Правовое значение результатов гласных оперативно-розыскных мероприятий для уголовного дела и реформы уголовного процесса. Статьи по предмету Уголовный процесс

Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Уголовный процесс. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии

ЗАКАЗАТЬ

Вернуться к списку статей по юриспруденции

ПРАВОВОЕ ЗНАЧЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ ГЛАСНЫХ ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНЫХ МЕРОПРИЯТИЙ ДЛЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА И РЕФОРМЫ УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА

Е.А. ДОЛЯ

Проблема использования результатов оперативно-розыскной деятельности (далее - результаты ОРД) в доказывании по уголовным делам не теряет своей актуальности на протяжении длительного времени. Она находится в тесной связи с эффективностью оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности, особенно тех их частей, которые направлены на борьбу с тяжкими и особо тяжкими преступлениями, в частности с терроризмом, захватом заложников. От правильного решения этой проблемы зависит соблюдение прав и свобод граждан, вовлекаемых в указанные виды деятельности.

В теории и на практике единого подхода к решению рассматриваемой проблемы нет. Спектр предлагаемых решений достаточно широк: от весьма распространенного предложения использовать указанные результаты напрямую в качестве доказательств (с определенными оговорками или без таковых) <1> до возможности формирования на их основе доказательств <2>. Не содержат однозначного решения анализируемой проблемы и действующие нормативные правовые акты <3>.
--------------------------------
<1> См.: Черновол В. Использование результатов ОРД при расследовании нарушений авторских и смежных прав // Законность. 2001. N 3; Бозров В. Результатам оперативно-розыскной деятельности - статус доказательств в уголовном процессе // Российская юстиция. 2004. N 4. С. 46 - 48; Зникин В. Результаты ОРД в уголовном процессе // Законность. 2005. N 11.
<2> См.: Доля Е.А. Использование в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности. М.: Спарк, 1996. С. 35 - 36, 64, 90; Он же. Формирование доказательств на основе результатов оперативно-розыскной деятельности: Монография. М.: Проспект, 2009.
<3> Так, ст. 11 ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности" устанавливает возможность использования результатов ОРД в доказывании по уголовным делам в соответствии с положениями уголовно-процессуального законодательства, регламентирующими собирание, проверку и оценку доказательств. УПК РФ (ст. 89) запрещает использование в доказывании результатов ОРД, если они не отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам в уголовном процессе. Инструкция о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности дознавателю, органу дознания, следователю, прокурору или в суд предусматривает возможность использования результатов оперативно-розыскной деятельности в качестве основы для формирования доказательств в уголовном процессе (утверждена по согласованию с Генеральным прокурором РФ Приказом МВД России, ФСБ России, ФСО России, ФТС России, СВР России, ФСИН России, ФСНК России, МО России от 17 апреля 2007 г.).

Новый импульс к продолжению дискуссии по этой проблеме поступил от законодателя в связи с дополнениями, внесенными в п. 1 ч. 1 ст. 15 ФЗ от 12 августа 1995 г. "Об оперативно-розыскной деятельности" (далее - Закон об ОРД). В соответствии с ними должностным лицам органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, предписывается в случае изъятия документов, предметов, материалов при проведении гласных оперативно-розыскных мероприятий составлять протокол в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства РФ <4>.
--------------------------------
<4> Указанные поправки внесены ФЗ от 26 декабря 2008 г. N 293-ФЗ.

Указанная новелла получила поддержку среди части специалистов. Так, А. Александров, А. Кухта и В. Терехин оценили ее как имеющую поистине революционное значение для перспективы развития возможностей использования результатов ОРД в уголовно-процессуальном доказывании и самого судопроизводства" <5>.
--------------------------------
<5> См.: Александров А., Кухта А., Терехин В. О правовом значении результатов гласных оперативно-розыскных мероприятий для уголовного дела и реформы досудебного уголовного процесса. Уголовное право. 2009. N 6. С. 77, 80.

Анализ дополнений п. 1 ч. 1 ст. 15 Закона об ОРД не позволяет разделить данную этими авторами оптимистическую оценку указанных дополнений и поддержать основные положения и выводы, содержащиеся в их статье. Напротив, рассматриваемые дополнения следует трактовать как шаг в направлении смешения оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности, который не соответствует направлению развития судебной реформы в РФ <6>.
--------------------------------
<6> На необходимость проведения четкой грани между процессуальной и непроцессуальной деятельностью обращалось внимание в пояснительной записке к Концепции судебной реформы в РСФСР. См.: Концепция судебной реформы в Российской Федерации / Сост. С.А. Пашин. М.: Республика, 1992. С. 22.

Рассматриваемая статья построена на ошибочном толковании действующего оперативно-розыскного и уголовно-процессуального законодательства и, как следствие, смешении оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности <7>. Это проявляется, прежде всего, в утверждении, что в соответствии с измененным законом сотрудники органов дознания вправе проводить гласно и негласно оперативно-розыскные мероприятия <8>.
--------------------------------
<7> В части смешения оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности идеи авторов анализируемой статьи не являются оригинальными, они высказывались и ранее. Об этом см.: Доля Е.А. Результатам оперативно-розыскной деятельности нельзя придавать статус доказательств в уголовном процессе // Российская юстиция. 2007. N 6. С. 39 - 40.
<8> См.: Александров А., Кухта А., Терехин В. Указ. соч. С. 77.

Однако Закон об ОРД, как до внесения в него рассматриваемых изменений, так и после их внесения, равно как и УПК, не дает оснований для вывода о том, что оперативно-розыскные мероприятия проводятся сотрудниками органов дознания. Указанные мероприятия реализуются сотрудниками органов, осуществляющих ОРД. Существенным образом отличается правовая природа названных органов, обусловленная их целевым назначением и стоящими перед ними задачами. Именно различием в правовой природе этих органов объясняется то обстоятельство, что регулирование их деятельности осуществляется разными законами. Этим же обусловлены и значительные отличия в системах принципов, на которых основываются рассматриваемые виды деятельности, в правовом статусе их субъектов, правовых формах, в которых реализуется их деятельность.
Орган дознания - субъект уголовно-процессуальной деятельности, на который возложена обязанность реализации только уголовно-процессуальных полномочий по ведению дознания и выполнению неотложных следственных действий в случаях, предписанных УПК (ч. 2 ст. 40). Исходя из этого, орган дознания как субъект уголовно-процессуальной деятельности вправе проводить только уголовно-процессуальные действия.
Орган исполнительной власти, наделенный полномочиями по осуществлению ОРД, не является субъектом уголовно-процессуальной деятельности. Органы, осуществляющие ОРД, будучи субъектами этой деятельности, уполномочены осуществлять только оперативно-розыскные мероприятия (ст. ст. 1, 13, 14 Закона об ОРД). Поэтому, вопреки позиции авторов статьи, производить гласно и негласно оперативно-розыскные мероприятия вправе только органы, осуществляющие ОРД, а не сотрудники органов дознания.
О недопустимости смешения оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности, отождествления органов, осуществляющих эти виды деятельности, свидетельствует и запрет возлагать полномочия по ведению дознания на то лицо, которое проводило или проводит по уголовному делу оперативно-розыскные мероприятия (ч. 2 ст. 41 УПК).
Терминологическая неточность, допущенная законодателем <9>, не отменяет самостоятельной правовой природы ни уголовно-процессуальной, ни оперативно-розыскной деятельности.
--------------------------------
<9> Согласно п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК следователь уполномочен давать органу дознания поручения о проведении оперативно-розыскных мероприятий. При необходимости проведения оперативно-розыскных мероприятий допускается встреча сотрудника органа дознания, осуществляющего ОРД, с подозреваемым (ч. 2 ст. 95 УПК). В этих случаях речь должна идти о проведении оперативно-розыскных мероприятий не органом дознания, а органом, уполномоченным осуществлять ОРД. В этой части ст. ст. 38 и 95, равно как и ч. 4 ст. 157 УПК требуют соответствующей корректировки.

Не оригинальны авторы статьи и в предложении относительно возможности использования результатов гласных оперативно-розыскных мероприятий в качестве доказательств, если они отвечают требованиям УПК <10>.
--------------------------------
<10> В связи с этим авторы предложили внести в ч. 2 ст. 74 УПК дополнительный пункт в следующей редакции: "7. Протоколы документирования результатов гласных оперативно-розыскных мероприятий, если они соответствуют требованиям настоящего кодекса". См.: Александров А., Кухта А., Терехин В. Указ. соч. С. 80.

Так, еще в 1991 г. Д. Бедняков пришел к выводу о том, что между доказательственной и непроцессуальной (оперативно-розыскной) информацией нет непреодолимой границы, так как непроцессуальная информация при определенных в законе условиях может стать процессуальной (доказательственной) <11>. Возможность прямого использования результатов ОРД в качестве доказательств при производстве по уголовным делам отстаивал В. Бозров <12>.
--------------------------------
<11> См.: Бедняков Д.И. Непроцессуальная информация и расследование преступлений. М.: Юридическая литература, 1991. С. 67.
<12> См.: Бозров В. Указ. соч. С. 46 - 48.

Ошибочная идея признания за результатами ОРД значения доказательств господствует среди теоретиков и практиков на протяжении длительного времени. Несмотря на то что она облекается в различные формы, ее существо остается неизменным - придание результатам ОРД доказательственного значения <13>.
--------------------------------
<13> Первоначально эта идея выражалась чаще всего в форме легализации оперативных данных. В дальнейшем эту же идею предлагалось реализовывать посредством: превращения результатов ОРД в доказательства путем представления оперативных материалов следователю; преобразования, трансформации указанных результатов в доказательства в ходе проведения предусмотренных законом следственных действий; придания процессуального статуса источникам оперативной информации; установления сведений, выявленных оперативным путем, посредством процессуальных источников; уголовно-процессуальной интерпретации результатов ОРД.
Критический анализ перечисленных форм придания доказательственного значения результатам ОРД см.: Доля Е.А. Анализ наиболее распространенных концепций по проблеме использования результатов оперативно-розыскной деятельности в доказывании по уголовным делам. Современная Россия: реалии и перспективы: Научные труды ИМПЭ им. А.С. Грибоедова. М., 2004; Он же. Формирование доказательств на основе результатов оперативно-розыскной деятельности: Монография. М.: Проспект, 2009. С. 236 - 278.

Допустимость использования результатов гласных оперативно-розыскных мероприятий в качестве доказательств при производстве по уголовным делам в статье обосновывается двумя аргументами. Первый из них заключается в возможности "безупречного выполнения требований уголовно-процессуального законодательства" оперативным работником в ходе проведения гласного оперативно-розыскного мероприятия и протоколирования его результатов <14>. Смысл второго аргумента состоит в том, что при таком подходе соблюдение прав и законных интересов участников будет соответствовать уголовно-процессуальному уровню <15>.
--------------------------------
<14> См.: Александров А., Кухта А., Терехин В. Указ. соч. С. 78. Допуская возможность "безупречного выполнения требований уголовно-процессуального законодательства" оперативным работником в ходе проведения гласных оперативно-розыскных мероприятий, авторы статьи упускают из вида, что они тем самым вступают в противоречие с содержанием измененного п. 1 ч. 1 ст. 15 Закона об ОРД. В соответствии с ним выполнение требований УПК РФ распространяется только на составление протокола соответствующего оперативно-розыскного мероприятия, а не на производство всего оперативно-розыскного мероприятия.
<15> Там же.

Оба аргумента вызывают возражения. При производстве гласных оперативно-розыскных мероприятий невозможно не только безупречное, но и простое выполнение требований уголовно-процессуального законодательства. Гласные оперативно-розыскные мероприятия с точки зрения условий, порядка их проведения и оформления (устанавливаемых Законом об ОРД и соответствующими подзаконными актами) существенным образом отличаются от тех, которые предусмотрены уголовно-процессуальным законом. Гласные оперативно-розыскные мероприятия лишь внешне, да и то частично, похожи на следственные действия. Их сопоставление показывает, что они не совпадают ни по количеству, ни тем более по условиям и порядку проведения.
Отмеченные различия обнаруживаются, например, при сравнении такого оперативно-розыскного мероприятия, как опрос, с таким следственным действием, как допрос. Опрос как оперативно-розыскное мероприятие предусмотрен в единственном виде. В уголовном процессе существует несколько разновидностей допроса - допрос свидетеля и потерпевшего, допрос обвиняемого и подозреваемого, очная ставка. Действия, подобного очной ставке, оперативно-розыскное законодательство вообще не знает.
Согласно УПК перед началом допроса свидетеля ему объявляется, по какому уголовному делу он вызван, разъясняются права (включая право явиться на допрос с адвокатом) и обязанности, он предупреждается об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний. Какие из перечисленных положений должен будет выполнить оперативный работник при проведении опроса, следуя рекомендации авторов статьи о безупречном соблюдении требований уголовно-процессуального законодательства? Ответа в анализируемой статье не содержится. А он необходим, в силу того что на практике при попытке проведения опроса по правилам допроса он обязательно возникнет <16>.
--------------------------------
<16> Аналогичного рода вопросы у оперативных работников возникнут при проведении в гласном порядке и других оперативно-розыскных мероприятий. Требованиями уголовно-процессуального закона к каким следственным действиям они должны будут руководствоваться?

Предложение авторов статьи о необходимости соблюдения требований уголовно-процессуального закона не только при оформлении результатов гласных оперативно-розыскных мероприятий, но и при их проведении <17> неприемлемо и в силу его противоречивости.
--------------------------------
<17> См.: Александров А., Кухта А., Терехин В. Указ. соч. С. 80.

Негативно оценивая существующий формализм досудебного судопроизводства, превративший труд следователя "в монотонный и весьма напряженный процесс процессуального документирования, в котором мало места тому, что принято называть раскрытием преступления" <18>, авторы статьи в то же время считают возможным распространить этот формализм на гласные оперативно-розыскные мероприятия. При этом не учитывается, что при реализации такого подхода указанные мероприятия утратят столь необходимую для ОРД оперативность, в результате чего именно быстрое раскрытие преступлений оперативными методами станет весьма проблематичным.
--------------------------------
<18> См.: Там же.

С рекомендацией осуществлять гласные оперативно-розыскные мероприятия в точном соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства нельзя согласиться и по причине более общего (методологического) характера. В ней не учитывается диалектика таких парных категорий, как содержание и форма.
Содержание и форма присущи всем процессам и явлениям, они взаимообусловлены и существуют в единстве. Взаимообусловленность этих категорий проявляется в том, что они представляют собой относительные противоположности, переходящие друг в друга. Единство содержания и формы выражается в невозможности существования бессодержательных форм и неоформленных содержаний. Противоположность содержания и формы относительна, а их единство абсолютно. Эти положения в полной мере распространяются на содержание и форму как оперативно-розыскной, так и уголовно-процессуальной деятельности, каждая из которых имеет свою, присущую только ей качественную определенность, вне которой она утрачивается. Оперативно-розыскное содержание (оперативные данные, основанные на них решения) может быть получено только в оперативно-розыскной системе и соответствующей ей оперативно-розыскной форме. Именно с помощью оперативно-розыскной формы формируется оперативно-розыскное содержание. Уголовно-процессуальное содержание (доказательства и принимаемые на их основе решения) может формироваться только в рамках уголовно-процессуальной системы и присущей ей уголовно-процессуальной формы. Каждому содержанию соответствует своя форма, и, наоборот, каждой форме соответствует свое содержание. Придать оперативно-розыскному содержанию (данным, полученным при проведении оперативно-розыскных мероприятий) уголовно-процессуальную форму (путем составления протокола по правилам УПК) невозможно в принципе.
Не усиливает позицию авторов статьи и ссылка на то обстоятельство, что протоколы изъятия, составленные в соответствии с требованиями УПК по результатам проведенных гласных оперативно-розыскных мероприятий, будут "тождественны уголовно-процессуальным протоколам-доказательствам" <19>.
--------------------------------
<19> См.: Александров А., Кухта А., Терехин В. Указ. соч. С. 78.

Отождествлению указанных протоколов препятствуют существенные различия в их правовой природе, в основе которой лежат объективные факторы. Прежде всего, это касается содержания протоколов. То обстоятельство, что протоколы изъятия предлагается оформлять по правилам УПК, не меняет правовой природы того содержания, которое в них будет отражено. Оно сохранит свое оперативно-розыскное содержание в силу того, что его получение осуществлялось не в соответствии с требованиями УПК, а согласно оперативно-розыскным правилам, сформулированным с учетом целей и задач оперативно-розыскной (ст. ст. 1, 2 Закона об ОРД), а не уголовно-процессуальной деятельности (ст. 6 УПК).
Различия между содержанием и формой (условиями и порядком) оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности носят фундаментальный характер, обусловлены объективными факторами, уходящими в особенности тех частей бытия, для познания и преобразования которых эти виды деятельности в конечном итоге и предназначены. Указанные различия не могут быть преодолены в принципе и тем более - простым оформлением протоколов проведенных гласных оперативно-розыскных мероприятий по правилам УПК.
Соблюдение требований уголовно-процессуальной формы только по отношению к составлению протокола изъятия не может изменить правовой природы их оперативно-розыскного содержания, которое до этого было получено в рамках оперативно-розыскной, а не уголовно-процессуальной формы. Оперативно-розыскная форма формирует соответствующее оперативно-розыскное содержание. Протокол изъятия (даже составленный по правилам УПК) является лишь средством сохранения уже ранее полученного оперативно-розыскного содержания. Только в силу названных причин предлагаемое авторами статьи отождествление протоколов изъятия и протоколов следственных и судебных действий недопустимо <20>.
--------------------------------
<20> Другие существенные различия в правовой природе рассматриваемых протоколов, обусловленные особенностями объектов оперативно-розыскных и уголовно-процессуальных действий, правового положения, осуществляющих их субъектов, систем соответствующих правовых гарантий, допустимостью и пределами применения наиболее общих приемов познания, в статье (из-за ограниченности ее объема) не приводятся. По этой же причине различия в правовой природе результатов ОРД и уголовно-процессуальных доказательств в статье излагаются в самом общем виде. Подробнее об этом см.: Доля Е.А. Результатам оперативно-розыскной деятельности нельзя придавать статус доказательств в уголовном процессе. Российская юстиция. 2007. N 6. С. 38 - 42.

Вопреки утверждению авторов статьи, по указанным причинам, при проведении гласного оперативно-розыскного мероприятия невозможно обеспечить и уровень соблюдения прав и законных интересов его участников, соответствующий уголовно-процессуальному уровню. Уголовно-процессуальные гарантии, будучи неотъемлемой частью уголовно-процессуальной формы, направлены на обеспечение прав и законных интересов участников именно уголовного судопроизводства, которые в оперативно-розыскных мероприятиях, как правило, участия не принимают.
Когда оперативно-розыскные мероприятия проводятся в отношении лиц, признанных участниками уголовного процесса, их права и интересы обеспечиваются системой не уголовно-процессуальных, а оперативно-розыскных гарантий. В противном случае речь должна идти о проведении не оперативно-розыскного мероприятия, а следственного действия.
Оперативно-розыскные мероприятия, как и вся ОРД, обладают своей системой правовых (оперативно-розыскных) гарантий, сконструированной исходя из особенностей объектов, целей и задач этого вида деятельности. Предлагаемое применение к гласным оперативно-розыскным мероприятиям уголовно-процессуальных гарантий представляет собой произвольное манипулирование различными по своей правовой природе и предназначенности системами правовых гарантий, что недопустимо в принципе. Реализация этого предложения приведет к разрушению всей системы ОРД, утрате ее качественной определенности.
Ошибочное толкование действующего уголовно-процессуального и оперативно-розыскного законодательства и, как следствие, смешение уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной деятельности в анализируемой статье проявляется и в том способе, который предлагается использовать для преодоления различия в допустимости между результатами ОРД и доказательствами. По мнению авторов, для этого следует "лишь признать органы дознания субъектами доказывания (имеющими право собирать доказательства путем проведения гласных оперативно-розыскных мероприятий с составлением протоколов изъятия предметов, документов, соответствующих требованиям УПК и поэтому являющихся доказательствами) и отразить это в соответствующих нормах уголовно-процессуального законодательства (ст. ст. 40, 85 - 88 УПК и т.д.)" <21>.
--------------------------------
<21> См.: Александров А., Кухта А., Терехин В. Указ. соч. С. 78.

Это предложение может быть объяснено только поверхностным прочтением уголовно-процессуального закона и, как следствие, его ошибочным толкованием. Оно вступает в прямое противоречие с отмеченным запретом возлагать полномочия по ведению дознания на то лицо, которое проводило или проводит по уголовному делу оперативно-розыскные мероприятия (ч. 2 ст. 41 УПК).
Органы дознания не нуждаются в признании их субъектами доказывания. По действующему уголовно-процессуальному закону они субъекты уголовно-процессуальной деятельности, уполномоченные осуществлять доказывание (ст. ст. 86 - 88 УПК). Недопустимо и наделение органов дознания правом проведения гласных оперативно-розыскных мероприятий (приравниваемых по юридическим последствиям к результатам следственных и судебных действий). Оно приведет к сосредоточению в этих органах различных по своей правовой природе (оперативно-розыскных и уголовно-процессуальных) функций, породит смешение уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной деятельности. Уголовно-процессуальный закон запрещает совмещение в одном органе (лице) даже уголовно-процессуальных функций (ч. 2 ст. 15 УПК).
По изложенным причинам нельзя признать приемлемой и обосновываемую авторами статьи необходимость включения "гласной оперативно-розыскной деятельности в состав уголовно-процессуального доказывания" <22>. На практике это обернется грубейшими нарушениями законодательства, прав и свобод граждан при осуществлении судопроизводства.
--------------------------------
<22> См.: Александров А., Кухта А., Терехин В. Указ. соч. С. 80.

Следуя логике рассматриваемой рекомендации и используя терминологию авторов статьи, следующим шагом в "перспективном направлении модернизации уголовного судопроизводства" должно стать наделение следователя и суда полномочиями по осуществлению гласных оперативно-розыскных мероприятий с признанием доказательственного значения полученных при этом результатов. Что мешает сделать такой шаг, если мы двинемся по предложенному пути сосредоточения в руках одного субъекта (органа дознания) различных по своей правовой природе (оперативно-розыскных и уголовно-процессуальных) функций?
Отстаиваемое авторами статьи предложение о включении гласной ОРД в состав уголовно-процессуального доказывания представляет собой очередную попытку прямого использования результатов ОРД в качестве доказательств. В результате для следователя станет ненужным проведение соответствующих следственных действий, аналогичных проведенным оперативно-розыскным мероприятиям. В противном случае сама идея придания указанным результатам статуса доказательств теряет всякий смысл.
Следователь будет обязан использовать в доказывании оперативные данные, полученные субъектом ОРД в ходе гласных оперативно-розыскных мероприятий, в качестве доказательств. То есть в процессе доказывания он станет опираться на результаты познания, осуществленного не им, а оперативным работником. Та же ситуация будет и по отношению к суду в части неповторимых действий. Например, в случае проведения оперативным работником такого оперативно-розыскного мероприятия, как гласное обследование участка местности, являвшегося местом совершения преступления (местом происшествия), суд, как и следователь, обязан будет использовать знания о преступлении, сформированные не им самим, а оперативным работником.
Проведенный анализ дает основания для вывода о том, что реализация предложений, содержащихся в статье А. Александрова, А. Кухта и В. Терехина, приведет к тяжелейшим последствиям - смешению оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности, привлечению лиц к уголовной ответственности исходя из оперативных данных, вынесению судебных приговоров на основе сведений, полученных оперативным путем. Поэтому предлагаемые "революционные преобразования" не могут рассматриваться в качестве перспективного направления модернизации уголовного процесса.
Практика включения "оперативно-розыскной деятельности в состав уголовно-процессуального доказывания" уже была в отечественной истории уголовного судопроизводства (1937 - 1938 гг.), ее трагические последствия известны. Возвращение к ней будет больше чем ошибкой!

Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Уголовный процесс, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.

ИА ГАРАНТ