Проблема противостояния процессуальным злоупотреблениям в вопросах подсудности. Статьи по предмету Арбитражный процесс

Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Арбитражный процесс. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии

ЗАКАЗАТЬ

Вернуться к списку статей по юриспруденции

ПРОБЛЕМА ПРОТИВОСТОЯНИЯ ПРОЦЕССУАЛЬНЫМ ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЯМ В ВОПРОСАХ ПОДСУДНОСТИ

А.Р. СУЛТАНОВ

...Само по себе существование неправосудия несправедливо.
Правосудие возможно лишь при отсутствии неправосудия.

Фредерик Бастиа. Закон

1. Злоупотребление правом на заявление о передаче дела по подсудности и правом на обжалование

Десяток лет назад, находясь в осаде из-за атак рейдеров, мы бились за право корпорации быть судимой по корпоративным спорам по месту регистрации корпорации <1>. Мы искали средства борьбы с манипуляциями с подсудностью, бились за право на обжалование определения об отказе в передаче по подсудности <2>.
--------------------------------
<1> Султанов А.Р. Противодействие манипуляциям с подсудностью // Корпоративные споры. 2007. N 6.
<2> Султанов А.Р. Манипуляции с подсудностью // Закон. 2008. N 9.

Что ж, в настоящее время определения о передаче или об отказе в передаче по подсудности подлежат обжалованию <1>, а корпоративные споры рассматриваются по месту нахождения корпорации.
--------------------------------
<1> Султанов А.Р. Проблема судебных актов, вынесенных с нарушением подсудности и подведомственности // Вестник ФАС Северо-Кавказского округа. 2010. N 1. С. 140 - 153.

Мы знаем, что практически любым правом можно злоупотребить, но мы не предполагали, что сами столкнемся со злоупотреблением правом на специальную подсудность по корпоративным спорам и со злоупотреблением правом на обжалование определений о передаче по подсудности.
Жизнь нам подкинула такой сюрприз и возможность вновь оценить те процессуальные правила, за которые мы боролись.
Все началось с банального иска о взыскании долга по договору поставки, который был заключен более двух лет назад и по которому ежемесячно стороны дополнительно согласовывали объемы и цены. Иск был банальным также потому, что спора о сумме задолженности не было - долг был подтвержден актами сверок. Но при этом ответчик не хотел платить по долгам и, пытаясь остановить процесс взыскания задолженности, стал использовать для этого все процессуальные средства, предоставленные процессуальным законодательством, в том числе и те, которые были созданы против злоупотреблений.
В первом же судебном заседании мы столкнулись с огромным количеством процессуальных ходатайств, заявленных по разным поводам. Их объединяло одно - стремление сорвать судебный процесс, и большая часть определений, выносимых по данным ходатайствам, могла быть обжалована. Не стоит и говорить, что после того, как ходатайство отклонялось, сразу же заявлялось ходатайство об отложении разбирательства для подачи жалобы. Среди прочих ходатайств было ходатайство о передаче дела в Арбитражный суд г. Москвы по мотиву того, что поскольку у ответчика в Москве есть филиал, то истец имел право обратиться в суд не по месту нахождения ответчика - в Арбитражный суд г. Калининграда, а по месту нахождения филиала (п. 5 ст. 36 АПК РФ).
Конечно же, мы возразили ответчику, что в п. 7 ст. 36 АПК РФ, на который ссылался ответчик в качестве основания для передачи дела в Арбитражный суд г. Москвы, закреплено, что "выбор между арбитражными судами, которым согласно настоящей статье подсудно дело, принадлежит истцу". Никакого права на выбор суда по желанию ответчика в данной статье не установлено; на наш взгляд, это ответчику было известно и его единственной целью было затягивание дела. Суд с нами легко согласился и вынес определение об отказе в передаче дела в Арбитражный суд г. Москвы.
Мы успешно справились с "отражением" всех процессуальных атак в предварительном заседании и успешно перешли в основное судебное заседание.
Но затем на судебном заседании мы столкнулись с проблемой, поскольку на момент судебного заседания недобросовестный ответчик подал апелляционную жалобу на определение об отказе в передаче дела по подсудности и на этом основании просил отложить рассмотрение дела. В качестве дополнительного аргумента ответчик сослался на п. 6.1 Постановления Пленума ВАС РФ от 28 мая 2009 г. N 36 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции" (в ред. Постановления Пленума ВАС РФ от 24 марта 2011 г. N 30) (далее - Постановление N 36). В этом пункте фактически были не только даны разъяснения относительно отложения рассмотрения дела в возникшей между истцом и ответчиком ситуации, но и создана императивная норма: "С учетом последствий рассмотрения апелляционных жалоб на указанные определения в случаях подачи апелляционных жалоб на такие определения арбитражным судам надлежит откладывать рассмотрение дела до рассмотрения жалобы на названные определения (часть 5 статьи 158 АПК РФ)".
При этом ч. 5 ст. 158 АПК РФ, к которой отсылает п. 6.1 Постановления N 36, предусматривает право суда отложить судебное заседание, а не обязанность. Данная норма не содержала в себе положений императивного характера, но толкование, данное в Постановлении N 36, фактически связывало суд.
Конечно же, само по себе толкование о том, что не стоит рассматривать дело по существу, пока не разрешен вопрос о подсудности, является разумным. Мы сами придерживались ранее в своих публикациях такого же подхода. Однако ни мы, ни ВАС РФ не предполагали того, что недобросовестный участник процесса может заявлять заведомо необоснованное ходатайство о передаче дела по подсудности, а затем "подвешивать" дело подачей жалобы на отказ в передаче по подсудности, пользуясь при этом разумным толкованием ВАС РФ.
Столкнувшись с таким явным злоупотреблением, мы попытались отыскать способ противостоять ему.
Прежде всего мы отметили, что ходатайство о передаче дела по подсудности в Арбитражный суд г. Москвы было заявлено не с целью реализации права на судебную защиту, а с целью нарушения нашего права на рассмотрение дела в разумный срок, а также нашего права на эффективную защиту нарушенных прав.
Мы подчеркнули, что в том случае, если бы была хоть тень сомнения относительно неподсудности рассматриваемого дела Арбитражному суду Калининградской области, ОАО "Нижнекамскнефтехим" как истец выражало бы большую степень обеспокоенности в отношении данного вопроса, поскольку рассмотрение дела с нарушением правил подсудности является самостоятельным основанием для отмены судебного акта. Однако оснований для таких сомнений нет, рассматриваемое дело подсудно Арбитражному суду Калининградской области. Соответственно, действия ответчика - всего лишь злоупотребление правом, а основополагающие принципы российского права предполагают недопустимость злоупотребления правом.
Пунктом 1 ст. 10 ГК РФ установлено, что не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.
Обязательность применения указанной нормы судами предусмотрена п. 2 ст. 10 ГК РФ, в которой указано на то, что суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично.
По нашему мнению, для соблюдения принципа справедливости, для воспрепятствования злоупотреблению правом, недопущения извлечения преимуществ из недобросовестных действий суд может и должен использовать свои дискреционные полномочия и пресечь злоупотребление правом.
Мы попытались также дать свое толкование п. 6.1 Постановления N 36 как обязывающего применить дискреционные полномочия: "С учетом последствий рассмотрения апелляционных жалоб на указанные определения в случаях подачи апелляционных жалоб на такие определения арбитражным судам надлежит откладывать рассмотрение дела до рассмотрения жалобы на названные определения (часть 5 статьи 158 АПК РФ)".
Мы полагали, что вышеуказанное толкование должно применяться в системной связи с ч. 5 ст. 159 АПК РФ, закрепляющей право арбитражного суда отказать в удовлетворении заявления или ходатайства в случае, если они не были своевременно поданы лицом, участвующим в деле, вследствие злоупотребления своим процессуальным правом и явно направлены на срыв судебного заседания, затягивание судебного процесса, воспрепятствование рассмотрению дела и принятию законного и обоснованного судебного акта.
Такой подход более соответствовал бы ч. 5 ст. 158 АПК РФ, к которой отсылает п. 6.1 Постановления N 36 и в которой закреплено дискреционное право суда отложить судебное заседание, а не его императивная обязанность.
Мы сослались также на ч. 3 ст. 17 Конституции РФ ("Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц") и указали, что в нашем случае отложение судебного разбирательства до рассмотрения апелляционной жалобы ответчика приведет к нарушению прав истца на рассмотрение дела в разумный срок, что является недопустимым с точки зрения действующего законодательства. Мы настаивали на том, что суд наделен дискреционными полномочиями для предотвращения злоупотребления правами лицами, участвующими в деле (ч. 3 ст. 17 Конституции РФ), в том числе и процессуальными правами. Мы были глубоко уверены, что суд, видя очевидное злоупотребление правом, не должен быть игрушкой в руках недобросовестного манипулятора. Мы искренно надеялись, что победит здравый смысл, а не следование "императивной норме постановления Пленума".
Оказался прав проф. Г.Ф. Шершеневич, писавший еще в XIX в.: "Судебная практика рабски ловит каждое замечание Кассационного департамента, старается согласовать свою деятельность со взглядом Сената. Эта масса решений, нарастающая с каждым годом все крепче и крепче, опутывает наш суд, который, как лев, запутавшийся в сетях, бессильно подчиняется своей участи, отказывается от борьбы и живет разумом высшей судебной инстанции... Борьба перед судом ведется не силой логики, не знанием соотношения конструкции института и системы права, не искусством тонкого толкования, а исключительно ссылкой на кассационные решения..." <1>.
--------------------------------
<1> Шершеневич Г.Ф. Наука гражданского права в России. М.: Статут, 2003. С. 241.

Суд, пробыв достаточно долго в совещательной комнате, по всей видимости, полагая, что лучше все же перестраховаться, отложил рассмотрение дела.
Мы не можем здесь осуждать суд, который, имея фактически императивную норму, решил не рисковать и не закладывать процессуальную "мину" под судебное решение, тем более что установленные в ч. 3 ст. 39 АПК РФ сокращенные сроки для обжалования (10 дней) и сокращенные сроки для рассмотрения (пять дней со дня поступления жалобы в суд) вроде как не были серьезным вторжением в право на рассмотрение дела в разумный срок.
Однако данные процессуальные сроки оказались не очень-то большой гарантией: рассмотрение дела фактически было отброшено на три месяца...
Причина здесь крылась в том, что коммуникация между судами все еще находится на уровне прошлого века: почта, проблемы с канцелярским персоналом привели к тому, что задуманные процессуальные гарантии в виде сокращенных сроков оказались благими намерениями.
Таким образом, мы здесь извлекли два урока. Первый урок заключался в том, что нельзя из благих намерений лишать суд дискреционных полномочий. Дискреционные полномочия суда при разрешении вопроса об отложении дела, "исчезнувшие" в связи с п. 6.1 Постановления N 36, должны быть восстановлены.
Второй урок заключался в том, что обеспечение соблюдения права на рассмотрение дела в разумный срок должно определяться не только процессуальными нормами, но и надлежащей организацией коммуникации между судами.
Сейчас, когда посредством Интернета необходимые документы могут быть направлены и приняты за много километров почти одновременно, суды в определенных случаях должны использовать технические возможности XXI в., для того чтобы с момента подачи жалобы проходили максимально короткие сроки до вынесения постановления по данной жалобе. Только в этих условиях установленные сокращенные сроки не будут превращаться в огромные - только из-за работы почты, канцелярий и пр.

2. Спорные вопросы подсудности "корпоративных споров"

Однако проблемных моментов, связанных с подсудностью, в описываемом деле оказалось больше.
Перед первым же процессом мы увидели, что ответчик стал оспаривать приложения к договору как самостоятельные сделки. Вначале им были поданы два иска о признании двух приложений недействительными как заключенных с нарушением корпоративных правил, устанавливающих необходимость согласования с советом директоров сделок с ценой свыше 10 млн. долл. Учитывая, что нами был подан иск о взыскании задолженности за несколько месяцев, у недобросовестного должника была возможность подачи еще шести аналогичных исков, которые сами по себе не имели шанса на успех. Дело в том, что одновременно с оговоркой о необходимости согласования с советом директоров сделок с ценой свыше 10 млн. долл. в уставе нашего контрагента предусматривалось, что это положение не распространяется на сделки по приобретению сырья, а мы поставляли нашему контрагенту именно сырье.
Однако целью заявленных исков о признании недействительными сделок был не выигрыш, а лишь их использование для "подвешивания" основного иска. Это было вполне очевидно, и следовало ожидать заявлений о приостановлении основного дела до момента рассмотрения исков о признании недействительными приложений к договору. Если бы суд согласился с необходимостью приостановления рассмотрения дела, то это - с учетом возможности заявления новых аналогичных исков - отбросило бы рассмотрение основного дела не менее чем на год. Впрочем, если бы суд отказал в приостановлении (так оно и произошло), у нашего противника оставалась бы возможность заявить ходатайство об объединении. Удовлетворение ходатайства об объединении основного дела с исками о признании приложений недействительными не могло повлиять на результат рассмотрения дела о взыскании задолженности, но могло привести к затягиванию процесса. В силу ч. 8 ст. 130 АПК РФ после объединения дел в одно производство или выделения требований в отдельное производство рассмотрение дела производится с самого начала. Соответственно, у ответчика могла появиться возможность отбросить процесс в самое начало восемь раз...
Впрочем, отказ в объединении дел недобросовестного ответчика тоже устраивал, поскольку можно было обжаловать такие отказы и "подвешивать" процесс снова и снова.
Для того чтобы получить возможность заявлять ходатайства об объединении, недобросовестный должник подал заявления о признании сделок недействительными не в суд по месту нахождения ответчика, а в Арбитражный суд Калининградской области, где рассматривалось основное дело.
Для нас было очевидно, что иски были поданы с нарушением подсудности. Как только стало известно о подаче таких исков, нами были подготовлены и направлены ходатайства о возвращении исковых заявлений, как поданных с нарушением подсудности. Хотя подобная возможность не предусмотрена, тем не менее в нашей практике подача таких ходатайств была успешной: суды возвращали иски, поданные с нарушением подсудности. Безусловно, рассмотрение таких ходатайств возможно лишь до принятия иска; в судебном процессе их ценность равна нулю, поскольку после принятия иска к рассмотрению возврат по мотиву подсудности уже невозможен.
Можно ли данное ходатайство рассматривать как внепроцессуальное? Федеральный закон от 2 июля 2013 г. N 166-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" установил: "Всякое вмешательство в деятельность судьи по осуществлению правосудия преследуется по закону. Не допускается внепроцессуальное обращение к судье по делу, находящемуся в его производстве, либо к председателю суда, его заместителю, председателю судебного состава или председателю судебной коллегии по делам, находящимся в производстве суда. Под внепроцессуальным обращением понимается поступившее судье по делу, находящемуся в его производстве, либо председателю суда, его заместителю, председателю судебного состава или председателю судебной коллегии по делам, находящимся в производстве суда, обращение в письменной или устной форме не являющихся участниками судебного разбирательства государственного органа, органа местного самоуправления, иного органа, организации, должностного лица или гражданина в случаях, не предусмотренных законодательством Российской Федерации, либо обращение в не предусмотренной процессуальным законодательством форме участников судебного разбирательства". То есть на первый взгляд заявление о возврате искового заявления, поданного с нарушением подсудности, подпадает под внепроцессуальное обращение как не предусмотренное процессуальным законодательством.
Мы согласны с А.В. Юдиным, что законодатель, принимая вышеуказанную норму, немного ошибся: "Обращение в "не предусмотренной процессуальным законодательством форме" - это еще не внепроцессуальное обращение... Для участников судебного разбирательства внепроцессуальным будет являться обращение "в не предусмотренной процессуальным законодательством форме"... Такое определение ошибочно и противоречит (как по форме, так и по содержанию) той идее, которую хотел заложить законодатель в анализируемое понятие" <1>.
--------------------------------
<1> Юдин А.В. Внепроцессуальные обращения по гражданским делам: понятие, виды, порядок раскрытия и последствия // Закон. 2013. N 10. С. 158.

В настоящее время уже не отрицается наличие процессуальных пробелов; законодатель, допустив процессуальную аналогию, тем самым признал, что процессуальная форма, установленная в законе, несовершенна. Существует достаточно много процессуальных моментов, не урегулированных в процессуальных кодексах, но это не должно быть препятствием для использования хотя и не предусмотренных кодексом, но эффективных средств.
Впрочем, в нашем случае заявление данного ходатайства оказалось неэффективным: Арбитражный суд Калининградской области принял к рассмотрению иски о признании приложений к договору недействительными, но не потому, что счел это ходатайство внепроцессуальным обращением, не порождающим возможности осуществления на его основании процессуальных действий и решений.
Это отчасти следует из того, что не была исполнена норма, обязывающая предать гласности и довести до сведения участников судебного разбирательства информацию о внепроцессуальных обращениях, поступивших судье по делам, находящимся в его производстве, путем размещения данной информации на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети Интернет.
Суд не согласился с нашим ходатайством. Сама процедура принятия искового заявления обычно абсолютна непрозрачна; в данном случае ситуация оказалась необычной: вначале дело было распределено одному судье, а потом определение о принятии к рассмотрению дела вынес другой судья другого судебного состава. Впоследствии в деле обнаружилась служебная записка председателя судебного состава, рассматривающего гражданские дела, председателю Арбитражного суда о перераспределении дела в другой судебный состав по специализации. Безусловно, это в последующем оказало серьезнейшее влияние на движение данного дела, поскольку после того, как с санкции заместителя председателя Арбитражного суда дело попало в состав, рассматривающий корпоративные споры, добиться передачи этого дела по подсудности в Арбитражный суд Республики Татарстан (по месту нахождения ответчика) стало значительно труднее.
Определением от 6 мая 2014 г. Арбитражный суд Калининградской области принял к производству исковое заявление ЗАО "Алко-Нафта" к ОАО "Нижнекамскнефтехим" о признании недействительным приложения от 8 октября 2013 г. N 10-13-1 (далее - приложение) к договору поставки от 30 марта 2012 г. N 50019664 (далее - договор поставки).
В первом же судебном заседании нами было заявлено ходатайство о передаче дела по подсудности в Арбитражный суд Республики Татарстан (по месту нахождения ответчика).
В качестве мотивов для удовлетворения нашего заявления мы указали, что Конституцией РФ каждому гарантировано право на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом (ч. 1 ст. 47), и истец, подавая иск с нарушением подсудности, пытался нарушить наше право, гарантированное ст. 47 Конституции РФ.
Данный иск в соответствии со ст. 35 АПК РФ мог быть предъявлен только по месту нахождения ответчика, т.е. в Арбитражный суд Республики Татарстан, поскольку у ЗАО "Алко-Нафта" не было никаких правовых оснований для обращения с вышеназванным иском в Арбитражный суд Калининградской области.
Собственно говоря, в исковом заявлении вообще отсутствовали какие-либо основания для изменения подсудности.
То есть мы вынуждены были только предполагать, что истец полагал, будто заявленный им иск относится к категории дел по корпоративным спорам в соответствии с ч. 3 ст. 225.1 АПК РФ, однако это мнение, на наш взгляд, было ошибочным.
Прежде всего мы отметили, что ч. 3 ст. 225.1 АПК РФ принята с целью защиты интересов юридического лица (далее - общества) - ответчика по корпоративному конфликту.
Законодатель, устанавливая специальную подсудность о признании сделки недействительной в соответствии с ч. 3 ст. 225.1 АПК РФ, особое внимание обратил на субъектный состав спора, а именно ответчиком должно быть общество, а истцами - учредители, участники, члены общества. Законодатель не устанавливал исключительную подсудность, при которой общество является истцом, а ответчиком выступает (как в нашем случае) лицо, не связанное с корпоративными отношениями данного общества.
ВАС РФ также обращает внимание на то, что отличительной особенностью указанных корпоративных споров является субъектный состав участников спора, а именно истцов (учредителей, участников, членов общества (см. Определение ВАС РФ от 28 мая 2010 г. N ВАС-6708/10 по делу N А41-44140/09)), и при нарушении условий относительно субъектного состава, указанного в ч. 3 ст. 225.1 АПК РФ, спор не является корпоративным, а значит, основание для исключительной подсудности не возникает.
Кроме того, ОАО "Нижнекамскнефтехим" не является участником корпоративных отношений с ЗАО "Алко-Нафта" и не может быть стороной корпоративного конфликта.
В целом ряде постановлений Президиума ВАС РФ (см., например, Постановления Президиума ВАС РФ от 29 июня 2010 г. N 2334/10, от 7 сентября 2010 г. N 6470/10 (далее - Постановление N 6470/10)) было обращено внимание на то, что для того, чтобы дело было рассмотрено без нарушения правил подсудности, нужно точно квалифицировать спор и если он не носит характера спора между участниками, учредителями общества и обществом, то такой спор не является корпоративным и право на рассмотрение по правилам исключительной подсудности не возникает.
В Постановлении N 6470/10 был отвергнут подход истцов о наличии оснований для рассмотрения дела по правилам исключительной подсудности, несмотря на то что был заявлен иск о признании сделки недействительной как заключенной с нарушением порядка совершения сделок с заинтересованностью и крупных сделок. ВАС РФ учел тот факт, что кроме требования о признании сделки недействительной в иске содержалось и другое требование, и передал дело по подсудности, установленной не для корпоративных споров.
Поскольку в соответствии со ст. 39 АПК РФ арбитражный суд передает дело на рассмотрение другого арбитражного суда того же уровня в случае, если при рассмотрении дела в суде выяснилось, что оно было принято к производству с нарушением правил подсудности, мы настаивали на том, что и данное дело должно быть отправлено по подсудности в Арбитражный суд Республики Татарстан (по месту нахождения ОАО "Нижнекамскнефтехим").
По нашему мнению, коль скоро положения п. 3 ст. 225.1 АПК РФ применяются только в тех случаях, когда истцом выступает участник юридического лица, оспаривающий сделки юридического лица, а ответчиком - само юридическое лицо, и учитывая, что данный спор возник из правоотношений между юридическим лицом и контрагентом, осуществлявшим поставку сырья для выработки продукции, спор, рассматриваемый в настоящем деле, невозможно отнести к категории корпоративных споров и дело должно быть рассмотрено в соответствии со ст. 35 АПК РФ - в Арбитражном суде Республики Татарстан (по месту нахождения ответчика).
К сожалению, суд первой инстанции, сочтя, что спор является корпоративным, не согласился с нами и отказал в передаче дела по подсудности в Арбитражный суд Республики Татарстан.
Суд обосновал свой отказ тем, что заявлен иск о признании недействительным приложения к договору поставки как крупной сделки на основании ст. 78, п. 6 ст. 79 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" (далее - Федеральный закон об АО), п. 1 ст. 174 ГК РФ (в ред. Федерального закона от 7 мая 2013 г. N 100-ФЗ).
В силу п. 6 ст. 79 Федерального закона об АО крупная сделка, совершенная с нарушением предусмотренных Федеральным законом об АО требований к ней, может быть признана недействительной по иску общества или его акционера.
Как установлено в ч. 4.1 ст. 38 АПК РФ, исковое заявление или заявление по спору, указанному в ст. 225.1 АПК РФ, подается в арбитражный суд по месту нахождения юридического лица, указанного в ст. 225.1 АПК РФ.
Согласно п. 3 ст. 225.1 АПК РФ арбитражные суды рассматривают дела по спорам, связанным с созданием юридического лица, управлением им или участием в юридическом лице, являющемся коммерческой организацией, а также в некоммерческом партнерстве, ассоциации (союзе) коммерческих организаций, иной некоммерческой организации, объединяющей коммерческие организации и (или) индивидуальных предпринимателей, некоммерческой организации, имеющей статус саморегулируемой организации в соответствии с федеральным законом, в том числе по перечисленным в данной статье корпоративным спорам. Перечень корпоративных споров, приведенный в ст. 225.1 АПК РФ, содержит в том числе споры по искам учредителей, участников, членов юридического лица о возмещении убытков, причиненных юридическому лицу, признании недействительными сделок, совершенных юридическим лицом, и (или) применении последствий недействительности таких сделок. Перечень корпоративных споров, предусмотренный ст. 225.1 АПК РФ, не является исчерпывающим, о чем свидетельствует использование оборота "в том числе" в тексте абзаца первого данной статьи. Таким образом, названными нормами процессуального права установлено правило исключительной подсудности дел по корпоративным спорам. В основе определения исключительной подсудности лежит предмет требования, его специфика предопределяет место рассмотрения - место нахождения юридического лица, указанного в ст. 225.1 АПК РФ.
Исходя из предмета и основания заявленных исковых требований, принимая во внимание, что обществом заявлен иск о признании крупной сделки недействительной как совершенной в нарушение норм Федерального закона об АО, подсудность данного спора определяется по месту нахождения ЗАО "Алко-Нафта", спор подлежит рассмотрению в Арбитражном суде Калининградской области.
После того как нам отказали в удовлетворении ходатайства, нами было заявлен отвод судье, рассматривающему дело, и отвод по неподсудности дела всему составу Арбитражного суда Калининградской области. Отвод судьи был мотивирован тем, что был нарушен установленный законом порядок формирования состава суда по указанному делу, а также тем, что судья имеет желание рассмотреть неподсудное ей дело, а отвод всего судейского состава - тем, что у Арбитражного суда Калининградской области в силу ст. 47 Конституции РФ и ст. 35 АПК РФ отсутствует компетенция по разрешению данного спора.
В соответствии со ст. 18 АПК РФ "состав суда для рассмотрения конкретного дела, в том числе с участием арбитражных заседателей, формируется с учетом нагрузки и специализации судей в порядке, исключающем влияние на его формирование лиц, заинтересованных в исходе судебного разбирательства, в том числе с использованием автоматизированной информационной системы". Из размещенной на официальном сайте Арбитражного суда Калининградской области информации было видно, что распределение дел в данном суде осуществляется с применением системы автоматического распределения дел (АРД).
Из имеющейся на сайте Арбитражного суда Калининградской области информации, а также из информации в "Картотеке арбитражных дел" (http://kad.arbitr.ru/) нам стало известно, что первоначально настоящее дело было распределено одному судье, а впоследствии передано другому судье, который рассматривает корпоративные споры.
Исходя из того, что заявленный иск о признании сделки недействительной не относился к категории корпоративных, поскольку корпоративные споры - это споры между участником общества и самим обществом, передача дела другому судье нарушала не только принцип формирования состава суда, но и принцип независимости и беспристрастности суда, поскольку судье дело попало уже с переквалификацией спора в корпоративный. Судья уже был связан такой квалификацией, сделанной вне процесса руководством арбитражного суда, однако судья должен был рассматривать дело только на основании Конституции РФ и законов, а не зависеть от мнения руководства суда, которое не имело возможности услышать стороны, прежде чем сформировать свое суждение.
Кроме того, в силу ч. 2 ст. 18 АПК РФ "дело, рассмотрение которого начато одним судьей или составом суда, должно быть рассмотрено этим же судьей или составом суда".
Мы полагали, что рассмотрение дела начинается в момент поступления дела к судье, а не в момент вынесения определения о принятии дела к рассмотрению.
В нашем случае судья, которому поступило дело, ознакомился не только с материалами дела, но и с нашим ходатайством о возврате в связи с подсудностью и, сформировав свое суждение о спорной подсудности и квалификации спора, не стал совершать процессуальных действий, а адресовал свое мнение вне процессуальной формы председателю состава, что привело к замене судьи вне предусмотренной законом процедуры.
Замена судьи не была процессуально оформлена, что свидетельствует о нарушении принципа формирования суда и рассмотрении дела в незаконном составе.
Отвод был рассмотрен председателем судебного состава, который указал, что нормами АПК РФ предусмотрена возможность заявлять отвод судье либо составу судей, на рассмотрении которого (которых) находится дело, в связи с чем вопрос об отводе всего судебного состава Арбитражного суда Калининградской области не может исследоваться и рассматриваться ввиду отсутствия законных оснований.
Вопрос о странностях при назначении судьи в нарушение установленного порядка был также оставлен без анализа: председатель состава ограничился ссылкой на отсутствие оснований для отвода, установленных ст. 21 АПК РФ.
Вопрос отвода всего состава суда достаточно часто подвергается сомнению судами, но правоприменительная практика не всегда отрицательно относится к этому институту гражданского процесса. В Постановлении Европейского суда по правам человека (далее - ЕСПЧ) от 3 февраля 2011 г. по делу "Игорь Кабанов против Российской Федерации" (жалоба N 8921/05) этот вопрос рассматривался достаточно подробно. ЕСПЧ в данном Постановлении процитировал положительную российскую правоприменительную практику: "Определением N 72-Г03-6 от 1 апреля 2003 г. Верховный Суд России удовлетворил ходатайство Читинского областного суда о передаче дела по иску о защите чести, достоинства и деловой репутации, поданному судьей Читинского областного суда. Дело было передано в Иркутский областной суд. В частности, Верховный Суд России отметил следующее: "...в данном случае рассмотрение дела с соблюдением правил подсудности становится невозможным по объективным причинам. Поскольку истец по делу К.И.В. является судьей Читинского областного суда, [этот суд] обоснованно удовлетворил отвод всему составу Читинского областного суда и правомерно на основании пункта 4 статьи 21 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации передал дело в Верховный Суд Российской Федерации для определения подсудности.
В Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации... от 16 марта 1998 г. отмечено, что "при определенных обстоятельствах (например, если иск в гражданском процессе предъявлен к самому судье либо самим судьей этого же суда или если суд, к подсудности которого отнесено дело, по тем или иным причинам не функционирует) изменение подсудности именно вышестоящим судом не только допустимо, но иногда и необходимо".
В данном Постановлении ЕСПЧ нашел "лишенным существа утверждение властей Российской Федерации о том, что национальные правила гражданского процесса не предусматривают возможности отвода всему составу суда и что заявитель должен был заявлять отвод каждому судье суда по отдельности".
Мы не можем не отметить, что отвод суда ввиду отсутствия у данного суда компетенции был известен в дореволюционном гражданском процессе и назывался "отвод о неподсудности дела". Причем данный отвод можно было заявить только в самом начале процесса (ст. 574, 584, 793 Устава гражданского судопроизводства) <1>.
--------------------------------
<1> Васьковский Е.В. Курс гражданского процесса. Т. I. Субъекты и объекты процесса, процессуальные отношения и действия. М.: Изд. бр. Башмаковых, 1913. С. 488.

Можно, конечно же, говорить, что "отвод о неподсудности дела" в настоящее время трансформировался в заявление о передаче дела по подсудности, однако заявление о передаче дела по подсудности рассматривается тем судьей, который принял к рассмотрению неподсудное дело. Существующая возможность обжалования определения об отказе в передаче дела по подсудности, несмотря на внешнюю эффективность, может занять месяцы, поэтому отказываться от такого процессуального средства, как "отвод о неподсудности дела", преждевременно.
В нашем случае нам оставалось лишь подать апелляционную жалобу, что и было сделано.
Жалоба на определение об отказе в передаче дела по подсудности в соответствии с АПК РФ рассматривается без вызова сторон в пятидневный срок со дня ее поступления в суд. К сожалению, в жизни реализация этих обнадеживающих положений обернулась сильным разочарованием: нам пришлось приложить огромные усилия для того, чтобы ускорить ее рассмотрение, поскольку некоторое время вообще было непонятно, где она находится: из первой инстанции вроде жалоба ушла, а во второй инстанции она не появлялась очень долго.
Но все же она нашлась и, хотя жалоба рассматривалась без вызова сторон, нас в процесс допустили и даже дали высказаться. В обоснование своей жалобы мы указали на отсутствие у суда первой инстанции правовых оснований для принятия иска с применением правил исключительной подсудности, поскольку спор не носит корпоративного характера, мы не являемся стороной корпоративных отношений. Соответственно, принятие к рассмотрению неподсудного дела нарушило наше право на рассмотрение дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом (ст. 47 Конституции РФ).
Суд апелляционной инстанции согласился с нами и применил правовые позиции КС РФ: "...на основании части 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. Право на судебную защиту относится к основным, неотчуждаемым правам и свободам человека, в Российской Федерации оно признается и гарантируется согласно общепризнанным принципам и нормам международного права, являющимся составной частью правовой системы Российской Федерации в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 4 статьи 15 и части 1 и 2 статьи 17). Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 16 марта 1998 г. N 9-П, право каждого на судебную защиту посредством независимого и беспристрастного суда, компетенция которого установлена законом, означает, в частности, что рассмотрение дел должно осуществляться законно установленным, а не произвольно выбранным составом суда. Соответственно, часть 1 статьи 47 Конституции Российской Федерации гарантирует, что никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом. Поскольку право каждого на судебную защиту, как следует из приведенной правовой позиции, может быть обеспечено лишь законным, независимым и беспристрастным судом, несоблюдение правил подсудности влечет нарушение не только части 1 статьи 47, но и части 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации. Разрешение дела с нарушением правил подсудности не отвечает и требованию справедливого правосудия, поскольку суд, не уполномоченный на рассмотрение того или иного конкретного дела, не является по смыслу части 1 статьи 46 и части 1 статьи 47 Конституции Российской Федерации и соответствующих общепризнанных принципов и норм международного права законным судом, а принятые в результате такого рассмотрения судебные акты не обеспечивают гарантии прав и свобод в сфере правосудия".
Общее правило территориальной подсудности дел закреплено в ст. 35 АПК РФ и заключается в том, что иск предъявляется в арбитражный суд субъекта Российской Федерации по месту нахождения или месту жительства ответчика.
Надо отметить, что до Октябрьского переворота 1917 г. правила общей подсудности (forum generale) были основаны на праве и обязанности отвечать перед судом по месту жительства <1>; такая подсудность именовалась естественной, основанной на требованиях справедливости <2>. Впрочем, и советские процессуалисты обосновывали общее правило подсудности по месту нахождения ответчика не иначе как через требования справедливости <3>.
--------------------------------
<1> Нефедьев Е.А. Учебник русского гражданского судопроизводства. Краснодар: Совет. Кубань, 2005. С. 127; Он же. Учение об иске. Казань: Тип.-лит. Императорского университета, 1895. С. 8 - 9; Дегай П.И. Учебная книга российского гражданского судопроизводства губерний и областей, на общих правах состоящих, составленная для Императорского училища правоведения. СПб.: Тип. II Собственной Е.И.В. канцелярии, 1840. С. 17; Кукольник В. Российское частное гражданское право. Часть II. Обряд Гражданского судебного делопроизводства. СПб.: Тип. Департамента внешней торговли, 1815. С. 145; Гольмстен А.Х. Учебник русского гражданского судопроизводства. 5-е изд., испр. и доп. СПб.: Тип. М. Меркушева, 1913. С. 74; Загоровский А.И. Очерки гражданского судопроизводства в новых административно-судебных и судебных учреждениях. Одесса: Тип. Штаба Одес. воен. окр., 1892. С. 56.
<2> Малышев К. Курс гражданского судопроизводства: В 3 т. Т. 1. СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1876. С. 165.
<3> См., например: Юдельсон К.С. Советский гражданский процесс. М.: Госюриздат, 1956. С. 189.

Соответственно, мы рассматривали установление иной подсудности как вмешательство в право ответчика на суд по месту жительства, которое не должно быть произвольным <1>.
--------------------------------
<1> Султанов А.Р. Подсудность - это субъективное право на рассмотрение дела в суде в соответствии с установленной подсудностью или гарантия суда, произвольно установленного законодателем? // Вестник гражданского процесса. 2013. N 6.

Исключение из общей подсудности установлено в ст. 36, 37, 38 АПК РФ, в которых предусмотрены правила о подсудности по выбору истца, договорной подсудности, исключительной подсудности. В частности, в ч. 4.1 ст. 38 АПК РФ предусмотрено, что исковое заявление по спору, названному в ст. 225.1 АПК РФ (корпоративному спору), подается в арбитражный суд по месту нахождения юридического лица, указанного в ст. 225.1 АПК РФ.
В ст. 225.1 АПК РФ к корпоративным спорам отнесены споры, связанные с созданием юридического лица, управлением им или участием в юридическом лице, являющемся коммерческой организацией, а также в некоммерческом партнерстве, ассоциации (союзе) коммерческих организаций, иной некоммерческой организации, объединяющей коммерческие организации и (или) индивидуальных предпринимателей, некоммерческой организации, имеющей статус саморегулируемой организации в соответствии с федеральным законом. В силу п. 3 ст. 225.1 АПК РФ арбитражные суды рассматривают дела по корпоративным спорам, в том числе споры по искам учредителей, участников, членов юридического лица о возмещении убытков, причиненных юридическому лицу, признании недействительными сделок, совершенных юридическим лицом, и (или) применении последствий недействительности таких сделок.
Мы полагали, что необходимо учитывать цель законодателя, который, устанавливая специальную подсудность, пытался защитить корпорацию-ответчика от необходимости мотаться по всей стране, от одного суда к другому, как это часто бывало во время корпоративных конфликтов <1>. Фактически законодатель избавил корпорацию-ответчика от манипуляций с подсудностью, когда рейдеры создают схемы для того, чтобы изменить подсудность и даже подведомственность. Соответственно, для нас, а впрочем, не только для нас <2>, было очевидно, что для разграничения корпоративных и некорпоративных споров имеет значение субъектный состав.
--------------------------------
<1> Султанов А.Р. Манипуляции с подсудностью; Он же. Противодействие манипуляциям с подсудностью.
<2> Валявина Е.Ю. Актуальные вопросы защиты прав субъектов предпринимательской деятельности в современных условиях (в практике арбитражных судов) // Журнал российского права. 2011. N 1. С. 5 - 13.

Напомним, что, отказывая в удовлетворении ходатайства ОАО "Нижнекамскнефтехим" о передаче дела на рассмотрение в Арбитражный суд Республики Татарстан, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что исковое заявление ЗАО "Алко-Нафта" правомерно подано в Арбитражный суд Калининградской области в соответствии с ч. 4.1 ст. 38 АПК РФ, полагая, что в основе отнесения спора к корпоративным лежит предмет требования, специфика которого предопределяет место рассмотрения спора.
Здесь мы не можем не вспомнить слова профессора Т.Е. Абовой, высказанные в период обсуждения норм АПК РФ о корпоративных спорах: "Вначале надо было определить в материальном праве, что есть корпоративные правоотношения, а потом уже вводить нормы в процессуальные кодексы о корпоративных спорах".
Ключевым фактором, позволившим второй инстанции удовлетворить нашу жалобу, была все же ссылка на ряд определений ВАС РФ (Определения ВАС РФ от 28 августа 2008 г. N 11091/08 об отказе в передаче дела в Президиум ВАС РФ, от 28 мая 2010 г. N ВАС-6708/10, от 22 апреля 2010 г. N ВАС-5179/10), из которых видно, что судьи ВАС РФ исходят из необходимости установления судами как характера спора, так и его субъектного состава и отличительной чертой указанных корпоративных споров является именно субъектный состав участников спора.
Суд второй инстанции удовлетворил нашу жалобу и определил передать дело в Арбитражный суд Республики Татарстан (по месту нахождения ответчика), поскольку ЗАО "Алко-Нафта" и ОАО "Нижнекамскнефтехим" не были субъектами корпоративных отношений.
Здесь мы хотели бы отметить, что в соответствии с п. 3 ч. 2 ст. 39 АПК РФ предусмотрена передача дела арбитражным судом на рассмотрение другого арбитражного суда того же уровня в случае, если при рассмотрении дела в суде выяснилось, что оно было принято к производству с нарушением правил подсудности. Существовала парадоксальная возможность того, что апелляционная инстанция, признав отказ в передаче дела по подсудности незаконным, возвратит дело в суд первой инстанции и уже суд первой инстанции направит его по подсудности.
Право апелляционного суда передать дело по подсудности фактически возникло из конституционно-правового толкования, изложенного в Определении КС РФ от 15 января 2009 г. N 144-О-П.
К счастью, апелляционный суд в нашей ситуации учел данное толкование КС РФ: дело было передано в Арбитражный суд Республики Татарстан. На первом заседании в Арбитражном суде Республики Татарстан судья, докладывая это дело, указал, что рассматривается корпоративный спор... Пришлось снова вернуться к обсуждению того, что же является корпоративным спором. Мы вынуждены констатировать, что, к сожалению, законодатель создал норму, которая неоднозначно понимается арбитражными судами. Нам остается лишь надеяться, что ВС РФ будет дано официальное разъяснение данной нормы, исключающей ее неправильное понимание.

3. Снова о манипуляциях с подсудностью и злоупотреблениях процессуальными правами

Как мы уже писали выше, раньше мы тщательно рассматривали вопрос о злоупотреблениях процессуальными правами и манипуляциями с подсудностью в свете настоятельного поиска способа противодействия рейдерским атакам <1>.
--------------------------------
<1> Султанов А.Р. Противодействие манипуляциям с подсудностью.

Однако, снова и снова возвращаясь к теме подсудности, мы обратили внимание на то, что манипулировать с подсудностью пытаются не только "рейдеры", но порой и государственные органы <1>.
--------------------------------
<1> Султанов А.Р. Манипуляции с подсудностью.

В качестве примера мы приводили рассмотренное Арбитражным судом г. Москвы дело N А40-78279/06-62-220 (решение от 6 июля 2007 г.) по иску Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы России по крупнейшим налогоплательщикам N 1 (далее - МИФНС) к ответчикам: Федеральной антимонопольной службе РФ (далее - ФАС России), Федеральному агентству по управлению федеральным имуществом (далее - ФАУФИ), ООО "Башкирский капитал" (Уфа), Благотворительному фонду "Юрюзань" (Уфа), ООО "Юрюзань-Инвест" (Уфа), ОАО "Центральная регистратура". Истец обратился с требованием о применении в отношении ответчиков (ООО "Башкирский капитал", Благотворительный фонд "Юрюзань", ООО "Юрюзань-Инвест") последствий ничтожной сделки по передаче принадлежавших ООО "Башкирский капитал" акций башкирских предприятий топливно-энергетического комплекса (ОАО "Уфимский нефтеперерабатывающий завод", ОАО "Ново-Уфимский нефтеперерабатывающий завод", ОАО "Уфанефтехим", ОАО "Уфаоргсинтез", ОАО "Башкирнефтепродукт", ОАО "Акционерная нефтяная компания "Башнефть") и взыскании акций в доход Российской Федерации; об обязании ОАО "Центральная регистратура" совершить действия по списанию и зачислению акций на лицевые счета ФАУФИ и открытии лицевого счета ФАУФИ; о признании незаконным бездействия ФАУФИ.
Мы полагали, что в данном деле МИФНС злоупотребила правом выбора ответчиков <1>, соединив в своем исковом заявлении как требования из гражданских правоотношений, так и требования, основанные на якобы имевших место нарушениях государственных органов, с единственной целью изменить подсудность дела. По всей видимости, МИФНС, готовя свои требования, либо понимала безуспешность дела в Арбитражном суде Республики Башкортостан, либо хотела получить возможность рассмотрения дела судом, который был бы полностью свободен от влияния региональных властей и полностью независим. Мы должны признать, что отсутствие должных процессуальных механизмов <2>, позволяющих отвести суд, которому нет доверия, вполне может стать основанием для использования схем по искусственной смене подсудности.
--------------------------------
<1> Некоторые мои коллеги могут указать, что у МИФНС вообще не было права на заявление иска к ФАС России, ФАУФИ и ОАО "Центральная регистратура", другие - что иск был подан за пределами компетенции налоговых органов (см., например, Постановление Президиума ВАС РФ от 6 ноября 2012 г. N 8728/12) (отчасти доказательством этому служит то, что в кассации МИФНС все же отказалась от исковых требований в полном объеме). Однако, на наш взгляд, все это не может повлиять на наше утверждение, что в данном деле имело место нарушение подсудности. К тому же наше предположение о злоупотреблении правом на выбор ответчиков не находится в противоречии с тем, что у истца не было права на обращение с требованиями к государственным органам.
<2> Полагаем, что нет необходимости приведения доводов о том, что МИФНС не смогла бы добиться передачи дела из Арбитражного суда Республики Башкортостан в другой суд по мотиву недоверия этому суду. Очевидно, что в таком ходатайстве было бы отказано. Единственное, что вызвало бы такое ходатайство, - антагонизм с судом.

Наше предположение о том, что ФАС России и другие органы были привлечены в качестве ответчиков с целью изменения подсудности, подтверждается отчасти тем, что в судебном заседании МИФНС отказалась от требований к ФАС России, а в удовлетворении требований о признании незаконным бездействия ФАУФИ Арбитражный суд г. Москвы отказал, сочтя их неправомерными и не подлежащими удовлетворению, в частности, потому, что истец не доказал, что спорные акции были в федеральной собственности. Что касается привлечения в качестве ответчика регистратора, то данный прием давно был освоен рейдерами. В их исках требований к регистратору, как правило, не содержится, но его привлечение в качестве ответчика необходимо рейдерам для того, чтобы получить решение, в котором регистратору было бы предписано выполнить определенные технические действия <1>. Насколько допустимо привлекать в качестве ответчика лицо, которое не нарушило каких-либо прав и не является участником спорных правоотношений? Полагаем, что ответ очевиден: недопустимо. К сожалению, иногда арбитражные суды не видят нарушения этих элементарных процессуальных правил. Хотя если бы суды видели, что регистратор привлекается лишь для изменения подсудности, при том что он не имеет никакого материального интереса в деле и не нарушал ничьих прав, а потому не может быть надлежащим ответчиком, то успешность рейдерских атак, основанных на манипуляции с подсудностью, была бы гораздо ниже. Однако в том деле МИФНС прибегла к этому приему вслед за практикой рейдеров. В последующем уже из судебного решения было видно, что МИФНС действительно не выдвинула ни одного довода о нарушении регистратором какого-либо права и не указала ни одного факта невыполнения законного требования.
--------------------------------
<1> Хотя, возможно, это является следствием несовершенства нашего законодательства и правоприменительной практики, полагающей, что для того, чтобы суд обязал регистрационные органы совершить технические действия по исполнению судебного решения, этот регистрационный орган должен быть ответчиком по делу.

Надо отметить, что проблема злоупотреблений с привлечением в качестве ответчиков лишь с одной целью - изменения подсудности давно известна в международном гражданском процессе. В п. 2 ст. 6 Брюссельской конвенции по вопросам юрисдикции и принудительного исполнения судебных решений в отношении гражданских и коммерческих споров (заключена в г. Брюсселе 27 сентября 1968 г.) созданы условия, предотвращающие применение схемы по изменению подсудности:
"Лицо, домицилированное в Договаривающемся государстве, может выступать ответчиком также:
<...>
2. Как третья сторона в споре о поручительстве или в любом другом споре, где он выступает в качестве третьей стороны, - в суде, рассматривающем главный иск, если только иск не был предъявлен исключительно с целью изъятия этого лица из-под юрисдикции суда, который был бы компетентным в отношении его".
Россия не является участницей данной Конвенции, что, на наш взгляд, не лишает возможности российского законодателя использовать ее нормы для совершенствования процессуального права России.
Вот только законодатель не обращает на данную проблему никакого внимания. Впрочем, частная проблема подсудности корпоративных споров все же была осознана законодателем, что привело к изменениям в АПК РФ: теперь компания - цель корпоративной атаки вправе защищаться по месту своего расположения и не должна защищаться во всех судах России.
Несколько лет указанная проблема нас также не интересовала, поскольку внимание было сосредоточено на других аспектах подсудности, но осенью 2014 г. наше внимание вновь было привлечено к данной проблеме. Причем на это повлияли сразу два события, первым из которых стало дело по иску Генеральной прокуратуры РФ к АФК "Система" о взыскании акций "Башнефти" в доход государства, которое напоминало вышеупомянутое дело по иску МИФНС к "Башкирскому капиталу" и также содержало в себе проблему подсудности.
В данном деле был подан иск об истребовании обыкновенных именных акций "Башнефти" по месту нахождения ответчика - АФК "Система" без манипулирования подсудностью путем привлечения в качестве ответчиков лиц, не являющихся участниками спорных правоотношений.
Однако, как мы уже писали выше, законодатель решил проблему подсудности корпоративных споров: сейчас установлена исключительная подсудность таких споров.
В соответствии с п. 2 ст. 225.1 АПК РФ споры, связанные с принадлежностью акций, являются корпоративными <1>, а следовательно, дело должно было рассматриваться по месту нахождения "Башнефти" - в Арбитражном суде Республики Башкортостан (ч. 4.1 ст. 38 АПК). Так как данная подсудность является исключительной, следовало ожидать передачи дела по подсудности, но, как и в деле "Башкирского капитала", дело было рассмотрено по существу Арбитражным судом г. Москвы. Уже 7 ноября 2014 г. было опубликовано мотивированное решение по делу N А40-155494/14. К сожалению, из текста данного решения не видно, что арбитражный суд задавался вопросом о передаче дела по подсудности, хотя вопрос компетенции суда - это вопрос, который должен быть рассмотрен в первую очередь. Вынесение судом решения за пределами своей компетенции все же является серьезным процессуальным нарушением, которое ведет к отмене судебного акта. Как разъяснил КС РФ, решение, принятое с нарушением правил подсудности, не может быть признано правильным, поскольку оно - вопреки ст. 47 (ч. 1) Конституции РФ, закрепляющей право каждого на рассмотрение дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, и ст. 56 (ч. 3) Конституции РФ, не допускающей ограничение этого права ни при каких обстоятельствах, - принимается судом, не уполномоченным в силу закона на рассмотрение данного дела, что, как указал КС РФ в Определении от 3 июля 2007 г. N 623-О-П, является существенным (фундаментальным) нарушением, влияющим на исход дела и искажающим саму суть правосудия (Определение КС РФ от 15 января 2009 г. N 144-О-П "По жалобе Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации на нарушение конституционных прав гражданки Халимбековой Шамалы Шарабутдиновны положениями части 4 статьи 39, статей 270, 288 и 304 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации").
--------------------------------
<1> Надо отметить, что в качестве ответчика был указан также регистратор, а в соответствии с п. 6 ст. 225.1 АПК РФ "споры, вытекающие из деятельности держателей реестра владельцев ценных бумаг, связанной с учетом прав на акции и иные ценные бумаги, с осуществлением держателем реестра владельцев ценных бумаг иных прав и обязанностей, предусмотренных федеральным законом в связи с размещением и (или) обращением ценных бумаг" также отнесены к корпоративным спорам, т.е. рассматриваемое дело отвечает нескольким критериям исключительной подсудности.

К сожалению, мы лишены возможности оценивать проблему подсудности данного дела в полной мере <1>, поскольку указанный судебный акт весьма лаконичен и не содержит полного описания процессуальных возражений ответчика. Возможно, мы узнаем об этой составляющей дела чуть больше, когда оно пройдет еще две инстанции, если, конечно, оно вообще будет обжаловано, при условии добросовестного мотивирования соответствующих судебных актов. В то же время уже сейчас это дело породило большое количество вопросов, связанных с "креативностью" решения. В частности, в данном деле суд обошел сроки исковой давности, установленные в ГК РФ, прикрываясь требованиями справедливости... Профессор Казанского университета Г.Ф. Шершеневич в XIX в. писал: "Если суд или администрация должны руководствоваться не законом, а своим представлением о справедливости, то пусть они мне разъяснят, для какой надобности существуют законы и не проще ли было бы вменить всем органам власти руководствоваться одною только справедливостью?" <2>.
--------------------------------
<1> Безусловно, в этой статье, исходя из ее замысла, мы не можем позволить себе полностью проанализировать это решение, которое открывает широкую дорогу критике.
<2> Шершеневич Г.Ф. Моим критикам (по поводу лекции "О чувстве законности") // Казанский телеграф. 1898. N 1585. С. 3.

Впрочем, насколько правильно сталкивать исковую давность и справедливость? В Постановлении ЕСПЧ от 22 июня 2000 г. по делу "Коеме и другие против Бельгии" (жалобы N 32492/96, 32547/96, 32548/96, 33209/96 и 33210/96) сформулирована основополагающая правовая позиция, согласно которой "сроки давности являются общей чертой правовых систем Договаривающихся государств, имеют много целей, среди которых - гарантирование правовой защищенности путем установления срока для действий и воспрепятствование посягательству на право на защиту, которое могло бы быть скомпрометировано, если бы суды выносили решения, доказательственная база по которым была бы неполной в силу истекшего времени".
Мы не можем отрицать связь сроков давности с принципом законности. Принцип законности, в свою очередь, тесно связан с принципами неотвратимости и быстроты наступления юридической ответственности. Основной смысл принципа неотвратимости заключается в обеспечении действенности права, эффективности его воздействия на поведение субъектов и в целом на общественные отношения. Содержание данного принципа раскрывается тем, что любое правонарушение должно быть своевременно обнаружено, установлено виновное в его совершении лицо и привлечено к мерам ответственности в предусмотренном порядке. Принцип скорейшего наступления юридической ответственности предполагает минимальную временную связь между совершением правонарушения и привлечением правонарушителя к установленным мерам ответственности, а также означает невозможность привлечения правонарушителя к юридической ответственности за истечением срока давности <1>. Наверное, было что-то справедливое в римском изречении "lex vigilantibus, non dormientibus, subvenit" ("закон для деятельных, а не для тех, кто дремлет").
--------------------------------
<1> Султанов А.Р. Правовая определенность и антимонопольное законодательство // Арбитражная практика. 2007. N 4.

Соответственно, ссылка на принцип справедливости в качестве обхода сроков исковой давности нас сильно беспокоит, поскольку мы боимся, что под прикрытием принципа справедливости будет твориться произвол. И это в канун формирования Концепции единого Гражданского процессуального кодекса, где наконец-то было предложено закрепить принцип справедливости в процессуальном кодексе... <1>
--------------------------------
<1> См.: п. 1.3 Концепции (www.consultant.ru/documents/cons_doc_LAW_1720771/).

Однако вернемся к проблемам подсудности. Вторым событием, привлекшим наше внимание, было рассмотрение 30 сентября 2014 г. Судебной коллегией по экономическим спорам ВС РФ жалобы ОАО "Газпром нефтехим Салават", в которой ключевым был вопрос подсудности.
Фабула этого дела вновь поднимает вопрос о злоупотреблении процессуальными правами и о том, как можно бороться с привлечением в качестве ответчиков третьих лиц лишь с целью изменения подсудности и как можно этим злоупотреблениям противостоять.
Итак, ОАО "Газпром нефтехим Салават" обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском к обществу "Синтезкаучукпроект" (г. Воронеж), обществу "Ярсинтез" (г. Ярославль) и Роспатенту о признании лицензионного договора от 24 сентября 1992 г. N 039-3-792/3 прекратившим свое действие в полном объеме с 6 декабря 2004 г. Общество "Синтезкаучукпроект" заявило ходатайство об исключении Роспатента из числа ответчиков и ходатайство о направлении дела по подсудности по месту нахождения другого ответчика - в Арбитражный суд Воронежской области.
Определением Арбитражного суда г. Москвы от 20 февраля 2014 г. отказано в удовлетворении ходатайства общества "Синтезкаучук" о передаче дела на рассмотрение Арбитражного суда Воронежской области.
Отказывая в удовлетворении ходатайства общества "Синтезкаучукпроект" о направлении дела по подсудности по месту нахождения другого ответчика - в Арбитражный суд Воронежской области, суд первой инстанции исходил из того, что выбор между арбитражными судами, которым согласно ч. 7 ст. 36 АПК РФ подсудно дело, принадлежит истцу.
Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 25 апреля 2014 г. Определение от 20 февраля 2014 г. отменено, вопрос направлен на новое рассмотрение в Арбитражный суд г. Москвы. Отменяя указанное Определение и направляя вопрос на новое рассмотрение в суд первой инстанции, суд апелляционной инстанции посчитал, что общество "Газпром нефтехим Салават" злоупотребило своими правами и необоснованно указало Роспатент в качестве соответчика, поскольку каких-либо требований к Роспатенту не предъявило.
Суд апелляционной инстанции пришел к выводу о произвольном выборе Роспатента в качестве ответчика в нарушение норм ст. 44, п. 5 ч. 1 ст. 135 АПК РФ с целью изменения подсудности.
При этом суд апелляционной инстанции поручил Арбитражному суду г. Москвы рассмотреть вопрос о выделении требований к Роспатенту в отдельное производство и о передаче дела на рассмотрение другого арбитражного суда по месту нахождения одного из ответчиков с учетом мнения истца.
Не согласившись с данным Постановлением, ОАО "Газпром нефтехим Салават" обратилось с кассационной жалобой в Судебную коллегию по экономическим спорам ВС РФ, указывая на нарушение оспариваемым Постановлением суда апелляционной инстанции его прав и законных интересов в результате неправильного толкования и применения арбитражным апелляционным судом норм процессуального права о подсудности споров.
Определением от 2 октября 2014 г. N 305-ЭС14-81 (далее - Определение ВС РФ) Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ удовлетворила кассационную жалобу.
В качестве основания ВС РФ указал, что в соответствии с ч. 2 ст. 36 АПК РФ иск к ответчикам, находящимся или проживающим на территориях разных субъектов Российской Федерации, предъявляется в арбитражный суд по месту нахождения или месту жительства одного из ответчиков и согласно ч. 7 ст. 36 АПК РФ выбор между арбитражными судами, которым согласно настоящей статье подсудно дело, принадлежит истцу. Обращаясь в Арбитражный суд г. Москвы с настоящими исковыми требованиями, общество "Газпром нефтехим Салават" в соответствии с ч. 2 ст. 36 АПК РФ реализовало свое право на предъявление иска по месту нахождения одного из ответчиков.
ВС РФ также указал, что оснований для передачи в другой суд не имелось, а также выразил согласие с позицией суда первой инстанции о том, что проверка судом подсудности конкретного дела не влечет обсуждения вопроса о надлежащих ответчиках, поскольку эти вопросы разрешаются только при рассмотрении дела по существу и влекут другие последствия (замену ответчика в соответствии с ч. 1 ст. 47 АПК РФ, отказ в иске к ненадлежащему ответчику), но не изменение подсудности.
ВС РФ, по всей видимости, осознавая, что вышесказанного не совсем достаточно для убедительности судебного акта, добавил вывод, что "ОАО "Газпром нефтехим Салават" не заявило об исключении Роспатента из числа лиц, участвующих в деле, не заявило о замене ненадлежащего ответчика, а также что, учитывая привлечение к участию в деле общества "Ярсинтез" с местонахождением в г. Ярославле, ходатайство о направлении дела в Арбитражный суд Воронежской области без согласия истца не могло быть удовлетворено в любом случае.
Данный довод отнюдь не укрепил судебный акт, скорее, наоборот, ослабил, поскольку он был бы уместен, если бы апелляция удовлетворила ходатайство общества "Синтезкаучукпроект", однако она, напротив, выразила позицию о необходимости учета мнения истца.
Следующий довод ВС РФ о том, что суд апелляционной инстанции обязан был разрешить вопрос о подсудности по существу, а не передавать его на новое рассмотрение в суд первой инстанции, при внешней его логичности также не делает более убедительным Определение ВС РФ. Этот довод выпадает из общей логики Определения ВС РФ, основная идея которого заключается в том, что суд не вправе вторгаться в "священное" право истца определять круг ответчиков и, соответственно, определять выбор суда.
Внешне Определение ВС РФ выглядит как защитившее право истца на суд по его выбору. Полагаем, что это всего лишь видимость, что на самом деле у истца нет права выбирать ответчиков только для того, чтобы изменять подсудность. Здесь мы можем согласиться с подходом апелляции, которая сочла, что недопустимо определять подсудность по ответчику, к которому не заявлено никаких требований и который лишь включен в перечень ответчиков.
Возможно, наш вывод выглядит несколько поспешным, однако к нему мы пришли после тщательного анализа института подсудности по выбору истца. Ранее мы после проведенного анализа вопроса о подсудности пришли к выводу, что право на суд по месту жительства (нахождения) является естественным правом ответчика <1>.
--------------------------------
<1> Султанов А.Р. Подсудность - это субъективное право на рассмотрение дела в суде в соответствии с установленной подсудностью или гарантия суда, произвольно установленного законодателем?

Полагаем уместным в данной статье воспроизвести не только наш вывод, но и посылки такого вывода. Профессор А.Х. Гольмстен писал, что подсудность по месту жительства ответчика оправдывается соображениями справедливости: нельзя позволить истцу привлекать ответчика к суду, который ему более нравится. Этим самым закон давал бы ему средство вымещать свою злобу на ответчике: истец заставил бы ответчика ездить за собой из одного города в другой <1>. Профессор А.И. Загоровский также исходил из того, что общая подсудность установлена для обеспечения справедливости: "Было бы несправедливо сразу ставить в процессе ответчика в невыгодное положение, привлекая его к суду чужому, суду другой местности... тем более что, быть может, претензия истца окажется неосновательной. Если же она, наоборот, окажется основательной, то и в таком случае определение подсудности по месту жительства имеет за себя оправдание: в месте жительства ответчика скорее и вернее можно проверить его неправоту" <2>. К. Малышев в "Курсе гражданского судопроизводства" писал, что "каждое лицо обязано и имеет право отвечать перед судом того места или округа, где оно имеет место жительства. Если ответчик живет, например, в Казани, а истец - в Одессе или в Варшаве, то истец не вправе вызывать ответчика по суду в свой город и таким образом отвлекать его от естественной подсудности тем судам, коим он подчиняется по месту жительства" <3>.
--------------------------------
<1> Гольмстен А.Х. Указ. соч. С. 74.
<2> Загоровский А.И. Указ. соч. С. 56.
<3> Малышев К. Указ. соч. С. 165.

То есть до Октябрьского переворота правила общей подсудности (forum generale) были основаны на праве и обязанности отвечать перед судом по месту жительства; такая подсудность именовалась естественной, основанной на требованиях справедливости <1>.
--------------------------------
<1> Впрочем, как указывалось выше, и советские процессуалисты обосновывали общее правило подсудности по месту нахождения ответчика не иначе как через требования справедливости (см. например: Юдельсон К.С. Указ. соч. С. 189).

Особые же основания подсудности (forum speciale) для некоторых дел, которые подлежат ведению не того суда, в округе которого ответчик имеет постоянное место жительства или временное пребывание, являлись изъятием из общего правила.
То есть подсудность по выбору истца при наличии нескольких ответчиков была обусловлена конкуренцией естественных прав ответчиков быть судимыми по месту своего нахождения. Предоставление такого выбора именно истцу устранило спор между ответчиками об их праве быть судимыми по месту жительства. Соответственно, эта ситуация, когда есть конкурирующие субъективные права нескольких ответчиков быть судимыми по месту своего нахождения, разрешалась выбором истца. Однако если истец выбирает подсудность по месту нахождения ответчика, который не является субъектом спорных отношений, которому судебный процесс безразличен и который, соответственно, не имеет права на рассмотрение этого безразличного ему дела по месту своего нахождения, то, безусловно, имеет место нарушение прав других ответчиков.
Полагаем, что если бы ответчики выбрали надлежащий способ противодействия манипуляции с подсудностью, то у ВС РФ не было бы оснований для вмешательства. Тот способ, который успешно применялся нами в эпоху "корпоративных войн", заключался в заявлении ходатайства о выделении требования к "техническому" ответчику в отдельное производство и передаче оставшегося дела по подсудности. В данном случае, если бы ответчики прибегли именно к данному способу защиты, у истца не осталось бы причин отказываться от указания своего выбора в отношении оставшихся ответчиков.
Впрочем, полагаем, что законодатель вполне может создать процедуру, которая позволяла бы судье не просто наблюдать за злоупотреблениями правом, а, предпринимая необходимые действия, возвращать уважение и доверие к праву, в то же время не творя произвол. Будет ли это реализовано в новом процессуальном кодексе, зависит в том числе и от нас с вами, уважаемый читатель.

Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Арбитражный процесс, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.

ИА ГАРАНТ