Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Арбитражный процесс. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
НОВОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО ОБ АРБИТРАЖЕ: ЖИТЬ СТАЛО ЛУЧШЕ, ЖИТЬ СТАЛО ВЕСЕЛЕЕ
В.В. ХВАЛЕЙ
Введение
С 1 сентября 2016 г. вступают в силу изменения в Закон РФ от 07.07.1993 N 5338-1 "О международном коммерческом арбитраже" <1> (далее - новый Закон об МКА) и в Федеральный закон от 24.07.2002 N 102-ФЗ "О третейских судах в Российской Федерации" <2>, также вносятся изменения в нормы АПК РФ <3>, касающиеся третейского разбирательства.
--------------------------------
<1> См.: ст. 2 Федерального закона от 29.12.2015 N 409-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации и признании утратившим силу пункта 3 части 1 статьи 6 Федерального закона "О саморегулируемых организациях" в связи с принятием Федерального закона "Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации".
<2> См.: Федеральный закон от 29.12.2015 N 382-ФЗ "Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации" (далее по тексту - Закон о третейском разбирательстве в РФ).
<3> См.: ст. 9 Федерального закона от 29.12.2015 N 409-ФЗ. Далее речь будет идти об АПК РФ в редакции данного Закона.
Изменения настолько существенны, что затрагивают интересы практически всех лиц, тем или иным образом участвующих в третейском разбирательстве.
Цели реформы: не буди лиха
При подготовке законопроектов было продекларировано несколько целей:
во-первых, избавиться от всякого рода сомнительных третейских судов (или "живопырок", по меткому выражению А. Корельского), которых в России развелось более тысячи.
К ним относятся прежде всего карманные третейские суды, созданные при компаниях разной величины, а также профессиональные жулики от юриспруденции.
И если основной целью первых является направление разрешения споров с участием компании-спонсора в правильное русло, совпадающее с интересами этой компании, то вторая категория относительно честно зарабатывает деньги, поставив на поток производство нужных решений третейских судов. Такие решения требуются для легализации спорных прав на недвижимое имущество, рейдерских захватов компаний, увеличения договорной стоимости по государственным закупкам, признания задним числом кредиторской задолженности для банкротных процессов и для прочих не очень благовидных нужд, балансирующих на грани между гражданско-правовыми интересами и уголовно наказуемыми деяниями;
во-вторых, создать более благоприятные условия для развития внутреннего третейского разбирательства - не полукриминального, а настоящего;
в-третьих, вернуть российские споры из-за границы, сделав Россию более привлекательным местом для международного арбитража.
Иностранный опыт: а как у них?
Достаточно интересным фактом является то, что проблемы с "живопырками", свойственные России, наблюдаются в очень ограниченном числе стран.
Лидером по количеству карманных третейских судов на душу населения является Латвия, где до недавнего времени один третейский суд приходился в среднем на 10 тыс. человек (включая детей, домохозяек, безработных, а также работающих в Европе, но числящихся в Латвии лиц). Интересно, что в соседних Литве и Эстонии подобного бума третейских судов, а также связанных с ними злоупотреблений, не наблюдается.
Сомнительные третейские суды также буйным цветом расцвели на Украине и в Грузии, где с ними пытаются бороться, но пока не очень эффективно.
Интересно, что введение в Латвии и на Украине системы регистрации третейских судов кардинально проблему не решило: количество третейских судов, конечно, сократилось, но те, для кого третейское разбирательство стало профессиональным бизнесом, подстроились под требования регистрации.
Что же касается подавляющего большинства остальных стран, то там о "живопырках" даже не слышали, а если бы даже подобные проблемы возникли, они решились бы достаточно просто.
Во-первых, если решение третейского суда затрагивало бы права третьих лиц (как это часто происходило в России применительно к недвижимому имуществу или акциям), то на него просто не выдавался бы исполнительный лист. Таким образом, судебного контроля вполне достаточно, чтобы не развивались болезни третейского разбирательства, какие мы наблюдаем в России.
Во-вторых, профессиональными дельцами от третейского разбирательства, балансирующими на грани уголовного законодательства, в других странах занимаются те, кто должны этим заниматься: не экономические суды, а полиция. Поэтому первый же визит в полицию отбил бы у таких дельцов охоту продолжать использовать полулегальные схемы.
В-третьих, легализация с помощью решений третейских судов хитроумных схем может быть чревата для всех участников этой игры исключением из адвокатуры. Поэтому юристы вряд ли согласятся принимать участие в подобной деятельности, не будучи готовыми сменить уютный офис адвоката на кресло водителя такси.
Поскольку российские суды в силу как перегруженности, так и отсутствия специализации не могут поставить заслон перед "живопырками", Следственный комитет традиционно объясняет свое бессилие несовершенством законодательства, а профессиональное сообщество пока не созрело для решения подобных проблем, в России решили пойти по самому простому пути: поменять закон.
ЮНСИТРАЛ нам поможет
Новый Закон об МКА декларирует в преамбуле, что он учитывает положения Типового закона ЮНСИТРАЛ, при этом не только в оригинальной версии 1985 г. <4>, но и с учетом изменений, принятых в 2006 г. (далее - Редакция 2006 г.) <5>. Вместе с тем в новое законодательство об арбитраже мало что попало из изменений 2006 г.
--------------------------------
<4> Типовой закон ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже. URL: http://uncitral.org/pdf/russian/texts/arbitration/ml-arb/MAL_Rus.pdf (дата обращения: 28.04.2016).
<5> Редакция 2006 г. // http://uncitral.org/pdf/russian/texts/arbitration/ml-arb/07-87000_Ebook.pdf (дата обращения: 28.04.2016).
Так, изменения 2006 г., внесенные в Типовой закон ЮНСИТРАЛ, касались двух основных вопросов.
Во-первых, была допущена возможность заключать арбитражное соглашение в устной форме <6> и уточнены требования к заключению арбитражного соглашения в форме электронного сообщения, которая также считается письменной. Основным требованием является сохранение информации в любой электронной форме, которая позволяет последующее воспроизведение данной информации <7>.
--------------------------------
<6> См.: п. 3 ст. 7 Редакции 2006 г. ("Арбитражное соглашение считается заключенным в письменной форме, если его содержание зафиксировано в какой-либо форме, независимо от того, заключено ли арбитражное соглашение или договор или нет в устной форме, на основании поведения сторон или с помощью других средств").
<7> См.: п. 4 ст. 7 Редакции 2006 г. ("Требование о заключении арбитражного соглашения в письменной форме удовлетворяется электронным сообщением, если содержащаяся в нем информация является доступной для ее последующего использования; "электронное сообщение" означает любое сообщение, которое стороны передают с помощью сообщений данных; "сообщение данных" означает информацию, подготовленную, отправленную, полученную или хранимую с помощью электронных, магнитных, оптических или аналогичных средств, включая электронный обмен данными (ЭОД), электронную почту, телеграмму, телекс или телефакс, но не ограничиваясь ими").
Новый Закон об МКА не допускает устного заключения арбитражного соглашения, но признает письменной форму, позволяющую "обеспечить фиксацию содержащейся в нем информации или доступность такой информации для последующего использования" <8>.
--------------------------------
<8> См.: п. 3 ст. 7 нового Закона об МКА.
Что касается электронной формы арбитражного соглашения, то она считается соблюденной при условии, что:
а) содержащаяся в нем информация является доступной для последующего использования; и
б) арбитражное соглашение заключено в соответствии с требованиями закона, предусмотренными для договора, заключаемого путем обмена документами посредством электронной связи.
Во-вторых, значительные изменения были внесены в порядок вынесения составом арбитража решения об обеспечительных мерах. В предыдущей версии Типового закона было лишь декларировано право состава арбитража на применение мер обеспечительного характера.
Редакция 2006 г. не только расширила полномочия состава арбитража на применение обеспечительных мер (включив в них также меры, выносимые без уведомления второй стороны, т.е. ex parte), но и определила примерный перечень таких мер, критерии и порядок их применения <9>.
--------------------------------
<9> См.: ст. ст. 17 - 17G Редакции 2006 г.
А самой главной новеллой Редакции 2006 г. стало положение о принудительном исполнении государственными судами решений состава арбитража об обеспечительных мерах <10>.
--------------------------------
<10> См.: ст. 17H, 17I Редакции 2006 г.
В новом Законе об МКА статья, декларирующая право состава арбитража вынести постановление об обеспечительных мерах <11>, была дополнена нормой о том, что такие решения являются обязательными для сторон (что, собственно, и подразумевалось в предыдущей редакции).
--------------------------------
<11> См.: п. 1 ст. 17 нового Закона об МКА.
Новый Закон об МКА, в отличие от Редакции 2006 г., не устанавливает обязанности государственного суда принудительно исполнять решения состава арбитража об обеспечительных мерах.
Вместе с тем он дополнен нормой о том, что решение об обеспечительных мерах может быть принято не только составом арбитража, но и постоянно действующим арбитражным учреждением (далее - ПДАУ) до формирования такого состава, если это предусмотрено соглашением сторон (в том числе и посредством отсылки к правилам арбитража) <12>.
--------------------------------
<12> См.: п. 2 ст. 17 нового Закона об МКА.
Следует заметить, что принятие законодательства о третейском разбирательстве на основании Типового закона ЮНСИТРАЛ (который считается неким стандартом законодательства о третейских судах) само по себе никогда не приводило к кардинальным изменениям в этой сфере. Достаточно сказать, что ни в одной из стран, которые являются наиболее популярными местами арбитража (Англия, Франция, Швейцария, Швеция, США, Сингапур, Гонконг), национальное законодательство не основано на Типовом законе.
Новый Закон об МКА, равно как и аналогичный закон Украины, является практически буквальной копией Типового закона ЮНСИТРАЛ, однако, как было показано выше, это не привело к популярности России или Украины в качестве места арбитража. Ключевым фактором, привлекающим споры в юрисдикцию, является дружественное отношение судов к арбитражу <13>.
--------------------------------
<13> См.: Хвалей В.В. Куда уйдут российские споры? // Закон. 2015. N 5. С. 87 - 94.
Лучшее - враг хорошего
Безусловно, положительной стороной нового законодательства об арбитраже стали положения, направленные на формирование дружественной третейскому разбирательству судебной практики.
Так, в новом Законе об МКА впервые появился принцип эффективной интерпретации арбитражного соглашения, который означает, что арбитражное соглашение должно толковаться таким образом, который делает его действительным и исполнимым <14>. До этого судебная практика развивалась по консервативному пути, и любые сомнения в действительности арбитражного соглашения толковались в сторону его недействительности.
--------------------------------
<14> См.: п. 9 ст. 7 нового Закона об МКА.
Кроме того, в связи со сложившейся противоречивой практикой законодатель прямо установил, что при перемене лиц в обязательстве арбитражное соглашение действует в отношении как первоначального, так и нового кредитора и должника <15>.
--------------------------------
<15> См.: п. 11 ст. 7 нового Закона об МКА.
По этой же причине законодатель указал, что арбитражное соглашение, содержащееся в договоре, распространяется на любые споры, связанные с заключением договора, его вступлением в силу, прекращением, действительностью, в том числе и с возвратом сторонами исполненного по договору, признанному недействительным или незаключенным, если иное не следует из самого арбитражного соглашения <16>.
--------------------------------
<16> См.: п. 12 ст. 7 нового Закона об МКА.
К сожалению, не вошла в окончательный текст Закона норма о том, что доверенность на совершение сделки включает в том числе полномочия на заключение арбитражного соглашения, относящегося к этой сделке. Данное предложение на стадии обсуждения законопроекта было отклонено в связи с его очевидностью, однако последняя судебная практика показывает, что эта очевидность не является всеобщей <17>.
--------------------------------
<17> См.: Определение ВС РФ от 29.02.2016 по делу N 309-ЭС15-12928, в котором ВС РФ поддержал позицию нижестоящих судов о том, что полномочие представителя на передачу спора в третейский суд должно быть специально оговорено в доверенности, сославшись на ст. 62 АПК РФ.
Вслед за примером Швейцарии и Швеции в законодательстве РФ появились нормы, которые позволяют суду, рассматривающему вопрос об отмене арбитражного решения, приостановить разбирательство на срок до 3 месяцев, с целью дать составу арбитров возможность устранить следующие основания для отмены арбитражного решения/отказа в выдаче исполнительного листа <18>:
--------------------------------
<18> См.: ч. 5 ст. 232 АПК РФ.
а) неуведомление о назначении арбитра/арбитражном разбирательстве или невозможность стороны по другим уважительным причинам представить свои объяснения;
б) спор не предусмотрен или не подпадает под условия арбитражного соглашения или содержит постановления по вопросам, выходящим за пределы арбитражного соглашения;
в) состав третейского суда или арбитражная процедура не соответствовали соглашению сторон или федеральному закону.
И хотя более или менее понятно, как можно исправить недостатки по п. "а", не очень ясно, что делать с неправильным назначением арбитра. Если сторона не имела возможности назначить арбитра и если после возвращения решения составу арбитров дать ей такую возможность, то это уже будет другой состав арбитража, который должен с самого начала повторить процесс и, вполне возможно, вынести другое решение. В этой ситуации нет смысла приостанавливать разбирательство в государственном суде, поскольку в любом случае прежнее решение в неправильно сформированном составе нужно отменять (иначе новый состав даже формально не сможет вынести новое решение по причине res judicata).
Совершенно революционными по своей новизне стали нормы Закона об МКА о заключении так называемых прямых соглашений сторон в отношении некоторых условий арбитражного разбирательства. Такие условия не могут содержаться в применимом арбитражном регламенте, считается, что стороны должны о них договориться специально, включив в текст арбитражного соглашения <19>.
--------------------------------
<19> См.: п. 13 ст. 7 нового Закона об МКА.
Прямым соглашением сторон (правда, только в арбитраже по регламенту ПДАУ), в частности, можно полностью исключить возможность обжалования решения третейского суда как по вопросам юрисдикции, так и по существу <20>.
--------------------------------
<20> См.: п. 3 ст. 16, п. 1 ст. 34 нового Закона об МКА.
Очевидно, законодатели полагали, что наличие данной нормы снизит риск отмены арбитражных решений и, таким образом, сделает третейское разбирательство более привлекательным.
Действительно, законодательство некоторых стран (Франции, Бельгии, Швеции и Швейцарии) допускает по соглашению сторон отказ от возможности обжалования окончательных арбитражных решений. При этом законы Бельгии, Швейцарии и Швеции предоставляют такое право, только если ни одна из сторон не имеет домицилия в стране вынесения решения, а ГПК Франции допускает его и тогда, когда одна из сторон арбитража является французской компанией (хотя отказ от обжалования не применяется в случае выдачи так называемой экзекватуры <21>).
--------------------------------
<21> Или, пользуясь привычной терминологией, исполнительного листа.
Соответственно, допустив возможность полностью исключить обжалование окончательных арбитражных решений, Россия оказалась впереди планеты всей.
Вместе с тем в долгосрочной перспективе данные нормы могут негативно сказаться на популярности третейского разбирательства и формировании судебной практики, дружественной арбитражу.
Принимая во внимание громадное количество "живопырок", существует определенный риск, что некоторые из них смогут успешно мимикрировать под приличные ПДАУ и получить разрешение правительства.
Исключение обжалования арбитражных решений (а можно не сомневаться в том, что эти положения будут включены в состав арбитражных оговорок) приведет к тому, что разочарованные стороны, не имея возможности обжаловать решения на стандартных основаниях, будут искать новые способы для отмен, а суды будут вынуждены для восстановления справедливости идти им навстречу (как это уже было ранее с сужением сферы арбитрабельных споров).
Расширение круга арбитрабельных споров: что выросло, то выросло
Серьезным достижением нового законодательства о третейских судах является расширение круга арбитрабельных споров.
Многочисленные злоупотребления в сфере третейского разбирательства привели к тому, что государственные суды медленно, но верно исключали из арбитрабельных споров те области, в которых больше всего наблюдались нарушения прав и государственных интересов.
При этом правовое обоснование такого подхода к неарбитрабельности данных видов споров было далеко от идеального. Однако суды, руководствуясь необходимостью противостоять явным злоупотреблениям, проявив достаточную долю изобретательности и призвав на помощь категорию публичного интереса, вначале исключили споры в отношении недвижимого имущества, потом корпоративные споры (с очень широкой и туманной интерпретацией понятия "корпоративные") и, наконец, споры по государственным закупкам.
Поскольку законодатель решил разделаться с "живопырками" посредством создания разрешительной системы ПДАУ, он также пошел на то, чтобы законодательно закрепить возможность передачи вышеуказанных категорий споров на разрешение третейских судов <22>.
--------------------------------
<22> См.: ст. 225.1 АПК РФ.
Предоставление права на осуществление функций ПДАУ: настоящие друзья остаются в тени
Как и ожидалось, новое законодательство ввело разрешительную систему создания ПДАУ.
Такие ПДАУ должны создаваться при некоммерческих организациях (что, по логике законодателя, должно было исключить создание карманных третейских судов при компаниях) при условии получения некоммерческой организацией права на осуществление функций ПДАУ от специального Совета, который будет формироваться Министерством юстиции <23> (что должно стать препятствием для "живопырок", мимикрирующих под приличные ПДАУ) <24>.
--------------------------------
<23> Совет по совершенствованию третейского разбирательства. См.: ст. 44 Закона о третейском разбирательстве в РФ.
<24> Международный коммерческий арбитражный суд и Морская арбитражная комиссия при Торгово-промышленной палате РФ освобождены от необходимости получения права на осуществление функций ПДАУ (ч. 1 ст. 44 Закона о третейском разбирательстве в РФ).
Следует заметить, что в процессе обсуждения законопроект критиковали за отсутствие четких критериев, предъявляемых к ПДАУ. В результате этого между вторым и третьим чтением, в самый канун Нового года, в проекте появились новые положения, которые вряд ли обрадовали большинство третейских судов.
Так, каждый третейский суд теперь должен обладать списком арбитров в количестве не менее 30 человек, при этом не менее трети арбитров должны иметь российскую ученую степень по определенным специальностям, а не менее половины - опыт арбитра в третейском разбирательстве либо федерального судьи не менее 10 лет <25>.
--------------------------------
<25> См.: ч. 3 ст. 47 Закона о третейском разбирательстве в РФ.
Соблюдение данного критерия, по всей видимости, станет непреодолимым препятствием для большинства существующих третейских судов, особенно региональных.
Вместе с тем для крупных карманных судов, а также для дельцов от третейского разбирательства задача формирования подобного списка арбитров будет хотя и сложной, но вряд ли невыполнимой.
В силу этого основной интригой нового законодательства остается вопрос о том, как будут применяться остальные оценочные критерии.
Международный арбитраж: насильно мил не будешь?
Прежнее законодательство о международном арбитраже относило к сфере его действия не только споры российских субъектов с их иностранными контрагентами, но и споры между российскими компаниями, если одна из них являлась предприятием с иностранными инвестициями.
В силу этого российские дочки иностранных компаний в России передавали свои споры с российскими контрагентами не только в МКАС, но и в иностранные арбитражи.
Новый Закон об МКА изменил сферу своего применения <26>, и споры дочек иностранных компаний в России с другими российскими субъектами права подпали под действие закона о внутренних третейских судах. При этом так и остался неразъясненным вопрос о том, могут ли такие споры быть переданы на разрешение иностранных арбитражей с местом арбитража вне пределов РФ (поскольку сам Закон, за исключением положений, предусмотренных ст. ст. 8, 9, 35 и 36, применяется только в отношении арбитража с местом арбитража в РФ).
--------------------------------
<26> См.: ст. 1 нового Закона об МКА. Так, из сферы его применения исключена следующая категория споров: "споры предприятий с иностранными инвестициями и международных объединений и организаций, созданных на территории РФ, между собой, споры между их участниками, а равно их споры с другими субъектами права РФ". Следует также отметить, что в новом Законе об МКА появился ряд новых категорий споров, подлежащих разрешению в международном арбитраже.
Не до конца понятным также остается вопрос о том, могут ли иностранные арбитражные учреждения администрировать внутренние российские споры, в том числе если местом арбитража будет РФ.
Скорее всего, логика законодателя заключалась в том, что внутрироссийские споры могут администрироваться и иностранными арбитражными учреждениями, однако только теми, которые получили разрешение от Совета и Правительства РФ <27>.
--------------------------------
<27> Согласно ч. 3 ст. 44 Закона о третейском разбирательстве в РФ иностранные арбитражные учреждения признаются ПДАУ при условии получения ими права на осуществление функций ПДАУ.
При этом, в отличие от российских ПДАУ, предполагается, что их иностранные коллеги с международно признанной репутацией будут получать разрешения в упрощенном порядке, который, впрочем, пока не определен.
В то же самое время законодатель достаточно гуманно отнесся к ситуации, при которой иностранное арбитражное учреждение будет администрировать спор на территории РФ, не получив требуемого разрешения. Решение такого иностранного арбитражного учреждения будет "для целей закона" рассматриваться в качестве решения в арбитраже ad hoc. Это означает, что:
а) стороны не смогут передать на разрешение такого арбитражного учреждения некоторые виды споров (в отношении недвижимого имущества, а также корпоративные);
б) стороны не смогут исключить своим прямым соглашением возможность обжалования в государственный суд решения по существу или по вопросам юрисдикции;
в) вынесенное арбитражное решение и иные материалы арбитража должны передаваться на хранение в государственный суд, компетентный рассматривать заявления о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение арбитражного решения <28>.
--------------------------------
<28> Если стороны дополнительно не договорятся о хранении материалов арбитражного дела в ПДАУ (см.: ст. 39 Закона о третейском разбирательстве в РФ).
Принимая во внимание то, что до сих пор Россия не рассматривалась как популярное место арбитража (так, по статистике Международного арбитражного суда ICC Россия выбиралась в качестве места арбитража только один раз), вряд ли новеллы законодательства принципиально изменят данное положение дел.
Тем не менее данные изменения объективно льют воду на мельницу российских ПДАУ, особенно в части корпоративных споров.
Действительно, если предположить, что некоторые иностранные арбитражные учреждения могут попросить у Совета и Правительства РФ разрешения на то, чтобы считаться ПДАУ и администрировать споры, связанные с куплей-продажей акций, то очень маловероятно, что иностранные институции специально для России будут принимать регламент для разрешения корпоративных споров (который требуется для администрирования, например, споров, связанных с договорами акционеров или обжалованием решений органов управления компанией).
Ирония также заключается в том, что единственный иностранный арбитражный институт, который имеет специальный регламент для разрешения корпоративных споров, - Немецкая институция по арбитражному делу (DIS) <29>, также вряд ли влезет в "узкое горлышко" российского законодательства, поскольку Регламент (DIS) по корпоративным спорам не соответствует требованиям нашего законодательства, а специально менять его под российский закон они вряд ли будут.
--------------------------------
<29> См.: http://dis-arb.de/en/ (дата обращения: 28.04.2016).
Взаимодействие с судами: а судьи кто?
Новое законодательство более четко прописало взаимодействие третейских и государственных судов, в том числе обязав последние содействовать арбитрам, действующим по регламентам ПДАУ, в получении доказательств.
При этом реформа третейского законодательства оставила за скобками проблему улучшения качества судебного контроля над решениями третейских судов.
Так, во многих странах мира для улучшения качества судебного контроля сформировалась определенная специализация судов, которые занимаются вопросами международного арбитража. Например, в Швеции все дела, связанные с международным арбитражем, рассматриваются по первой инстанции в Апелляционном суде г. Стокгольма, во Франции - в Апелляционном суде г. Парижа, в Беларуси - в Высшем хозяйственном суде. В Китае суд первой инстанции вправе самостоятельно принять положительное решение об исполнении иностранного арбитражного решения, а вот отрицательное он может принять только после предварительного заключения специального консультативного совета, созданного при Верховном суде КНР. В результате этого нововведения подавляющая часть иностранных арбитражных решений в Китае исполняется, что положительно сказалось на инвестиционном климате.
Несмотря на то, что при подготовке российского законопроекта также предлагалось вынести вопросы, связанные с судебным контролем над третейским разбирательством, на уровень апелляции, а по вопросам международного арбитража перенести все подобные вопросы в Москву, данное предложение осталось нереализованным.
В равной степени в законопроекте не нашло отражения предложение о том, чтобы при разрешении высшей судебной инстанцией вопросов третейского разбирательства запрашивать мнение по данным вопросам у юридической общественности <30>. Такое мнение, хотя и не обязательное для судей, тем не менее было бы полезным для того, чтобы приблизить российскую судебную практику к международному опыту.
--------------------------------
<30> Amicus curiae (лат. "друг суда"), т.е. не участвующее в разбирательстве лицо, которое представляет свое мнение по определенному вопросу.
В сухом остатке
Жизнь покажет, насколько улучшится ситуация с третейским разбирательством в России, но в чем точно не приходится сомневаться, так это в том, что всем юристам, работающим в этой сфере, работы прибавится. Так что, как говорится, жить стало лучше, жить стало веселее.
References
Khvalei V.V. Where Will the Russian Disputes Head To? (Kuda uidut rossiyskiye spory?) (in Russian) // Statute (Zakon). 2015. N 5. P. 87 - 94.
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Арбитражный процесс, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.