Навигация по сайту:

• Главная
• Условия и порядок выполнения работ
• Требования к оформлению работ
• Цены и порядок оплаты
• Способы оплаты
• Образцы работ
• Гарантии
• ЗАКАЗАТЬ РАБОТУ

Контакты:

Свяжитесь с нами:

ICQ: 197839245
e-mail: justicemaker@yandex.ru

Цифровизация как фактор трансформации права. Статьи по предмету Конституционное право России

Вернуться к списку статей по юриспруденции

ЦИФРОВИЗАЦИЯ КАК ФАКТОР ТРАНСФОРМАЦИИ ПРАВА

А.А. САУРИН

Цифровизация - одно из самых горячо обсуждаемых явлений, которому часто приписывают свойства "волшебной таблетки", излечивающей от всех болезней общественной жизни. Она захватывает умы ученых и практиков из самых различных областей, и право тоже вовлекается в этот водоворот, хотя ему еще предстоит выработать соответствующую стратегию, фундаментом которой должны стать именно конституционные ценности.
Российское право еще не сформировало собственное представление о цифровизации, хотя сам термин оно использует с конца 1990-х годов. В правовой оборот он вошел как цель трансформации системы связи. Госкомитет по связи и информации РФ в Приказе от 19 октября 1998 г. N 187 "Об утверждении правил технической эксплуатации первичных сетей взаимоувязанной сети связи Российской Федерации" <1> отметил необходимость перевода аналогового ресурса в цифровой (двузначный код, в котором наличие импульса соответствует единице, а отсутствие - нулю). Его фундаментальными ценностями выступают: удобство для машинного чтения; возможность копирования и распространения информации без потери ее качества.
--------------------------------
<1> Приказ Госкомсвязи РФ от 19 октября 1998 г. N 187 "Об утверждении Правил технической эксплуатации первичных сетей Взаимоувязанной сети связи Российской Федерации" (с изм. от 12.07.2001) // СПС "КонсультантПлюс".

А.Н. Козырев, объясняя преимущества двоичного кода, отмечает: "Двоичное представление позволяет использовать разнообразные физические принципы для представления, запоминания и передачи информации, многократно увеличивая плотность ее записи и скорость передачи" <2>. Таким образом, с точки зрения права цифровизация может рассматриваться как комплекс отношений по генерации, обработке и передаче информации на принципах двоичного кода.
--------------------------------
<2> Козырев А.Н. Цифровая экономика и цифровизация в исторической ретроспективе. URL: http://digital-economy.ru/arkhiv-zhurnala/pervyj-nomer-zhurnala-tsifrovaya-ekonomika.

Трансформация данных в удобный для машинного чтения формат позволяет использовать весь потенциал возможностей, которыми обладают сами машины. Улучшение машин автоматически влечет рост качества обработки информации. К примеру, переведенная в электронный формат книга предоставляет сегодня читателю целый набор дополнительных интерактивных и мультимедийных возможностей, что увеличивает качество и скорость ее анализа. Новый язык, уступающий любому из существующих в мире языков по количеству используемых символов, придал информации дополнительные потребительские свойства.
Считается, что цифровизация обладает уникальным потенциалом трансформации устоявшихся отношений, и Генеральный секретарь ООН Антониу Гутьераш отметил: "То, что происходит сегодня, - это только первые дни цифровой экономики. Но уже ясно, что она оказывала и будет и далее оказывать глобальное преобразующее воздействие на то, как мы живем, работаем и развиваем нашу экономику" <3>.
--------------------------------
<3> Гутьераш А. Доклад об информационной экономике за 2017 год / Конференция ЮНКТАД IER 2017. URL: https://unctad.org/en/PublicationsLibrary/ier2017_overview_ru.pdf.

Что же заставляет столь высоко оценивать роль цифровизации? Во многом это обусловлено тем, что она не просто затрагивает системообразующие общественные институты в глобальном масштабе, но и активно их видоизменяет.
Одной из первых ее воздействие ощутила на себе экономика, качество изменений в которой уже повсеместно именуют "цифровой революцией". Хронология ее развития по-разному трактуется исследователями, но признается, что концепция цифровой экономики сложилась в середине 1990-х годов. Есть мнение, что в 2010 - 2015 гг. был пройден этап ее "взрывного роста", характеризующийся геометрическим увеличением количества цифровых продуктов. Сегодняшнее состояние называют "цифровой лихорадкой", поскольку ее доля в мировой экономике достигла 16% и стремится к 25%, и прогнозируют, что количественные изменения уже в ближайшей перспективе повлекут за собой качественные сдвиги.
Трансформации подвергается каждый из традиционных рынков: рынок товаров и услуг - через взрывной рост электронной торговли; рынок капиталов - через внедрение финансово-технологических инноваций; рынок труда - через переориентацию на творческий потенциал людей как главный источник добавленной стоимости.
Цифровизация практически снесла с пьедестала традиционных бизнес-гигантов, и мировая десятка сегодняшних лидеров рыночной капитализации на 70% состоит из адептов цифровой индустрии. Их главные ценности: "цифровые активы", "большие данные", "искусственный интеллект" и "цифровые платформы", обеспечивающие качественное управление бизнесом на немыслимых для других скоростях.
Мир столкнулся с тем, что привычные нам объекты права (природные ресурсы, земля или имущество) могут стоить дешевле, чем особым образом записанная информация и методы ее обработки. Вычислительные возможности человечества удваиваются каждые 18 месяцев, что создает все больше преимуществ их обладателям. Глобальный бизнес оперирует секундами на принятие решений, и цифровизация обеспечивает этот процесс наилучшим образом.
Одним из самых известных научных исследований цифровой экономики выступает труд Д. Тапскотта <4>, который определил главное преимущество цифровой экономики - радикальное снижение транзакционных издержек поиска информации и, как следствие, неизбежность исключения из экономических отношений посредников и формирование прямого взаимодействия потребителя и поставщика.
--------------------------------
<4> Тапскотт Д. Электронно-цифровое общество: плюсы и минусы эпохи сетевого интеллекта / Пер. с англ. И. Дубинского; под ред. С. Писарева. Киев: INT Пресс; Москва: Релф-бук, 1999. 432 с.

Вслед за экономикой цифровизация начала оказывать трансформационное воздействие на социальную среду, поскольку Интернет и двоичный код открыли миру "новые формы жизни" - социальные сети. К 2018 г. в них было зарегистрировано 3,5 млрд человек, причем отдельные социальные сети 76% пользователей посещают каждый день, а среднестатистический интернет-юзер проводит там 6 часов в день. Если умножить это время на 5 млрд всех интернет-пользователей, то суммарно они прожили в этой жизни более 1 млрд лет только в 2018 г. Общее количество подключенных к Интернету мобильных устройств достигло уже 15 млрд, а глобальный трафик с 2005 г. вырос в 66 раз.
Влияние социальных сетей на общественную среду стало активно использоваться в политических целях, и они все чаще выступают инструментом современных революций.
Цифровизация начала трансформировать и методы государственного управления по всему миру.
Бюро обеспечения защиты детей Пенсильвании (США) использует калькулятор платежеспособности с применением интеллектуального моделирования, который позволяет заранее прогнозировать поведение родителей - плательщиков алиментов и предупреждать нарушение ими закона. Как следствие, уровень защиты прав детей в Пенсильвании - один из наиболее высоких в США.
В Великобритании онлайн-платформа Predictiv позволяет проводить поведенческие эксперименты с участием граждан в режиме реального времени и проверять эффективность применяемых мер регулирования через получение обратной связи от адресатов.
Федеральное агентство по труду Германии анализирует массивы данных о безработных гражданах на основе сегментации клиентов, в результате чего достигается экономия бюджетных средств, а время поиска рабочего места безработными было сокращено, при том что уровень удовлетворенности качеством предоставления государственных услуг вырос.
Государственный совет Франции отмечает, что уберизация (используемая во Франции терминология цифровизации) влияет на само государство, и функция принятия политических решений зависит от консультаций с обществом на базе цифровых платформ.
Государственная Дума РФ использует цифровые возможности для определения уровня регуляторного воздействия нормативных актов и выявления противоречий в них.
По мнению авторов японской концепции "Общество 5.0", цифровая трансформация должна привести к новому (пятому) этапу развития человеческого общества после первобытного, аграрного, индустриального и информационного (постиндустриального).
Таким образом, можно констатировать, что цифровизация оказывает непосредственное воздействие на большинство сторон общественной жизни и начинает менять сущностные тренды революционно.
Но каково место права, в том числе конституционного права, в этом процессе и будет ли столь радикально изменяться правовая среда?
Экспертные оценки по данному вопросу, как обычно, изобилуют крайностями.
Так, некоторые авторы замечают, что идея "машинизации" довольно стара и восходит к эпохе Возрождения, "когда люди начали мечтать о замене человека машиной... однако в праве это привело лишь к заключению договоров через автоматы, к созданию устройств типа гильотины, а затем к постепенному росту числа механических действий, осуществляемых без участия людей. Призывать к машинизации права - значит требовать уничтожения общества и перехода к цивилизации машин" <5>.
--------------------------------
<5> Иванов А.Ю., Войниканис Е. Право Четвертой промышленной революции в России: поиск точки опоры // Закон. 2018. N 5. С. 42 - 53.

Довольно распространена и точка зрения о том, что машинизация права невозможна до тех пор, пока сохраняется человеческое общество, в котором люди наделены свободой воли и могут действовать нелогично или против правил.
Устойчиво в юридическом сообществе и суждение скептиков о том, что никакие алгоритмы не в состоянии разрешить реальные правовые коллизии. Между тем целый ряд практикующих юристов утверждает, что цифровизация уже трансформирует правовую среду.
Хольгер Цшайге отмечает, что "юридическая профессия уже начала изменяться, данная тенденция в будущем будет только усиливаться, и мы станем свидетелями превращения профессии юриста из ремесла в бизнес" <6>.
--------------------------------
<6> Кондрашов И., Иванов А., Цшайге Х., Пронин А. и др. Legaltech и юристы будущего // Закон. 2017. N 11. С. 20 - 36.

И. Кондрашов <7> отмечает, что Сбербанк инициирует 5 - 7% от общего объема исков в России, и сейчас задача по исключению юристов из всех типовых операций решается за счет нейронных сетей, позволяя роботизировать отдельные юридические процессы.
--------------------------------
<7> Там же.

В целом следует признать, что правовой рынок начинает испытывать на себе трансформационные процессы (disrupt), и переосмыслению подвергаются многие традиционные практики. Юристы на основе предиктивного анализа больших данных уже могут строить свои стратегии ведения дел; упрощается сбор и анализ данных; развиваются юридические маркетплейсы и роботизированные конструкторы договоров. И хотя качество сдвигов еще слабое, неизбежность внедрения передовых практик уже мало кем оспаривается.
Воздействие цифровизации на государственные правовые институты значительно ярче проявляется в отраслях, эффективность которых зависит от качества сбора, хранения и анализа информации: налоговое право, избирательное право, информационное право, криминалистика и т.д.
Хотя направления воздействия все еще разнонаправлены и, например, Германия и Нидерланды отказались от использования цифровых технологий в избирательном процессе, поскольку считают, что технологии еще не могут обеспечить должную степень прозрачности, между тем Эстония еще в начале 2000-х годов сформировала нормативную базу, позволяющую всерьез говорить о факте внедрения "электронного избирательного процесса", включая голосование через Интернет посредством использования персонального документа, удостоверяющего личность (идентификационной карточки).
В Российской Федерации цифровые технологии также активно проникают в избирательную среду. Принят пакет федеральных и региональных законов, позволяющий осуществлять электронное голосование на выборах в Московскую городскую Думу седьмого созыва. Электронное голосование будет проводиться одновременно с традиционным голосованием, но избиратели будут вправе выбрать, как голосовать: на избирательном участке или через Интернет. Принимая во внимание риски сбоев работы систем, предусмотрена возможность ручного пересчета голосов после обработки бюллетеней комплексами обработки избирательных бюллетеней.
Следует отметить, что неизбежность трансформации правовой среды в связи с развитием технологий и формированием глобального информационного общества уже давно признана на международном уровне.
В принятой главами государств и правительств "Группы восьми" 22 июля 2000 г. Окинавской хартии глобального информационного общества отмечается, что революционное воздействие информатизации коснется образа жизни людей, их образования и работы, а также взаимодействия правительств и гражданских обществ.
В Декларации принципов "Построение информационного общества - глобальная задача в новом тысячелетии", принятой на Всемирной встрече на высшем уровне по вопросам информационного общества в 2003 г., признана необходимость регулирования Интернета на международном уровне. Целью должно было стать обеспечение справедливого распределения ресурсов, повышение их доступности, гарантии стабильного и защищенного его функционирования на принципах многоязычия.
Встреча в Тунисе 16 - 18 ноября 2005 г. (второй этап Всемирной встречи на высшем уровне по вопросам информационного общества) акцентировала внимание на признании необходимости предотвращения злоупотреблений информационными ресурсами и технологиями в преступных и террористических целях при соблюдении прав человека. Всем правительствам было настоятельно рекомендовано создать государственные системы информации о законах и нормативных положениях.
Всемирный конгресс Международной ассоциации процессуального права (МАПС) темами своих конгрессов в Сальвадоре (Бразилия) в 2007 г. и Пече (Венгрия) в 2008 г. выбирал "электронное правосудие".
Как отмечалось П. Гиллесом <8>, развитие электронного процессуального права (e-procedural law) заставляет переосмыслить многие традиционные процессуальные принципы, включая принципы непосредственности взаимодействия участников процесса, принципы гласности и устности. Отмечалось, что анализ судебной сферы Германии обескуражил экспертов неэффективностью судебных процедур и нерациональным использованием временных, трудовых и финансовых ресурсов, которые объяснялись применением негибких, устаревших норм, появившихся в странах Западной Европы еще в XIX в.
--------------------------------
<8> Гиллес П. Электронное судопроизводство и принцип устности. URL: http://center-bereg.ru/h744.html.

В России необходимость перестройки нормативной базы для целей развития цифровых технологий была отмечена в Указе Президента РФ от 9 мая 2017 г. N 203 "О стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017 - 2030 годы".
Важным этапом развития правовой основы цифровизации стали решения, принятые Высшим Евразийским экономическим советом 11 октября 2017 г. за N 12 "Об основных направлениях цифровой повестки Евразийского экономического союза до 2025 года". Потенциальный экономический эффект от реализации цифровой повестки способен увеличить совокупный ВВП государств-членов вдвое по отношению к размеру его увеличения без цифрового развития.
Было отмечено, что в результате цифровой трансформации создается широкий спектр вызовов для всех государств - членов Евразийского экономического союза, и прежде всего высвобождение огромных трудовых ресурсов и обесценивание традиционных активов.
Политика углубления процессов цифровизации в России была продолжена Президиумом Совета при Президенте Российской Федерации по стратегическому развитию и национальным проектам, утвердившим 24 декабря 2018 г. паспорт национальной программы "Цифровая экономика Российской Федерации".
Реализацию национальной программы планируется осуществить в период с 2018 по 2024 г., а ресурсные затраты за счет всех источников должны увеличиться не менее чем в три раза по сравнению с 2017 г. и достигнуть показателя 5,1% ВВП России.
Формирование цифровой экономики невозможно без создания адекватной нормативной базы, которую планируется осуществить по десяти ключевым направлениям.
Во-первых, планируется сформировать единую "цифровую среду доверия", которая обеспечит правовое регулирование использования "облачной" и квалифицированной электронной подписи.
Во-вторых, выявлена необходимость определения статуса совершаемых в электронной форме сделок и автоматизированных ("самоисполняемых") договоров.
В-третьих, следует уточнить состав сведений, составляющих банковскую тайну, тайну связи, врачебную тайну, коммерческую и иные виды тайн.
В-четвертых, необходимо сформировать правовые условия внедрения и использования инновационных технологий на финансовом рынке, в том числе закон, регулирующий оборот криптовалют, включая их первичное размещение и осуществление краудфандинговой деятельности.
В-пятых, планируется стимулировать развитие цифровой экономики через корректировку налоговой политики.
В-шестых, признана необходимость унификации правил подачи процессуальных документов и правил изготовления нотариальных электронных документов и осуществления процессов.
В-седьмых, планируется использовать цифровые технологии для ведения учета данных о трудовой деятельности работников.
В-восьмых, выявлена необходимость формирования специального регулирования для киберфизических систем (вычислительных ресурсов, интегрированных в физические сущности любого вида, включая биологические).
В-девятых, в целях проведения экспериментов и последующего внедрения инноваций планируется создать особый правовой режим для "регуляторных песочниц" и процессов управления изменениями.
В-десятых, усилия направляются на повышение эффективности использования результатов интеллектуальной деятельности и совершенствование механизмов стандартизации.
Таким образом, можно уверенно утверждать, что цифровизация уже оказывает влияние на российскую правовую среду, а масштаб планируемых изменений столь серьезен, что в случае практической реализации планов появление новой отрасли - цифрового права вполне реально.
Но даже столь серьезная правовая реформация оставляет открытым вопрос о месте и роли в этом процессе конституционного права, масштаб которого очерчен регулированием метаотношений.
Представляется, что развитие цифровых технологий способно породить целый ряд дискуссий в среде ученых-конституционалистов.
Принимая во внимание, что цифровые технологии прежде всего обеспечивают одну из самых важных потребностей человека и гражданина - право на получение информации, а цифровизация предоставляет неограниченные возможности ее записи и обработки, то дискуссии о границах свободы прав личности, скорее всего, усилятся.
Большинство еще не до конца осознают, насколько большую автономию дают людям доступ к информации и ее машинная обработка, усложняя власти возможность принимать самостоятельные решения или скрывать что-либо. Эксперты утверждают, что такая культура способна воспроизводить гораздо больше лидерского потенциала, чем любая другая, потому что она заставляет думать. Кроме того, она стряхивает "космическую пыль" с власть имущих и направляет на них свет прожекторов. Считается, за счет формирования новой модели коммуникаций между человеком и властью можно серьезно ослабить коррупцию. Не менее важно и то, что скорость распространения информации возрастает критично, при том что ее качество не всегда адекватно. Власть всерьез обеспокоена процессами распространения информации и пытается через запретительные меры ограничить критику государственных институтов.
Н.С. Бондарь <9> точно подмечал особую сложность решения проблемы соблюдения баланса между свободой и властью, поскольку реальная свобода личности невозможна вне сильной государственности, но и государство, не обеспечивающее последовательную защиту свободы, рискует превратиться в тоталитарный режим, информационная несвобода для которого - сродни инстинкту самосохранения.
--------------------------------
<9> Бондарь Н.С. Власть и свобода на весах конституционного правосудия. М.: Юстицинформ, 2005. С. 30 - 31.

Модельный информационный кодекс для государств - участников СНГ в ст. 7 отмечает ценность информации как одного из главных активов современного общества и вопросу защиты права собственности на нее придает конституционно-правовые черты: "Никто не может быть противоправно лишен права собственности на информацию. Принудительное отчуждение информации, информационных продуктов и информационных ресурсов может быть осуществлено лишь в виде исключения по мотивам их общественной значимости или отнесения к государственным секретам, на основе и в порядке, установленных законом, при условии полной компенсации их стоимости".
Напомню, что ст. 35 Конституции России предусматривает такой режим защиты только для "имущества": "Никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения".
Сложилось также устойчивое суждение, что и институт собственности ждет серьезная трансформация, и у этого есть экономические причины.
Реалии новой экономики подтверждают, что во многих компаниях материальные активы успешно заменяются цифровыми. Способы записи и обработки информации стали одним из ценнейших объектов права, создающим огромные экономические, социальные и политические преимущества их владельцам.
Стоимость компаний цифровой экономики определяется на основе специального мультипликатора, оценивающего ценность быстрорастущих и технологических компаний из отношения рыночной капитализации к объему продаж, что существенно отличается от подходов, применяемых для оценки традиционных компаний. По сути, это означает, что часть активов, не имеющих практически никакой материальной ценности, могут оцениваться рынком выше, чем стоимость всем понятных активов традиционной экономики (земли, природных ресурсов, имущества). Этот парадокс объясняется тем, что особой ценностью признается способность компаний обеспечить устойчивый рост (достижение эффекта масштаба). Сегодняшние лидеры мировой торговли - это компании-платформы, обеспечивающие высочайший уровень прямых коммуникаций с потребителем.
Но реализация цифровых бизнес-стратегий без развитого института собственности, гарантирующего интересы инвесторов и самих компаний, невозможна. С одной стороны, за счет цифровизации снижаются информационные издержки, но геометрически растут риски потери права собственности, поскольку цифровая копия формируется практически без затрат и создает необоснованные преимущества для тех, чей бизнес - копирование.
Следует осознавать и то, что цифровые активы построены на особых принципах, подчиняющихся технологическим закономерностям, и, как отмечают Л.В. Санникова и Ю.С. Харитонова: "Цифровые активы обладают такими признаками, которые позволяют ставить их особняком в системе объектов прав, что влечет необходимость разработки новых правовых механизмов регулирования, отличных от существующих, ориентированных на обращение объектов материального мира" <10>.
--------------------------------
<10> Харитонова Ю.С., Санникова Л.В. Правовая сущность новых цифровых активов // Закон. 2018. N 9. С. 86 - 95.

К сожалению, наша правовая система еще мало соответствует реалиям новой экономики, предоставляя конституционно-правовую защиту права собственности только "имуществу" (точнее - "вещам"), к которым, например, не относятся безналичные и электронные деньги.
Конституционный Суд РФ в своем Постановлении от 10 декабря 2014 г. N 31-П "По делу о проверке конституционности частей шестой и седьмой статьи 115 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой ЗАО "Глория" указал: "Безналичные денежные средства, будучи разновидностью имущества, не относятся к вещам, а потому не могут являться объектом вещных прав в гражданско-правовом смысле, - по своей природе безналичные денежные средства, существующие в виде записи на банковском счете кредитора (их обладателя), представляют собой его обязательственное требование на определенную сумму к кредитной организации, в которой открыт данный счет".
Важно осознавать, что доля безналичных денег в российской экономике в настоящий момент превышает 75%, и правовая реальность такова, что на них не распространяется особый порядок прекращения права собственности, право не подлежит защите по отношению к неопределенному кругу лиц, сроки на реализацию права на судебную защиту для них короче, чем для защиты права на наличные деньги.
Этот диссонанс порождается давней цивилистической дискуссией о концепциях "вещи", когда в одном случае "вещами" признаются материальные предметы и нематериальные блага ("широкое понимание вещи"), а в другом - только материальные предметы ("узкое понимание вещи"). Если руководствоваться вещно-правовой природой объектов права, то купюры и монеты можно признать "имуществом", а вот "безналичные" деньги - нельзя, поскольку у них отсутствует "вещная природа".
Представляется, что цифровизация способна усилить противоречия в этой сфере. Следование догмам может серьезно затруднить оборот криптовалют и развитие различных форм коллективного сотрудничества людей, объединяющих свои деньги через платформы (крауд-фандинг).
Но следует учитывать, что формирование правовых условий для развития этих сущностей - задача, определенная национальным цифровым проектом.
Несколько комичной на первый взгляд, но от того не менее актуальной может стать дискуссия о субъектах конституционно-правовых отношений. Пока эти тенденции крайне слабы и туманны, но сквозь пелену начинают пробиваться очертания системных трансформаций, которые способны вызвать не только научные споры, но и породить целый ряд правовых коллизий.
Напомню, что в городе Хассельт, Бельгия, серийный робот японского производства по имени Фрэн Пеппер стал первым в мире гуманоидом, которого официально включили в реестр населения. Для решения формальностей с документами его "усыновили". Соответствующий документ был подписан мэром города.
Андроид по имени София "стала" гражданином Саудовской Аравии, отметив на пресс-конференции: "Я стану первым роботом в истории, получившим подданство. Мой искусственный интеллект разработан на основе человеческих ценностей, таких как мудрость, доброта и сострадание. Не волнуйтесь, если вы будете добры ко мне, я тоже буду любезна с вами".
Можно относиться к этим фактам с улыбкой, как и к большинству продвинутых маркетинговых ходов, но возникает вопрос, как эти субъекты/объекты должны пересекать российскую границу и если пересекут в качестве субъектов права, то какими правами они будут пользоваться?
По здравом рассуждении очевидно, что эти случаи не будут единичными, и рынок роботов активно развивается, ведь цена на них уже более конкурентна, чем покупка человеческого труда. Так, "уборщик Бекстер" стоит 20 тысяч евро и способен делать любые виды домашней работы, причем не устает, не болеет, не спит, не требует пищи. Темпы развития роботизации все более укрепляют веру в то, что в ближайшее десятилетие роботами действительно будет осуществляться до 30% всех трудовых процессов. И все чаще они будут становиться "членами семьи", "добрыми помощниками" и "друзьями", что будет побуждать людей к формированию качественно новых отношений с ними.
Еще более непростым станет вопрос адаптации в правовую среду "искусственного интеллекта", который в прикладной своей части прогрессирует достаточно быстро. Уже сейчас самообучающиеся системы лучше человека играют в шахматы и игру "го", участвуют в проектах по молекулярному моделированию, диагностируют заболевания и анализируют биометрию. В настоящее время более 30% всех корпоративных аудиторских проверок уже осуществляется с использованием искусственного интеллекта, а не так давно автомат с элементами искусственного интеллекта стал членом совета директоров международной финансовой компании.
Конечно, эту технологию можно было бы рассматривать в качестве компьютера, работающего на принципах самообучения, если бы не активное развитие проектов по созданию "спроектированных существ". Первый человек, чей геном был подвергнут специальным изменениям, уже родился. Ученые из института Солк в Калифорнии, Орегонского университета науки и здоровья и корейского Института фундаментальной науки изменили комбинацию генов, вырезав один из них, и всерьез продвинулись на пути создания "сверхчеловека" (живых существ "второго рода", так называемых - "2types").
Объединение двух вышеназванных сущностей, как и имплантация технологий в человеческое тело, может создавать преимущества одних типов людей перед другими.
Клаус Шваб в своей книге "Четвертая промышленная революция" считает развитие "искусственного интеллекта" одним из переломных моментов развития современного общества <11>. Важно учитывать и то, что преимущества, предоставляемые новыми технологиями, все больше будут увеличивать разрыв уровней доходов между бедными и богатыми, тем самым увеличивая социально-политические риски.
--------------------------------
<11> Шваб К. Четвертая промышленная революция. М.: Издательство "Э", 2016. 206 с.

Французский экономист Т. Пикетти на основе огромного массива эмпирических данных, собранных за последние три столетия, доказал, что рост неравенства является фундаментальной проблемой текущего периода социально-экономического развития <12>.
--------------------------------
<12> Пикетти Т. Капитал в XXI веке. М.: Ад Маргинем, 2016. 592 с.

Для России разница в доходах бедных и богатых - серьезная проблема. Согласно официальным данным Росстата, коэффициент Джини в России (показатель отклонения распределения доходов в стране) в 2018 г. вырос, что свидетельствует об усилении экономического неравенства.
В соответствии с теорией "общественного выбора" политическое неравенство формируется на основе экономических причин. Одним из ключевых фиаско государства сторонники этой теории считают информационную асимметрию. Лучше информированные индивиды, обладающие значительными лоббистскими возможностями, имеют гораздо больше возможностей для получения экономических выгод, используя политические возможности. Нобелевский лауреат и один из основоположников теории "общественного выбора" Дж. Бьюкенен отмечал, неспособность разграничить власть большинства предпринимать позитивные действия, с одной стороны, и блокировать действия меньшинства - с другой, привела к тому, что правило квалифицированного большинства фактически стало правилом меньшинства <13>.
--------------------------------
<13> Нуреев Р. Джеймс Бьюкенен и теория общественного выбора. М.: Таурус Альфа, 1997. 482 с.

Культивирование и поощрение неравенства всегда оцениваются обществом как несправедливость и формируют устойчивое стремление общества к изменениям.
Резюмируя, хотелось бы отметить, что цифровизация представляет собой глобальное явление, обладающее трансформационным потенциалом, которому уже подвергаются ключевые сферы общественной жизни. Право как регулятор отношений продолжит испытывать на себе ее воздействие, и важно, какой путь будет выбран - следования или отказа от догм? Россия способна использовать свой интеллектуальный потенциал для преодоления существующих внешнеполитических ограничений. Изменения - процесс неизбежный и постоянный, но цифровизация способна радикально увеличить его скорость.

Литература

1. Бондарь Н.С. Власть и свобода на весах конституционного правосудия: защита прав человека Конституционным Судом Российской Федерации / Н.С. Бондарь. Москва: Юстицинформ, 2005. 592 с.
2. Гиллес П. Электронное судопроизводство и принцип устности / П. Гиллес // Российский юридический журнал. 2011. N 3 (78). С. 41 - 54.
3. Гутьераш А. Доклад об информационной экономике за 2017 год. Цифровизация, торговля и развитие: конференция Организации Объединенных Наций по торговле и развитию ЮНКТАД / А. Гутьераш. URL: https://unctad.org/en/PublicationsLibrary/ier2017_overview_ru.pdf.
4. Иванов А.Ю. Право Четвертой промышленной революции в России: поиск точки опоры / А.Ю. Иванов, Е. Войниканис // Закон. 2018. N 5. С. 42 - 53.
5. Козырев А.Н. Цифровая экономика и цифровизация в исторической ретроспективе / А.Н. Козырев // Цифровая экономика. 2018. N 1 (1). С. 5 - 19.
6. Кондрашов И. Legaltech и юристы будущего / И. Кондрашов [и др.] // Закон. 2017. N 11. С. 20 - 36.
7. Нуреев Р. Джеймс Бьюкенен и теория общественного выбора / Р. Нуреев. Москва: Таурус Альфа, 1997. 482 с.
8. Пикетти Т. Капитал в XXI веке / Т. Пикетти; перевод с французского А. Дунаева. Москва: Ад Маргинем, 2016. 592 с.
9. Тапскотт Д. Электронно-цифровое общество: плюсы и минусы эпохи сетевого интеллекта / Д. Тапскотт; перевод с английского И. Дубинского; под редакцией С. Писарева. Киев: INT Пресс; Москва: Релф-бук, 1999. 432 с.
10. Харитонова Ю.С. Правовая сущность новых цифровых активов / Ю.С. Харитонова, Л.В. Санникова // Закон. 2018. N 9. С. 86 - 95.
11. Шваб К. Четвертая промышленная революция / К. Шваб. Москва: Издательство "Э", 2016. 206 с.

Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Конституционное право России, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.