ЮРИСПРУДЕНЦИЯ: МАГИСТЕРСКИЕ, ДИПЛОМНЫЕ, КУРСОВЫЕ
Консультационные услуги студентам
Консультационные услуги студентам
Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Предпринимательское право. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
ЭКСТРАОРДИНАРНЫЕ СДЕЛКИ В СОВРЕМЕННОМ РОССИЙСКОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ И ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ПРАКТИКЕ
А.Ю. ЦЫГАНКОВ, А.А. КРАВЧУК
1. Введение
Устойчивое развитие российской экономики и рост благосостояния жителей страны во многом зависят от своевременности внедрения и дальнейшего реформирования механизмов надлежащей защиты прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота, к которым относятся хозяйственные общества. Одним из таких механизмов выступает институт экстраординарных сделок. Некогда позаимствованное из зарубежных правопорядков понятие "экстраординарная сделка" (extraordinary transaction) активно используется в российской правовой доктрине. Определение исследуемой категории не нашло законодательного закрепления в нормативных правовых актах РФ. Вместе с тем как в российском, так и в зарубежных правопорядках об экстраординарных сделках в отношениях хозяйствующего субъекта приходится говорить при наступлении одного или нескольких из следующих событий: 1) слияние (включая трехстороннее слияние), консолидация или иное объединение хозяйствующего субъекта с другим юридическим лицом; 2) прямая или косвенная продажа, аренда, обмен или другая передача всех или практически всех его активов в рамках одной операции или серии связанных операций; 3) любая реклассификация, рекапитализация или изменение непогашенных долей в капитале (кроме изменения номинальной стоимости либо от номинальной стоимости до нулевой, либо в результате дробления или аналогичного подразделения); 4) принятие любого плана ликвидации (Шиткина, 2017).
Ввиду относительной молодости института экстраординарных сделок в российском правопорядке обнаруживаются некоторые пробелы и коллизии в вопросах регулирования данного вида сделок. Основная цель настоящей статьи - выявление проблемных аспектов, препятствующих процессу эффективного регулирования экстраординарных сделок в РФ, путем анализа положений действующих нормативных правовых актов, материалов правоприменительной практики, а также теоретических наработок российских цивилистов. Для достижения цели необходимо последовательно решить следующие задачи:
- раскрыть понятие и отличительные черты экстраординарной сделки;
- определить базовые критерии, позволяющие отнести ту или иную сделку к разряду экстраординарных (по каждому виду экстраординарных сделок);
- рассмотреть особенности порядка оспаривания и основные условия признания экстраординарных сделок недействительными.
2. Основное исследование
Формирование института экстраординарных сделок в России началось с принятием Федеральных законов от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" <1> (далее - Закон об АО) и от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (далее - Закон об ООО), в которых содержались положения о крупных сделках и сделках с заинтересованностью. Внедрение этого института в правовую действительность было продиктовано необходимостью разработки механизма, позволяющего, с одной стороны, обеспечить сохранение хозяйственных обществ, а с другой - соблюсти баланс интересов их участников и контрагентов. Иными словами, первоочередной целью правового регулирования экстраординарных сделок следует считать защиту прав и охраняемых законом интересов самих хозяйственных обществ, а также их участников (Кондрашов, 2022, 19).
--------------------------------
<1> Здесь и далее все ссылки на российские нормативные правовые акты и судебную практику приводятся по СПС "КонсультантПлюс". Дата обращения: 30 апреля 2025 г. http://www.consultant.ru.
В январе 2017 г. в Законы об ООО и об АО были внесены поправки, затрагивающие сферу регулирования экстраординарных сделок. Основным результатом реформы стало наделение участников гражданских правоотношений большей диспозитивностью в вопросах самостоятельного определения вида таких сделок и процедуры их предварительного одобрения путем закрепления указанных положений в уставе хозяйственного общества. Через принятие указанных поправок законодатель ввел в правовую доктрину сделки с уставной экстраординарностью.
Как отмечено выше, в современном российском законодательстве нет дефиниции понятия "экстраординарная сделка". Вместе с тем анализ положений ст. 40, 45 - 46 Закона об ООО и ст. 69, 78 - 79, 81 - 84 Закона об АО позволяет заключить, что к таким сделкам относятся: 1) крупные сделки; 2) сделки с заинтересованностью сторон; 3) сделки, для которых в соответствии с уставом компании предусмотрен специальный порядок их одобрения. Отечественные цивилисты отмечают, что первые два вида сделок признаются экстраординарными в силу закона, а третий - в силу положений устава конкретного хозяйственного общества (Маковская, 2020; Шевчук, Мельникова, 2020).
Основная отличительная черта экстраординарной сделки проявляется в наличии особого порядка ее заключения путем одобрения органами управления хозяйственного общества (совет директоров или собрание акционеров). Нарушение указанного порядка может стать причиной признания такой сделки недействительной. Эта процедура реализуется в судебном порядке по исковому заявлению самого общества, членов совета директоров (наблюдательного совета), а также акционеров, имеющих более 1% голосующих акций (ст. 173.1 Гражданского кодекса РФ (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ГК РФ)).
Таким образом, в самом общем виде экстраординарная сделка отличается от обычной тем, что она подчиняется не только общим положениям ГК РФ о сделках (гл. 9), но и специальным законодательным актам о хозяйственных обществах. В связи с этим в целях всестороннего раскрытия исследуемого феномена целесообразно рассмотреть каждый из названных видов экстраординарных сделок.
2.1. Крупные сделки
Согласно ст. 78 Закона об АО и ст. 46 Закона об ООО, сделка или совокупность связанных сделок может быть признана крупной при одновременном соблюдении нескольких условий. Во-первых, такая сделка должна выходить за пределы обычной хозяйственной деятельности общества. Во-вторых, она должна быть связана с одним из следующих действий: 1) приобретение или отчуждение (возможность отчуждения) имущества общества; 2) передача имущества во временное владение или пользование третьим лицам; 3) передача права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации третьим лицам. Наконец, крупная сделка должна иметь стоимость, составляющую 25% и более от балансовой стоимости активов общества по данным бухгалтерской отчетности на последнюю отчетную дату.
Как мы видим, законодателем установлены количественный и качественный критерии определения крупной сделки, которые должны выполняться одновременно. Из данного правила императивно вытекают два вывода: 1) сделка, которая по стоимости соответствует условиям крупной сделки, но осуществляется в процессе обычной хозяйственной деятельности общества, не может быть признана крупной; 2) сделка, выходящая за рамки обычной хозяйственной деятельности общества, не может быть признана крупной, если ее стоимость составляет менее 25% балансовой стоимости активов общества. Эти выводы подтверждаются материалами правоприменительной практики.
Так, в 2018 г. Арбитражный суд Поволжского округа отказался признавать недействительной сделку, осуществляемую в форме договора поставки. Судом было установлено, что указанная сделка совершалась "в условиях необходимости для производственно-хозяйственной деятельности общества". При этом ссылки участников общества на то, что сумма указанного договора превышала 25% балансовой стоимости активов общества, т.е. была крупной, а также на факт отсутствия решения об одобрении данной сделки не стали достаточным основанием для признания ее недействительности <2>.
--------------------------------
<2> Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 14.12.2018 N Ф06-41159/2018 по делу N А65-17851/2018.
С практической стороны основной проблемный вопрос признания конкретной сделки в качестве крупной связан с недостаточным смысловым наполнением качественного критерия. В законодательстве не представлены точные разграничительные признаки, позволяющие признать ту или иную сделку выходящей за пределы обычной хозяйственной деятельности организации. В 2018 г. Верховный Суд РФ (ВС РФ) разъяснил, что под сделкой, выходящей за пределы обычной хозяйственной деятельности, следует понимать такую сделку, которая может привести к прекращению деятельности общества, изменению ее вида либо к существенному изменению ее масштабов <3>. Вместе с тем полагаем, что указанные в данной формулировке дополнительные критерии также не вносят ясности. Опираясь на первый из указанных критериев, можно прийти к выводу, что уже совершенная сделка может быть признана выходящей за пределы обычной хозяйственной деятельности лишь в случае, если она привела к ликвидации или банкротству общества (Козина, 2023, 286). Следовательно, с исковыми заявлениями о признании недействительности сделки могут обращаться лишь субъекты органов управления обществ, фактически прекративших свою хозяйственную деятельность. Что касается второго и третьего критериев, то неясно, каким образом следует оценивать изменение вида деятельности многопрофильного хозяйственного общества, а также изменение масштабов деятельности недавно созданного предприятия.
--------------------------------
<3> Постановление Пленума ВС РФ от 26.06.2018 N 27 "Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность".
Пытаясь устранить указанные недостатки, Ю.А. Тымчук предложила свою версию понятия "крупные сделки": это "любые сделки, которые приняты в текущей деятельности общества либо иных хозяйствующих субъектов, занимающихся аналогичным видом деятельности, сходных по размеру активов и объему оборота, независимо от того, совершались ли такие сделки данным обществом ранее" (Тымчук, 2017, 117). Однако даже такое понимание не дает конкретизированных признаков для квалификации исследуемого феномена, поскольку не предполагает применения индивидуализированного подхода на уровне субъекта, а лишь частично сужает понятие обычной хозяйственной деятельности, оставляя пробелы для правоприменения.
Рассматривая форму реализации крупных сделок, точнее, их выраженность в конкретном договоре, законодатель указал не только на случаи фактического отчуждения имущества, но и на случаи появления возможности такого отчуждения. На практике это означает, что крупные сделки могут быть представлены договором о залоге имущества, опционом и другими договорами, в том числе предварительными. Кроме того, крупные сделки могут осуществляться путем подписания непоименованных договоров. В таком случае их правовое содержание определяется на основе прочих применимых понятий и норм гражданского законодательства. Как справедливо отметила О.В. Татар, хотя непоименованные договоры не имеют прямого указания на них в законе, они все же регулируются существующими нормами, поскольку являются действующими в силу принципа свободы договора в гражданском праве. Конструкции таких договоров соответствуют сложившимся тенденциям в экономическом обороте и позволяют легитимизировать их действие (Татар, 2022, 83 - 84).
Согласно российскому законодательству, несколько взаимосвязанных сделок также могут быть признаны крупной сделкой. Указанная норма принята законодателем в целях предотвращения недобросовестного поведения со стороны единоличного исполнительного органа общества, который может попытаться обойти установленный законодательством количественный критерий крупной сделки путем ее разбития на несколько сделок меньшего масштаба.
Определение взаимосвязанных сделок также весьма проблематично, поскольку законодательство не содержит конкретных признаков таких сделок. По мнению Н.В. Куркиной, под взаимосвязанной крупной сделкой стоит понимать две и более взаимосвязанные сделки, предметом которых являются имущество или услуги стоимостью 25% и более от фактической балансовой стоимости активов юридического лица. Иными словами, сделки могут быть признаны взаимосвязанными, если их можно рассматривать в качестве единой крупной сделки (Куркина, 2018). Однако в этой трактовке присутствует лишь количественный критерий, применения которого явно недостаточно для правильной квалификации крупной сделки. В Постановлении Пленума ВС РФ от 26.06.2018 N 27 указано, что для признания нескольких сделок взаимосвязанными, помимо соответствия качественному и количественному критериям, особую важность имеет непродолжительность временного промежутка, в который были совершены эти сделки. Вместе с тем в Постановлении не содержится никаких объективных критериев для определения такой непродолжительности, т.е. решение этого вопроса полностью зависит от субъективного оценочного мнения судей (Цыганков, 2022, 328).
Единственным документом, в котором содержится развернутый перечень критериев взаимосвязанных сделок (семь позиций), является Разъяснение Федеральной антимонопольной службы от 11.06.2021 N 19 "Об особенностях осуществления государственного антимонопольного контроля за экономической концентрацией". В число этих критериев входят одновременность или незначительность временного интервала проведения сделок, совпадение предмета сделок, преследование единой цели или направленность на достижение единого результата, характеристика имущества по сделке и др. Однако сфера применения указанного документа ограничена сделками, подлежащими процедуре антимонопольного контроля.
2.2. Сделки с заинтересованностью
В соответствии со ст. 45 Закона об ООО и ст. 81 Закона об АО сделка с заинтересованностью - это сделка, в совершении которой имеется заинтересованность лиц, имеющих реальный контроль над хозяйственным обществом. К числу таких лиц относятся члены совета директоров (наблюдательного совета); единоличный исполнительный орган; члены коллегиального исполнительного органа; контролирующие лица общества; лица, имеющие право давать обществу обязательные указания. Появление указанной нормы напрямую соотносится с наличием у указанных лиц фидуциарных обязанностей, т.е. обязательств при заключении сделок действовать исключительно в интересах и к непосредственной выгоде хозяйственного общества и его участников (Кравчук, Цыганков, 2023, 218 - 219). Исходя из этого, сделка с заинтересованностью может быть определена как "сделка, совершение которой предполагает возможный конфликт интересов корпорации и лица, способного оказывать влияние на принятие решения о совершении такой сделки" (Шевчук, Мельникова, 2020, 67).
Правовой режим сделок с заинтересованностью распространяется не на все сделки, в которых присутствует заинтересованность лиц, контролирующих хозяйственное общество. В п. 2 ст. 81 Закона об АО и п. 7 ст. 45 Закона об ООО представлен перечень ситуаций, при которых указанный правовой режим не применяется; в частности, он не применяется к сделкам, отнесенным к обычной хозяйственной деятельности, при условии неоднократного совершения аналогичных сделок, в которых отсутствовала заинтересованность контролирующих общество лиц; к обществам, в которых 100% голосующих акций (долей) принадлежит одному лицу, в полном объеме обладающему полномочиями единоличного исполнительного органа; к сделкам, в совершении которых заинтересованы все владельцы голосующих акций общества, и т.д.
Так, в 2019 г. Арбитражный суд Московского округа посчитал, что на оспариваемую сделку не распространяется правовой режим сделки с заинтересованностью ввиду того, что она была совершена в процессе обычной хозяйственной деятельности страховой компании. Суд указал на то, что, согласно нормам действующего законодательства, такие сделки не требуют одобрения <4>.
--------------------------------
<4> Постановление Арбитражного суда Московского округа от 22.08.2019 N Ф05-11384/2019 по делу N А41-84453/18.
Отличительной особенностью сделок с заинтересованностью является отсутствие требований получения обязательного предварительного согласия на их совершение (п. 1 ст. 83 Закона об АО, п. 4 ст. 45 Закона об ООО). Данная норма сбалансирована требованием обязательного извещения участников общества или членов совета директоров (наблюдательного совета) о заключении такой сделки и, при необходимости, ее последующим одобрением. На практике хозяйственные общества в целях исключения рисков, связанных с процедурой заключения сделок с заинтересованностью, отражают обязательность их одобрения в своих уставах.
Так, в 2019 г. Десятый арбитражный апелляционный суд признал совершенную сделку с заинтересованностью недействительной, основывая свое решение на том, что, в соответствии с уставом общества, принятие решений о совершении сделок с заинтересованностью относится к компетенции общего собрания акционеров. В ходе рассмотрения дела ответчик не представил доказательств получения согласия на совершение оспариваемой сделки; помимо этого, он также не смог представить доказательств созыва общего собрания акционеров по указанному вопросу <5>.
--------------------------------
<5> Постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 15.10.2019 N 10АП-13795/2019 по делу N А41-18618/2019.
2.3. Сделки с уставной экстраординарностью
Согласно ст. 69 Закона об АО и ст. 40 Закона об ООО, уставом общества может быть предусмотрена необходимость получения согласия уполномоченных органов общества на совершение определенных сделок. Отсутствие такого согласия или последующего одобрения соответствующей сделки может стать причиной признания ее недействительной. Участники общества самостоятельно определяют и отражают в уставе компании перечень сделок (либо их критерии), для совершения которых требуется согласие или последующее одобрение, а также механизм их одобрения (согласования). Как справедливо отмечает М.Л. Уткин, на примере сделок с уставной экстраординарностью в полной мере проявляется принцип недопустимости произвольного вмешательства в частные дела, презюмируемый гражданским законодательством РФ. Именно участники общества решают, какие сделки следует относить к экстраординарным. При этом они не обязаны раскрывать причины принятия такого решения. В силу диспозитивного регулирования вопрос о целесообразности отнесения тех или иных сделок к числу экстраординарных может стать предметом судебного внимания только в случае прямого обращения акционера (участника) хозяйственного общества (Уткин, 2023).
Сделка с уставной экстраординарностью, совершенная без согласия или последующего одобрения совета директоров (наблюдательного совета) общества или общего собрания акционеров, может быть оспорена. Согласно п. 2 ст. 69 Закона об АО и п. 3.1 ст. 40 Закона об ООО, это право реализуется на основе положений п. 1 ст. 174 ГК РФ. По замыслу законодателя, прибегая к нему, акционеры (участники) общества смогут обеспечить защиту своих прав и законных интересов от недобросовестных действий исполнительных органов.
Однако на практике уровень этой защиты практически сводится к нулю. Так, согласно п. 1 ст. 174 ГК РФ, неодобренная сделка с уставной экстраординарностью может быть признана недействительной только при условии доказанности того факта, что другая сторона сделки знала или должна была знать об этих ограничениях.
Весьма показательна позиция Хабаровского краевого суда, изложенная в Апелляционном определении по делу о признании недействительным договора купли-продажи жилого дома и земельного участка. В частности, по результатам рассмотрения дела суд указал, что при совершении сделки покупатель не мог и не должен был знать о нарушении установленных корпоративных правил и устава продавца, как на то ссылается истец, а следовательно, сделка не может быть признана недействительной <6>.
--------------------------------
<6> Апелляционное определение Хабаровского краевого суда от 29.05.2017 по делу N 33-4096/2017.
Таким образом, в процессе оспаривания сделок с уставной экстраординарностью судам приходится иметь дело с прямым столкновением интересов акционера (участника), который состоит с обществом в корпоративных правоотношениях, с интересами лица, которое состоит с обществом в обязательственных правоотношениях. Разрешение указанного конфликта интересов осуществляется в соответствии с положениями п. 1 ст. 174 ГК РФ, как правило, не в пользу акционера (участника) общества. Это говорит о том, что российское гражданское законодательство не обеспечивает сбалансированность интересов указанных субъектов правоотношений. Полагаем, в таких условиях существенно возрастает важность комплаенс-контроля в рамках системы корпоративного управления (Панфилова, 2020, 547). Внедрение корпоративного комплаенса позволит существенно снизить риски, связанные с заключением сделок с уставной экстраординарностью.
2.4. Особенности порядка оспаривания экстраординарных сделок
При предъявлении иска о признании экстраординарной сделки недействительной в предмет доказывания по делу включаются как общие (присущие всем видам экстраординарных сделок), так и частные (присущие конкретным видам экстраординарных сделок) элементы. Это связано с тем, что порядок оспаривания экстраординарных сделок имеет специальный характер, обусловленный применением норм федерального законодательства о хозяйственных обществах. Общими в предмете доказывания считаются следующие элементы: 1) наличие оснований, по которым сделка может быть признана экстраординарной; 2) отсутствие предварительного согласия на совершение сделки либо последующего ее одобрения со стороны уполномоченного органа хозяйственного общества. Перейдем к рассмотрению частных элементов предмета доказывания по делам о признании недействительности экстраординарных сделок.
Крупные сделки признаются недействительными на основании п. 2 ст. 173.1 ГК РФ при условии доказанности того, что контрагент знал или должен был знать об отсутствии на момент совершения сделки необходимого согласия, предусмотренного федеральным законодательством о хозяйственных обществах. При этом необходимость предъявления доказательств причинения ущерба или иных неблагоприятных последствий не входит в предмет доказывания при оспаривании таких сделок. Иными словами, в рамках действующего законодательства крупная сделка признается недействительной независимо от того, причинила она убытки обществу или нет.
При разрешении вышеуказанных споров суды зачастую оценивают разумность действий и должную осмотрительность самого ответчика.
В одном из дел о признании недействительности крупной сделки, реализуемой в форме договора подряда, суд не принял во внимание доводы ответчика о том, что он не знал о существовании действующего порядка одобрения сделки. Обосновывая свое решение, суд указал на то, что заказчик имеет организационно-правовую форму открытого акционерного общества, а следовательно, он был обязан размещать годовую бухгалтерскую отчетность в Интернете. Если бы подрядчик действовал добросовестно и разумно, то он смог бы ознакомиться с бухгалтерским балансом заказчика, находящимся в открытом доступе <7>.
--------------------------------
<7> Постановление Арбитражного суда Московского округа от 13.04.2017 N Ф05-4025/2017 по делу N А40-144458/2016.
Рассмотренный пример позволяет заключить, что любые попытки сослаться на то, что сторона сделки не знала и уж тем более не должна была знать об ограничениях, связанных с порядком заключения крупных сделок, лишены смысла. Особый правовой режим таких сделок установлен законодателем и носит императивный характер. Следовательно, действуя разумно и с должной осторожностью, стороны сделки имеют возможность самостоятельно оценить ее на предмет соответствия критериям крупной сделки и в случае необходимости запросить у контрагента документы, подтверждающие соблюдение порядка ее одобрения. В практическом плане это привело к тому, что в целях снижения потенциальных рисков признания сделки недействительной стороны, планирующие совершить сделку на крупную сумму, как правило, запрашивают друг у друга справки о том, что сделка для них не является крупной и в соответствии с законодательством РФ для ее совершения не требуется одобрение уполномоченных органов общества. Эти справки подкрепляются актуальными сведениями бухгалтерской (финансовой) отчетности на последнюю отчетную дату. Помимо доказательства разумности и добросовестности действий сторон сделки, указанные справки также выполняют функцию заверения об обязательствах, предусмотренных ст. 431.2 ГК РФ. В случае предоставления недостоверных заверений об обстоятельствах, имеющих значение для заключения, исполнения или прекращения договора, сторона, предоставившая такие сведения, обязана возместить контрагенту все убытки, причиненные такими заверениями. Эта норма применяется и в случае признания договора незаключенным или недействительным. Указанная практика применима и при заключении сделок с заинтересованностью.
Сделки с заинтересованностью признаются недействительными на основании п. 2 ст. 174 ГК РФ в двух случаях: 1) другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для истца; 2) имел место сговор представителя или органа хозяйственного общества и другой стороны сделки в ущерб интересам истца. Указанные нормы конкретизируются положениями федеральных законов о хозяйственных обществах, являющихся специальными по отношению к положениям ГК РФ, а следовательно, подлежащих приоритетному применению. Так, согласно п. 6 ст. 45 Закона об ООО и п. 1 ст. 84 Закона об АО, сделка признается недействительной при соблюдении двух условий: 1) сделка совершена в ущерб интересам общества; 2) доказано, что контрагент знал или заведомо должен был знать о том, что указанная сделка является сделкой с заинтересованностью, и согласие на ее совершение отсутствует. При этом само по себе отсутствие согласия на совершение сделки не является основанием для признания ее недействительности. Ущербность сделки для хозяйственного общества презюмируется в случае, когда по требованию истца ему своевременно и в надлежащей форме не была представлена информация о совершенной сделке.
Как мы видим, факт нанесения ущерба обществу имеет первоочередное значение при оспаривании сделок с заинтересованностью и в обязательном порядке входит в предмет доказывания при рассмотрении таких дел. Неспособность истца доказать наличие ущерба, нанесенного совершением оспариваемой сделки, приводит к отклонению иска. Указанная позиция подтверждается материалами правоприменительной практики. Так, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ отклонила кассационную жалобу по иску о признании недействительности сделки с заинтересованностью, аргументировав это тем, что истцом не были представлены достаточные доказательства, свидетельствующие о причинении ему какого-либо ущерба в результате совершения оспариваемой сделки <8>.
--------------------------------
<8> Определение ВС РФ от 03.03.2020 N 305-ЭС20-2384 по делу N А40-233950/2018.
Сделки с уставной экстраординарностью признаются недействительными на основании п. 1 ст. 174 ГК РФ только при условии, что контрагент знал или должен был знать о содержащихся в уставе ограничениях. Как мы указывали выше, при рассмотрении дел о признании недействительности сделок с уставной экстраординарностью в подавляющем большинстве случаев суды отдают предпочтение защите прав и законных интересов контрагентов по этим сделкам, а не акционеров (участников) обществ, пытающихся их оспорить. Основной используемый при этом аргумент заключается в том, что закон не обязывает сторону договора знать, какие сделки отнесены к числу экстраординарных в соответствии с уставом другой стороны. Аналогичная позиция изложена в п. 22 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой ГК РФ", где в числе прочего сказано, что "положения учредительного документа... не могут влиять на права третьих лиц и служить основанием для признания сделки, совершенной с нарушением этих положений, недействительной". Указанное правило не применяется, если будет доказано, что контрагент в момент совершения сделки знал или заведомо должен был знать об установленных учредительным документом ограничениях полномочий на ее совершение. При этом обязанность по доказыванию этого факта полностью возлагается на лиц, в интересах которых указанные выше ограничения были установлены, т.е. на истца.
В качестве примера приведем судебные решения по делам о признании недействительными сделок, реализуемых в форме договора купли-продажи акций <9> и договора по управлению проектом <10>. В обоих случаях судебные органы отказались признавать сделки недействительными, аргументируя это недоказанностью факта осведомленности ответчика о наличии в уставе истца ограничений в полномочиях единоличного исполнительного органа по совершению оспариваемых сделок. Вместе с тем на примере этих дел отчетливо проявляется вопрос об ответственности аффилированных лиц за несоблюдение установленных уставом общества корпоративных правил и должностных обязанностей при заключении экстраординарных сделок. Механизм решения данной проблемы представлен в зарубежных правопорядках в рамках доктрины снятия корпоративной вуали. Как справедливо разъясняет И.Ф. Колонтаевская, "в странах англосаксонской правовой системы суды буквально в прямом смысле снимают корпоративную вуаль, когда главенствующим фактором для привлечения к ответственности участника корпорации является факт его злоупотребления правом" (Колонтаевская, 2017, 44). В странах континентальной правовой системы (в том числе в России) этот механизм ограниченно применяется в рамках установления "проникающей" ответственности аффилированных лиц общества. В частности, ст. 53.1 ГК РФ обязывает лицо, уполномоченное выступать от имени хозяйственного общества, возмещать все убытки, причиненные обществу в результате его недобросовестных или неразумных действий. Указанная норма позволяет сбалансировать риски акционеров (участников) общества. Так, в обоих представленных нами выше делах требования о возмещении причиненных обществу убытков могут быть выдвинуты к единоличному исполнительному органу, недобросовестность действий которого проявляется в несоблюдении корпоративных правил заключения сделок, для которых уставом компании предусмотрен специальный порядок их одобрения.
--------------------------------
<9> Определение ВС РФ от 09.01.2019 N 305-ЭС18-23071 по делу N А40-192905/2017.
<10> Определение ВС РФ от 17.11.2020 N 305-ЭС20-17887 по делу N А40-136472/2019.
Еще один важный вопрос при оспаривании экстраординарных сделок - правильное определение срока исковой давности по таким делам. В соответствии с действующим законодательством срок оспаривания экстраординарных сделок равен сроку оспаривания ничтожных сделок и составляет один год со дня, когда истец узнал или должен был узнать о необходимых обстоятельствах. Согласно разъяснениям, представленным в п. 3 Постановления Пленума ВС РФ от 26.06.2018 N 27, в правоприменительной практике сформировался поход, предполагающий, что участник общества гарантированно имеет возможность узнать информацию об экстраординарных сделках, заключенных обществом за прошедший год, в ходе годового общего собрания акционеров. Иными словами, по общему правилу течение срока исковой давности по требованиям о признании экстраординарных сделок недействительными и применении последствий их недействительности начинает исчисляться с даты проведения годового общего собрания участников. Указанное правило не применяется в двух случаях: 1) если при проведении общего собрания от участников скрывалась информация о совершении экстраординарной сделки; 2) если из представленных участникам материалов невозможно было сделать вывод о совершении экстраординарной сделки.
При рассмотрении дел о признании экстраординарных сделок недействительными суды учитывают, имелась ли у истца возможность получить данные о совершенной сделке из других официальных источников информации.
Так, в деле о признании недействительности сделки с заинтересованностью, которую прикрывали притворные сделки по отчуждению административного здания, суд отказал в восстановлении пропущенного срока исковой давности, поскольку истцы не смогли представить объективных доказательств невозможности получения ими информации о совершении оспариваемых сделок ранее чем за год до подачи иска. Суд посчитал, что истцы могли своевременно получить требуемую информацию, так как все данные о переходе права собственности на административное здание были размещены в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним (ЕГРП), однако они не проявили должной осмотрительности <11>.
--------------------------------
<11> Постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 04.08.2016 по делу N А66-2501/2016.
3. Выводы
Проведенный в исследовании анализ свидетельствует, что экстраординарная сделка - это родовое понятие, объединяющее группу из трех видов сделок, особый порядок совершения и оспаривания которых регулируется не только общими положениями гражданского законодательства о сделках, но и специальными нормами законодательства о хозяйственных обществах. К их числу относятся крупные сделки, сделки с заинтересованностью и сделки с уставной экстраординарностью. В самом общем виде экстраординарная сделка отвечает трем основным критериям: 1) совершается акционерным обществом или обществом с ограниченной ответственностью; 2) выходит за рамки обычной хозяйственной деятельности общества; 3) соответствует особым критериям, установленным законом (для крупных сделок и сделок с заинтересованностью) или уставом общества (для сделок с уставной экстраординарностью). Каждый из представленных видов экстраординарных сделок имеет свои собственные критерии экстраординарности, а также основания для признания их недействительными.
Посредством формирования института экстраординарных сделок законодателю удалось внедрить в гражданские правоотношения действенный механизм, позволяющий обеспечить сохранение хозяйственных обществ, а также соблюдение баланса интересов их участников и контрагентов. Вместе с тем представленный в статье анализ указывает на наличие отдельных проблем, присущих исследуемому феномену.
Во-первых, законодательство слабо раскрывает некоторые критерии, не позволяя однозначно определить экстраординарную сделку в различных ситуациях. Это относится прежде всего к критерию выхода за пределы обычной хозяйственной деятельности общества. В условиях отсутствия точных разграничительных признаков этот вопрос решается на основе внутренних убеждений конкретного судьи, что в целом негативно влияет на объективность такого решения.
Во-вторых, количественный критерий крупной сделки подвержен манипуляциям со стороны единоличного исполнительного органа. Они проявляются не только в форме разбиения крупной сделки на несколько взаимосвязанных сделок, но и в форме доведения балансовой стоимости активов общества до нужного размера. Так, стоимость активов общества формируется из внеоборотных и оборотных активов, которые включают остаточную стоимость объектов основных средств, отложенные налоговые активы, денежные средства, дебиторскую задолженность и др. Иными словами, при совершении крупной сделки стороны учитывают не стоимость имущества организации, а стоимость активов в соответствии с последним утвержденным балансом (Кондрашов, 2022, 20). Это дает возможность недобросовестным исполнительным органам обществ привлекать на последнюю отчетную дату краткосрочные займы, тем самым увеличивая балансовую стоимость активов общества с целью обхода количественного критерия крупной сделки.
В-третьих, с практической точки зрения норма о возможности признания недействительности сделки с уставной экстраординарностью носит номинальный характер. Как показывает судебная практика, возложенная на истца обязанность по доказыванию того, что контрагент в момент совершения сделки знал или заведомо должен был знать о содержащихся в уставе общества ограничениях, практически невыполнима, поскольку законодательство не содержит нормы о необходимости обязательной проверки учредительных документов контрагента при совершении сделки.
По нашему мнению, формирование института экстраординарных сделок в РФ не завершено. Законодателю придется вернуться к корректировке отдельных положений ГК РФ, Законов об АО и об ООО, чтобы устранить недостатки механизма правового регулирования экстраординарных сделок, выявленные в ходе теоретических изысканий и практического применения указанных норм.
Библиография
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Предпринимательское право, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.
Навигация по сайту:
Контакты:
"Горячие" документы: