Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Уголовное право. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
СУБЪЕКТ ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПО УГОЛОВНОМУ ПРАВУ МОСКОВСКОГО ГОСУДАРСТВА XVI - XVII ВВ.
А.А. РОЖНОВ
Рожнов Артемий Анатольевич, доцент кафедры уголовного права Московского государственного открытого университета, кандидат юридических наук, доцент.
Одной из важных характеристик уголовного права Московского государства XVI - XVII вв. является вопрос о том, кто в тот период признавался субъектом преступления. Являлся ли таковым только человек или наряду с людьми к уголовной ответственности могли быть привлечены животные, птицы, насекомые и неодушевленные предметы? В исторической и юридической науке данный вопрос не получил однозначного ответа. Попробуем в нем разобраться, опираясь на свидетельства современников-иностранцев о Московском государстве и отечественные источники.
В сочинениях современников-иностранцев о России XVI - XVII вв. можно встретить несколько указаний на то, что субъектом преступления признавались не только люди, но и животные, а также неодушевленные предметы. По словам австрийца Лизека, "за преступления судят не только людей, но и животных, и даже неодушевленные вещи" <1>. В качестве примеров привлечения к уголовной ответственности животных и неодушевленных предметов "иноземцы" приводят следующие случаи.
--------------------------------
<1> Лизек А. Сказание Адольфа Лизека о посольстве от Императора Римскаго Леопольда к Великому Царю Московскому Алексию Михайловичу, в 1675 году // Журнал Министерства народного просвещения. 1837. N 11. С. 384.
По утверждению Лизека, "в доме одного Боярина ручной козел столкнул Боярского сына с лестницы; его высекли батогами и сослали в Сибирь; но как этот козел был любим целым семейством, то на пропитание положили ему по копейке в день.
Другая особа порезалась ножом, и его хотели сослать в Сибирь; но серебряная рукоятка, превосходно отделанная, преклонила к нему милость: вместо Сибири, его заперли в сундук, и тем лишили возможности резать" <2>.
--------------------------------
<2> Там же. С. 384.
Описывая город Можайск и расположенный в нем монастырь Св. Николая Чудотворца, "с образом его и деревянной статуей", поляк Немоевский замечает: "Говорят, что Иван Васильевич (Грозный. - Прим. авт.), когда ему пошло плохо с королем Стефаном (Баторием. - Прим. авт.), приказал статую этого Чудотворца выволочь перед монастырь и бить палками, выговаривая ему: "Литве помогаешь" <3>.
--------------------------------
<3> Немоевский С. Записки Станислава Немоевского (1606 - 1608) // Записки Станислава Немоевского (1606 - 1608). Рукопись Жолкевского. Рязань, 2006. С. 50.
Англичанин Перри и швед Седерберг в своих заметках о России сообщают о происшествии с обезьяной английского дипломата, которую он привез с собой в Москву. По заявлению Перри, "обезьяна эта однажды сорвалась с привязи и вбежала в церковь, бывшую недалеко от того места, где жил Посланник; в этой церкви она сбросила с полки несколько образов святых (между Русскими существует обыкновение не вешать образа Святых, так как они считают это не довольно почетным, но ставить их на полку). По поводу этой случайности Посланнику представлена была жалоба, якобы обезьяна спущена была с привязи умышленно, чтобы нанести это оскорбление церкви, и сделано это было по дьявольскому наваждению, чтоб осквернить их святыню. Церковь была очищена посредством странного обряда, окропления святой водой, и по этому случаю были молебствия к Святым, а дьявола заклинали выйти из церкви. За это дело обезьяна была обвинена, и по особому Указу Патриарха, ее водили, как преступника, на показ по улицам, и потом предали смерти" <4>. В изложении Седерберга инцидент с обезьяной выглядел так: "Одетой в лакейскую ливрею, удалось ей бежать и войти в одну растворенную церковь насупротив Посольскаго дома, где она взлезла на алтарь и стены, сорвала и разбила образа, и все, что ей попадалось. Церковный сторож, который, услыша шум, поспешил в церковь, видит обезьяну, запирает церковь и бежит к Патриярху, который, воспламенившись ревностью, спешит к Царю с рассказом о неприличном деянии Посольскаго конюха. За тем тотчас посылаются стрельцы (лучшие Русские воины, все равно, что янычаре у Турок) с алебардами, которые, увидав в церкви обезьяну, начали ее немилосердно бить. Разъяренная обезьяна вскакивает на того из них, который всего более ее бил, и так жестоко отделала стрельца, что его унесли замертво домой. Наконец овладели обезьяной, связали и бросили ее в темницу. Народ полагал, что вся эта проделка была состряпана самим Посланником, и охотно отомстил бы ему, если б к его дому не была поставлена охранительная стража, тем более, что он полагал, что Посланник знается с злым духом, так как он возил с собою чорта, котораго нельзя было заставить говорить. Посланник предлагал вполне вознаградить за убытки, но это ни к чему не повело, так как Патриарх был очень раздражен. Вследствие сего несколько сильных стрельцов вывели обезьяну и растреляли ее, после чего тотчас было объявлено всенародно, чтобы никто, под страхом смерти, не смел трогать особу Посланника" <5>.
--------------------------------
<4> Перри Дж. Состояние России при нынешнем Царе (Петре I) // Дондукова-Корсакова О.М. Другое и более подробное повествование о России: Чтения в Императорском Обществе Истории и Древностей Российских при Московском университете (далее - ЧОИДР). 1871. Кн. 2. С. 150 - 151.
<5> Седерберг Г. Заметки о религии и нравах Русскаго народа / И.Г.С. Бывшаго полковаго священника, магистра Генриха Седерберга, заметки о религии и нравах русскаго народа во время пребывания его в России с 1709 по 1718 год // ЧОИДР. 1873. N 2. С. 7 - 8.
В русских документах ни один из названных случаев не упоминается, зато в них говорится о наказании церковного колокола г. Углича, в который ударили в набат в связи с таинственной смертью царевича Дмитрия. По приказанию Бориса Годунова его якобы сбросили со звонницы, избили плетьми, лишили уха, вырвали у него язык, после чего сосланные в Сибирь угличане должны были тащить "мятежный" колокол волоком до Тобольска. Местный воевода повелел сначала запереть колокол в приказной избе и сделать на нем надпись: "Первоссыльный неодушевленный с Углича". Затем колокол был повешен на колокольню церкви Всемилостивого Спаса, а оттуда перемещен на Софийскую соборную колокольню. В 1677 г. во время большого тобольского пожара "опальный" колокол "расплавился, раздался без остатка" <6>.
--------------------------------
<6> Подробнее см.: Лобашков А.М. История ссыльного колокола. Ярославль, 1988.
Итак, в иностранных и отечественных источниках упоминаются пять случаев применения карательных мер к "преступникам", которые не являлись людьми. Можно ли, опираясь на эту цифру, делать вывод о том, что животные и неодушевленные предметы признавались в Московском государстве субъектами преступления?
По нашему убеждению, такой вывод сделать нельзя по двум причинам.
Во-первых, пять вышеуказанных случаев - это слишком незначительная цифра, чтобы на ее основе причислять животных и вещи к субъектам преступления. Это становится особенно очевидным при сравнении российских показателей с западноевропейскими. В "Хронологическом перечне отлучений от Церкви и преследований животных с IX по XIX века", являющемся приложением к исследованию американского историка Э.П. Эванса с характерным названием "Уголовное преследование и смертная казнь животных. Забытая история судебных процессов над животными в Европе", перечислено около 200 таких случаев. При этом их подавляющее большинство - порядка 150 - приходится как раз на период с XV по XVII в. Каких только животных и насекомых не увидишь в этом перечне! Свиньи, коровы, лошади, собаки, козлы, крысы, долгоносики, саранча и многие другие представители фауны на протяжении этого времени стабильно попадали в крепкие объятия европейской Фемиды, что нашло отражение в соответствующих процессуальных актах <7>. Подтверждением того, "насколько эти тяжбы с животными были часты и представляли серьезный юридический интерес", может являться тот факт, что "некоторые юристы считали нужным составлять руководства по этого рода процессам, с подробным изложением процессуальных правил и указаний судебной практики" <8>.
--------------------------------
<7> Evans E.P. The Criminal Prosecution and Capital Punishment of Animals. The Lost History of Europe's Animal Trials. L.; Boston, 1987. P. 265 - 286.
<8> Канторович Я.А. Процессы против животных в Средние века. М., 2011. С. 40.
Кроме того, перечень Э.П. Эванса не включает случаи "наказания" неодушевленных предметов, а они, несомненно, в Европе также были. В частности, в Англии правовой обычай, по которому ответственность могла быть возложена на неодушевленные предметы, был отменен лишь в начале XVIII в. Согласно этому обычаю, например, колесо, причинившее смерть человеку, "отдавалось Богу", т.е. конфисковалось и продавалось в пользу бедных <9>.
--------------------------------
<9> Сергеевич В.И. Лекции и исследования по древней истории русского права. М., 2004. С. 256.
При таком количестве привлеченных к ответственности не людей действительно можно утверждать, что в Европе животные, насекомые и неодушевленные предметы считались субъектами преступлений наравне с людьми. Применительно же к России с ее "жалкими" пятью случаями говорить об этом вряд ли правомерно.
Во-вторых, сами свидетельства об этих случаях, прямо скажем, не внушают доверия. Байки Лизека о загадочном боярине, додумавшемся держать "ручного козла" у себя в доме, и о "преступнике"-ноже, который должен был отправиться в Сибирь в силу русской традиции ссылать туда все предметы, служившие орудиями преступлений, лишены даже видимости правдоподобия. Сообщение Немоевского о том, что православный государь приказал высечь статую самого почитаемого христианского святого, - это, на наш взгляд, такая же пропагандистская ложь с целью демонизации Ивана Грозного, как, к примеру, россказни англичанина Горсея о том, что в результате опричного похода 1570 г. на Новгород, в котором тогда проживало от 15 до 30 тыс. человек, было убито 700 (семьсот) тыс. <10>. К тому же в достоверности слов поляка заставляет усомниться его фраза: "Говорят, что...", указывающая на то, что источником сведений для Немоевского служили слухи. Описанное Перри и Седербергом происшествие с обезьяной выглядит вполне реальным, но можно ли расценивать расстрел "злодейки" как уголовное наказание? Скорее всего, нет. Казнь обезьяны, по нашему мнению, была не чем иным, как обычной полицейской мерой, применяемой к опасным животным, как например, отстрел бешеных собак. Участие же в этом деле патриарха и царя было обусловлено как экстраординарностью самого инцидента, так и тем, что в нем был замешан иностранный дипломат. Что касается "телесного наказания" и "ссылки" угличского колокола, то, как и во всей истории с гибелью царевича Дмитрия, здесь тоже далеко не все ясно. Поэтому если некоторые ученые рассказ о наказании "мятежного" колокола воспринимают как факт <11>, то для других это не более чем легенда и затейливая молва, попавшая на страницы поздних летописей <12>.
--------------------------------
<10> Горсей Дж. Записки о России. XVI - начало XVII в. М., 1990. С. 54 - 55.
<11> См., например: Уголовное право России. Часть Общая: Учебник / Отв. ред. Л.Л. Кругликов. М., 1999. С. 169.
<12> См., напр.: Скрынников Р.Г. Борис Годунов. М., 2002. С. 162.
Таким образом, ни один из зафиксированных в иностранных сочинениях и русских документах случаев "наказания" животных и неодушевленных предметов не может считаться неопровержимым доказательством уголовного преследования не людей. А поскольку другие, бесспорные примеры привлечения животных и вещей к уголовной ответственности в источниках отсутствуют, то из этого можно заключить, что субъектом преступления в Московском государстве признавался исключительно человек.
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Уголовное право, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.