Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Уголовное право. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
РАЗЪЯСНЕНИЯ ПЛЕНУМА ВЕРХОВНОГО СУДА РФ О СУДЕБНОЙ ПРАКТИКЕ ПО ДЕЛАМ О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ, ПОСЯГАЮЩИХ НА ЖИЗНЬ, ЗДОРОВЬЕ И ДОСТОИНСТВО ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ВЛАСТИ И СОТРУДНИКОВ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ
Н.Ю. СКРИПЧЕНКО
Отличаясь стабильностью нормативного определения, составы, охватываемые ст. 317, 318 и 319 УК РФ, относятся к числу деяний, причиняющих вред не только публичной сфере - управленческой деятельности органов власти, но и частным интересам - жизни, здоровью, чести и достоинству представителей власти, сотрудников правоохранительных органов, а также близких указанных должностных лиц, что предопределяет высокую социальную опасность соответствующих криминальных посягательств. Содержательное же наполнение ст. 317, 318 и 319 УК РФ вызывает много споров по поводу составообразующих признаков <1>, и, несмотря на то что орган конституционного контроля не усматривает и оснований для проверки указанных статей на предмет соответствия Основному Закону, правоприменитель, учитывая разъяснения, базирующиеся на нормах Уголовного кодекса РСФСР 1960 г., испытывает острую потребность в акте, толкующем уголовно-правовые запреты и учитывающем современную систему правоохранительных органов. Поэтому принятие Пленумом Верховного Суда РФ 1 июня 2023 г. Постановления N 14 "О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных статьями 317, 318, 319 УК РФ" <2> (далее - Постановление) не только устраняет дефицит ориентирующих разъяснений, но и служит основой для унифицированного правоприменения, что уже само по себе является важным шагом в обеспечении авторитета государственной власти и защите неприкосновенности должностных лиц, ее представляющих.
--------------------------------
<1> См., напр.: Определение Конституционного Суда РФ от 28 декабря 2021 г. N 2729-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Волокитина Андрея Николаевича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 318 УК РФ"; Определение Конституционного Суда РФ от 27 февраля 2020 г. N 312-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Бояринцева Игоря Сергеевича на нарушение его конституционных прав статьей 319 УК РФ"; Определение Конституционного Суда РФ от 28 мая 2020 г. N 1316-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Подкопаева Ивана Романовича на нарушение его конституционных прав положением статьи 318 УК РФ"; Определение Конституционного Суда РФ от 29 октября 2020 г. N 2566-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Борисова Виталия Геннадьевича на нарушение его конституционных прав статьей 317 УК РФ"; Определение Конституционного Суда РФ от 19 декабря 2019 г. N 3313-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Малекова Исляма Максутовича на нарушение его конституционных прав положениями статьи 318 УК РФ и части 2 статьи 26 Федерального закона "О войсках национальной гвардии Российской Федерации"; Определение Конституционного Суда РФ от 27 марта 2018 г. N 831-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Казистова Александра Геннадьевича на нарушение его конституционных прав статьей 191.2 УК РСФСР и статьей 317 УК РФ"; Определение Конституционного Суда РФ от 28 июня 2018 г. N 1452-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Ярмандеева Сергея Юрьевича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 318 УК РФ" // СПС "КонсультантПлюс".
<2> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 1 июня 2023 г. N 14 "О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных статьями 317, 318, 319 УК РФ" // СПС "КонсультантПлюс".
Реализация бланкетных диспозиций, в число которых входят и толкуемые нормы, требует обращения к регулятивному законодательству. Обращая в п. 1 Постановления внимание судов на необходимость учета нормативных положений, определяющих функционирование соответствующих государственных органов, Пленум требует указывать в приговоре или ином судебном решении не только акты (в том числе ведомственные), регулирующие деятельность силовых структур, но и содержание полномочий должностного лица, в отношении которого осуществлено криминальное посягательство.
Используемый в п. 2 Постановления прием конкретизации потерпевших акцентирует внимание на дифференциацию законодательного определения соответствующего признака: в ст. 317 УК РФ это сотрудник правоохранительного органа, военнослужащий, в ст. 318 и 319 УК РФ - должностное лицо правоохранительного, контролирующего или иного органа, в ст. 317 и 318 УК РФ - близкие указанных должностных лиц.
Перманентное реформирование системы силовых структур актуализирует на практике вопросы отнесения сотрудников тех или иных ведомств к числу потерпевших по ст. 317 - 319 УК РФ. Абзац 2 п. 2 Постановления не только перечисляет структуры, образующие современную систему правоохранительных органов, но и предусматривает признак, позволяющий отнести к их числу тот или иной государственный орган - "осуществление правоохранительной деятельности", а иллюстрирующие указанную деятельность примеры конкретизируют обоснование соответствующего решения.
Значимость установления потерпевшего в составах толкуемых норм определяет неоднократное обращение Верховного Суда к указанному признаку. Пленум дает ориентиры, позволяющие отнести лицо к сотрудникам правоохранительных органов и военнослужащих <3> (п. 3 Постановления), представителям власти (п. 10 Постановления), должностным лицам контролирующего органа (п. 11 Постановления); акцентирует внимание на криминообразующей роли потерпевшего при доказывании признаков субъективной стороны и разграничении со смежными составами (п. 7, 8, 9, 16, 19, 22 Постановления).
--------------------------------
<3> Сотрудник правоохранительных органов и военнослужащий - пересекающиеся по объему понятия, поскольку некоторые правоохранительные органы предполагают прохождение военной службы.
Подчеркивая необходимость установления профессионального статуса <4> и полномочий потерпевшего, реализация которых и побуждает виновного к криминальному посягательству, высший судебный орган, конкретизируя потерпевших от преступления, предусмотренного ст. 317 УК РФ, обращает внимание на нормативное ограничение в виде характера реализуемых полномочий, это - "охрана общественного порядка и обеспечение общественной безопасности" <5>.
--------------------------------
<4> В этой части следует обратить внимание, что потерпевшим по ст. 317 УК РФ может быть признан не любой сотрудник правоохранительных органов, а только аттестованный, имеющий специальное звание.
<5> Следует отметить, что круг полномочий военнослужащих по охране общественно порядка и обеспечению общественной безопасности обычно гораздо уже, чем у сотрудников правоохранительных органов. Военнослужащие Министерства обороны РФ в условиях обычного правового режима не наделены соответствующими полномочиями, но наделяются таковыми при определенных условиях, например в случае привлечения войск для обеспечения режима чрезвычайного положения и правопорядка.
Широкое легальное определение государственного контроля лежит в основе отнесения Пленумом служащих надзорных органов к числу должностных лиц контролирующих органов. Публичную же власть указанные лица, равно как и должностные лица правоохранительных органов, представляют исключительно при реализации распорядительных полномочий в отношении лиц, не находящихся в служебной зависимости (данные полномочия определяют суть статуса представителя власти, закрепленного в примечании к ст. 318 УК РФ).
Нацеливая правоприменителя на доказывание осознания виновным профессионального статуса потерпевшего и его правоохранительной деятельности, Пленум в п. 22 Постановления перечисляет данные, идентифицирующие сотрудников силовых структур, установление которых позволяет обосновать прямой умысел виновного. В п. 21 отражен пролонгированный характер действия ст. 317, 318, 319 УК РФ, подлежащих вменению субъекту, совершившему посягательство на должностное лицо не в целях воспрепятствования реализации управленческих полномочий, а из мести за законную деятельность потерпевшего. В п. 23 обращается внимание судов на нормативную обязанность сотрудников оперативно реагировать на любые факты нарушения общественного порядка и криминальные деяния во внеслужебное время. Обоснование исключительных полномочий потерпевшего в указанных случаях требует конкретизации в обвинении положений соответствующего закона (в качестве примера приведены положения Федерального закона "О полиции"), а также фактических обстоятельств, свидетельствующих о необходимости принятия установленных законом мер по пресечению противоправных посягательств.
Отмечая в п. 9 и 12 Постановления криминообразующее значение соответствующего закону характера деятельности представителей государства, послужившей поводом для посягательства, Пленум ограничительно толкует положения ст. 318 и 319 УК РФ, напрямую не закрепляющие указанный признак в отличие от ст. 317 УК РФ. Обеспечивая баланс публичных и частных интересов посредством уголовно-правовой охраны исключительно легитимной управленческой деятельности представителей власти, данный подход согласуется со сложившейся практикой Верховного Суда как по конкретным уголовным делам <6>, так и в толкующем акте, допускающем необходимую оборону от неправомерных действий должностных лиц, образующих общественно опасное посягательство, сопряженное с применением насилия или угрозой его применения (см.: п. 6 Постановления Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. N 19 "О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление").
--------------------------------
<6> Ответственность за применение насилия в отношении представителя власти (ст. 318 УК РФ) наступает только в случаях противодействия его законной деятельности (извлечение). См.: Определение Судебной коллегии Верховного Суда РФ от 8 апреля 1997 г. // URL: http://base.garant.ru/1351420/#friends (дата обращения: 12.06.2023).
Указав в числе критериев признания деятельности должностных лиц (исполнения должностных обязанностей) соответствующей закону, соблюдение установленного законом порядка и пределов предоставленных полномочий, Пленум, определяя в п. 13 Постановления признак, позволяющий разграничить посягательства на сотрудников, реализующих управленческие функции, и преступления против личности, характеристикой "явно незаконные" наделил действия потерпевшего, содержание которых раскрыто в упомянутом Постановлении Пленума от 27 сентября 2012 г. N 19.
Важными для правоприменителя являются разъяснения, позволяющие разграничить посягательства на лиц, реализующих управленческие функции, и преступления против личности или против правосудия (п. 9, 13, 16, 19 Постановления), в основу которых положены устоявшиеся критерии, связанные с объектом и субъективной стороной состава. Пункт 9 отражает общий характер ст. 318 УК РФ по отношению к ч. 2 или 3 ст. 321 УК РФ, а п. 7 акцентирует внимание на обстоятельствах, учет которых позволяет разграничить посягательство на жизнь и применение насилия, опасного для жизни должностного лица.
Преемственность судебного толкования отражена в п. 4, 14 Постановления, содержащих ставшие классическими дефиниции "близкие лица" <7>, "насилие, не опасное для жизни и здоровья", "насилие, опасное для жизни и здоровья", "угроза применения насилия" <8>, и п. 5, 6, в которых выражены выработанные многолетней практикой дефиниции, учитывающие особенности конструкции состава, охватывающего убийство и покушение на убийство, что исключает при квалификации ссылку на ч. 3 ст. 30 и ст. 317 УК РФ, однако требует вменения ч. 1 ст. 30 УК РФ при оценке действий, создающих условия для совершения посягательства.
--------------------------------
<7> См.: п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" // СПС "КонсультантПлюс".
<8> См.: п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" // СПС "КонсультантПлюс".
Разграничивая в п. 14 Постановления насилие на опасное и не опасное для жизни или здоровья, Пленум учитывает не только характер и степень тяжести физического вреда, причиненного потерпевшему, но и способ применяемого насилия, требуя вменения ч. 2 ст. 318 УК РФ и в случаях создания реальной опасности вреда для жизни и здоровья потерпевшего. В Постановлении не приводятся примеры насильственных действий, совершение которых свидетельствует об осознании виновным реальной возможности причинения указанных последствий, но исходя из разъяснений, данных Пленумом по другим категориям дел, к таковым следует относить: введение в организм потерпевшего против его воли или путем обмана опасного для жизни или здоровья сильнодействующего, ядовитого или одурманивающего вещества, использование собак или других животных, представляющих опасность для жизни или здоровья человека, оставление связанного потерпевшего в холодном помещении, удушение, сталкивание потерпевшего с высоты или выталкивание его из движущегося транспортного средства, нанесение множественных ударов в область жизненно важных органов.
Связывая возможность вменения состава предусмотренного ст. 318 УК РФ деяния с реальной угрозой причинения вреда здоровью потерпевшего, Пленум охватывает такой квалификацией насильственные действия, совершение которых, однако, не повлекло даже физической боли, например, если посягатель не попал по потерпевшему или тот был надежно защищен от такого воздействия.
Конкретизируя в п. 15 Постановления вред здоровью, причинение которого охватывается ч. 2 ст. 318 УК РФ, Верховный Суд выделил такую форму насилия, как ограничение свободы, правовая оценка которого зависит как от реально причиненного вреда, так и от характера угрозы его наступления.
Отказавшись от дифференциации ответственности за насилие, применяемое в отношении представителя власти, законодатель актуализировал вопрос о необходимости дополнительной квалификации действий виновного по нормам гл. 16 УК РФ. Наиболее остро он встал в случаях правовой оценки действий лиц, причиняющих тяжкий вред здоровью представителю власти, так как санкции ч. 2 ст. 318 и ч. 2 ст. 111 УК РФ, выступающие единственным, как представляется, критерием, исключают универсальный ответ, предусматривая идентичный максимальный размер основного наказания (10 лет лишения свободы). Схожие нормативные конструкции неоднократно становились предметом судебного толкования, но отсутствие как в доктрине, так и на практике единого подхода к решению вопросов квалификации сложных насильственных преступлений <9> влечет большие сложности уголовно-правовой оценки, которые, увы, не устранены комментируемым документом.
--------------------------------
<9> Указанные вопросы были предметом обсуждения 24 апреля 2014 г. в Верховном Суде РФ в рамках научно-практической конференции "Актуальные вопросы квалификации насильственных преступлений", материалы которой опубликованы в пятом номере журнала "Уголовное право" за 2014 г.
Анализ судебных решений свидетельствует о стремлении органов уголовной юстиции максимально учесть характер общественной опасности посягательства, который в случае причинения представителю власти тяжкого вреда здоровью при обстоятельствах, предусмотренных ч. 2 ст. 111 УК РФ, по ряду качественных показателей (способ совершения преступления, применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия) существенно отличается от социального вреда, охватываемого ч. 2 ст. 318 УК РФ <10>. Вменяя совокупность указанных составов, суды, по сути, не отступают и от правил квалификации, учитывающих строгость санкций, так как наличие в санкции ч. 2 ст. 111 УК РФ наряду с основным дополнительного наказания (ограничение свободы до 2 лет) свидетельствует о ее более строгом репрессивном потенциале по сравнению с санкцией ч. 2 ст. 318 УК РФ.
--------------------------------
<10> См., напр.: Кассационный суд оставил приговор по п. "з" ч. 2 ст. 111, ч. 2 ст. 318 УК РФ в силе // Кассационное определение Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 31 марта 2022 г. N 77-1264/2022; Определение Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 7 июня 2022 г. N 77-2702/2022 // СПС "КонсультантПлюс".
Пункт 17 Постановления разъясняет объективную сторону состава предусмотренного ст. 319 УК РФ деяния, уточняя содержание оскорбительных действий (соответствующие действия должны затрагивать личные и (или) профессиональные (служебные) качества потерпевшего <11>) и формы их выражения (неприличная или иная форма, унижающая честь и достоинство представителя власти). Выходя за рамки легального понятия оскорбления, охватывающего исключительно неприличную форму <12>, данное судебное толкование обеспечивает единообразное применение закона <13> и более полную уголовно-правовую охрану чести и достоинства представителя власти.
--------------------------------
<11> Приоритетное определение частных интересов требует установления направленности действий нарушителя на конкретное лицо - представителя власти, так как абстрактный характер посягательства, затрагивающего интересы органа или ведомства, исключает вменение состава преступления, предусмотренного ст. 319 УК РФ.
<12> До изменений, внесенных Федеральным законом от 30 декабря 2020 г. N 513, ст. 5.61 КоАП РФ определяла оскорбление как унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме. Указанный нормативный акт дополнил указанное понятие, альтернативно закрепив "иную форму, противоречащую общепринятым нормам морали и нравственности".
<13> В отдельных случаях суды исходят из легального понятия оскорбления и прекращают уголовное преследование по ст. 319 УК РФ за отсутствием состава, установив отсутствие неприличной формы в действиях обвиняемого, что, однако, не находит поддержки у судов вышестоящих инстанций, усматривающих нарушение ч. 2 ст. 3 УК РФ, запрещающей применение закона по аналогии. См., напр.: Определение Первого кассационного суда общей юрисдикции от 17 декабря 2020 г. по уголовному делу N 77-2774/2020 // СПС "КонсультантПлюс".
Обращая внимание судов на криминообразующее значение признака публичности, Пленум в п. 18 Постановления приводит обстоятельства, учет которых позволяет его установить. Интерес в этой части вызывает один из примеров, иллюстрирующих публичность: "оскорбление в присутствии потерпевшего и (или) других людей". Используя при его описании разделительный союз, высший судебный орган допускает публичность и в случаях заочного оскорбления представителя власти <14>. Обозначение же очевидцев во множественном числе исключает вменение ст. 319 УК РФ в случаях, когда оскорбительные действия совершаются в присутствии одного постороннего лица (помимо потерпевшего) <15>, но не исключено, что соответствующая практика может сохраниться при правовой оценке оскорбительных действий в присутствии двух лиц, одним из которых является представитель власти <16>.
--------------------------------
<14> Данная позиция находит поддержку не у всех ученых. Подробнее см.: Филиппов П. Публичность как обязательный признак оскорбления представителя власти // Уголовное право. 2017. N 6. С. 65 - 68.
<15> Практика признания публичными действий лица, оскорбляющего представителя власти в присутствии одного очевидца, носит распространенный характер. См., напр.: приговор Центрального районного суда Республики Крым от 15 июня 2016 г. по уголовному делу N 1-150/2016; приговор Приморского районного суда г. Санкт-Петербурга от 27 января 2016 г. по уголовному делу N 1-72/2016; приговор Гагаринского районного суда от 17 октября 2016 г. по уголовному делу N 010373/2016 // URL: https://sudact.ru/ (дата обращения: 20.06.2023).
<16> Так, суд кассационной инстанции отказал в удовлетворении жалобы осужденного по ст. 319 УК РФ, оспорившего признак публичности в его действиях, совершенных в присутствии одного лица, не являющегося полицейским, все остальные очевидцы являлись сотрудниками ОВД, указав, что публичность имеет место тогда, когда оскорбительные действия совершаются в присутствии хотя бы одного постороннего лица, не имеющего отношения к органу власти. См.: Кассационное определение Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 17 ноября 2021 г. по уголовному делу N 77-4396/2021 // СПС "КонсультантПлюс".
Правомерные действия представителя власти зачастую провоцируют виновного на одновременное совершение разнородных посягательств: насилия и оскорбления, объединенных единым умыслом, актуализируя вопрос о возможной оценке действий нарушителя в качестве продолжаемого преступления и вменения более опасного по степени общественной опасности состава преступления. Отвечая на него в п. 20 Постановления отрицательно, высший судебный орган исходит из разных дополнительных объектов и действий, образующих объективную сторону составов ст. 318 и 319 УК РФ.
В случаях же правовой оценки тождественных действий, но совершенных в отношении двух и более потерпевших, Пленум в п. 24 исключает совокупность составов ст. 317, 318 или 319 УК РФ при условии установления в действиях виновного единого умысла и незначительного временного интервала между посягательствами. Указанный подход отражает позицию Верховного Суда РФ, исключающего из обвинения совокупность преступлений <17> либо отказывающего в удовлетворении представлений, оспаривающих приговоры, вменяющие один состав лицам, фактически причинившим вред нескольким потерпевшим <18>. Следует отметить, что такой подход находит поддержку далеко не у всех ученых, усматривающих в нем отступление от принципа справедливости <19>, <20>.
--------------------------------
<17> Так, принимая решение об изменении обвинительного приговора в части квалификации действий С.В. по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 317 УК РФ, Президиум Верховного Суда РФ указал на недоказанность самостоятельного умысла виновного, направленного на убийство одного сотрудника полиции, а затем второго. Незначительный временной разрыв между двумя выстрелами, единый умысел и цель свидетельствовали о том, что действия С.В. образуют единое преступление и подлежат квалификации только по одной статье - ст. 317 УК РФ. См.: Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 18 июня 2008 г. N 163п08. Аналогичные доводы приведены и в Постановлении Президиума Верховного Суда РФ, исключившего из приговора В., угрожавшего двум сотрудникам ДПС применением насилия в связи с исполнением ими своих должностных обязанностей, обвинение в совершении двух преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 318 УК РФ, так как содеянное В. образует единое преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 318 УК РФ. См.: Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за четвертый квартал 2008 г. Постановление Президиума Верховного Суда РФ N 323-П08ПР // СПС "КонсультантПлюс".
<18> Судебная коллегия Верховного Суда РФ отказала в удовлетворении кассационного представления государственного обвинителя, оспаривавшего законность приговора в части осуждения Б. по факту посягательства на жизнь сотрудников правоохранительных органов Г., Г., Г., К. и Т. по одной статье - ст. 317 УК РФ. Ссылаясь на ст. 14, 17, 317 УК РФ, автор представления обращал внимание на то, что ст. 317 УК РФ не предусматривает уголовной ответственности за посягательство на жизнь двух или более сотрудников правоохранительных органов, посягая на жизнь каждого из потерпевших, Б. совершал отдельные уголовно наказуемые деяния. Признавая доводы, содержащиеся в кассационном представлении несостоятельными, суд указал, что обстоятельства дела свидетельствуют об одном противоправном деянии в отношении сотрудников правоохранительных органов, которое было совершено в короткий промежуток времени, охватывалось единым умыслом осужденного, направленным на воспрепятствование законной деятельности указанных лиц. См.: Определение Верховного Суда РФ от 27 декабря 2006 г. N 80-006-52 // СПС "КонсультантПлюс".
<19> См., напр.: Пудовочкин Ю.Е. Некоторые вопросы квалификации совокупности преступлений // Библиотека криминалиста. 2015. N 5. С. 363 - 370.
<20> См.: Молчанов Д.М. Множественность преступлений: актуальные проблемы и теоретический опыт исследований ученых кафедры уголовного права МГЮА // Актуальные проблемы российского права. 2016. N 5. С. 107 - 118.
Резюмируя, отметим, что Постановление является позитивным руководством для реализации не только толкуемых норм, но и статей, содержащих в своей конструкции схожие признаки (ст. 277, 295, 297 УК РФ).
Библиографический список
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Уголовное право, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.