ЮРИСПРУДЕНЦИЯ: МАГИСТЕРСКИЕ, ДИПЛОМНЫЕ, КУРСОВЫЕ
Консультационные услуги студентам
Консультационные услуги студентам
Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Гражданский процесс. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
К ВОПРОСУ О НЕДОБРОСОВЕСТНОМ ИЗМЕНЕНИИ КОМПЕТЕНЦИИ СУДОВ
А.С. КОЖУХОВА
Разграничение компетенции между судами общей юрисдикции и арбитражными судами является одной из сложнейших задач, с необходимостью разрешения которой сталкиваются как стороны, так и сами суды в ходе рассмотрения дела. Во многом существование данной проблемы обусловлено сложностью применения критериев, используемых в законодательстве для разграничения компетенции судов. Однако усугубляется она и тем, что в ряде случаев участники спорного правоотношения могут влиять на определение компетентного суда по собственной инициативе - недобросовестно, в ущерб интересам противоположной стороны изменять характеристики спора в целях обеспечения возможности его рассмотрения в "удобном" для них суде.
Механизмы противодействия некоторым из подобных способов злоупотребления предложены ВС РФ, в отношении других высшая судебная инстанция позицию в настоящее время еще не высказала, а практика нижестоящих судов единых подходов не сформировала. По нашему мнению, проблема манипулирования компетенцией требует системного решения, которое позволило бы не бороться с последствиями допущенных злоупотреблений, а устранить саму возможность недобросовестного влияния на компетенцию судов.
Прежде всего необходимо отметить, что изменение компетентного суда исключительно по инициативе и в интересах одной из сторон находится за рамками правомерного поведения и, как следствие, требует существования механизма защиты прав другой стороны.
Разделяется такой подход не всеми. Комментируя подобную практику, Е.А. Фокин отмечает, что сложно усмотреть нарушение прав и законных интересов ответчика в том, что истец выбрал не самый удобный суд: так или иначе права на судебную защиту ответчик не лишается. Да и к тому же учет законных интересов оппонента можно довести до абсурда и вынудить вообще не обращаться за судебной защитой <1>.
--------------------------------
<1> Фокин Е.А. Искусственное изменение подсудности: диспозитивность или злоупотребление? Комментарий к Определению Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 22.04.2021 N 305-ЭС20-23627 // Вестник экономического правосудия РФ. 2022. N 2. С. 17 - 35.
С приведенной позицией нельзя согласиться в полной мере. Так, Е.В. Васьковский писал: "Если дать истцам возможность предъявлять иски не по месту жительства ответчиков, то это повело бы к тому, что предъявлялись бы нередко совершенно неосновательные иски с целью причинить ответчикам беспокойство и вовлечь их в излишние расходы, которые им потом не удалось бы возместить с истцов" <2>. Совершенно справедливым данное утверждение является и применительно к компетенции судов. Потенциальный ответчик рассчитывает на то, что если требования к нему и будут предъявлены, то они будут предъявлены в суд той подсистемы, которая соответствует характеру его спорных отношений с истцом. Учет законных интересов истца тоже можно довести до абсурда и вынудить ответчиков признавать все иски.
--------------------------------
<2> Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. М., 1917. С. 141.
Изменение компетентного суда исключительно в связи с субъективными предпочтениями истца существенным образом нарушает право ответчика на рассмотрение дела тем судом, к подсудности которого оно отнесено законом, а соответственно, не может быть признано правомерным.
В качестве критерия разграничения компетенции законодательство наряду с характером спорного правоотношения закрепляет субъектный состав участников спора - по общему правилу в арбитражных судах разрешаются лишь споры между юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями. В связи с этим наиболее очевидным способом изменение компетенции является изменение субъектного состава спорного правоотношения.
Фактически правовое регулирование приводит к тому, что споры, которые имеют идентичные предмет и основание иска, в том числе факты, лежащие в основании иска, и к которым подлежат применению идентичные нормы материального права, могут быть рассмотрены как арбитражными судами, так и судами общей юрисдикции. При изменении состава участников правоотношения выбор компетентного суда определяется исключительно на основании субъектного состава спора, а значение характера спора и подлежащих применению норм материального права нивелируется <3>.
--------------------------------
<3> Мельник В.Д. Проблема "двойной компетенции": с чем не справилась процессуальная реформа? // Арбитражный и гражданский процесс. 2020. N 12. С. 28 - 32.
Наиболее популярными способами изменения компетенции судов являются заключение договоров поручительства и уступка права требования <4>. Несомненно, в ряде случаев заключение такого рода соглашений продиктовано реальными потребностями субъектов предпринимательской деятельности в привлечении к их правоотношениям лиц, предпринимательскую деятельность не осуществляющих. Тем не менее все чаще механизмы изменения субъектного состава спорного правоотношения используются лишь для изменения компетенции судов, без намерения создать реальные правовые последствия в материальном праве.
--------------------------------
<4> Бахилин И.В. Последствия манипулирования подсудностью в суде первой инстанции // Электронное приложение к "Российскому юридическому журналу". 2023. N 3. С. 58 - 66.
Изменение компетенции судов путем заключения договоров поручительства и договоров цессии имеет ряд сходств.
Во-первых, заключение данных договоров направлено на изменение субъектного состава спорного правоотношения. Так, в результате заключения договора поручительства субъектный состав спорного правоотношения, в котором ранее участвовали лишь должник и кредитор, дополняется фигурой поручителя, причем договор поручительства может быть заключен без согласия или уведомления должника, поскольку иное не предусмотрено § 5 гл. 23 ГК РФ.
Заключение договора цессии позволяет влиять не на субъектный состав ответчиков, а на субъектный состав истцов. В том случае, если ответчиком по делу является юридическое лицо или индивидуальный предприниматель, компетенция суда фактически будет зависеть от статуса истца. Путем передачи прав от юридического лица физическому лицу можно перенести разрешение спора в суд общей юрисдикции, передача же права требования юридическому лицу, с учетом практики ВС РФ <5>, приведет к рассмотрению спора в арбитражном суде.
--------------------------------
<5> Постановление Пленума ВС РФ от 26 декабря 2017 г. N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств"; Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2015) (утв. Президиумом ВС РФ 25 ноября 2015 г.) (ред. от 28 марта 2018 г.); Апелляционное определение Московского областного суда от 7 сентября 2016 г. по делу N 33-24559/2016; Постановление АС Поволжского округа от 30 октября 2019 г. N Ф06-54139/2019 по делу N А06-192/2019; Постановление 9 ААС от 30 июля 2015 г. N 09АП-26652/2015 по делу N А40-208945/14 // СПС "КонсультантПлюс".
Во-вторых, оба приведенных способа заключаются в использовании гражданско-правовых механизмов, причем возможность их использования в материальном праве ничем не обусловлена (вопросы экономической целесообразности, причин и последствий заключения таких соглашений находятся за рамками правового регулирования) и в большинстве случаев не требует согласия должника.
В-третьих, цель их заключения для изменения компетенции носит сугубо процессуальный характер, а достигнутый в материальном праве эффект их заключения с легкостью нивелируется после вынесения судебного акта. Это может происходить как путем расторжения договора или заключения иного соглашения, так и путем фактических, оказывающихся за пределами контроля должника действий (в случае с поручительством - непредъявления требований, а в случае с уступкой права требования - путем передачи цеденту полученного имущества, в том числе по каким-либо формальным основаниям).
В целях верного определения компетентного суда ВС РФ предлагает исходить из оценки добросовестности сторон при заключении соответствующих договоров. В п. 52 Постановления Пленума ВС РФ от 24 декабря 2020 г. N 45 "О некоторых вопросах разрешения споров о поручительстве" <6> рекомендуется учитывать следующие обстоятельства: 1) между поручителем и должником отсутствуют какие-либо отношения (корпоративные, обязательственные, родственные и проч.), разумно объясняющие мотивы выдачи поручительства за должника; 2) иск по обязательству, обеспеченному таким поручительством, предъявлен в суд, который расположен в месте нахождения истца либо в непосредственной близости к нему, либо отличается от суда, указанного в договоре, заключенном между кредитором и должником (ст. 32 ГПК РФ, ст. 37 АПК РФ), либо расположен таким образом, что личное участие должника в рассмотрении дела может быть существенно затруднено.
--------------------------------
<6> Пункт 52 Постановления Пленума ВС РФ от 24 декабря 2020 г. N 45 "О некоторых вопросах разрешения споров о поручительстве" // СПС "КонсультантПлюс".
При этом, если при разрешении спора, вытекающего из договора поручительства, будут установлены недобросовестные согласованные действия кредитора и поручителя, направленные на заключение договора поручительства исключительно с целью изменения его подсудности (территориальной или подсудности судам общей юрисдикции или арбитражным судам), суд устанавливает подсудность спора без учета указанного договора поручительства и направляет дело в суд, к подсудности которого оно отнесено законом.
Отметим, что предусмотренная ВС РФ необходимость передачи всего дела на рассмотрение другого суда неминуемо вызывает вопрос о том, допускается ли в случае такой передачи из суда общей юрисдикции в арбитражный суд участие в арбитражном процессе физического лица-поручителя в качестве ответчика.
Судебная практика возможность такого участия не отрицает <7>, хотя в некоторых случаях суды предпочитают выделять требования к юридическому лицу и передавать на рассмотрение арбитражных судов лишь их <8> (такая возможность следует из ранее действовавших разъяснений ВАС РФ <9>).
--------------------------------
<7> Определения Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 16 апреля 2024 г. N 88-9474/2024, от 13 февраля 2024 г. N 88-3906/2024 // СПС "КонсультантПлюс".
<8> Определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 17 декабря 2021 г. по делу N 88-30085/2021 // СПС "КонсультантПлюс".
<9> Пункт 6 Постановления Пленума ВАС РФ от 12 июля 2012 г. N 42 "О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством" // СПС "КонсультантПлюс".
В Определении от 6 сентября 2022 г. N 9-КГ22-6-К1 ВС РФ указал на необходимость учета приведенных признаков недобросовестности в отношении договоров цессии, заключенных с целью изменения подсудности спора, но, поскольку в данном деле было заявлено требование о признании недействительным договора цессии, о последствиях предъявления требований на основании такого договора не высказался <10>.
--------------------------------
<10> Определение Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 6 сентября 2022 г. N 9-КГ22-6-К1 // СПС "КонсультантПлюс".
На возможность манипуляций компетенцией судов путем заключения договоров цессии неоднократно обращалось внимание и в литературе <11>, однако выходов из ситуации также не предлагалось.
--------------------------------
<11> Ярков В.В. Злоупотребление процессуальными правами: диагностика и лечение (комментарий Определения Верховного Суда РФ от 17 января 2017 г. N 36-КГ16-26) // Вестник гражданского процесса. 2017. N 5. С. 81 - 112; Ненашев М.М. Изменение подсудности путем недобросовестного поведения: подлог и иные способы // Арбитражный и гражданский процесс. 2013. N 11. С. 26 - 33.
Подход, реализованный ВС РФ, представляется единственно возможным с учетом имеющегося правового регулирования, тем не менее его применение не разрешает всех проблем, возникающих в связи с недобросовестным поведением сторон в вопросах определения компетенции.
Первая из них связана с тем, что в настоящее время в предмет доказывания по данным делам включаются обстоятельства, которые не имеют значения для разрешения спора, сами по себе носят оценочный характер, а их установление может потребовать от суда значительных временных затрат. При этом в силу все тех же разъяснений ВС РФ бремя доказывания противоправности заключения договора поручительства и необходимости определения подсудности без учета такого договора возлагается на лицо, заявившее об этом (ст. 56 ГПК РФ, ст. 65 АПК РФ), которое также должно действовать добросовестно, в частности, заявить возражения против договора поручительства до представления своего первого заявления по существу спора в суде первой инстанции.
Фактически сторонам необходимо доказать, а суду оценить широкий перечень обстоятельств, свидетельствующих о добросовестности участников спорного правоотношения, лишь с целью определения компетенции, а не для рассмотрения спора по существу.
Вторая проблема носит более серьезный характер, и, как представляется, именно с ней связана сложность поиска механизмов противодействия рассматриваемым злоупотреблениям - противодействие совершенному в "зоне ответственности" материального права нарушению осуществляется процессуальными средствами.
Использование договорных конструкций с целью изменения компетенции суда представляет собой заключение сделки с намерением причинить вред другому лицу (ст. 10 ГК РФ), что свидетельствует о ее недействительности (ст. 168 ГК РФ). Возможность ее квалификации как ничтожной по причине нарушения публичного порядка (п. 2 ст. 168 ГК РФ) сомнительна, поскольку, несмотря на важность верного определения компетенции, вряд ли разрешение спора между двумя частными субъектами можно приравнять к интересам общества, поддерживаемым государством. Соответственно, она является оспоримой (п. 1 ст. 168 ГК РФ), т.е. для признания ее недействительной необходимо заявление соответствующих требований.
В связи с этим возможны различные варианты восстановления нарушенной компетенции.
Во-первых, оспаривание сделки, направленной на изменение компетенции судов, может осуществляться в рамках отдельного дела. Заявление самостоятельного иска представляется хотя и самым верным, но контрпродуктивным способом (производство по первоначальному иску должно быть приостановлено до вступления судебного акта по данному делу в законную силу, что увеличит как сроки рассмотрения дел, так и судебную нагрузку).
Во-вторых, оспаривание такого договора возможно путем предъявления встречного иска, однако его подача не приведет к восстановлению нарушенной подсудности. Законодательство не предусматривает возможность разрешить встречный иск, а после этого направить дело в суд верной подсистемы.
В случае с договором цессии будут рассмотрены оба требования - при обоснованности заявления ответчика встречный иск будет удовлетворен, а в удовлетворении первоначального будет отказано по причине недействительности договора цессии, но в итоге спор все же будет рассмотрен не в том суде.
В случае же с договором поручительства встречный иск будет удовлетворен, как и первоначальный иск к должнику, отказано будет лишь в удовлетворении требований к поручителю, что делает предъявление встречного иска бессмысленным.
В-третьих, участниками процесса могут быть заявлены возражения об отсутствии у суда компетенции.
Однако такие возражения, по сути, представляют собой материально правовое требование - они содержат основания (заключение того или иного договора со злоупотреблением правом) и предмет (просьба к суду считать, что данный договор не создал какие-либо правовые последствия).
Фактически они разрешаются судом, в который подано исковое заявление, при передаче дела в компетентный суд. В случае с договором поручительства такая передача происходит, в соответствии с разъяснениями ВС РФ, "без учета указанного договора поручительства", т.е. таким образом, как будто бы договор поручительства не создал юридических последствий. Не исключена, на наш взгляд, и передача дела, в котором компетенция была изменена путем заключения договора цессии.
С проблемами сталкивается суд, в который дело было передано.
Фактически сделка (договор цессии или поручительства), на которой истец основывает свои требования, признана недействительной в момент передачи дела по подсудности. То есть единственным решением, которое он может принять, является отказ в удовлетворении исковых требований (если речь идет о договоре поручительства, то лишь требований к поручителю, если о договоре цессии - всех требований). Передача дела в суд, к компетенции которого оно отнесено законом, в таком случае является бессмысленной.
Если же требования удовлетворяются, значит, сделки действительны, а дело и вовсе не должно было передаваться по подсудности.
Таким образом, сугубо процессуальные средства противодействия недобросовестному поведению лиц, участвующих в деле, решают лишь проблемы процессуального порядка, оставляя за рамками судебной оценки материально-правовые последствия допущенного правонарушения.
Критерии разграничения компетенции судов, закрепленные в законодательстве, находятся в тесной связи с материальным правом и обусловлены спецификой предпринимательских правоотношений. Необходимость соблюдения критерия субъектного состава связана с тем, что по общему правилу лишь определенные субъекты могут осуществлять предпринимательскую и иную экономическую деятельность, т.е. определенному характеру спорного правоотношения всегда будет соответствовать определенный субъектный состав.
Представляется, что материально-правовой эффект, который оказывает заключение соглашений, направленных на изменение субъектного состава спорного правоотношения, должен быть рассмотрен исходя из динамики развития правоотношения сторон, которое в результате становится предметом судебного анализа.
Развиваясь, правоотношение может проходить несколько этапов. Нормальное развитие правоотношения предполагает, что его участники не совершают каких-либо правонарушений, а само отношение опосредовано применением регулятивных норм. Пока правоотношение сторон является регулятивным, его изменение в той степени, в которой нормы гражданского права это допускают, является проявлением принципа диспозитивности. Кроме того, как правило, такое изменение является перспективным, т.е. направлено на трансформацию последующих отношений сторон.
В свете этого совершенно справедливым представляется подход ВС РФ, который в Постановлении Пленума от 21 декабря 2017 г. N 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки" <12> указал следующее: на основании закона новый кредитор в силу его особого правового положения может обладать дополнительными правами, которые отсутствовали у первоначального кредитора, например правами, предусмотренными Законом РФ от 7 февраля 1992 г. N 2300-1 "О защите прав потребителей".
--------------------------------
<12> Постановление Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. N 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки" // СПС "КонсультантПлюс".
Совершение же участниками правоотношений правонарушения приводит к возникновению охранительного правоотношения, которое предоставляет управомоченному субъекту право обратиться за защитой, в том числе в судебном порядке. Как указывается в литературе, в основе такого правоотношения лежит самостоятельный юридический факт - нарушение гражданского права, которое влечет правовые последствия - возникновение нового правоотношения <13>.
--------------------------------
<13> Кархалев Д.Н. Механизм гражданско-правового регулирования охранительных отношений. М.: Инфотропик Медиа, 2022.
Логично, что любое изменение правоотношения, произошедшее до совершения правонарушения, оказывает влияние на характер регулятивного правоотношения и должно учитываться при определении характера охранительного правоотношения.
Ключевым является вопрос о том, может ли использование каких-либо материально-правовых инструментов ретроспективно влиять на характер уже возникшего охранительного правоотношения.
Процессуальное законодательство исходит из признания такой возможности. Моментом, на который соответствие характера спорного правоотношения и его субъектного состава предполагается обнаружить, является момент принятия искового заявления к производству. В частности, в отношении уступки права требования ВС РФ прямо указал, что процессуальное правопреемство не влияет на компетенцию арбитражного суда на рассмотрение дела по существу, поскольку оно принято к производству суда с соблюдением подведомственности <14>. Позиция ученых об обратном <15>, полагаем, перестала быть актуальной в свете законодательных изменений, поскольку в настоящее время в отношении разграничения компетенции арбитражных судов и судов общей юрисдикции действует правило о недопустимости передачи в другой суд дела, принятого с соблюдением правил подсудности (ст. 33 ГПК, ст. 39 АПК).
--------------------------------
<14> Определение ВС РФ от 9 декабря 2015 г. по делу N 303-ЭС15-15335, А73-9148/2012; Постановление АС Дальневосточного округа от 12 августа 2015 г. N Ф03-3520/2015 по делу N А73-9148/2012 // СПС "КонсультантПлюс".
<15> Абушенко Д.Б. Согласованное волеизъявление заинтересованных субъектов как основание процессуального правопреемства в цивилистическом процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 2012. N 4. С. 16 - 21; N 5. С. 5 - 8; N 6. С. 33 - 38.
Фактически принятие искового заявления к производству фиксирует определенный характер спорного правоотношения, который остается неизменным даже в случае изменения его субъектного состава. То есть исходя из правового регулирования до указанного момента любые изменения субъектного состава спорного правоотношения считаются совершенными в материально-правовых целях и оказывают влияние на характер спорного правоотношения, а после - нет.
Именно данное обстоятельство наиболее существенно затрудняет определение компетенции судов и позволяет сторонам недобросовестно влиять на субъектный состав спорного правоотношения.
В период с момента совершения правонарушения и до момента обращения в суд стороны и совершают те действия, которые направлены на недобросовестное изменение подсудности - передают права по договору цессии, заключают договоры поручительства. Однако данный период оказывается за рамками процессуального регулирования.
Противоправное поведение одного из субъектов влечет возникновение между участниками правоотношений новой правовой связи, которая и становится основанием для обращения в суд с иском. Представляется, что действия сторон по последующему изменению субъектного состава правоотношения носят перспективный характер и не могут оказывать ретроспективный эффект на характер охранительного правоотношения.
Связь между характером спорного правоотношения и его субъектным составом безусловна до тех пор, пока правоотношение является регулятивным. Именно на момент возникновения охранительного правоотношения, т.е. на момент совершения правонарушения, которое послужило основанием для обращения в суд с иском, и следует оценивать наличие критериев, необходимых для рассмотрения дела в арбитражном суде.
Изменение охранительного правоотношения возможно лишь по воле всех его участников, направленной на устранение последствий правонарушения и восстановление его регулятивного характера, но не по воле одного из них, тем более для изменения компетентного суда.
Подход, заключающийся в определении компетенции в момент возникновения охранительного правоотношения, позволит избежать злоупотреблений при определении компетенции судов, ведь учету будут подлежать лишь те действия сторон, которые были направлены на реальное изменение правоотношений и совершены сторонами до правонарушения.
Данное утверждение может быть развито и применительно к рассмотренным случаям недобросовестного изменения компетенции.
В отношении договоров цессии безусловно действует утверждение о том, что первоначальный кредитор не может уступить новому кредитору больше прав, чем имеет сам. Первоначальный кредитор и новый кредитор не могут совершать действия, направленные на ретроспективное изменение характера уже существующего охранительного правоотношения, а также порядка защиты нарушенного права. Поскольку право требования остается неизменным, неизменным остается и характер спорного правоотношения. Вполне очевидно, что, заключая договор цессии, лицо осознает характер того права требования, которое им приобретается, а соответственно и потенциальную возможность определения компетентного суда не исходя из своего статуса, а исходя из характера спорного правоотношения.
В отношении договоров поручительства представляется возможным учитывать также следующее: поручительство носит акцессорный характер по отношению к основному обязательству, т.е. кредитор может требовать от поручителя исполнения договора поручительства только в том случае, если у него имеются основания требовать исполнения обеспеченного обязательства от должника, а его существование полностью зависит от существования основного обязательства.
Охранительное правоотношение возникает в связи с правонарушением, совершенным должником по основному обязательству, и именно характер данного правоотношения должен являться ключевым при определении компетенции.
Поручаясь по обязательствам коммерческого юридического лица или индивидуального предпринимателя, физическое лицо в полной мере осознает, что становится участником экономического, предпринимательского правоотношения. Более того, когда выдача поручительства обусловлена реальными причинами (например, директор или учредитель выступает поручителем юридического лица), такая связь, как и экономический характер деятельности физического лица, очевидна. Справедливо и "зеркальное" утверждение. В связи с этим вполне обоснованно при совместном предъявлении требований к должнику и поручителю определять компетенцию суда и подсудность дела в зависимости от характера основного обязательства и независимо от субъектного состава рассматривать споры в арбитражных судах в тех случаях, когда основное обязательство возникло из предпринимательской деятельности.
Таким образом, преодоление допущенных сторонами злоупотреблений при определении компетентного суда возможно путем изменения подхода к применению закрепленных в законодательстве критериев. Субъектный состав и характер спорного правоотношения находятся в неразрывной связи лишь до момента совершения правонарушения, в рамках регулятивного правоотношения. В период существования регулятивного правоотношения субъектный состав наиболее объективно свидетельствует о характере спорного правоотношения.
Оценка наличия критериев, необходимых для рассмотрения дела в арбитражном суде, должна производиться не на момент принятия искового заявления к производству, а на момент совершения правонарушения, послужившего основанием для обращения истца за судебной защитой. При этом характер спорного правоотношения должен иметь ключевое значение в целях соблюдения прав всех участников процесса и обеспечения эффективной защиты их прав.
Список использованной литературы
Абушенко Д.Б. Согласованное волеизъявление заинтересованных субъектов как основание процессуального правопреемства в цивилистическом процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 2012. N 4. С. 16 - 21.
Абушенко Д.Б. Согласованное волеизъявление заинтересованных субъектов как основание процессуального правопреемства в цивилистическом процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 2012. N 5. С. 5 - 9.
Абушенко Д.Б. Согласованное волеизъявление заинтересованных субъектов как основание процессуального правопреемства в цивилистическом процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 2012. N 6. С. 33 - 38.
Бахилин И.В. Последствия манипулирования подсудностью в суде первой инстанции // Электронное приложение к "Российскому юридическому журналу". 2023. N 3. С. 58 - 66.
Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. М., 1917. 571 с.
Кархалев Д.Н. Механизм гражданско-правового регулирования охранительных отношений. М.: Инфотропик Медиа, 2022. 892 с.
Мельник В.Д. Проблема "двойной компетенции": с чем не справилась процессуальная реформа? // Арбитражный и гражданский процесс. 2020. N 12. С. 28 - 32.
Ненашев М.М. Изменение подсудности путем недобросовестного поведения: подлог и иные способы // Арбитражный и гражданский процесс. 2013. N 11. С. 26 - 33.
Фокин Е.А. Искусственное изменение подсудности: диспозитивность или злоупотребление? Комментарий к Определению Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 22.04.2021 N 305-ЭС20-23627 // Вестник экономического правосудия РФ. 2022. N 2. С. 17 - 35.
Ярков В.В. Злоупотребление процессуальными правами: диагностика и лечение (комментарий Определения Верховного Суда РФ от 17 января 2017 г. N 36-КГ16-26) // Вестник гражданского процесса. 2017. N 5. С. 81 - 112.
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Гражданский процесс, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.
Навигация по сайту:
Контакты:
"Горячие" документы: