ЮРИСПРУДЕНЦИЯ: МАГИСТЕРСКИЕ, ДИПЛОМНЫЕ, КУРСОВЫЕ
Консультационные услуги студентам
Консультационные услуги студентам
Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Конституционное право России. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
КОНСТИТУЦИОНАЛИЗМ КАК ПРОЯВЛЕНИЕ ПРИНЦИПА ВЕРХОВЕНСТВА ЗАКОНА В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Л.Г. КОНОВАЛОВА
The article concerns constitutionalism as a modern aspect of the implementation of the rule of law. It is considered as a political and legal regime based on the recognition of the supremacy of the constitution, a political system, a doctrine of the constitutional values, and a requirement to ensure the supremacy of the constitution in the current legislation. The author describes the specifics of the legal consolidation of constitutionalism in Russia, and considers the problem of the supremacy and direct effect of the Constitution of the Russian Federation. Based on the analysis of scientific literature, she reveals some signs of constitutionalism, which largely overlap with the particularities of the rule of law. Attention is paid to the discussion about whether it is necessary to amend the Constitution of the Russian Federation. The author favours the stability of the Constitution text, and refers to the doctrine of "unconstitutional constitutional amendments" that is actively developed abroad. The development of constitutionalism in Russia is associated with the constitutionalisation that means the implementation of the basic constitutional values in the special branch legislation. The problem of the so-called "global crisis of constitutionalism" is touched upon; however, the need to protect the postulates of constitutionalism is underlined.
Key words: rule of law, constitutionalisation, constitutionalism, direct effect of the constitution, higher legal force of the constitution.
Признание принципа верховенства закона вытекает из конституционной характеристики Российской Федерации как правового государства, а также из ст. 15 Конституции РФ, провозглашающей высшую юридическую силу Основного Закона страны и обязывающей органы публичной власти и граждан соблюдать законы. Исключительная роль закона следует и из ст. 55 Конституции РФ, в которой говорится о том, что в России не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права граждан, а ограничение прав граждан возможно лишь федеральным законом в публично-правовых целях. Установлены и реально используются судебные гарантии обеспечения силы закона.
При этом высшие суды и правовая доктрина России, восприняв международные стандарты, исходят из расширительного толкования рассматриваемого принципа, не ограничиваясь требованием законности. Например, Конституционный Суд РФ подчеркивает базовый и отправной характер принципа верховенства права и включает в него приоритет прав и свобод человека, верховенство Конституции РФ, юридическое равенство и справедливость. Эти составляющие могут предполагать состязательность судопроизводства, несовместимость депутатской деятельности с государственной службой, правовую определенность норм, соблюдение законодателем конституционного права собственности и т.д. <1>
--------------------------------
<1> Постановления Конституционного Суда РФ от 30 ноября 2012 г. N 29-П по делу о проверке конституционности положений части пятой статьи 244.6 и части второй статьи 333 Гражданского процессуального кодекса РФ в связи с жалобами граждан А.Г. Круглова, А.В. Маргина, В.А. Мартынова и Ю.С. Шардыко; от 9 июля 2012 г. N 17-П по делу о проверке конституционности не вступившего в силу международного договора Российской Федерации - Протокола о присоединении РФ к Марракешскому соглашению об учреждении Всемирной торговой организации; от 27 июня 2012 г. N 15-П по делу о проверке конституционности пунктов 1 и 2 статьи 29, пункта 2 статьи 31 и статьи 32 Гражданского кодекса РФ в связи с жалобой гражданки И.Б. Деловой; от 26 ноября 2012 г. N 28-П по делу о проверке конституционности положений части 1 статьи 16.2 и части 2 статьи 27.11 Кодекса РФ об административных правонарушениях в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью "Авеста". См. также: Марочкин С.Ю. Верховенство права на внутригосударственном и международном уровнях: динамика развития и взаимодействия // Государство и право. 2013. N 10. С. 85 - 94.
Сегодня принцип верховенства закона дополнился сравнительно новым правовым явлением - конституционализмом. Конституционализм означает прежде всего сам факт наличия конституции и ее активного влияния на политическую жизнь страны, верховенство и определяющую роль конституции (писаной или неписаной) как основного закона в системе законодательства, опосредованность политических отношений конституционно-правовыми нормами, конституционное признание прав и свобод личности, правового характера взаимоотношений гражданина и государства <2>.
--------------------------------
<2> История буржуазного конституционализма XVII - XVIII вв. / Отв. ред. В.С. Нерсесянц. М., 1983. С. 4.
Понятие "конституционализм" не равнозначно понятию "конституция" и имеет множество интерпретаций в юридической и политической науке. Превалирует мнение, что термин "конституционализм" появился в американской политико-правовой мысли на рубеже XVII - XIX вв. для обозначения верховенства писаной конституции над издаваемыми законами и иными правовыми актами <3>. Но в дальнейшем этот термин получил более широкое значение и стал применяться для характеристики процессов перехода к демократии, правовому государству; тем самым подчеркивалось, что для действительной реализации прав граждан, принципа разделения властей и иных конституционных ценностей недостаточно одного лишь факта принятия конституции.
--------------------------------
<3> Кравец И. Конституционализм в сравнительном изучении и преподавании // Сравнительное конституционное обозрение. 2009. N 6. С. 73.
Конституционализм воспринимается как базирующийся на признании верховенства конституции политико-правовой режим, государственный строй или политическая система <4>, т.е. как реальный правовой институт, а также как некое учение о конституции и устанавливаемых ею ценностях или система взглядов на конституционное государство <5>. Принципы, или признаки, конституционализма, выделяемые в юридической науке, многоплановы, но в целом перекликаются с признаками верховенства права: признание и гарантированность прав человека, разделение властей, народный суверенитет, выборность и ответственность должностных лиц, высшая юридическая сила и стабильность конституции <6>. В силу расхождения конституционных принципов с действительными правоотношениями предлагается выделять конституционализм как идеал и конституционализм как реальный способ обеспечения верховенства конституции; также обозначаются различные модификации конституционализма: мнимый, подлинный, парламентарный, монархический, республиканский, судебный и т.д. <7> В любом случае теория конституционализма обогащает принцип господства закона, поскольку подчеркивает, что конституция, будучи основным законом страны, призвана обеспечить единство и стабильность всей правовой системы того или иного государства.
--------------------------------
<4> Сонина Л.В. Конституционализм в Российской Федерации как политико-правовой режим: Дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001; Бондарь Н.С. Концепция "живого" (судебного) конституционализма: методология исследования в свете практики конституционного правосудия // Теория и практика российского конституционализма: Сб. докл. науч.-практ. конф., посвященной 75-летию со дня рождения академика О.Е. Кутафина / Отв. ред. В.И. Фадеев. М., 2013. Т. 2. С. 20.
<5> Старостина И.А. Референдум и выборы в системе современного российского конституционализма // Теория и практика российского конституционализма. Т. 2. С. 275; Богданова Н.А. Категория "конституционализм" в науке конституционного права // Российский конституционализм: проблемы и решения: Материалы Междунар. конф. М., 1999. С. 137; Добрынин Н.М. О сущности конституционализма и правового государства: необходимое и действительное // Государство и право. 2012. N 7. С. 5 - 12.
<6> Ghai Y. Constitutionalism and the Challenge of Ethnic Diversity // Hechman J., Nelson R., Cabatingan L. Global Perspective on the Rule of Law. N.Y., 2010. P. 280 - 283; Bellamy R. Political Constitutionalism: A Republican Defence of the Constitutionality of Democracy. N.Y., 2007. P. 1 - 12; Дик Ховард А.Е. Конституционализм // Верховенство права: Сб. / Пер. с англ. М., 1992. С. 53 - 65; Добрынин Н.М. Размышления о российском конституционализме и политико-правовом режиме в государстве: правовая аксиология и авторский взгляд // Государство и право. 2017. N 2. С. 41 - 52.
<7> Кравец И. Указ. соч. С. 76; Бондарь Н.С. Судебный конституционализм в России в свете конституционного правосудия. М., 2011. С. 21.
Существенной новеллой современной юридической практики является возможность прямого действия Конституции РФ. Это свойство закреплено в ст. 15 Основного Закона. Изначально в правовой доктрине оно воспринималось очень расширительно и определялось как возможность непосредственного применения Конституции РФ при решении конкретных дел <1>. Однако вскоре стали возникать вопросы о механизмах его реализации. Все чаще ведется речь о невозможности непосредственного применения Конституции гражданами, организациями и сотрудниками правоприменительных органов. Стала превалировать позиция о непосредственном применении Конституции РФ исключительно парламентом и судом <2>. Абстрактный характер конституционных норм затрудняет их непосредственное применение, не способствует этому и ставший значительным массив законодательства, конкретно регламентирующий многие сферы общественной жизни. Поэтому отсылки непосредственно к Конституции РФ в судебной практике зачастую носят формальный характер <3>.
--------------------------------
<1> Венгеров А.Б. Прямое действие Конституции: правовые, социальные, психологические аспекты // Общественные науки и современность. 1995. N 5. С. 48.
<2> Головко Л.В. Конституционализация российского уголовного процесса: между лозунгом и реальностью // Государство и право. 2013. N 12. С. 83 - 94.
<3> Белов С.А. Непосредственное применение судами Конституции в Российской Федерации // Государство и право. 2014. N 1. С. 45 - 55.
Длительное время сохранялось расхождение в толковании высшими судами РФ нормы о прямом действии Конституции РФ. Дело в том, что Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" разъясняло судам необходимость в каждом деле оценивать соответствие применяемого ими нормативного акта Конституции РФ и в случае противоречия применять Конституцию РФ непосредственно. Однако в Постановлении Конституционного Суда РФ от 16 июня 1998 г. N 19-П по делу о толковании отдельных положений статей 125, 126 и 127 Конституции Российской Федерации была обоснована исключительность полномочий Конституционного Суда РФ по оценке конституционности законов, а иным судам было рекомендовано обращаться в Конституционный Суд РФ с запросом в случае наличия сомнений в конституционности применяемого акта.
Сегодня сложилась разнообразная практика по реализации прямого действия Конституции. В странах англосаксонской правовой семьи существует право каждого ординарного судьи признавать неконституционными те или иные законоположения при рассмотрении конкретных дел. В романо-германской практике разрешение подобных вопросов закрепляется исключительно за специализированными конституционными судами. Во Франции в связи с этим сформировалась так называемая доктрина закона-экрана, в соответствии с которой закон как бы заслоняет собой Конституцию и подлежит применению, пока орган конституционной юстиции не признает его недействующим <1>. После длительных споров в России по существу возобладала романо-германская позиция: с 2013 г. Верховный Суд РФ исключил из своего Постановления указание на право судей общей юрисдикции оценивать конституционность применяемых законов <2>.
--------------------------------
<1> Головко Л.В. Указ. соч. С. 88 - 89.
<2> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 16 апреля 2013 г. N 9 "О внесении изменений в Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31 октября 1995 года N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия".
Однако, несмотря на найденный консенсус, все еще возникают проблемы, касающиеся разграничения компетенции различных судов по непосредственному применению Конституции РФ. Так, сложной является ситуация, связанная с невозможностью граждан ставить перед Конституционным Судом РФ вопрос о неконституционности подзаконного нормативного акта или постановления Пленума Верховного Суда РФ в случае отсутствия их взаимосвязи с применяемым законом <3>. Дискуссионным остается вопрос о допустимости рядовых судов общей юрисдикции не применять акты, аналогичные признанным Конституционным Судом РФ неконституционными, поскольку орган конституционной юстиции формально признает подобное право только за Верховным Судом РФ <4>. По-разному оцениваются исключительные случаи неприменения судами общей юрисдикции нормативных актов с учетом системного толкования конституционных принципов и действующего законодательства, не признанного неконституционным.
--------------------------------
<3> Бондарь Н., Джагарян А. Прямое действие Конституции: генерация и гарантирование конституционным правосудием // Сравнительное конституционное обозрение. 2016. N 3. С. 57; Белов С.А. Указ. соч. С. 45 - 55.
<4> Постановление Конституционного Суда РФ от 27 января 2004 г. N 1-П по делу о проверке конституционности отдельных положений пункта 2 части первой статьи 27, частей первой, второй и четвертой статьи 251, частей второй и третьей статьи 253 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом Правительства Российской Федерации.
Несмотря на имеющиеся проблемы в обеспечении прямого действия Конституции РФ, данное свойство Основного Закона позволяет масштабно осуществлять конституционализацию законодательства. Этот процесс признается многими отечественными учеными <5> и трактуется весьма многопланово: и как "насыщение" системы права идеями и ценностями конституции и конституционного права; и как воздействие принципов и норм конституции, конституционного права на принципы и нормы отдельных отраслей права с подчинением последних стратегическим целям конституции; и как повышение юридической силы норм обычных законов путем отнесения их к нормам конституционного законодательства; и как обеспечение правового регулирования устройства жизни отдельного человека, общества и государства посредством реализации содержания интерпретированных органом конституционной юстиции принципов конституции, конституционного права. Речь ведется о конституционализации в узком смысле слова - воздействии норм конституции на иные отрасли права - и о конституционализации в широком смысле слова - влиянии норм конституционного права на правовую систему России в целом. Исследуются цели, принципы, пределы конституционализации <6>. Подчеркивается существенная роль в этом процессе Конституционного Суда РФ.
--------------------------------
<5> Тихомиров Ю.А. Коллизионное право. М., 2000. С. 249; Крусс В.И. Конституционализация права: основы теории. М., 2016; Либанова С.Э. Конституционализация норм договорного права (проблемы правоприменения в адвокатской практике) // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2009. N 4. С. 18.
<6> Невинский В.В. Указ. соч. С. 260 - 266.
До сих пор не утихают споры о направлении развития российского конституционализма и судьбе отечественной Конституции. Вопреки изначальной установке на стабилизирующую роль Основного Закона страны Конституция РФ 1993 г. не избежала изменений, коснувшихся срока полномочий Президента РФ и депутатов Государственной Думы, контрольных полномочий парламента в отношении Правительства РФ, судебной системы и прокуратуры, а также порядка формирования Совета Федерации <1>. И хотя эти изменения прошли без существенного сопротивления оппозиции, научная общественность воспринимала их неоднозначно и зачастую критически, усматривая в новеллах стремление к авторитаризации государственности и необоснованное посягательство на "священный текст" Конституции <2>.
--------------------------------
<1> Законы РФ о поправке к Конституции РФ от 30 декабря 2008 г. N 6-ФКЗ "Об изменении срока полномочий Президента Российской Федерации и Государственной Думы"; от 30 декабря 2008 г. N 7-ФКЗ "О контрольных полномочиях Государственной Думы в отношении Правительства Российской Федерации"; от 5 февраля 2014 г. N 2-ФКЗ "О Верховном Суде Российской Федерации и прокуратуре Российской Федерации"; от 21 июля 2014 г. N 11-ФКЗ "О Совете Федерации Федерального Собрания Российской Федерации".
<2> Дмитриев Ю.А. Можно ли повысить демократический потенциал действующей Конституции РФ? // Государство и право. 2013. N 12. С. 45 - 53; Заикин С.С. Незаметная конституционная поправка, или Зачем нужны представители федерации в Совете Федерации // Вопросы федерализма: Сб. науч. работ / Отв. ред. С.В. Нарутто. М., 2018. Т. 4. С. 205 - 237.
Неожиданными для юридического сообщества стали предложенные Президентом РФ 15 января 2020 г. в Послании к Федеральному Собранию РФ очередные поправки к Конституции РФ, касающиеся приоритета конституционных норм перед международным правом, дополнительных требований к главе государства и иным должностным лицам и служащим, процедуры формирования Правительства РФ и некоторого расширения функций парламента, положения Конституционного Суда РФ и статуса Государственного Совета РФ.
Не вдаваясь в политические дебаты, отметим, что для отечественной юридической науки вопрос об изменении Конституции РФ не является новым. Оживленная полемика в научных кругах по поводу возможного изменения Конституции РФ не утихала со времен ее принятия. Обсуждался даже радикальный вопрос принятия новой конституции. Поводом для этих дискуссий служили "шероховатости" текста Конституции РФ (насчитывается около 60 неточностей), а главное - существенный разрыв между провозглашенными конституционными принципами и реалиями общественной жизни. Сторонники радикальных изменений писали о "мнимом конституционализме", "имитации конституционного строя", "конституционной опухоли" и "конституционной дисфункции", о том, что действующая Конституция является "архаичным правовым инструментом" <1>; равенство перед законом сведено на нет "селективной юстицией"; плюрализм вытесняется всеобщей монополизацией экономической и политической жизни; разделение властей не работает; светскость власти сводится на нет всепоглощающим "оцерковлением" политики; федерализм с трудом прикрывает наготу очевидного унитарного государства; власть остается принципиально несменяемой <2>. Противники же резких преобразований обвиняли оппонентов в "законотворческом зуде" <3>.
--------------------------------
<1> Лагуткин А.В., Грудцына Л.Ю. Конституция как архаичный правовой инструмент: постановка проблемы // Государство и право. 2016. N 7. С. 101 - 105; Грудцына Л.Ю., Лагуткин А.В. Слово против Конституции, или О стагнации конституционно-правовой науки (Отклик на статью Ю.А. Дмитриева "О современном этапе развития российской конституционно-правовой науки") // Право и жизнь. 2014. N 189. С. 51 - 67; Денисов С.А. Имитация конституционного строя в России // Конституционное и муниципальное право. 2012. N 10. С. 3; Пастухов В. Чем болеют конституции? Российский конституционализм: поэзия принципов и проза правоприменения // Сравнительное конституционное обозрение. 2012. N 1. С. 73 - 84.
<2> Пастухов В. Указ. соч. С. 83.
<3> Арановский К., Князев С. Роль Конституции в политико-правовом обустройстве России: исходные обстоятельства и современные ожидания // Сравнительное конституционное обозрение. 2013. N 3. С. 50.
Все многообразие предлагаемых в науке вариантов конституционного развития России можно свести к трем базовым подходам.
Представители первого подхода отрицают приемлемость для России либерально-демократического вектора развития и призывают к возвращению специфических исторических (национальных) форм государственного устройства. Они апеллируют к русской соборности, самодержавности, народности, православию, приписываемой нации вере в правду, а не право, поиску некой национальной идеи, необходимости доминирования обязанностей над правами человека <4>. В этом подходе прослеживаются традиционалистские, неославянофильские, почвеннические, неокоммунистические и даже сословно-монархические воззрения <5>.
--------------------------------
<4> Величко А.М. Государственные идеалы России и Запада. Параллели правовых культур. СПб., 1999. С. 190 - 217; Васильев А.А., Серегин А.В. История русской охранительной политико-правовой мысли (17 - 20 вв.). М., 2011. С. 380 - 420; Ситников А.В. Русская православная церковь и социально-политические трансформации в российском обществе. М., 2011. С. 166 - 229; Насыров Р.В. Человек как самоценность: О формулировке ст. 2 Конституции РФ 1993 г. Барнаул, 2008. С. 3 - 278.
<5> Медушевский А. Конституция России: пределы гибкости и возможные интерпретации в будущем // Сравнительное конституционное обозрение. 2008. N 2. С. 12.
Подобные взгляды достаточно жестко и во многом справедливо критикуются мэтрами отечественной юриспруденции. О.В. Мартышин посвятил несколько статей обличению иррациональности традиционализма. Ученый подробно проанализировал историю становления и подходы к восприятию так называемой консервативной идеологии и поставил под сомнение правильность выбора таковой для России XXI в. По степени деструктивного воздействия автор сравнивает консерватизм с религиозным фундаментализмом, активно проявляющимся в настоящее время на Западе. В защиту либеральной политической системы О.В. Мартышин выдвигает тезис о том, что ее смысл состоит во введении критикуемого славянофилами европейского индивидуализма в определенные рамки, примирении его с потребностями общества, подчинении его законам и общественным интересам <6>.
--------------------------------
<6> Мартышин О.В. Идейно-политические основы современной российской государственности // Государство и право. 2006. N 10. С. 31 - 37; Его же. Консерватизм как идеология (политико-правовые аспекты) // Государство и право. 2017. N 12. С. 37 - 43; Его же. Конституция и идеология // Там же. 2013. N 12. С. 34 - 44.
Б.С. Эбзеев возражает славянофилам в части восприятия обязанностей. Он проводит параллели в развитии этого института на Западе и в России, подчеркивая отсутствие в Конституции РФ приписываемого ей игнорирования обязанностей <1>. Обратной стороной любого субъективного права является соответствующая обязанность. Смысл акцентирования прав человека в современном конституционализме состоит в их защите в первую очередь от посягательств государства; исполнение же обязанностей в защите не нуждается, поскольку обеспечивается силой государственного принуждения.
--------------------------------
<1> Эбзеев Б.С. Конституционный правопорядок и основные обязанности: историческое развитие, юридическая природа и особенности нормирования. Часть I (окончание) // Государство и право. 2018. N 4. С. 40 - 45.
Г.А. Гаджиев в ответ на неославянофильские теории заявляет о неприемлемости такого пути для современной России. Автор предпосылками появления российской модели верховенства права называет патриотичный народ (у которого жива память о том, какой вред обществу могут нанести неограниченная власть государства над индивидом и тоталитаризм), "добротную конституцию и судебную власть, развивающую прецедентные начала в праве и преданную идее конституционализма и верховенства права" <2>.
--------------------------------
<2> Гаджиев Г. О судебной доктрине верховенства права // Сравнительное конституционное обозрение. 2013. N 4. С. 19.
В.Д. Зорькин подчеркивает провальность идеи использования устаревших правовых регуляторов в современном государстве. Он сравнивает мечты радикальных почвенников о возврате к старым добрым временам с желанием запихнуть паровой двигатель в самолет. Опасность этого течения он видит в системной дерегуляции: "Чем больше почвенники на словах апеллируют к добрым старым регуляторам, чем больше отказываются сами создавать регуляторы новые и склоняют к такому отказу других, тем больше общество лишается регулятивности вообще" <3>. К аналогичным выводам приходит В.В. Кочетков, по мнению которого, поиск "русской национальной идеи" не предполагает рационализацию базовых русских ценностей и позволяет манипулировать конституционными институтами, дезавуировать их позитивное содержание, подстраиваться под интересы властной элиты и консервировать мнимый конституционализм <4>.
--------------------------------
<3> Зорькин В.Д. Право в условиях глобальных перемен. М., 2013. С. 22.
<4> Кочетков В.В. К вопросу о национальной русской идее: философско-правовой подход // Государство и право. 2013. N 4. С. 13 - 19.
Второй подход к конституционному развитию России объединяет сторонников модернизации через усиление европейского вектора конституционализма. Они отрицают исключительность российской политико-правовой ситуации и склоняются к быстрому и решительному переустройству государственности по европейскому образцу. В частности, предлагается усилить значение концепта правовой государственности, обеспечить полноценную экономическую конкуренцию, повысить значение институтов непосредственной демократии, сделать парламент более представительным, перейти к реальной многопартийности, добиться полноценной реализации принципа разделения властей, ограничить прерогативы Президента, сделать федерализм более действенным, активизировать институты местного самоуправления, реформировать и легитимировать судебную систему. С учетом масштаба проектируемых изменений планируются различные инструменты реформ - от существенного редактирования основных глав Конституции до принятия новой <5>. Например, С.А. Авакьян до вхождения в состав рабочей группы по подготовке предложений о внесении поправок в Конституцию РФ 2020 г. утверждал, что принятие новой конституции должно стать выражением социального мира и дружественного отношения между слоями общества <6>.
--------------------------------
<5> Пастухов В. Указ. соч. С. 73 - 84; Лагуткин А.В., Грудцына Л.Ю. Указ. соч. С. 101 - 105; Исаков В.Б. Конституция, по которой невозможно жить // Конституционный вестник. 1994. N 1. С. 45; Лукьянова Е.А. Некоторые проблемы Конституции РФ // Конституционное и муниципальное право. 2007. N 15. С. 29 - 31; Дмитриев Ю.А. Указ. соч. С. 45 - 53; Марченко М.Н. Конституция постсоветской России: проблемы теории и методологии познания // Государство и право. 2013. N 12. С. 26 - 33; Добрынин Н.М. Посильные суждения о пользе конституционной реформы в России: что есть и как действовать // Там же. 2014. N 1. С. 27 - 35.
<6> Авакьян С.А. Стране нужна новая Конституция // ЭЖ-Юрист. 2007. N 50. С. 12.
В ответ на приведенные аргументы ученые ссылаются на факт принятия основной массы зарубежных конституций именно в периоды революций или других всплесков социального противостояния. Ю.М. Батурин провел оригинальное исследование о потенциале стабильности российской Конституции. Автор рассмотрел различные факторы, влияющие на эффективность конституционных норм, и пришел к выводу о том, что в настоящее время в условиях слабой экономики и отсутствия конкурентной среды в политике изменение конституционного текста нецелесообразно, поскольку не даст положительного эффекта в виде расширения компромиссности в обществе. Ученый предостерег, что при смене конституции не просто происходит замена одного юридического документа другим, а запускается сложный социальный процесс по стимулированию альтернативных путей развития, который не в полной мере поддается контролю <1>.
--------------------------------
<1> Батурин Ю. Конституция как ресурс стабильности государства // Сравнительное конституционное обозрение. 2018. N 2. С. 104 - 115; Его же. Конституция как задача коллективного выбора // Там же. 2013. N 2. С. 15 - 19.
Теоретики конституционного инжиниринга (конституционного дизайна) - нового направления, исследующего процессы принятия и изменения конституций, - сравнивают принятие новых конституций с революцией <2>, поскольку в эти моменты происходит разбалансировка всей правовой системы государства с целью ее переориентирования. Конституционный инжиниринг основан на рационалистическом убеждении, что "хорошие" конституции могут быть разработаны и могут конструировать эффективное государство <3>. При этом в силу богатства накопленного мирового опыта отмечается, что сочинить "плохую" конституцию достаточно сложно, а Конституция РФ в целом представляет собой качественный правовой текст <4>.
--------------------------------
<2> Шустров Д. Essentia constitutions: Конституция РФ - взгляд через века конституционной теории // Сравнительное конституционное обозрение. 2017. N 3. С. 71 - 90.
<3> Von Beyme K. Institutional Engineering and Transition to Democracy // Democratic Consolidation in Eastern Europe / Ed. by J. Zielonka. Oxford, 2001. Vol. 1. P. 5 - 24.
<4> Арановский К., Князев С. Указ. соч. С. 50.
Выделяют два вида конституционного инжиниринга: первичный (при принятии конституции) и последующий (при конкретизации в законодательстве идеала государства, сформулированного в конституции) <5>. Последующий конституционный инжиниринг перекликается с концепцией "живого" конституционализма и признается оптимальным для России. В связи с этим зарубежные специалисты в области конституционного права зачастую обвиняют Россию наряду с другими странами Восточной Европы в принятии "неконституционных поправок к конституции", т.е. поправок, меняющих существо конституционализма, направленных на удержание власти политической элиты, имеющих авторитарные тенденции <6>.
--------------------------------
<5> Шустров Д. Конституционный инжиниринг государства // Сравнительное конституционное обозрение. 2012. N 5. С. 13 - 33.
<6> Гарлицкий Л., Гарлицкая З.А. Неконституционные поправки к конституции: существует ли проблема и найдется ли решение? // Сравнительное конституционное обозрение. 2014. N 1. С. 86 - 99; Dixon R., Landau D. Transnational Constitutionalism and a Limited Doctrine of Unconstitutional Constitutional Amendment // International Journal of Constitutional Law. 2015. Vol. 13. No. 3. P. 606 - 638.
Третий и разделяемый нами подход к конституционному развитию России основан на защите неизменного текста Конституции РФ. Его сторонники признают проблемы современного отечественного конституционализма, связанные с разбалансированием разделения властей, слабостью гражданского общества, затруднительностью политического участия, социально-экономическими трудностями, формализмом федерализма и местного самоуправления, но считают необходимым для преодоления таких негативных явлений стабилизировать конституционное регулирование. В ответ на многочисленные претензии к формулировкам Конституции РФ представители этого подхода утверждают, что идеальных конституций не бывает, а "успешные в практическом конституционализме страны не главные поставщики блестящих изобретений в области конституционного права. Они больше впечатляют привязанностью к своим нередко устаревшим и несовершенным правилам" <1>. Содержание действующей Конституции РФ ими оценивается как вполне соответствующее идеалам конституционализма и заслуживающее уважительного отношения <2>.
--------------------------------
<1> Арановский К., Князев С. Указ. соч. С. 56.
<2> Медушевский А. Конституционные принципы 1993 года: формирование, итоги и перспективы реализации // Сравнительное конституционное обозрение. 2013. N 1. С. 30 - 43; Виноградов В. Конституция России: взгляд 15 лет спустя // Там же. 2008. N 3. С. 59 - 67; Акопов Л.В. Конституция России как национальная идея и наивысший закон для общества // Государство и право. 2017. N 5. С. 34 - 38; Чиркин В.Е. О базовых ценностях российской Конституции (к 20-летию Конституции России) // Там же. 2013. N 12. С. 18 - 25; Эбзеев Б.С. Конституции Российской Федерации - 20 лет: государство, демократия, личность сквозь призму практического конституционализма // Там же. С. 5 - 17; Арановский К., Князев С. Указ. соч. С. 58.
А.Н. Медушевский указывает, что опыт современных демократий демонстрирует предопределенность стабильности конституции "не только и не столько зафиксированными в ней нормами, сколько согласием основных политических партий в отношении базовых конституционных ценностей. Наивны поэтому призывы исправить ситуацию путем реформирования конституции. Гораздо важнее осуществить переход от технического правительства - к ответственному; от псевдопартийности - к реальному партийному плюрализму и от мнимого конституционализма - к настоящему" <3>.
--------------------------------
<3> Медушевский А. Конституция России: пределы гибкости и возможные интерпретации в будущем. С. 20 - 21.
Аналогичного мнения придерживаются К.В. Арановский и С.Д. Князев: "Никакая конституционная инженерия сама по себе не в состоянии гарантировать успех демократии и конституционализма. Необходимо отчетливо осознавать, что сила конституции кроется не столько в букве и в отвлеченных рассуждениях о ее духе, сколько в "покорном" восприятии ее правил и неукоснительном следовании им даже тогда, когда это не сулит сиюминутной выгоды. Ведь ни одна конституция, какой бы она ни была, не может воспроизводить свои положения и, если потребуется, защищать их, не опираясь на твердую поддержку народа... Медленное становление конституционного права - единственно возможный способ обретения конституции и собственно конституционализма" <4>.
--------------------------------
<4> Арановский К., Князев С. Указ. соч. С. 58.
Эмоционально защищает Конституцию РФ В.Д. Зорькин, который при уважительном отношении к ее тексту исходит из максимы: "Не научившись жить по плохой конституции, нельзя научиться жить по конституции вообще". Он считает, что "правовая жизнь - это упорядоченная нормированная борьба, это игра по правилам и в правовом поле", стержень которой - Конституция. "Главное - не разрушить неосторожными действиями нынешние очень слабые скрепы. Скрепы не совершенные, слабые, но драгоценные. Мы медленно учимся правовой жизни, но учимся ей. Нельзя прекратить это обучение" <1>.
--------------------------------
<1> Зорькин В.Д. Указ. соч. С. 29; Буква и дух Конституции. Валерий Зорькин - о тревожных призывах к кардинальным конституционным реформам // Российская газета. 2018. 9 окт.
Согласимся с позицией названных ученых и практиков о применимости правила "Не навреди" к современному российскому конституционному законодательству: "Конституционное благоустройство нуждается в решении... практической задачи - той, чтобы обеспечить Конституции РФ неприкосновенность от соблазна ее поспешных улучшений" <2>. Обратим внимание на необходимость расширительного восприятия этой фразы, поскольку концепция "живого" конституционализма с очевидностью работает в Российской Федерации и наглядно демонстрирует, как можно менять конституционный текст не только через позиции Конституционного Суда РФ, но и через законодательство, причем не всегда в позитивную сторону.
--------------------------------
<2> Арановский К., Князев С. Указ. соч. С. 58.
Некоторые аналитики сегодня признают в России наличие "параллельной" конституции, которая централизовала федерализм, нивелировала местное самоуправление, трансформировала отношения между обществом и государством, усилила прерогативы Президента РФ <3>. Думается, что именно медленные, осторожные и взвешенные действия по корректировке законодательства при неизменно трепетном отношении к ценности Основного Закона страны способны "повысить градус" конституционализма в Российской Федерации.
--------------------------------
<3> Медушевский А. Конституция России: пределы гибкости и возможные интерпретации в будущем. С. 15; Добрынин Н.М. О сущности конституционализма и правового государства: необходимое и действительное. С. 9.
С учетом изложенного позволим себе высказать некоторые критические замечания по поводу предложенных Президентом РФ поправок к Конституции РФ. Полагаем, что рассматриваемые инициативы нецелесообразны, поскольку планируется закрепить либо то, что уже существует, либо то, что уместнее регулировать на уровне иных актов, либо то, что не должно содержаться в Конституции. Так, думается, что поправки в социальной сфере не настолько фундаментальны, чтобы не быть охваченными уже имеющимися в Конституции положениями о социальном характере государства; Государственный Совет уже существует, и пока остается неясной специфика его предполагаемого конституционного статуса; приоритет Конституции РФ перед международными актами практически общепризнан и подкреплен положениями Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 101-ФЗ (ред. от 12 марта 2014 г.) "О международных договорах Российской Федерации" и принятым Конституционным Судом РФ на себя обязательством решать вопрос о неисполнении правовых позиций Европейского суда по правам человека <4>; местное самоуправление и так является составной частью публичной власти; предложенные к расширению полномочия парламента и Конституционного Суда РФ декларативны. Патриотические положения об ограничении юридической связи отдельных должностных лиц с иностранными государствами вполне можно закрепить в рядовых законах. Поправки в части требований к Президенту РФ вызывают вопрос о допустимости нового отсчета президентских полномочий действующего главы государства в связи с юридическим "обнулением" процедурных правил замещения должности, как это имело место в отношении высших должностных лиц субъектов РФ. Серьезные опасения с точки зрения теории разделения властей вызывают инициативы о сокращении числа судей Конституционного Суда РФ и о наделении Президента РФ возможностью вносить в Совет Федерации представления о прекращении полномочий судей в связи с совершением ими недостойного поступка.
--------------------------------
<4> Постановление Конституционного Суда РФ от 14 июля 2015 г. N 21-П по делу о проверке конституционности положений статьи 1 Федерального закона "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней", пунктов 1 и 2 статьи 32 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации", частей первой и четвертой статьи 11, пункта 4 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, частей 1 и 4 статьи 13, пункта 4 части 3 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, частей 1 и 4 статьи 15, пункта 4 части 1 статьи 350 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации и пункта 2 части четвертой статьи 413 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы.
Отечественные дискуссии о судьбе Конституции РФ перекликаются с международной практикой. Дело в том, что при всей позитивности теория конституционализма сегодня не выглядит настолько оптимистичной, как в период своего возникновения, поскольку идея улучшения социальной действительности посредством внедрения "хороших" конституционных принципов сталкивается с трудностями построения так называемых новых демократий в Восточной Европе, Африке, Латинской Америке, а также с проблемами глобализации. Появилось мнение, что конституционализм претерпевает кризис.
По наблюдениям Б.Н. Страшуна, в западных странах политический конституционализм сужается при относительно стабильном юридическом, поскольку наблюдается антиконституционное усиление исполнительной власти в ущерб законодательной, отрыв властных структур от населения, рост влияния транснациональных корпораций и течений национальной идентичности <1>. А. Шайо утверждает, что на фоне манипулирования эмоциями граждан <2>, недобросовестного использования правительствами конституционной формалистики, национализма, ложного патриотизма, популизма, рационализированного парламентаризма и других проблем конституционализм теряет свою привлекательность в глазах общества. Поставлена под сомнение эффективность конституционализма как метода решения социальных конфликтов, стала очевидной "хрупкость" конституционной демократии, а ее возможный коллапс кажется вполне "реальным сценарием" <3>. Поднимается вопрос о допустимости отступлений от принципа верховенства права для конституционализма "переходного периода" <4>. Активно проводится в жизнь идея о том, что конституционализм может быть присущ только западной цивилизации <5>.
--------------------------------
<1> Страшун Б. Конституционализм: идеал, реальность и возможная перспектива // Сравнительное конституционное обозрение. 2011. N 5. С. 43 - 47.
<2> Шайо А. Эмоциональные манипуляции: тонкая сущность конституционных институтов // Сравнительное конституционное обозрение. 2015. N 1. С. 55.
<3> Sajo A., Uitz R. The Constitution of Freedom: An Introduction to Legal Constitutionalism. Oxford, 2017; Медушевский А. Свобода или подозрительность: как защитить либеральный конституционализм от его противников? // Сравнительное конституционное обозрение. 2018. N 3. С. 124 - 135.
<4> Садурский В. Конституционализм переходного периода versus верховенство права? // Сравнительное конституционное обозрение. 2016. N 3. С. 13 - 28; Халмаи Г. Общественный порядок и безопасность против верховенства права в государствах переходного периода // Там же. 2006. N 4. С. 65 - 83; Можно ли отступать от Конституции во имя ее защиты? Обзор заключения Венецианской комиссии о чрезвычайном положении в Турции (декабрь 2016 г.) // Там же. 2017. N 2. С. 133 - 138.
<5> Халем Ф. фон. Историко-правовые аспекты проблемы Восток-Запад // Вопросы философии. 2002. N 7. С. 26 - 54.
Однако согласимся с теми исследователями, которые считают, что, несмотря на все угрозы, конституционализм представляет собой непреложную ценность, нуждается в сохранении и защите, не терпит попирания принципа верховенства права и предполагает рецепцию вне Европы <1>. Безусловно, решить проблемы государства и создать в нем идеальный правопорядок, приняв "хорошую" конституцию, невозможно. Однако в ряду иных составляющих, таких как экономика, традиции, культура и др., приверженность конституционным ценностям способна повысить эффективность государства.
--------------------------------
<1> Sajo A., Uitz R. Op. cit.; Садурский В. Указ. соч. С. 13 - 28; Кененова И. Кризис западной традиции права и российская традиция власти в ракурсе конституционной компаративистики // Сравнительное конституционное обозрение. 2013. N 1. С. 13 - 26; Страшун Б. Указ. соч. С. 46 - 47.
Также при решении вопроса об изменении текста Конституции РФ полагаем полезным обратиться к активно разрабатываемой за рубежом доктрине неконституционного изменения конституции, или "злоупотребляющего конституционализма" <2>. С учетом того что во многих странах наблюдается стремление политических лидеров, пришедших к власти, инициализировать поправки к конституции с целью легализации своего дальнейшего пребывания у власти, представители названной теории пытаются предложить критерии рациональности конституционных поправок. Доктрина предполагает, что некоторые поправки к конституции могут быть антиконституционными по своему содержанию, поскольку они подрывают основные принципы существующего конституционного порядка, ведут к злоупотреблению демократическими институтами.
--------------------------------
<2> Landau D. Abusive Constitutionalism // University of California Davis Law Review. 2013. Vol. 47. No. 1. P. 189 - 195.
Эта доктрина взята на вооружение Конституционными Судами отдельных стран и уже имеет позитивные результаты. Например, в Колумбии с помощью доктрины было предотвращено внесение в конституцию поправок, которые могли бы позволить главе государства находиться у власти неопределенно долгое время. В Индии доктрина помогла прийти к пониманию антидемократических эффектов режима чрезвычайного положения <3>.
--------------------------------
<3> Диксон Р., Ландау Д. Транснациональный конституционализм и ограниченная доктрина неконституционного изменения конституции // Сравнительное конституционное обозрение. 2016. N 2. С. 32 - 63.
Для минимизации возможных злоупотреблений доктриной неконституционного изменения конституции, когда она использовалась бы в качестве препятствия для принятия целесообразных и демократически ориентированных поправок, ведется разработка ее новых составляющих. В частности, предлагается учитывать не только масштабность планируемых изменений, но и их количество, которое в совокупности может повлиять на характер конституционных новелл; обращать внимание на стереотипные представления судей; обозначить пределы использования доктрины; разграничить конституционные поправки и пересмотр конституции и т.д. <4>
--------------------------------
<4> Диксон Р., Ландау Д. Указ. соч. С. 32 - 63; Альберт Р. Как вносить изменения в правила внесения конституционных поправок // Сравнительное конституционное обозрение. 2016. N 2. С. 64 - 93; Barak A. Unconstitutional Constitutional Amendments // Israel Law Review. 2011. Vol. 44. No. 3. P. 321 - 338.
Таким образом, конституционализм является одной из ведущих составляющих принципа верховенства закона. Конституционализм предполагает определяющую роль конституции в системе действующего законодательства, опосредованность политических отношений конституционно-правовыми нормами, конституционное признание прав и свобод личности, правового характера взаимоотношений гражданина и государства. Думается, что конституционализм нужно воспринимать как ценность и развивать посредством конституционализации - процесса реализации в отраслевом специальном законодательстве базовых общеправовых ценностей конституции. Применительно к Российской Федерации полагаем необходимым обеспечивать стабильность текста Основного Закона страны и формировать уважительное отношение к его постулатам.
Список литературы
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Конституционное право России, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.
Звонки бесплатны.
Работаем без выходных
Навигация по сайту:
Контакты:
197839245