ЮРИСПРУДЕНЦИЯ: МАГИСТЕРСКИЕ, ДИПЛОМНЫЕ, КУРСОВЫЕ
Консультационные услуги студентам
Консультационные услуги студентам
Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Страховое право. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
ЗАКЛЮЧЕНИЕ ДОГОВОРА СТРАХОВАНИЯ СТРАХОВЫМ АГЕНТОМ БЕЗ ПОЛНОМОЧИЙ ИЛИ С ВЫХОДОМ ЗА ПРЕДЕЛЫ ПОЛНОМОЧИЙ
В.В. АРИСТОВ
Вопрос выхода представителя за пределы полномочий - тема, в достаточной степени исследованная <1>. Напомним, что в соответствии с п. 1 ст. 183 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) сделка считается совершенной от имени и в интересах самого представителя, за исключением случаев, если представляемый впоследствии не одобрит сделку. До одобрения сделки контрагент вправе отказаться от сделки. Иным последствием является оспоримость такой сделки на основании ст. 174 ГК РФ, если контрагент знал о пороке в полномочиях <2>.
--------------------------------
<1> Егоров А.В., Папченкова Е.А., Ширвиндт А.М. Представительство: исследование судебной практики. М.: ИЦЧП им. С.С. Алексеева при Президенте РФ, 2017. С. 257.
<2> В соответствии с п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой ГК РФ" бремя доказывания того, что третье лицо знало или должно было знать о таких ограничениях, возлагается на лиц, в интересах которых они установлены (п. 1 ст. 174 ГК РФ).
В исследовании А.В. Егорова, Е.А. Папченковой, А.М. Ширвиндта приводится один из вариантов ограничения полномочий директора филиала страховой организации на заключение договоров страхования со страховой суммой, не превышающей определенного размера. Аналогичная ситуация может иметь место и в случае представительства страховой организации страховым агентом.
Интерес вызывает ситуация выхода за пределы полномочий таким страховым агентом, появившаяся в поле зрения в силу принятия Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации (далее - ВС РФ) от 25 июня 2024 г. N 19 "О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества" (далее - ППВС РФ N 19). В связи с изменением разъяснений ВС РФ относительно ситуации превышения полномочий страховым агентом или совершения сделки без полномочий можно назвать следующие потенциальные проблемы.
Связанность договором страхования страхового агента
На первый взгляд кажется, что в данном случае может помочь Закон Российской Федерации от 27 ноября 1992 г. N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации" (далее - Закон об организации страхового дела) как отраслевой акт, регулирующий отдельные аспекты страхования. Однако его положения обнаруживают лишь абстрактное правило о том, что страховой агент "отвечает за достоверность, объективность, полноту и своевременность предоставления сведений и документов, подтверждающих исполнение ими своих полномочий" (п. 3 ст. 8 Закона об организации страхового дела), которое не уточняет правовых последствий выхода страховым агентом за пределы полномочий.
В этой связи представляет интерес сравнение положений ППВС РФ N 19 с положениями утратившего силу Постановления Пленума ВС РФ от 27 июня 2013 г. N 20 "О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан" (далее - ППВС РФ N 20).
Так, п. 27 ППВС РФ N 20 содержал разъяснение, в соответствии с которым заключение договора страховым агентом, превысившим полномочия, не является основанием для освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения. Если страхователь при заключении сделки знал о превышении полномочий представителем, то такая сделка может быть признана судом недействительной в силу ст. 174 ГК РФ. Утилитарное значение данного разъяснения заключается в исключении потенциальных возражений страховщика против иска выгодоприобретателя о недействительности сделки по основаниям, о которых с большой долей вероятности страхователь, не погруженный в существо внутренних отношений страховщика и страхового агента, не мог знать (а бремя доказывания обратного, таким образом, перекладывается на страховщика).
Пункт 13 ППВС РФ N 19, в свою очередь, охватывает помимо случаев превышения полномочий агентом еще и случаи заключения сделки неуполномоченным лицом, т.е. в условиях отсутствия каких-либо внутренних отношений страховщика и лица, действующего от имени страховщика без соответствующих полномочий, и указывает на необходимость применения правил абзаца второго п. 1, п. 2 ст. 183 ГК РФ. Таким образом, сделка порождает права и обязанности для страховщика только в случае ее последующего одобрения, а на стороне страхователя возникает право на отказ от сделки, если такого одобрения от страховщика не последовало. С учетом указания в анализируемом пункте только на абзац второй п. 1 ст. 183 ГК РФ возникает вопрос применения правила первого абзаца данного пункта о возникновении прав и обязанностей из сделки у представителя при условии отсутствия одобрения сделки и отказа от нее страхователя. С одной стороны, сложно вообразить применение второго абзаца указанного пункта в отрыве от первого абзаца (ибо неясной остается судьба сделки в случае, если возражений от страхователя не поступило), с другой стороны, замещение страховым агентом фигуры страховщика влечет за собой некоторые неразрешимые вопросы.
Так, в случае применения абзаца первого п. 1 ст. 183 ГК РФ происходит полное переложение прав и обязанностей из договора страхования на страхового агента, если от страхователя не поступит заявление об отказе от сделки. Такой отказ может не поступить в силу неосведомленности страхователя о содержании полномочий страхового агента. Это становится следствием полного "отмирания" применения к таким отношениям глав 3, 4 Закона об организации страхового дела, устанавливающих порядок надзора за деятельностью страховых организаций, требования к внутреннему контролю и аудиту, страховым резервам, перестрахованию и иные публично-правовые меры контроля за финансовой стабильностью страховщиков.
Назначение данных норм заключается в установлении таких стандартов деятельности страховых организаций, благодаря соблюдению которых на стороне страховщика выступала бы финансово стабильная организация. Это, в свою очередь, необходимо в силу алеаторного характера договора страхования и возможности одномоментного накопления созревших требований к страховщику, что в нормальной хозяйственной деятельности разумный участник оборота предусмотреть и предугадать (и, соответственно, предупредить) не может. Для целей обеспечения исполнимости договора страхования в таких случаях и установлен определенный объем требований публично-правового характера к страховой организации. Надзор за стабильностью страхового рынка и установление требований к страховщикам являются значимым элементом регулирования общественных отношений, складывающихся по поводу заключения и исполнения договора страхования.
Данный тезис встречается также и в ключевых работах ряда известных авторов. Так, о значимой доле норм публичного права в страховании В.И. Серебровский пишет как в контексте соблюдения баланса сторон договорного отношения (поскольку страховщик традиционно выступает сильной стороной договора), что характерно для стран континентального права, так и в контексте установления специальных требований к страховщику как к субъекту страхового дела <3>. С точки зрения А.И. Худякова, страховщик - это прежде всего лицо, предоставляющее услугу, потребительским свойством которой является страховая защита; в таком приближении финансовая стабильность страховщика образует качество совершаемого им встречного исполнения по договору страхования <4>. Как указывает М.И. Брагинский, так как основой договора страхования является денежное обязательство страховщика, вопрос создания необходимых гарантий исполнения обязательств страховщиком является ключевым <5>. К.Е. Турбина пишет, что в нормотворчестве уделяется повышенное внимание "созданию надлежащих гарантий исполнения принятых на себя страховщиком обязательств" <6>. Из изложенного следует по меньшей мере то, что страховщик - это субъект отношений, отвечающий определенным требованиям финансовой стабильности, которые определяются исходя из необходимости исполнения денежных обязательств при определенных показателях кумуляции рисков.
--------------------------------
<3> Серебровский В.И. Страхование // Серебровский В.И. Избранные труды по наследственному и страховому праву. М.: Статут, 2003.
<4> Худяков А.И. Теория страхования. М.: Статут, 2010. С. 134.
<5> Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. В 5 кн. Кн. 3. Договоры о выполнении работ и оказании услуг. 2-е изд., стер. М.: Статут, 2011. С. 497, 498.
<6> Турбина К.Е. Теория и практика страхования: учебное пособие. М., 2003. С. 134.
Именно поэтому в Концепции развития положений части второй Гражданского кодекса Российской Федерации о договоре страхования (одобрена решением Совета при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 25 сентября 2020 г. N 202/оп-1/2020) рекомендована доработка норм о страховщике, но не их исключение. Данные требования, несмотря на их реализацию в отсылочной норме, являются важным характеризующим признаком договора страхования.
Дозволение (хоть и довольно неординарное, косвенное, при условии возражений страхователя) заключения такого договора страхования, в котором стороной будет являться лицо, не отвечающее требованиям Закона об организации страхового дела, таким образом, не соответствует специфике договора страхования, прямо противоречит норме ст. 938 ГК РФ. Практическое содержание данной проблемы заключается в утрате экономического смысла в страховании для страхователя (или выгодоприобретателя), поскольку при наступлении страхового случая на стороне такого лица возникает требование к субъекту, который с большой долей вероятности не сможет это требование исполнить. В таком случае отсутствует встречное исполнение со стороны страхового агента как таковое: страховой агент практически не принимает на себя страховой риск, поскольку не сможет обеспечить восстановление имущественного положения потерпевшего в случае реализации риска (или, как указано выше, в понимании А.И. Худякова, не способен предоставить качественную страховую услугу <7>).
--------------------------------
<7> По мнению А.И. Худякова, о принятии страховщиком на себя каких-либо рисков не может идти и речи - все риски сохраняются на стороне страхователя, на стороне страховщика же возникает денежное обязательство при наступлении страхового случая (Худяков А.И. Указ. соч. С. 133).
В свете изложенного логика п. 13 ППВС РФ N 19, который в отличие от п. 27 ППВС РФ N 20 указывает на применимость только лишь абзаца второго п. 1 ст. 183 ГК РФ и не упоминает применение правил о замещении представляемого представителем в ситуации отсутствия у последнего полномочий, становится ясна. Тем не менее сохраняется вопрос о последствиях превышения полномочий страховым агентом в случае, если страхователь до момента наступления страхового случая не знал о таком пороке договора. Значит ли применение лишь правил о недействительности такой сделки, что на стороне страхователя вовсе не возникает права требования о страховой выплате ни к страховщику, ни к "ложному" страховому агенту? Отметим, что положения ППВС РФ N 19 ответ на эти вопросы не дают, притом что ППВС РФ N 20, так или иначе, те же вопросы разрешал в пользу страхователя для случаев превышения полномочий агентом, указывая, что страховщик по данному основанию от исполнения сделки не освобождается.
Дальнейшая судьба сделки
Представим, что разъяснение, даваемое ВС РФ в ППВС РФ N 19, не исключает применение к описываемым отношениям правил о замещении представителем представляемого. В случае если страхователь не осведомлен о превышении полномочий агентом (или осведомлен, но по какой-то причине не отказался от сделки), договор страхования по смыслу абзаца первого п. 1 ст. 183 ГК РФ "живет" до момента истечения срока страхования либо до момента наступления страхового случая. Проблемные вопросы, на наш взгляд, следующие.
Во-первых, в обоих случаях страховой агент, не имеющий финансовой возможности принять на себя страховой риск, не предоставляет надлежащего встречного исполнения. В таком случае основная развилка, как представляется, следующая: либо договор является оспоримым по основанию п. 1 ст. 168 ГК РФ (в силу нарушения такой сделкой положений ст. 938 ГК РФ), либо договор является незаключенным. Так как в силу п. 1 Постановления Пленума ВС РФ от 25 декабря 2018 г. N 49 договор считается заключенным, если между сторонами достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора, а наличие у страховщика соответствующего статуса не определено по смыслу главы 48 ГК РФ (п. 1 ст. 942 ГК РФ) как существенное условие договора, то путь с незаключенностью договора представляется тупиковым (хотя, как будет показано далее, суды общей юрисдикции часто прибегают к такому словоупотреблению и называют подобные договоры незаключенными).
Во-вторых, как правило, агент в рамках соглашения со страховщиком передает сумму страховой премии, полученную от страхователя, страховщику. В таком случае имеет ли он право требования к страховщику в размере переданной страховой премии?
В-третьих, на практике, как будет показано далее, наиболее часто в поле зрения судов попадают вопросы порождения обязательств из такой сделки на стороне страховщика; такие вопросы возникают уже после наступления страхового случая вследствие попыток страховщика "защититься" от требования о страховой выплате.
Какие права и обязанности возникают на стороне страховщика?
Анализ судебной практики показывает, что страховщики, защищаясь от исков страхователей о присуждении суммы страховой выплаты, избирают одну из двух стратегий:
1) указание на незаключенность сделки со ссылкой на п. 1 ст. 183 ГК РФ: данные доводы судами могут игнорироваться с учетом того, что страхователь уплатил страховую премию, а договор страхования содержит в себе все существенные условия и не признан недействительным <8>, а могут и приниматься со ссылкой на отсутствие одобрения сделки страховщиком в силу применения абзаца первого п. 1 ст. 183 ГК РФ <9>;
2) заявление встречного иска о недействительности сделки на основании ст. 174 ГК РФ: данные требования судом как игнорируются со ссылкой на недоказанность субъективного знания страхователя о заключении сделки неуполномоченным лицом <10>, так и удовлетворяются со ссылкой на отсутствие какой-либо связи страховщика и представителя <11>.
--------------------------------
<8> Кассационное определение Московского городского суда от 12 января 2018 г. N 4г-17015/2017; Апелляционное определение Московского городского суда от 24 декабря 2019 г. по делу N 33-53433/2019 // Архив Московского городского суда. В частности, Московский городской суд в приводимом судебном акте указывает: "То обстоятельство, что договор страхования заключен от имени страховщика лицом, не имеющим полномочий для этого, не относится к законным основаниям для освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения".
<9> Определение Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 23 июня 2020 г. по делу N 88-14398/2020 // Архив Четвертого кассационного суда общей юрисдикции; Кассационное определение Московского городского суда от 14 августа 2017 г. N 4г-9650/2017 // Архив Московского городского суда; Определение Первого кассационного суда общей юрисдикции от 17 июня 2020 г. N 88-15991/2020 по делу N 2-5035/2019 // СПС "КонсультантПлюс" (в данном деле и удовлетворил встречный иск о признании сделки недействительной по ст. 174 ГК РФ, и сослался на незаключенность сделки по смыслу ст. 183 ГК РФ); Определение Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 23 декабря 2019 г. N 88-2395/2019 // Архив Третьего кассационного суда общей юрисдикции.
<10> Определение Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 2 июля 2020 г. по делу N 88-6437/2020 // Архив Третьего кассационного суда общей юрисдикции. Добавим, что наиболее частая причина таких споров - использование "бывшими" агентами страховщиков удержанных и не возвращенных при расторжении договора такими агентами бланков страховых полисов.
<11> Определение Первого кассационного суда общей юрисдикции от 17 июня 2020 г. N 88-15991/2020 по делу N 2-5035/2019 // СПС "КонсультантПлюс".
Как указано выше, первый способ нельзя назвать удачным (несмотря на то что правовые последствия такой квалификации идентичны предлагаемому в настоящей работе суждению об оспоримости сделки), поскольку сделка все же считается заключенной, хоть и не порождает прав и обязанностей для представляемого. Отчасти представляется, что на исключение такого толкования (о применении абзаца первого п. 1 ст. 183 ГК РФ) и направлены разъяснения ВС РФ, стремящегося "защитить" слабую сторону договора; однако справедливость подобного подхода для случаев совершения сделки без полномочий дискуссионна: почему сторона, никак не связанная с "ложным" представителем, должна отвечать по сделке, в отношении которой она не выражала какого бы то ни было волеизъявления? В ответ на указанный риторический вопрос заметим, что меру "справедливости" для всех споров единообразно определить сложно: в части споров представитель подделывает оттиск печати и бланк полиса; но зачастую представитель использует подлинные бланки полиса, утраченные страховщиком, в связи с чем можно рассуждать в том числе и о ненадлежащем исполнении страховщиком обязанностей, возложенных на него Законом об организации страхового дела, вследствие чего страхователь оказывается введенным в заблуждение третьим лицом. В этой связи мыслимо возникновение на стороне страхователя права заявления требования о возмещении убытков вследствие допущенного страховщиком нарушения, однако данная судебная практика при проведении исследования не обнаружена.
Второй способ крайне "инвазивен" для страхователя, который не мог знать о превышении полномочий агентом при заключении сделки. При этом добавим, что, на наш взгляд, такая сделка является, как указано выше, оспоримой по смыслу п. 1 ст. 168 ГК РФ: в данных отношениях страховщика на стороне исполнителя замещает страховой агент.
Возможно ли "делимое исполнение" в случае частичного выхода за пределы полномочий? В работе А.В. Егорова, Е.А. Папченковой, А.М. Ширвиндта <12> затрагивается вопрос "делимого исполнения": например, у представителя было полномочие на приобретение десяти мешков муки, но сделка заключена в отношении пятнадцати единиц. Похожая ситуация имеется и в случае с заключением договора страхования со страховой суммой в пять миллионов рублей вместо четырех миллионов рублей. Можно ли утверждать, что сделка действительна в части? К сожалению, практика, посвященная подобным вопросам, носит эпизодический характер, и суды в случае, если сделка заключена с превышением полномочий, склонны отказывать в иске о признании всей или части сделки недействительной, указывая на неосведомленность страхователя о пределах полномочий страхового агента <13>.
--------------------------------
<12> Егоров А.В., Папченкова Е.А., Ширвиндт А.М. Указ. соч. С. 260.
<13> Апелляционное определение Свердловского областного суда от 5 июля 2016 г. N 33-11791/2016 // Архив Свердловского областного суда; Апелляционное определение Московского городского суда от 30 ноября 2020 г. по делу N 33-28160/2020 // Архив Московского городского суда; Определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 9 июня 2020 г. по делу N 88-8731/2020 // СПС "КонсультантПлюс".
Какое может быть решение?
Содержание решения, безусловно, может быть обосновано защитой интересов потребителя. Так, можно предложить исключение применения ст. 174 ГК РФ к договорам страхования, ограничив защиту страховщика, пострадавшего от действий неуполномоченного представителя, иском об убытках к такому представителю (для случаев, когда представитель использовал подлинные бланки страхового полиса).
Тем не менее следует учитывать тот факт, что страховщик не выражал волеизъявление на заключение договора. По этой причине, на взгляд автора настоящей работы, необходимо считать страховщика не связанным такой сделкой. В отношениях же между "ложным" представителем и страхователем, конечно, также нельзя говорить о действии договора страхования - он является или оспоримым по правилам п. 1 ст. 168 ГК РФ, или ничтожным по правилам п. 2 ст. 168 ГК РФ (именно поэтому представитель не может удерживать страховую премию). Здесь следует заметить, что одним лишь требованием о реституции страхователь может не ограничиваться: коль скоро в ситуации наступления страхового случая он рассчитывал на получение страховой выплаты, можно заключить о наличии на стороне такого страхователя права требования возмещения убытков к "ложному" представителю <14>. Дальнейшее преследование такого недобросовестного представителя, полагаем, остается в поле публичного права.
--------------------------------
<14> См., например: пункт 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2016 г. N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" // СПС "КонсультантПлюс".
Литература
1. Брагинский М.И. Договорное право. В 5 книгах. Кн. 3. Договоры о выполнении работ и оказании услуг / М.И. Брагинский, В.В. Витрянский. 2-е изд., стер. Москва: Статут, 2011. 1053 с.
2. Егоров А.В. Представительство: исследование судебной практики / А.В. Егоров, Е.А. Папченкова, А.М. Ширвиндт. Москва: ИЦЧП им. С.С. Алексеева при Президенте РФ, 2017. 381 с.
3. Серебровский В.И. Страхование // Серебровский В.И. Избранные труды по наследственному и страховому праву / В.И. Серебровский; научный редактор В.С. Ем. 2-е изд., испр. Москва: Статут, 2003. С. 426 - 557.
4. Турбина К.Е. Теория и практика страхования: учебное пособие / К.Е. Турбина. Москва: Анкил, 2003. 703 с.
5. Худяков А.И. Теория страхования / А.И. Худяков. Москва: Статут, 2010. 654 с.
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Страховое право, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.
Навигация по сайту:
Контакты:
"Горячие" документы: