Правовые аспекты отказа в освобождении гражданина-банкрота от исполнения обязательств. Статьи по предмету Гражданское право

Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Гражданское право. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии

ЗАКАЗАТЬ

Вернуться к списку статей по юриспруденции

ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ ОТКАЗА В ОСВОБОЖДЕНИИ ГРАЖДАНИНА-БАНКРОТА ОТ ИСПОЛНЕНИЯ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ

Д.Д. МУБИНОВ

Процедура признания гражданина неплатежеспособным выступает не только существенным правовым механизмом, но и обладает выраженным социально-реабилитационным потенциалом: она предназначена способствовать восстановлению финансовой устойчивости физических лиц и их возвращению в активную хозяйственную жизнь. При этом действующая модель банкротства граждан предполагает различные способы преодоления неплатежеспособности, включая реструктуризацию долга и реализацию активов, каждая из которых носит в своей основе санационный характер.
Важной особенностью правовых положений, регулирующих несостоятельность физических лиц, является то, что, в отличие от юридических лиц, гражданин, прошедший процедуру реализации собственного имущества и удовлетворив запросы кредиторов, сохраняет статус самостоятельного субъекта гражданского оборота. Иными словами, к физическому лицу не применяется механизм исключения из экономических процессов, который обычно затрагивает юридические лица после завершения конкурсного производства.

Отсюда следует, что продолжение гражданином своей экономической деятельности на добросовестной основе не только отвечает его личным интересам, но и служит общественно важной целью, поддерживая его социальную и финансовую стабильность.
В Определении Верховного Суда Российской Федерации от 25 января 2018 г. N 310-ЭС17-14013 <1> центральный вопрос сводился к тому, может ли гражданин-должник, завершив процедуру банкротства, быть освобожден от дальнейшего исполнения обязательств. Суды нижестоящих инстанций отказали в таком освобождении, указав на то, что должник недобросовестно уклонялся от уплаты налогов и представил некорректные сведения о своем имуществе. Верховный Суд согласился с подобной оценкой, отмечая, что социальная направленность института банкротства физических лиц рассчитана на должников, проявляющих добросовестность, и освобождение от долгов не затрагивает тех, кто действовал вопреки закону или базовым принципам добросовестного поведения при формировании или исполнении взятых на себя обязательств.
--------------------------------
<1> Определение Верховного Суда Российской Федерации от 25 января 2018 г. N 310-ЭС17-14013 // СПС "КонсультантПлюс".

В рамках данного судебного Постановления Верховный Суд Российской Федерации указал, что гражданин, выступающий в роли должника, обязан соответствовать повышенным требованиям, связанным с его добросовестным поведением. Подобная модель базируется на идее полноты и прозрачности взаимодействия должника с финансовым управляющим и кредиторами, а также на необходимости добросовестного взаимодействия с арбитражным судом.
Следует отметить, что в большинстве случаев после завершения реализации имущества и окончательного расчета с кредиторами гражданин, признанный банкротом, по решению арбитражного суда освобождается от неисполненных обязательств. Причем данное освобождение охватывает не только те требования, которые непосредственно участвовали в процессе банкротства, но и иные обязательства, не заявленные в ходе соответствующей процедуры.
Вместе с тем действующее законодательство о несостоятельности содержит перечень ситуаций, когда гражданин-должник не вправе рассчитывать на освобождение от обязательств. Так, ст. 213.28 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" <2> (далее - Закон о несостоятельности) прямо описывает случаи, при которых списание долговых требований становится невозможным.
--------------------------------
<2> СПС "КонсультантПлюс".

Анализ этих правовых ограничений позволяет условно разграничить их на две категории. К первой относятся обязательства, погашение которых исключено по причине незаконного или недобросовестного поведения самого гражданина. Ко второй же можно отнести требования, имеющие особую правовую природу, закрепленную законодателем, и по этой причине изначально не подпадающие под общее правило освобождения от долгов.
В доктрине рассматривается позиция о необходимости введения возможности частичного освобождения от задолженности по результатам процедуры банкротства <3>.
--------------------------------
<3> Проскурин Н.И., Шиманская С.В. Особенности отказа в освобождении должника от исполнения обязательств при завершении процедуры реализации имущества гражданина // Epomen. Global. 2024. N 50. С. 136 - 148.

Основополагающим условием списания задолженностей гражданина служит отсутствие признаков его умышленного или противозаконного влияния на возникновение или дальнейшее исполнение данных обязательств. Если же в судебном процессе будет выявлено, что при формировании либо выполнении своих долгов гражданин прибегал к незаконным методам, освобождение от обязательств становится недопустимым. При этом п. 45 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 13 октября 2015 г. N 45 <4> указывает, что факты противоправности могут обнаруживаться как в рамках любого отдельного спора в деле о банкротстве, так и при рассмотрении других категорий дел с участием соответствующего лица. Практика судов подтверждает, что к числу таких запрещенных действий можно отнести намеренное искажение сведений при получении кредита, злостное уклонение от уплаты задолженности, а также отчуждение или уничтожение имущества, способного удовлетворить интересы кредиторов.
--------------------------------
<4> Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 13 октября 2015 г. N 45 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан" // СПС "КонсультантПлюс".

Незаконные действия самого должника, которые осуществлялись во время проведения той или иной процедуры несостоятельности (банкротства), могут стать основанием для отказа в освобождении от исполнения обязательств, если незаконный характер действий будет установлен в судебном порядке.
К подобным деяниям относятся умышленное искажение информации, предназначенной как арбитражному управляющему, так и арбитражному суду, а также преднамеренное или фиктивное банкротство. При этом данные обстоятельства должны быть подтверждены судебным актом, обладающим законной силой.
Рассматривая вопрос о возможности освободить гражданина от выплат, первоочередное внимание уделяется таким категориям, как добросовестность и разумность его поведения. Хотя в ст. 213.28 Закона о несостоятельности эти критерии прямо не закреплены, кредиторы и суды активно используют их на практике.
В этой связи заслуживает интереса Определение Верховного Суда Российской Федерации от 3 июня 2019 г. N 305-ЭС18-26429 (дело N А41-20557/2016) <5>, где была предпринята попытка разграничить поведение "неразумное" и "недобросовестное". Ранее судебная практика, как правило, не видела между ними различий. Здесь же Верховный Суд Российской Федерации пояснил, что избыточная задолженность, появившаяся в результате ошибочной самооценки должника (т.е. наращивание кредиторской нагрузки), может рассматриваться как неразумная, однако сама по себе не влечет отказа в освобождении от обязательств без сопутствующих признаков недобросовестного поведения.
--------------------------------
<5> Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 3 июня 2019 г. N 305-ЭС18-26429 по делу N А41-20557/2016 // СПС "КонсультантПлюс".

Если гражданин, оформляя кредит, добросовестно информировал кредитора обо всех существенных обстоятельствах своего материального положения и не нарушал законом установленных запретов, то последующая нехватка средств для погашения долга не может служить самостоятельным поводом для отказа в его освобождении от обязательств. Судебная практика указывает на то, что основополагающим критерием отказа в списании долгов является намеренное уклонение должника от уплаты или иной противоправный характер его действий.

С учетом особого правового статуса кредитных организаций как профессиональных участников финансового рынка, обладающих широкими возможностями для комплексной проверки платежеспособности заемщиков, в том числе путем анализа их кредитной истории, их решение о выдаче займа, принятое на основе достоверных и юридически корректных документов, не может впоследствии служить основанием для ссылки на якобы неразумные действия должника, который взял на себя финансовые обязательства без достаточных оснований для их погашения. Судебная практика, как правило, отвергает подобные доводы кредиторов при рассмотрении вопросов, касающихся освобождения гражданина от непогашенной части задолженности.
Таким образом, если судебная инстанция придет к выводу о недобросовестном поведении должника на стадии возникновения или исполнения обязательств, он не вправе рассчитывать на освобождение от долговых обязательств. Подобный правовой подход подтверждается и позицией Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в одном из его Определений (от 28 апреля 2018 г. N 305-ЭС17-13146) <6>, где указано, что законодательство о банкротстве возлагает на должника повышенные требования к добросовестному поведению и корректности его действий.
--------------------------------
<6> Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 28 апреля 2018 г. N 305-ЭС17-13146(2) по делу N А40-41410/16 // СПС "КонсультантПлюс".

Следует отметить, что в нормативных актах, регулирующих процедуры несостоятельности, применяется термин "незаконные способы поведения должника", тогда как понятие "недобросовестность" прямо не фигурирует. В связи с этим возникает вопрос о возможности отождествления данных понятий в контексте ст. 213.28 Закона о несостоятельности. Анализ правоприменительной практики позволяет однозначно утверждать, что такие категории не идентичны. Должник может формально не нарушать законодательные предписания, но при этом его действия могут не соответствовать требованиям благонамеренного участия в гражданском обороте, что влечет за собой квалификацию его поведения как недобросовестного.

В качестве иллюстрации можно упомянуть ситуацию, когда человек, оформляя заем, в целом правдиво сообщает о размере дохода и месте работы, однако заведомо осведомлен, что в отношении его работодателя введена процедура конкурсного производства, а работникам уже вручены уведомления о скором увольнении. Добросовестное лицо обязано поставить банк в известность о подобных фактах. Если же такая информация замалчивается, впоследствии суд может посчитать эти действия недобросовестными.
Практика также демонстрирует, что поведение должника признается недобросовестным и в случаях отказа от работы в ходе процедур банкротства, сокрытия ключевых обстоятельств, приведших к неплатежеспособности, или утаивания действительных источников дохода. Подобные выводы основываются на более жестких требованиях, которые законодатель и суды предъявляют к лицу, претендующему на освобождение от долгов.
Таким образом, соблюдение должником принципа добросовестности играет роль своеобразного "фильтра", призванного сохранять равновесие между реабилитационными задачами института банкротства и защитой интересов кредиторов. Однако законодательные положения не содержат четких формулировок, раскрывающих понятия разумности и добросовестности в отношении граждан, берущих на себя денежные обязательства. Именно поэтому правовая позиция, отраженная в соответствующем Определении Верховного Суда Российской Федерации, служит руководством для судов нижестоящего уровня, вырабатывающих практику по делам о несостоятельности.

При рассмотрении вопросов освобождения должника от обязательств необходимо учитывать, что определенные категории долгов не подлежат прекращению даже при безупречном исполнении им своих обязанностей в рамках процедуры банкротства. Согласно ранее проведенной классификации подобные обязательства относятся ко второй группе, поскольку их прекращение законодательством не допускается. В частности, п. 5 ст. 213.28 Закона о несостоятельности содержит перечень долгов, которые сохраняются за должником и не подлежат списанию. К таким требованиям относятся текущие платежи, алиментные обязательства, компенсация вреда, причиненного жизни и здоровью, а также иные требования, непосредственно связанные с личностью кредитора.
Помимо этого, освобождение гражданина от долговых обязательств возможно исключительно в отношении тех задолженностей, которые не подпадают под установленные законодательством ограничения. К числу таких исключений, например, относятся обязательства, возникающие вследствие привлечения должника к субсидиарной ответственности за участие в управлении должником, а также обязанность возмещения убытков, причиненных юридическому лицу в результате умышленных действий либо проявленной грубой неосторожности.

Анализ положений ст. 213.28 указанного Закона позволяет сделать вывод о том, что одной из приоритетных задач рассматриваемого института является обеспечение прозрачности правовых взаимоотношений между должником и основными участниками дела о банкротстве, включая финансового управляющего, арбитражный суд, кредиторов и уполномоченные органы. Основополагающей целью законодательных предписаний в этой сфере являются установление механизма своевременного и полного предоставления должником всей значимой информации о своем имущественном положении, исключение фактов умышленного сокрытия сведений, которые могут повлиять на полноту удовлетворения требований кредиторов.
В этом контексте Закон возлагает на гражданина обязанность раскрывать не только собственное имущество и имущественные права, но и то, что принадлежит его супругу(е). Следовательно, право на освобождение от оставшихся долгов возникает исключительно у лиц, действующих добросовестно. При этом п. 4 ст. 213.28 довольно лаконичен и в определенной мере опирается на нравственно-правовые категории, что дает судам возможность шире использовать собственное усмотрение при анализе поведения должника.
Завершая изложение, следует подчеркнуть, что процедура банкротства физического лица в большинстве случаев действительно завершается освобождением от обязательств, причем отказ от этого освобождения рассматривается как мера исключительного характера. Вместе с тем наличие в законодательстве механизма отказа от списания долгов имеет существенное значение: он препятствует злоупотреблениям со стороны недобросовестных должников и при этом защищает интересы кредиторов, обеспечивая дополнительные гарантии правовой справедливости.

Литература

1. Проскурин Н.И. Особенности отказа в освобождении должника от исполнения обязательств при завершении процедуры реализации имущества гражданина / Н.И. Проскурин, С.В. Шиманская // Epomen. Global. 2024. N 50. С. 136 - 148.

Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Гражданское право, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.

ИА ГАРАНТ