Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Уголовное право. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЕЙ ОСОБЕННОЙ ЧАСТИ УК ПРИ ИЗМЕНЕНИИ ИХ БЛАНКЕТНОЙ ОСНОВЫ
А. ЕРАСОВ
Один из наиболее частых случаев нарушения законности при применении норм материального уголовного права - неправильное применение положений об обратной силе уголовного закона. Этот факт подтверждают как исследования, проводившиеся в советское время <1>, так и современные обзоры судебной практики Верховного Суда РФ, редкий из которых не обходится без указания на ошибки в применении судами положений ст. 10 УК РФ.
--------------------------------
<1> Келина С.Г., Кудрявцев В.Н. Принципы советского уголовного права. М., 1987. С. 82.
Значение обзоров судебной практики, осуществляемых Верховным Судом РФ, трудно переоценить. Авторитет высшего в стране судебного органа, логичность, убедительность юридической аргументации, используемой Верховным Судом РФ, фактически придают его опубликованным решениям прецедентный характер, делают их образцом для разрешения аналогичных дел нижестоящими судами, способствуя тем самым формированию единства судебной практики на всей территории страны. Между тем правовые позиции, занимаемые Верховным Судом РФ, не всегда безупречны.
Так, в Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за третий квартал 2007 г. включено решение, в котором, с одной стороны, правильно обращается внимание судов на то, что действия лица, совершившего незаконный сбыт наркотических средств в ходе проверочной закупки, проводимой представителями правоохранительных органов, подлежат квалификации как неоконченное преступление, однако вместе с тем приводится сомнительный пример разрешения вопроса об обратной силе нового уголовного закона, сконструированного бланкетным способом.
Установлено, что А. продал М. 0,1043 г наркотического средства - героина, за что осужден по ч. 1 ст. 228.1 УК РФ в редакции от 8 декабря 2003 г. Президиум Верховного Суда РФ переквалифицировал содеянное на ч. 3 ст. 30 и ч. 2 ст. 228 УК РФ в редакции 1996 г., мотивируя свое решение, дословно, следующим.
В соответствии с положениями Постановления Правительства РФ от 6 мая 2004 г. N 231 "Об утверждении размеров средних разовых доз наркотических средств и психотропных веществ для целей статей 228, 228.1 и 229 Уголовного кодекса Российской Федерации", а также Постановления Правительства РФ от 7 февраля 2006 г. N 76 "Об утверждении крупного и особо крупного размеров наркотических средств и психотропных веществ для целей статей 228, 228.1 и 229 Уголовного кодекса Российской Федерации", которые исходя из требований ст. 10 УК РФ подлежат применению по данному делу, размер героина (0,1043 г), который продал А., не относится ни к особо крупному, ни к крупному.
Уголовная ответственность за незаконный сбыт наркотических средств без квалифицирующих признаков была предусмотрена действовавшей во время совершения А. преступления ч. 2 ст. 228 УК РФ в редакции 1996 г., санкция которой более мягкая по сравнению с санкцией ч. 1 ст. 228.1 УК РФ в редакции от 8 декабря 2003 г. Поскольку новый уголовный закон усиливает наказание за действия, совершенные А., применению подлежит закон, действовавший во время совершения преступления <2>.
--------------------------------
<2> Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 30 мая 2007 г. N 6-П07.
Итак, в результате применения положений ст. 10 УК РФ Президиум Верховного Суда квалифицировал действия виновного по закону (ч. 2 ст. 228 УК РФ в редакции 1996 г., наказание - от 3 до 7 лет лишения свободы с конфискацией имущества или без таковой), строгость которого в отношении содеянного оказалась меньшей как относительно закона, подлежавшего применению во время совершения преступления (рекомендации Постоянного комитета по контролю наркотиков <3> относили 0,1043 г героина к особо крупному размеру, в соответствии с чем содеянное квалифицировалось по ч. 4 ст. 228 УК РФ в редакции 1996 г., наказание - от 7 до 15 лет лишения свободы с конфискацией имущества), так и относительно нового закона (ч. 1 ст. 228.1 УК РФ в редакции от 8 декабря 2003 г., наказание - от 4 до 8 лет лишения свободы). Уже сам по себе такой вывод заставляет усомниться в правильности принятого решения.
--------------------------------
<3> Сводная таблица экспертных заключений Постоянного комитета по контролю наркотиков об отнесении к небольшим, крупным и особо крупным размерам количеств наркотических средств, психотропных и сильнодействующих веществ, обнаруженных в незаконном владении или обороте (составлена на основании протоколов заседаний комитета за период с 17 декабря 1996 г. по 1 марта 2003 г.) // СПС "КонсультантПлюс".
Позволим себе, не касаясь пока юридического анализа принятого решения, немного изменить рассматриваемую ситуацию и предположить, что при всех прежних условиях уголовный закон, действовавший на момент инкриминируемого деяния, вовсе не предусматривал уголовную ответственность за незаконный сбыт наркотических средств в размере, не достигающем крупного. Экстраполяция логики суда на такую ситуацию приведет к еще более парадоксальному выводу: деяние должно быть признано декриминализированным в ситуации, когда оно признавалось преступным в момент его совершения (сбыт наркотического средства в особо крупном размере) и признается таковым новым законом (сбыт наркотического средства в размере, не являющемся крупным и особо крупным).
Подлинный смысл существующих правил об обратной силе более мягких законов заключается в обязательности смягчения участи преступника до уровня, предусмотренного новым законом, но никак не более того. Это положение представляется нам бесспорным. Оно лежит в основе всех теоретических рассуждений о пределах обратной силы уголовного закона, оно же закрепляется современным законодательством. Международно-правовой стандарт в области регулирования обратного действия уголовных законов запрещает наложение наказания более тяжкого, чем то, которое могло быть применено в момент совершения преступления (ч. 2 ст. 11 Всеобщей декларации прав человека, ч. 1 ст. 7 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и др.). Статья 54 Конституции РФ - главенствующая внутригосударственная норма в определении пределов ретроактивности законов, предусматривающих юридическую ответственность, - определяет: "если после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, применяется новый закон (выделено мной. - А.Е.)". Основанная на конституционных требованиях ст. 10 УК предусматривает применение нового более мягкого уголовного закона. Ни международно-правовые, ни национальные правовые требования к обратной силе уголовных законов не предполагают смягчения ответственности ниже уровня, установленного новым законом. Тогда на каком основании это допускается в современной судебной практике?
Сложность рассматриваемой ситуации заключается в том, что к моменту вынесения решения уголовно-правовая норма, содержащая переменный бланкетный признак, претерпела двойное изменение: сначала на уровне "буквы" уголовного закона (первая редакция ст. 228 УК РФ перестала существовать, а ответственность за соответствующие деяния дифференцирована по статьям 228, 228.1 и 228.2 УК РФ в редакции от 8 декабря 2003 г.), а затем и на уровне своей бланкетной основы, конкретизирующей содержание такого переменного признака состава преступления, как размер наркотического средства (для целей новых статей 228, 228.1 и 228.2 УК РФ на смену рекомендациям Постоянного комитета по контролю наркотиков приняты Постановления Правительства РФ от 6 мая 2004 г., а затем - от 7 февраля 2006 г., вступившие в силу позднее, чем новые статьи УК). Сообразно этому обстоятельству суд, применяя положения ст. 10 УК, сначала избрал наиболее мягкую бланкетную основу для квалификации размера наркотического средства, а затем определил подлежащий применению закон, оказавшийся наиболее мягким с учетом выбранной бланкетной основы. Фактически для квалификации одного деяния ст. 10 УК была применена дважды: отдельно при выборе бланкетной основы и отдельно при определении подлежащей применению уголовно-правовой нормы в целом. Однако насколько это обоснованно?
Сегодня мало у кого вызывает сомнение утверждение о том, что бланкетная основа наполняет положения уголовного закона конкретным содержанием и изменение этого содержания всегда "неизбежно изменяет и сам бланкетный признак, а вместе с ним и состав преступления в целом" <4>, ввиду чего изменение реального содержания бланкетной основы уголовного закона, который в силу этого становится более благоприятным для виновного, требует применения положений ст. 10 УК <5>. Такой вывод согласуется с положениями ст. 54 Конституции РФ, наделяющими обратной силой любой закон, устраняющий или смягчающий ответственность, а также с позицией Конституционного Суда РФ: положения ст. 10 УК "не исключают возможности придания обратной силы законам иной отраслевой принадлежности в той мере, в какой этими законами ограничивается сфера уголовно-правового регулирования" <6>.
--------------------------------
<4> Ляпунов Ю. Об обратной силе уголовного закона // Законность. 1995. N 4. С. 27, 28.
<5> См., напр.: Там же. С. 29; Наумов А. Нормы других отраслей права как источник уголовного права // Законность. 2002. N 7. С. 42.
<6> Определение об отказе в принятии к рассмотрению запроса Курганского городского суда Курганской области о проверке конституционности части первой статьи 3, статьи 10 Уголовного кодекса Российской Федерации от 10 июля 2003 г. // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2003. N 5. С. 92.
Однако рассматриваемая ситуация осложнена двойным изменением уголовно-правовой нормы, поэтому главный вопрос в условиях, когда после совершения преступления последовательно произошли сначала изменения в диспозиции статьи Особенной части УК и в ее бланкетной основе, следующий: допустимо ли самостоятельное применение с обратной силой нормативных положений, выступающих бланкетной основой нового уголовного закона (его редакции), вне отсылающих к ним положений нового уголовного закона, без одновременного их применения?
Статья 10 УК определяет ретроактивность более мягкого уголовного закона. Если учесть, что содержанием уголовного закона выступает уголовно-правовая норма, то изменение части содержания закона логично признать равносильным изменению закона в целом, поскольку закон с новым нормативным содержанием уже не есть прежний закон. Соответственно, применение уголовно-правовой нормы, претерпевшей изменение за счет своей бланкетной основы, равнозначно применению нового уголовного закона, что вполне согласуется с положениями ст. 10 УК, хотя, следует признать, напрямую ими и не регламентируется <7>. В этой связи, безусловно, правильно, например, разъяснение Пленума Верховного Суда РФ, данное в п. 17 Постановления от 18 ноября 2004 г. N 23 "О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем": "Если федеральным законодательством из перечня видов деятельности, осуществление которых разрешено только на основании специального разрешения (лицензии), исключен соответствующий вид деятельности, в действиях лица, которое занималось таким видом предпринимательской деятельности, отсутствует состав преступления, предусмотренный статьей 171 УК РФ".
--------------------------------
<7> Учитывая специфику уголовно-правового регулирования, вопрос об обратной силе бланкетных уголовно-правовых норм желательно разрешить непосредственно в УК.
Вместе с тем из того, что изменение бланкетной основы нормы может выступать основанием для применения положений ст. 10 УК, вовсе не следует, как расценил суд, что ст. 10 допускает отдельное применение с обратной силой нормативных положений, составляющих только часть (бланкетную основу) уголовно-правовой нормы: эти положения приобретают уголовно-правовое значение только в совокупности с отсылающими к ним положениями УК, применение же части уголовно-правовой нормы не есть применение новой нормы в целом, а следовательно, не равнозначно применению нового уголовного закона.
Изложенное позволяет сделать следующие выводы.
1. Новый уголовный закон (сформированная им норма) не способен изменить правовую оценку деяния по закону времени его совершения. Статьи 9 и 10 УК предполагают квалификацию содеянного или по старому, или по новому уголовному закону, но обязательно во всей полноте их содержания (предусмотренных признаков состава преступления).
2. Нормативные положения, к которым обращается бланкетная диспозиция (бланкетный признак) статьи Особенной части УК, образуют единую уголовно-правовую норму и подлежат применению только в совокупности с этой статьей Особенной части УК, в том числе в случаях, предусмотренных ст. 10 УК, когда устранение или смягчение ответственности обусловлено изменением бланкетной основы уголовного закона.
Таким образом, Постановления Правительства от 6 мая 2004 г. и от 7 февраля 2006 г., принятые для целей статей 228, 228.1 и 229 УК РФ в редакции от 8 декабря 2003 г., не могут быть учтены в случае применения ст. 228 УК РФ в редакции 1996 г., для которой сохраняют силу разъяснения Постоянного комитета по контролю наркотиков. Рассматриваемое деяние подлежало квалификации по более мягкому новому закону - ч. 1 ст. 228 УК РФ в редакции от 8 декабря 2003 г.
И еще один аргумент в пользу таких выводов. Непременным условием и критерием правильности применения уголовного закона, уверены, является соответствие принятого решения принципам уголовного права. Между тем позиция Верховного Суда входит с ними в противоречие.
Противоречие принципу законности видится в том, что квалификация, данная судом, оказалась отличной от квалификации, которой подлежало деяние в момент совершения, и от квалификации по новому закону, что не основывается на положениях законодательства: требования как ст. 10 УК, так и основополагающей для нее ст. 54 Конституции РФ предписывают применение наиболее мягкого из всех законов, действовавших с момента совершения деяния, но никак не предусматривают изменение квалификации по закону времени совершения деяния, даже в сторону смягчения.
Как следствие этого, наблюдается противоречие с принципом справедливости (ст. 6 УК), требующим, чтобы уровень применяемой репрессии был адекватен общественной опасности преступления. Между тем пределы наказуемости содеянного оказались искусственно снижены и не соответствуют оценке его общественной опасности как по закону времени совершения преступления, так и по новому закону.
Не основанное на законе смягчение ответственности вряд ли согласуется и с принципом гуманизма (ст. 7 УК), поскольку отнюдь не способствует обеспечению безопасности граждан: реализация частнопредупредительной функции уголовного закона заведомо затрудняется, так как строгость репрессии, определяемая нормой, избранной судом к применению, не соответствует требованию достаточности даже с позиции нового, более мягкого для таких деяний закона.
В заключение заметим, что Верховный Суд РФ не раз корректировал свои правовые позиции: как посредством принятия новых решений по конкретным делам (например, о возможности признания состояния опьянения потерпевшего беспомощным состоянием при убийстве), так и на уровне разъяснений Пленума (например, о содержании признака "доход в крупном размере" в составе незаконного предпринимательства). Учитывая значительное количество бланкетных статей в Особенной части УК РФ, а также существующий темп изменения законодательства, в целях обеспечения законности в сфере осуществления правосудия по уголовным делам и недопущения случаев необоснованного смягчения ответственности за преступления представляется необходимой коррекция Верховным Судом РФ своей правовой позиции в отношении правил применения с обратной силой бланкетных статей Особенной части УК РФ.
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Уголовное право, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.