Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Уголовное право. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА МАРОДЕРСТВО
В.В. ВЛАСЕНКО
Уголовная ответственность за мародерство имеет длительную историю и впервые в отечественном законодательстве была предусмотрена в гл. VII ("О службе всяких ратных людей Московского государства") Соборного уложения царя Алексея Михайловича 1649 г. В дальнейшем нормы, связанные с мародерством, содержались во всех источниках имперского (Воинский устав Петра Великого 1715 г., Полевое уголовное уложение 1812 г., Устав военно-уголовный 1839 г., Воинский устав о наказаниях 1869 г.) и советского (Уголовные кодексы РСФСР 1922, 1926 и 1960 гг.) периодов развития страны.
Следует отметить, что за основу ныне действующей ст. 356.1 УК РФ, введенной в действие Федеральным законом от 24 сентября 2022 г. N 365-ФЗ "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и статью 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" был взят исторический опыт советского уголовного права, поскольку исследуемая новелла сконструирована законодателем, по сути, на основе двух норм ранее действовавшего УК РСФСР 1960 г., а именно: ст. 266 "Мародерство" и ст. 267 "Насилие над населением в районе военных действий". Обе эти статьи содержались в гл. 12 (воинские преступления) и предусматривали ответственность за посягательство на установленные законы и обычаи войны, при этом субъектом их могли быть исключительно военнослужащие СССР. Думается, что именно направленность этих деяний на нарушение международных правил ведения боевых действий и навела законодателя на мысль о размещении ст. 356.1 именно в гл. 34 УК ("Преступления против мира и безопасности человечества"), в которой была общая норма, устанавливающая ответственность за их нарушение (ст. 356 УК "Применение запрещенных средств и методов ведения войны"), а не в гл. 33 УК, посвященной преступлениям против военной службы. Действительно, согласно нормам Женевской конвенции об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях от 12 августа 1949 г. "ограбление раненых, больных и мертвых в период конфликта, в особенности после боя" (ст. 15), а также "незаконное, произвольное присвоение имущества, невызываемое военной необходимостью в ходе конфликта" (ст. 50), нарушают положения международного гуманитарного права и признаются военными преступлениями международного характера.
Основным непосредственным объектом мародерства выступают установленные международным гуманитарным правом правила ведения войны (боевых действий), связанные с использованием чужого имущества. Дополнительным непосредственным объектом является право собственности, которое нарушается при совершении мародерства. В квалифицированном и особо квалифицированном составах мародерства (ч. 2, п. "в" ч. 3 и п. "в" ч. 4 ст. 356.1 УК) дополнительными непосредственными объектами также выступают жизнь и здоровье человека.
Предметом мародерства признается любое движимое или недвижимое имущество независимо от формы собственности (частное, муниципальное, государственное или другой формы) и его принадлежности той или иной стране либо ее гражданам (военнослужащим) и организациям, а также какой-либо международной неправительственной организации. В диспозиции ч. 1 анализируемой статьи при описании предмета преступления используется составной союз "в том числе", который присоединяет уточняющую информацию относительно характера чужого имущества, а именно - "в том числе имущества, находящегося при убитых или раненых, имущества гражданского населения". Становится не совсем понятно, зачем сделано это уточнение. Какую смысловую нагрузку оно несет? Полагаем, что подобное указание излишне, потому как представляет собой лишь примеры чужого имущества, в отношении которого может быть совершено мародерство.
Следует отметить тот факт, что согласно ст. 266 УК РСФСР предметом мародерства выступали лишь личные вещи, находящиеся при убитых и раненых на поле боя (в том числе в тылу, если по нему был нанесен ракетный удар, совершена бомбардировка и т.д.) <1>, а в ст. 267 УК РСФСР под предметом преступления понималось только имущество гражданского населения, расположенного в районе военных действий. В связи с этим можно говорить о принципиальном расширении предмета преступления, предусмотренного ст. 356.1 УК, по сравнению с предыдущими (советскими) аналогами.
--------------------------------
<1> См.: Советское уголовное право: Учебник. Часть Особенная / Под ред. В.А. Владимирова, Н.И. Загородникова, Б.В. Здравомыслова. М.: Юрид. лит., 1979. С. 463.
Возникает закономерный вопрос: является ли имущество, запрещенное или ограниченное в гражданском обороте, предметом мародерства? Например, как квалифицировать ситуации, когда были изъяты находящиеся в законном или незаконном обороте наркотические вещества, огнестрельное оружие (при отсутствии военной необходимости)? Представляется, что завладение такими предметами повышает общественную опасность мародерства, поскольку помимо непосредственного объекта "страдает" также общественная безопасность (в случае с огнестрельным оружием) или здоровье населения (в случае с наркотическими веществами), а потому квалификация должна осуществляться по совокупности со ст. 226 или ст. 229 УК. С точки зрения юридической техники, полагаем, было бы целесообразным предусмотреть в ст. 356.1 УК квалифицированные составы, где в качестве предмета указывались соответствующие объекты.
Не будут предметом исследуемого преступления вещи, не имеющие экономической стоимости, например фотографии, письма, дневники, ведомственные или государственные награды. В случае изъятия государственных наград РФ, РСФСР или СССР ответственность должна наступать по ст. 324 УК.
В рассматриваемой норме не установлен минимальный размер (стоимость) предмета мародерства, поэтому завладение вещами, обладающими относительно низкой стоимостью (коробок спичек, зажигалка, консервы, бритва, шнурки и т.д.), в зависимости от обстоятельств совершения деяния, может быть оценено как малозначительное (ч. 2 ст. 14 УК). Представляется, что при совершении квалифицированного и особо квалифицированного видов мародерства малозначительность объективно невозможна в силу его повышенной общественной опасности.
Квалифицирующим признаком мародерства (п. "б" ч. 3) выступает совершение его в крупном размере, а особо квалифицирующим (п. "б" ч. 4) - в особо крупном размере. Согласно примечанию к ст. 356.1 УК крупный размер составляет 250 тыс. руб., а особо крупный - 1 млн руб. При оценке стоимости изъятого при мародерстве имущества необходимо "исходить из его фактической стоимости на момент совершения преступления. При отсутствии сведений о цене стоимость имущества может быть установлена на основании заключения экспертов" <2>.
--------------------------------
<2> См.: Абзац 4 п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое".
Изъятие различного имущества, оставленного на местах захоронений, нельзя расценивать как мародерство по той причине, что такое имущество было добровольно отчуждено его владельцем и уже не является чьей-то собственностью.
Объективная сторона. Законодатель не относит мародерство к числу специальных видов хищения, поскольку его понятие, приведенное в диспозиции ч. 1 ст. 356.1 УК, не соответствует понятию хищения, закрепленному в п. 1 примечания к ст. 158 УК, а точнее говоря, в нем, в отличие от понятия хищения, нет одного из признаков последнего - ущерб собственнику или иному владельцу имущества. Примечательно, что в ст. 266 УК РСФСР мародерство определялось именно как похищение на поле сражения вещей, находящихся при убитых и раненых, а в ст. 267 УК РСФСР в качестве одного из альтернативных деяний, образующих объективную сторону преступления, был указан разбой в отношении мирного населения. Тем не менее отсутствие этого признака никоим образом не влияет на момент окончания мародерства, который является таким же, как и в хищении. В доктрине уголовного права <3> и разъяснениях высшей судебной инстанции <4> довольно давно укоренилась позиция, согласно которой хищение (за исключением таких его форм, как разбой, присвоение и растрата) признается оконченным в момент возникновения у виновного реальной возможности пользоваться или распоряжаться по своему усмотрению изъятым из законного владения чужим имуществом, а не после наступления преступных последствий в виде причинения имущественного ущерба собственнику либо иному владельцу. Исходя из этого, можно закономерно утверждать, что для мародерства характерен тот же момент окончания, что и для хищения.
--------------------------------
<3> См.: Яни П. Квалификация хищений: момент окончания, безвозмездность, ущерб // Законность. 2015. N 12. С. 43 - 47.
<4> См.: Постановление Пленума ВС СССР от 11 июля 1972 г. N 4 "О судебной практике по делам о хищениях государственного и общественного имущества".
Основной состав мародерства может быть совершен тайно, открыто, путем обмана или злоупотребления доверием, присвоения либо растраты вверенного имущества, при этом дополнительная квалификация по соответствующим статьям гл. 21 УК ("Преступления против собственности") не требуется. Момент окончания мародерства, совершенного путем присвоения или растраты, как было отмечено выше, будет несколько отличаться от других перечисленных его форм. В частности, присвоение следует считать оконченным с момента, когда "законное владение вверенным лицу имуществом стало противоправным и это лицо начало совершать действия, направленные на обращение указанного имущества в свою пользу". В свою очередь, растрата признается оконченной "с момента начала противоправного издержания вверенного имущества (его потребления, израсходования или отчуждения)" <5>. Как видно, и в случае с присвоением, растратой Верховный Суд РФ не связывает момент их окончания с причинением имущественного ущерба собственнику или иному владельцу.
--------------------------------
<5> Пункт 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 г. N 48 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате".
Такая особенность мародерства, как отсутствие в объективной стороне признака имущественный ущерб, отличающая его от "классического" хищения, обусловлена, по всей видимости, желанием законодателя оградить правоприменителя от трудностей уголовно-процессуального характера, с которыми он может столкнуться в ходе расследования и судебного рассмотрения соответствующих уголовных дел. Так, в условиях войны, боевых действий есть сложности в установлении потерпевшего (наследников погибшего потерпевшего), его законного представителя, размера имущественного ущерба (стоимость изъятого имущества), а также в инициировании уголовного преследования со стороны потерпевшего, участия его в нем.
В тех случаях, когда происходит временное изъятие соответствующего имущества, состава мародерства нет, однако если произошло неправомерное завладение механическим транспортным средством, воздушным судном, судном водного транспорта или железнодорожным подвижным составом, то при наличии оснований такие действия могут быть квалифицированы как угон, предусмотренный ст. 166 либо ст. 211 УК. Состава мародерства также не будет, когда изъятие имущества происходило в целях дальнейшего его повреждения или уничтожения, а не обращения в пользу виновного либо иных лиц. В подобных ситуациях содеянное следует квалифицировать по ст. 167 УК.
Если изъятие имущества у трупа сопровождалось совершением в отношении его циничных, оскорбительных действий (выбивание золотой зубной коронки, отрубание пальца с перстнем, срезание с мочек ушей серег и т.д.), то при таких обстоятельствах следует говорить о совокупности преступлений, предусмотренных ст. 356.1 и ст. 244 УК.
В ч. 1 рассматриваемой нормы содержится "извинительное обстоятельство", при наличии которого в действиях лица не будет состава преступления. Речь идет об изъятии чужого имущества, связанном с вынужденной необходимостью. Законодатель этот термин не раскрывает, он имеет сугубо оценочный характер. Подобное обстоятельство во многом напоминает крайнюю необходимость (ст. 39 УК), однако таковым не является. Вынужденная необходимость изъятия имущества у собственника либо иного владельца должна быть обусловлена военными потребностями, надобностью обеспечения безопасности, а также защитой прав и законных интересов военнослужащих, военнопленных, мирного населения. Это может быть изъятие у убитых, раненых оружия, боеприпасов, средств коммуникации, документов, топографических карт для дальнейшего использования в военных целях, изъятие стройматериалов для возведения оборонительных укреплений, мостов, переправ, изъятие транспортных средств и горюче-смазочных материалов для транспортировки военной техники, грузов, изъятие у гражданского населения огнестрельного оружия для обеспечения безопасности гарнизона, изъятие у мертвых предметов обмундирования, продовольствия, медикаментов для защиты жизни и здоровья и т.д. В ст. 266 и 267 УК РСФСР какой-либо схожей оговорки не было, и ученые рассматривали подобные ситуации через призму норм о крайней необходимости <6>, что заслуживает полной поддержки, поскольку в них закреплены понятие и условия правомерности причинения вреда, чего нет в рассматриваемом "извинительном обстоятельстве".
--------------------------------
<6> См.: Тер-Акопов А.А. Командиру о военно-уголовном законодательстве / Под общ. ред. А.Г. Горного. М.: Воениздат, 1985, с. 145.
Конструктивным признаком объективной стороны мародерства выступает обстановка его совершения, т.е. та среда, определяемая местом и временем, в условиях которой оно совершается. Следует отметить, что законодатель предусмотрел в ч. 1 ст. 356.1 УК сразу четыре альтернативные обстановки совершения анализируемого деяния, а именно: а) военное положение <7>, б) военное время <8>, в) вооруженный конфликт <9>, г) боевые действия <10>. В связи с этим представляется, что указание на военное положение и военное время как обстановку совершения мародерства излишне, поскольку это чрезвычайно расширяет сферу применения рассматриваемой нормы. Режим военного положения и тем более военного времени распространяется на довольно широкую территорию, где военные действия и не происходят вовсе. Кроме того, необходимо отметить, что в ст. 266 УК РСФСР в качестве места совершения мародерства понималось лишь "поле сражения", а в ст. 267 УК РСФСР местом преступления выступал только "район военных действий", что следует признать логичным. Упомянутые положения Женевской конвенции об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях от 12 августа 1949 г. также указывают на необходимость защиты имущества именно в местах вооруженного конфликта, поля боя. Исходя из приведенных аргументов, целесообразно было бы исключить термины "военное положение" и "военное время" из диспозиции ч. 1 ст. 356.1 УК.
--------------------------------
<7> Согласно п. 1 ст. 1 Федерального конституционного закона от 30 января 2002 г. N 1-ФКЗ "О военном положении" под военным положением понимается особый правовой режим, вводимый на территории РФ или в отдельных ее местностях в соответствии с Конституцией РФ Президентом РФ в случае агрессии против РФ или непосредственной угрозы агрессии.
<8> В соответствии с п. 2 ст. 18 Федерального закона от 31 мая 1996 г. N 61-ФЗ "Об обороне" военное время наступает с момента объявления состояния войны или фактического начала военных действий, а истекает с момента объявления о прекращении военных действий, но не ранее их фактического прекращения.
<9> Военный конфликт - форма разрешения межгосударственных или внутригосударственных противоречий с применением военной силы (понятие охватывает все виды вооруженного противоборства, включая крупномасштабные, региональные, локальные войны и вооруженные конфликты) (п. 8 Военной доктрины Российской Федерации, утв. Президентом РФ 25 декабря 2014 г. N Пр-2976).
<10> Боевые действия представляют собой "составную часть военных действий противоборствующих сторон, организованное применение сил и средств объединений, соединений, частей, подразделений для выполнения поставленных боевых задач" (см.: Военная энциклопедия. Т. 1 / Гл. ред. комис.: И.Н. Родионов (пред.) и др. М.: Воениздат, 1997. С. 147).
Субъект мародерства является общим - физическое лицо, достигшее шестнадцати лет. В отличие от преступлений, предусмотренных ст. 266 и 267 УК РСФСР, где субъектом могли быть исключительно военнослужащие СССР, субъектом мародерства могут быть абсолютно любые лица (военнослужащие РФ, военнослужащие иностранных государств, наемники, ополченцы, добровольцы, служащие частных военных компаний, сотрудники полиции, лица из числа гражданского населения и т.д.). Подобное принципиальное расширение круга субъектов исследуемого преступления во многом обусловлено необходимостью защиты права собственности в условиях вооруженного конфликта прежде всего от общественно опасных посягательств со стороны противника РФ. Этим обстоятельством в том числе и объясняется расположение анализируемой нормы в гл. 34, а не в гл. 33 УК ("Преступления против военной службы").
Совершение мародерства группой лиц по предварительному сговору (п. "а" ч. 3) признается квалифицирующим признаком, а организованной группой (п. "а" ч. 4) - особо квалифицирующим признаком. Если мародерство, связанное с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, или с угрозой его применения, совершалось бандой, то в действиях лиц присутствует совокупность преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 4 ст. 356.1 и ст. 209 УК.
Мародерство, совершенное должностным лицом Вооруженных Сил РФ, других войск и воинских формирований РФ, правоохранительных органов и иных органов и учреждений государственной власти РФ, должно дополнительно квалифицироваться как превышение должностных полномочий (ст. 286 УК), поскольку в ст. 356.1 УК такой квалифицирующий признак, как "использование служебного положения", не предусмотрен.
Субъективная сторона мародерства характеризуется виной, выраженной исключительно в форме прямого умысла, при котором виновный осознавал общественную опасность своих действий и желал их совершить. Мотив и цель имеют корыстную направленность, т.е. стремление обогатиться либо обогатить других лиц.
В ч. 2 ст. 356.1 УК предусмотрена повышенная ответственность за совершение мародерства с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, либо с угрозой применения такого насилия <11>. Тут прослеживается аналогия с "насильственным" грабежом (п. "г" ч. 2 ст. 161 УК), поскольку изъятие имущества имеет открытый характер, т.е. совершается в присутствии собственника, иного владельца или других лиц, осознающих суть совершаемых действий, при этом соответствующее насилие либо угроза его применения выступает средством завладения имуществом или его удержания.
--------------------------------
<11> Согласно абз. 1 п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" под насилием, не опасным для жизни или здоровья, следует понимать побои или совершение иных насильственных действий, связанных с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы (связывание рук, применение наручников, оставление в закрытом помещении и др.).
В свою очередь, в п. "в" ч. 3 ст. 356.1 УК предусмотрена ответственность за мародерство в случае совершения его с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия <12>. На первый взгляд может показаться, что этот вид мародерства сконструирован по подобию разбоя (ст. 162 УК), однако это не совсем так. В частности, разбой признается оконченным с момента начала нападения, сопровождаемого применением соответствующего насилия или угрозой его применения, в целях изъятия имущества, в то время как момент окончания мародерства, как было указано, связан с возникновением у виновного реальной возможности пользоваться или распоряжаться по своему усмотрению изъятым из законного владения чужим имуществом. Иными словами, для констатации оконченного мародерства имущество должно поступить во владение субъекта, а при разбое субъекту достаточно лишь начать соответствующее нападение. Так же, как и при мародерстве, предусмотренном ч. 2 ст. 356.1 УК, в этом случае насилие либо угроза его применения является средством завладения имуществом или его удержания. Умышленное причинение легкого вреда здоровью или вреда здоровью средней тяжести полностью охватывается п. "в" ч. 3 ст. 356.1 УК и дополнительной квалификации по ст. 115 либо 112 УК не требует. Если в ходе совершения рассматриваемого вида мародерства умышленно был причинен тяжкий вред здоровью, то в действиях виновного будет присутствовать совокупность преступлений, предусмотренных п. "в" ч. 3 ст. 356.1 и соответствующей частью ст. 111 УК. Совершение убийства при мародерстве также образует совокупность преступлений, предусмотренных в п. "в" ч. 3 ст. 356.1 и п. "з" ч. 2 ст. 105 УК (убийство, совершенное из корыстных побуждений).
--------------------------------
<12> В соответствии с абз. 2 п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" под насилием, опасным для жизни или здоровья, следует понимать такое насилие, которое повлекло причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью потерпевшего, а также причинение легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности.
Не вполне понятна логика законодателя, закрепившего в п. "в" ч. 4 ст. 356.1 УК такой особо квалифицированный вид мародерства, которое соединено с угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего. Получается, что применение к потерпевшему при совершении мародерства психического насилия в виде соответствующих угроз более общественно вредно, чем применение физического насилия, опасного для жизни и здоровья (п. "в" ч. 3 ст. 356.1). То есть, по мнению законодателя, например, умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью менее общественно опасно, чем угроза причинения тяжкого вреда здоровью. При сравнении наказаний за совершение преступлений, предусмотренных ст. 112 и 119 УК, становится очевидно, что первое представляет большую общественную опасность, чем второе. Кроме того, следует отметить, что в основном составе разбоя (ч. 1 ст. 162 УК) применение насилия, опасного для жизни и здоровья, по общественной опасности приравнено к угрозе его применения. И тем более в п. "в" ч. 3 ст. 356.1 УК, рассмотренном выше, уже есть указание на угрозу применения насилия, опасного для жизни и здоровья. В связи с этим представляется, что присутствие анализируемого особо квалифицирующего признака в ч. 4 ст. 356.1 УК явно противоречит принципам дифференциации уголовной ответственности и юридической техники, а следовательно, его целесообразно было бы исключить.
Мародерство необходимо разграничивать с таким международным военным преступлением, как применение запрещенных средств и методов ведения войны (ст. 356 УК), объективная сторона которого выражается в совершении такого альтернативного деяния, как разграбление национального имущества на оккупированной территории. По справедливому мнению А. Кибальника и И. Соломоненко, под разграблением национального имущества следует понимать "хищение, уничтожение либо повреждение культурных ценностей и гражданских объектов, не вызванное военной необходимостью, совершенное при этом не только на оккупированной территории, но и в условиях вооруженного конфликта" <13>. На основе системного анализа норм международного гуманитарного права ученые также верно отмечают, что к указанному деянию относятся и случаи "незаконного присвоения общественного или частного имущества отдельными военнослужащими", а также "обманное, мошенническое изъятие имущества, непосредственно связанное с вооруженным конфликтом и не подпадающее под случаи военной необходимости" <14>. Следует обратить внимание на тот факт, что в случае с мародерством в отличие от этого преступления установлена ответственность и за изъятие имущества у представителей своей же стороны (например, завладение деньгами погибшего сослуживца). На основании этих тезисов можно утверждать, что мародерство в части изъятия имущества одной стороной вооруженного конфликта у другой соотносится с преступлением, предусмотренным ст. 356 УК, как специальная и общая нормы и применению подлежит лишь первая.
--------------------------------
<13> Кибальник А.Г., Соломоненко И.Г. Преступления против мира и безопасности человечества. СПб.: Юридический центр Пресс, 2004. С. 124.
<14> Там же. С. 124.
Преступность мародерства исключается в случае, когда военнослужащий совершил его, исполняя приказ командира, обладающего полномочиями отдавать такой приказ, и если его содержание заведомо для подчиненного не носит противоправного характера (ст. 42 УК). В противном случае лицо, выполнившее преступный приказ, несет уголовную ответственность в качестве исполнителя, а командир, отдавший подобный приказ, - в качестве подстрекателя или организатора, в зависимости от обстоятельств совершения деяния.
Для обеспечения всесторонней уголовно-правовой защиты имущества в условиях вооруженного конфликта законодатель предусмотрел в исследуемой норме существенное количество преступных проявлений, однако представляется, что упустил из виду такое из них, как вымогательство, понятие которого содержится в ст. 163 УК. В зоне ведения боевых действий вполне возможны случаи, когда, например, у граждан требуют передать какие-либо вещи под угрозой уничтожения или повреждения их имущества (угроза сжечь домовладение, если те не передадут денежные средства и драгоценности). Подобные действия отражают социально-правовую сущность мародерства в современной интерпретации, однако мародерством не являются, что можно назвать определенным законодательным пробелом. В целях устранения пробела, а также повышения эффективности уголовно-правовых мер, направленных на обеспечение соблюдения правил ведения боевых действий в части сохранности имущества в условиях вооруженного конфликта, представляется целесообразным дополнить диспозицию ч. 1 ст. 356.1 УК указанием на вымогательство как на один из видов мародерства.
Пристатейный библиографический список
1. Кибальник А.Г., Соломоненко И.Г. Преступления против мира и безопасности человечества. СПб.: Юридический центр Пресс, 2004. 203 с.
2. Командиру о военно-уголовном законодательстве / Под общ. ред. А.Г. Горного. М.: Воениздат, 1985. 206 с.
3. Советское уголовное право: Учебник. Часть Особенная / Под ред. В.А. Владимирова, Н.И. Загородникова, Б.В. Здравомыслова. М.: Юрид. лит., 1979. 584 с.
4. Яни П. Квалификация хищений: момент окончания, безвозмездность, ущерб // Законность. 2015. N 12.
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Уголовное право, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.