления. Вместе с тем в соответствии с ч. 4 ст. 166 УПК РФ фиксация заявлений лиц, участвовавших в следственном действии, обязательна. Данные заявления, в свою очередь, могут содержать элементы показаний;
3) производства других процессуальных действий (задержания подозреваемого, наложения ареста на имущество, ознакомления с постановлением о назначении судебной экспертизы и т.д.). Фиксация устной информации при составлении протоколов иных процессуальных действий прямо не предусмотрена, однако в ч. 8 ст. 115 УПК РФ (наложение ареста на имущество) указано, что протокол должен быть составлен в соответствии с требованиями ст. ст. 166 и 167 УПК РФ. Протокол задержания подозреваемого предусматривает раздел, в соответствии с которым задержанный дает пояснения по поводу его задержания. Кроме того, возможность делать заявления в ходе процессуальных действий вытекает из субъективных прав участников уголовного процесса;
4) судебных заседаний в досудебном производстве. Право давать пояснения в ходе судебного заседания в досудебном производстве предусмотрено ст. ст. 125, 108, 109 и др.
С точки зрения действующего закона названные устные сообщения показаниями не являются. Однако механизм фиксации информации такой же, как при получении показаний.
Вместе с тем в части, касающейся использования в доказывании показаний и иных устных сообщений, сделанных в ходе процессуальных действий, интересен опыт, относящийся к периоду дореволюционной России. Из разъяснений Сената вытекает, что устные заявления, полученные в ходе осмотров и освидетельствований, исследовались и оценивались по правилам, установленным для показаний <9>. Под свидетельскими показаниями понимались устные сообщения субъектов, не участвовавших в деле, лично наблюдавших исследуемое событие <10>, в том числе показания лиц, обвиняемых по другим делам. Исключение составляли случаи, когда в качестве свидетелей приглашались соучастники <11>. Из этого следует, что под показаниями понимались устные <12> сведения, сообщаемые лицами в ходе производства по уголовному делу во время любого следственного или иного процессуального действия. Отнесение показаний к определенному виду доказательств зависело в первую очередь от содержания, а не статуса дающего их субъекта.
--------------------------------
<9> Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. СПб., 1996. Т. II. С. 270.
<10> Владимиров Л.Е. Учение об уголовных доказательствах. Тула, 2000. С. 345; Духовский М.В. Русский уголовный процесс. М., 1905. С. 219; и др.
<11> Розин Н.Н. Уголовное судопроизводство. СПб., 1916. С. 406.
<12> Не все ученые придерживались такой позиции. Например, И.Я. Фойницкий понимал показания более широко, включая и собственные записи обвиняемого (Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. СПб., 1996. Т. II. С. 271).

Природа устной информации, независимо от процедуры ее получения, одинакова. Любому следственному действию предшествует разъяснение участвующим лицам их прав. Поэтому с точки зрения эффективности доказывания, соблюдения прав обозначенных лиц и общих условий судебного разбирательства было бы правильным применять одинаковые подходы к оценке показаний и иных устных заявлений. С одной стороны, это позволит избежать возможность утраты важной доказательственной информации, а с другой - распространить на данные устные сообщения требование о непосредственности исследования в судебном разбирательстве.
На основании изложенного считаем, что ст. 74 УПК РФ нуждается в совершенствовании. Возможны два варианта. Первый - дополнение данной нормы следующими новыми видами доказательств: показаниями гражданского истца, гражданского ответчика, понятого, лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, и т.д. Однако такое решение не будет продуктивным: с учетом приоритета фактического положения едва ли возможно предусмотреть все процессуальные статусы лиц, дающих показания. Кроме того, здесь возникают вопросы с точки зрения законодательной техники. В частности, насколько большой станет ст. 74? Более того, в УПК придется предусмотреть отдельные нормы, аналогичные ст. ст. 76 - 80, что вряд ли положительно скажется на применении закона.
В связи с этим предлагаем второй путь, который основан на том, что имеются предпосылки к формированию на законодательном уровне такого самостоятельного вида доказательств, как показания. При этом они не должны зависеть от формального процессуального положения субъекта, их дающего. Лицо должно быть допрошено с учетом фактически занимаемого положения, с разъяснением соответствующих прав и ответственности. Что касается использования в доказывании иных устных сведений, то представляется, что по своей природе они являются разновидностью показаний, несмотря на то что по формальным основаниям не вполне вписываются в существующую систему видов доказательств. Подход, в соответствии с которым приоритет отдается фактическому положению лица в уголовном процессе, должен быть экстраполирован на использование в доказывании любой, законным способом полученной информации, в том числе устных сообщений, сделанных в ходе процессуальных действий. В этой связи считаем, что под показаниями должны пониматься устные сведения, сообщенные при производстве следственных и других процессуальных действий участвующими в уголовном судопроизводстве лицами в ходе досудебного производства или в суде.

Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Уголовный процесс, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.

ИА ГАРАНТ