Навигация по сайту:

• Главная
• Условия и порядок выполнения работ
• Требования к оформлению работ
• Цены и порядок оплаты
• Способы оплаты
• Образцы работ
• Гарантии
• ЗАКАЗАТЬ РАБОТУ

Контакты:

Свяжитесь с нами:

ICQ: 197839245
e-mail: justicemaker@yandex.ru

К вопросу о лишении родительских прав как крайней мере семейно-правовой ответственности. Статьи по предмету Семейное право

Вернуться к списку статей по юриспруденции

К ВОПРОСУ О ЛИШЕНИИ РОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВ КАК КРАЙНЕЙ МЕРЕ СЕМЕЙНО-ПРАВОВОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ

К.В. ШИМАНЧИК

Споры, связанные с воспитанием детей, представляются одной из наиболее сложных категорий дел, подсудных судам общей юрисдикции. Поддерживая мнение П.А. Якушева, кандидата юридических наук, судьи Владимирского областного суда, о том, что "при рассмотрении дел о лишении родительских прав суды достаточно единообразно применяют нормы материального и процессуального права. Возникающие затруднения связаны с оценкой фактических обстоятельств дела, установлением достаточности оснований для лишения родительских прав..." <1>, полагаем, что правильное рассмотрение таких дел в данном случае влияет не только на благополучие сторон, но и на судьбы конкретных детей. В ходе рассмотрения гражданских дел возникают проблемные вопросы, не имеющие правового ответа, но непременно требующие разрешения и дополнительного правового регулирования.
--------------------------------
<1> Якушев П.А. Лишение родительских прав и традиционные семейные ценности: процессуальные аспекты гармонизации // Вестник гражданского процесса. 2017. Т. 7. N 5. С. 283 - 292.

Прежде всего, следует отметить, что понятие исключительности такой меры семейно-правовой ответственности, как лишение родительских прав, не имеет легального закрепления. Правоприменителям остается лишь трактовать данную категорию исходя из общих представлений о праве, основываясь на трудах ученых-правоведов, заслуженных деятелей науки, а также изучая судебную практику по данным спорам. Мы соглашаемся с мнением С.В. Зыкова о том, что исключительность лишения родительских прав должна быть не только установлена доктринально или в порядке общих разъяснений, но и получить прямое легальное закрепление <2>.
--------------------------------
<2> Зыков С.В. О выражении в законодательстве исключительного характера применения лишения родительских прав в качестве меры семейно-правовой ответственности // Семейное и жилищное право. 2017. N 2.

Семейный кодекс Российской Федерации (далее - СК РФ) содержит положение о том, что каждый ребенок имеет право жить и воспитываться в семье, насколько это возможно, право знать своих родителей, право на их заботу, право на совместное с ними проживание, за исключением случаев, когда это противоречит его интересам <3>. Особую сложность представляет надлежащее осуществление родительских прав лицами, находящимися под стражей, или лицами, осужденными приговором суда к наказанию в виде лишения свободы. Суду, разрешающему вопрос лишения родительских прав в отношении такого лица, предстоит выяснить, какие меры данное лицо предприняло для надлежащего исполнения возложенных обязанностей по воспитанию и содержанию ребенка. Безусловно, что в случае, если до помещения под стражу лицо не исполняло родительские обязанности и в период нахождения под стражей данное поведение не изменилось, вопросов об основаниях лишения родительских прав у суда не возникнет. Но каким образом определить, имеются ли основания, предусмотренные ст. 69 СК РФ, для лишения родительских прав лица, находящегося под стражей, если оно, допустим, поздравляет ребенка с праздниками посредством направления корреспонденции, но иным образом не принимает участия в воспитании и содержании ребенка? Данный вопрос останется на усмотрение суда. Нельзя согласиться, что сам факт нахождения в местах лишения свободы является уважительной причиной уклонения от исполнения родительских обязанностей. Однако в судах по данному вопросу сформировалась различная практика.
--------------------------------
<3> Семейный кодекс Российской Федерации от 29 декабря 1995 г. N 223-ФЗ (ред. от 29.05.2019) // СЗ РФ. 1996. N 1. Ст. 16.

Так, решением Петрозаводского городского суда Республики Карелия от 22 мая 2018 г. К. лишена родительских прав в отношении своего несовершеннолетнего ребенка. Иск был предъявлен учреждением социального обслуживания, в котором находился ребенок, к обоим родителям. На момент предъявления иска отец ребенка находился в местах лишения свободы. Родители, по мнению стороны истца, полностью уклонились от воспитания и содержания ребенка, никаких действий по возвращению ребенка в семью не предпринимали. В мотивировочной части решения суд указал о том, что для лишения родительских прав матери имеются достаточные основания, но оснований для лишения родительских прав отца ребенка суд не усмотрел, поскольку ответчик отбывает наказание в виде лишения свободы, в связи с чем не имеет возможности осуществлять родительские обязанности, а также ответчик не имеет намерения отказываться от ребенка. Решение суда не обжаловалось <4>.
--------------------------------
<4> Решение Петрозаводского городского суда Республики Карелия от 22 мая 2018 г. по делу N 2-2735/2018 // Архив Петрозаводского городского суда Республики Карелия.

В то же время Апелляционным определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Карелия от 11 сентября 2018 г. отменено решение Петрозаводского городского суда Республики Карелия от 27 июня 2018 г. по иску П. к В. о лишении родительских прав, которым суд первой инстанции предупредил отца ребенка о необходимости изменения своего отношения к воспитанию несовершеннолетнего ребенка, отказав в удовлетворении иска. Судом первой инстанции установлено, что ответчик отбывает наказание в исправительной колонии строгого режима по приговору суда. Истица указывала, что ответчик не принимал участия в воспитании ребенка, не оказывал необходимой моральной и материальной помощи ребенку. Апелляционной инстанцией было установлено, что ответчик на момент предъявления иска имеет задолженность по уплате алиментов, хотя периодично был трудоустроен в различных должностях в местах отбывания наказания. Учитывая все обстоятельства дела, характеризующие данные ответчика, заключение прокурора, мнение несовершеннолетнего ребенка, суд апелляционной инстанции отменил решение Петрозаводского городского суда, лишив В. родительских прав в отношении несовершеннолетнего ребенка <5>. Какие именно основания увидела Судебная коллегия для применения лишения родительских прав как крайней меры семейно-правовой ответственности в данном случае, которые не усмотрел суд первой инстанции, является вопросом к размышлению.
--------------------------------
<5> Решение Петрозаводского городского суда Республики Карелия от 27 июня 2018 г. по делу N 2-4063/2018; Апелляционное определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Карелия от 11 сентября 2018 г. // Архив Петрозаводского городского суда Республики Карелия.

При этом следует обратить внимание, что исполняющим обязанности прокурора города были представлены возражения на апелляционную жалобу истца. Однако в судебном заседании апелляционной инстанции прокурор полагал решение суда подлежащим отмене с принятием нового решения об удовлетворении исковых требований. По мнению С.В. Тетюева, кандидата юридических наук, задача прокурора - помочь суду вынести правильное решение, и изменение позиции прокурором после вынесения решения по делу справедливо критикуется в юридической науке <6>. Из этого следует, что заключение прокурора по делу не должно носить формальный характер, хотя, как справедливо отмечает В.Д. Милосавлевич, участвуя в рассмотрении гражданских дел о лишении родительских прав по правилам ч. 3 ст. 45 ГПК РФ <7>, прокуроры активно пользуются процессуальными правами с целью разрешения споров в соответствии с положениями действующего семейного законодательства, обеспечения прав и законных интересов несовершеннолетних <8>.
--------------------------------
<6> Тетюев С.В. Заключение прокурора в гражданском процессе // Гражданский процесс. 2018. N 12. С. 28.
<7> Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14 ноября 2002 г. N 138-ФЗ (ред. от 26.07.2019) // СЗ РФ. 2002. N 46. Ст. 4532.
<8> Милосавлевич В.Д. Участие прокуроров в рассмотрении судами гражданских дел о лишении родительских прав // Законность. 2018. N 2 (1000). С. 16 - 19.

В.В. Ершов указывает, что правосудие возможно более обоснованно рассматривать как особый вид государственной деятельности, сущность которой состоит в рассмотрении и разрешении судами дел в соответствии, прежде всего, с принципами и нормами права, реализующимися в государстве, с целью защиты нарушенных или оспоренных прав, свобод и правовых интересов лиц, как участвующих, так и не участвующих в данном споре <9>. Для того чтобы в государстве соблюдались и защищались права несовершеннолетних детей, как того требует Конвенция о правах ребенка <10>, следует законодательно закрепить цель лишения родительских прав. На сегодняшний день Верховным Судом России определено, что лишение родительских прав - это крайняя мера семейно-правовой ответственности, но цель лишения родителей прав в отношении своих детей не раскрыта. Полагаем, истинной целью лишения родительских прав является защита прав и законных интересов несовершеннолетних. Зачастую при знакомстве с судебными постановлениями складывается впечатление, что целью лишения родительских прав является некое наказание родителя за то, что он ненадлежащим образом исполняет обязанности по отношению к своему ребенку. В таких случаях осуществляемая судами функция обеспечения прав и свобод участников процесса переходит на второй план. Закрепление цели лишения родительских прав на законодательном уровне, по нашему мнению, поспособствует еще большему принятию судами решений, основанных на соблюдении прав и законных интересов, прежде всего, несовершеннолетних, защита которых находится под охраной государства.
--------------------------------
<9> Ершов В.В. Правовое и индивидуальное регулирование общественных отношений: монография. М.: РГУП, 2018. С. 381.
<10> Конвенция о правах ребенка (одобрена Генеральной Ассамблеей ООН 20.11.1989, вступила в силу для СССР 15.09.1990, ратифицирована Постановлением ВС СССР от 13.06.1990 N 1559-I) // Сборник международных договоров СССР. 1993. Вып. XLVI.

Теперь рассмотрим вопросы, требующие разрешения, касающиеся оснований лишения родительских прав. Первым основанием, указанным в ст. 69 СК РФ, служащим применению исключительной меры семейно-правовой ответственности, является уклонение от выполнения обязанностей родителей, в том числе при злостном уклонении от уплаты алиментов. Но открытым остается вопрос: каким образом на практике отнести определенные действия родителей к уклонению от выполнения обязанностей по отношению к своим детям? Даже если, основываясь на общих представлениях о добре и зле, возможно определить, уклонился ли родитель от выполнения своих обязанностей, то неизвестно, каким образом установить, что это основание именно к лишению родительских прав, а не, допустим, к ограничению в родительских правах или к предупреждению родителя о необходимости изменения своего отношения к воспитанию ребенка. Нередко на практике встречаются случаи, когда родители, однажды уклонившись от воспитания ребенка, пройдя профилактические беседы, "встают на путь истинный" и в дальнейшем не допускают повторного проявления такого отношения к своему ребенку. В данном случае, полагаем, речь должна идти о неоднократности уклонения от выполнения обязанностей родителя. Представляется, целесообразно абз. 2 ст. 69 СК РФ изложить следующим образом: "...злостно уклоняются от выполнения обязанностей родителей, в том числе при злостном уклонении от уплаты алиментов". Это, прежде всего, защитит право ребенка жить и воспитываться в семье, не допуская возможности лишения родительских прав при однократном проявлении уклонения от воспитания ребенка. Вопрос о системности уклонения не может быть поставлен, поскольку пока орган по опеке будет подсчитывать, сколько раз родитель уклонился от воспитания ребенка, права несовершеннолетнего останутся незащищенными. Хотя вопрос о злостном и (или) системном уклонении родителя от воспитания является спорным. Например, П.А. Якушев полагает, что предложение в юридической литературе заменить словосочетание "уклонение от выполнения обязанностей родителя" на "злостное и (или) систематическое уклонение от выполнения обязанностей родителя" является излишним, поскольку опасения лишения родительских прав за разовую незначительную провинность не основаны на реалиях российской судебной практики <11>.
--------------------------------
<11> Якушев П.А. Споры о детях: традиционные ценности и судебная практика: монография. М.: Проспект, 2018.

Еще одним основанием для применения крайней меры семейно-правовой ответственности является жестокое обращение с детьми, в том числе осуществление физического или психического насилия над ними. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 14 ноября 2017 г. N 44 "О практике применения судами законодательства при разрешении споров, связанных с защитой прав и законных интересов ребенка при непосредственной угрозе его жизни или здоровью, а также при ограничении или лишении родительских прав" <12> раскрывает понятие жестокого обращения с ребенком, однако форм выражения психического насилия над ребенком данное Постановление Пленума ВС РФ не содержит. Таким образом, возникает проблема применения крайней меры семейно-правовой ответственности по данному основанию. При определении понятия психического насилия обратимся к теории уголовного права. Некоторые ученые-правоведы полагают, что содержательную сторону психического насилия составляет только угроза физического насилия <13>. Другие ученые относят к формам выражения психического насилия угрозы причинения имущественного вреда и лишения каких-либо благ. Мы соглашаемся с мнением Д.В. Попова, полагающего, что при психическом насилии воздействие предполагает возникновение негативных последствий или возможности их наступления. Например, страха, стресса, ощущения опасности. Д.В. Попов также полагает, что обещание выгоды воздействует на психику не так, как действия при психическом насилии. При обещании выгоды возникают исключительно положительные эмоции, поднимается настроение ввиду предвкушения реализации представлений <14>. Таким образом, можно сделать вывод, что определение или раскрытие понятия психического насилия над ребенком позволит правоприменителям наиболее точно сопоставить действия родителей с данным основанием лишения родительских прав.
--------------------------------
<12> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 14 ноября 2017 г. N 44 "О практике применения судами законодательства при разрешении споров, связанных с защитой прав и законных интересов ребенка при непосредственной угрозе его жизни или здоровью, а также при ограничении или лишении родительских прав" // Российская газета. 2017. 20 ноября.
<13> Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. А.В. Арендаренко, Н.Н. Афанасьева, В.Е. Батюкова. М., 1997. С. 220; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. И. Радченко, А.С. Михлина. М., 2000. С. 225.
<14> Попов Д.В. О психическом насилии как признаке объективной стороны преступлений, предусмотренных ст. ст. 150, 151 УК РФ // Российский судья. 2016. N 12.

Как указывалось ранее, лишение родительских прав - это крайняя мера. Анализируя судебную практику, можно с уверенностью сказать, что суды полностью придерживаются данной точки зрения. В частности, в судебной практике Московского городского суда гораздо больше дел, разрешенных в пользу ответчика, нежели дел, решения по которым вынесены в пользу истца <15>.
--------------------------------
<15> Спор о лишении родительских прав (на основании судебной практики Московского городского суда) // Помощник адвоката. 2019. URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=CJI&n=97727#035843599609884147.

Подводя итог, следует отметить, что, лишая родителя родительских прав, суд должен быть уверен, что иным образом защитить права несовершеннолетнего не представляется возможным. И будь то удовлетворение иска о лишении родительских прав или отказ в удовлетворении таких требований, весы должны перевесить в пользу защиты прав несовершеннолетнего.

Литература

1. Ершов В.В. Правовое и индивидуальное регулирование общественных отношений: монография / В.В. Ершов. М.: РГУП, 2018. 627 с.
2. Зыков С.В. О выражении в законодательстве исключительного характера применения лишения родительских прав в качестве меры семейно-правовой ответственности / С.В. Зыков // Семейное и жилищное право. 2017. N 2. С. 9 - 11.
3. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. И. Радченко, А.С. Михлина. М.: Спарк, 2000. 862 с.
4. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под редакцией А.В. Арендаренко, Н.Н. Афанасьева, В.Е. Батюкова. М.: Проспект, 1997. 760 с.
5. Милосавлевич В.Д. Участие прокуроров в рассмотрении судами гражданских дел о лишении родительских прав / В.Д. Милосавлевич // Законность. 2018. N 2 (1000). С. 16 - 19.
6. Попов Д.В. О психическом насилии как признаке объективной стороны преступлений, предусмотренных ст. ст. 150, 151 УК РФ / Д.В. Попов // Российский судья. 2016. N 12. С. 36 - 41.
7. Тетюев С.В. Заключение прокурора в гражданском процессе / С.В. Тетюев // Российская юстиция. 2018. N 12. С. 27 - 28.
8. Якушев П.А. Лишение родительских прав и традиционные семейные ценности: процессуальные аспекты гармонизации / П.А. Якушев // Вестник гражданского процесса. 2017. Т. 7. N 5. С. 283 - 292.
9. Якушев П.А. Споры о детях: традиционные ценности и судебная практика: монография / П.А. Якушев. М.: Проспект, 2018. 144 с.

Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Семейное право, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.