Критический анализ международного опыта в контексте решения задачи по формированию наднационального органа ЕАЭС по регулированию финансового рынка. Статьи по предмету Международное право

Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Международное право. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии

ЗАКАЗАТЬ

Вернуться к списку статей по юриспруденции

КРИТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ МЕЖДУНАРОДНОГО ОПЫТА В КОНТЕКСТЕ РЕШЕНИЯ ЗАДАЧИ ПО ФОРМИРОВАНИЮ НАДНАЦИОНАЛЬНОГО ОРГАНА ЕАЭС ПО РЕГУЛИРОВАНИЮ ФИНАНСОВОГО РЫНКА

Р.А. КАСЬЯНОВ

Евразийский экономический союз и цели финансовой интеграции. В мае 2024 г. исполнилось 10 лет с момента подписания Договора о Евразийском экономическом союзе <1> (далее - Договор о ЕАЭС). Этот юбилей дает повод задуматься о прошлых достижениях и подумать о будущем развитии. ЕАЭС смог многого добиться за прошедшее десятилетие, по различным направлениям наблюдаются очевидные положительные интеграционные результаты, особенно это касается регулирования товарных рынков, что стало возможным благодаря скоординированным межгосударственным усилиям и хорошо разработанному праву ЕАЭС в рамках функционирования Таможенного союза. По некоторым другим направлениям интеграционные результаты не столь очевидны. В рамках ЕАЭС все острее проявляется феномен разноуровневой интеграции, когда успехи на одних направлениях контрастируют со слабыми интеграционными достижениями на других. В этом смысле успехи регулирования товарных рынков серьезно коррелируют с пока слабыми результатами, которые были достигнуты на финансовых рынках, цели и принципы регулирования которых определены в ст. 70 Договора о ЕАЭС. В настоящее время основные интеграционные надежды связаны с началом деятельности наднационального органа ЕАЭС, который согласно ст. 103 Договора о ЕАЭС должен быть создан в 2025 г. Общим для ст. 70 и 103 Договора о ЕАЭС является указание на необходимость осуществить гармонизацию законодательства государств-членов, она должна быть завершена к 2025 г. Для реализации этой цели было подписано Соглашение о гармонизации законодательства государств - членов ЕАЭС в сфере финансового рынка от 6 ноября 2018 г. и подготовлен План соответствующих мероприятий, который был утвержден распоряжением Совета Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) от 23 ноября 2020 г. N 27.
--------------------------------
<1> Подписан в г. Астане 29 мая 2014 г.

Важное значение для развития финансовой интеграции имеет Концепция формирования общего финансового рынка ЕАЭС (далее - Концепция ОФР), утвержденная решением Высшего Евразийского экономического совета (ВЕЭС) от 1 октября 2019 г. N 20. Документы стратегического планирования приобретают все большее значение в финансовой сфере <2>, поэтому неудивительно, что стратегические цели, связанные с построением общего финансового рынка ЕАЭС (далее - ОФР ЕАЭС), были изложены именно в Концепции ОФР, которая представляет собой первый важнейший программный документ, закрепляющий девять направлений формирования ОФР ЕАЭС. В качестве примера таких направлений можно назвать: регулирование общего финансового рынка; гармонизацию законодательства государств-членов в финансовой сфере; обеспечение взаимного допуска участников финансовых рынков государств-членов и др. В Концепции ОФР, которую совместными усилиями разработали национальные (центральные) банки и компетентные министерства государств - членов ЕАЭС, а также ЕЭК, дано определение ОФР ЕАЭС: "Финансовый рынок государств - членов Союза (далее - государства-члены), дающий возможность упрощенного и недискриминационного доступа субъектов финансового рынка на рынки друг друга. Общий финансовый рынок охватывает банковский сектор, сектор рынка ценных бумаг и страховой сектор каждого государства-члена, а также совокупность отношений, регулирующих взаимодействие секторов финансового рынка". Там же отмечается, что "общий финансовый рынок является неотъемлемой частью евразийской интеграции и обеспечительным условием реализации основных целей Союза". Столь высокая оценка, данная ОФР ЕАЭС, придает этому вопросу особое значение в общей евразийской интеграционной повестке. Успехи интеграции на финансовых рынках должны быть сопоставимы с лучшими интеграционными результатами на других направлениях, так как от их реализации зависит будущее всего интеграционного проекта, который уже сейчас можно оценить как самый масштабный за постсоветскую историю.
--------------------------------
<2> См.: Шохин С.О., Кудряшова Е.В. Документы стратегического планирования как источники финансового права // Государство и право. 2022. N 1. С. 158 - 167. DOI: 10.31857/S102694520018442-7.

Поступательное движение по основным направлениям ОФР во многом будет зависеть от начала деятельности наднационального органа по регулированию ОФР. В отличие от ст. 103 Договора о ЕАЭС Концепция ОФР содержит подробный перечень будущих полномочий этого органа: "Анализ законодательства государств-членов в сфере финансового сектора на предмет соответствия международным стандартам; разработка рекомендаций по внедрению международных стандартов и принципов в сфере финансового рынка, в том числе в целях гармонизации законодательства государств-членов в финансовой сфере, и мониторинг их имплементации; сотрудничество с международными организациями и регуляторами финансового рынка; представление интересов государств-членов на международных площадках в сфере финансового рынка с сохранением у регуляторов финансового рынка государств-членов полномочий для осуществления сотрудничества с международными организациями и другими регуляторами финансового рынка; анализ текущего состояния финансовых рынков государств-членов; ведение единого информационного реестра субъектов общего финансового рынка (банковских и страховых организаций, профессиональных участников рынка ценных бумаг и иных финансовых организаций государств-членов, в том числе обладающих стандартизированной лицензией) на основании сведений, полученных от регуляторов финансового рынка государств-членов". Очевидно, что приведенный перечень полномочий не соответствует квалификации будущего органа в качестве "наднационального", которая дана в ст. 103 Договора о ЕАЭС. Фактически анализ приведенного полного перечня полномочий дает право говорить о наличии только двух собственно регуляторных функций (анализ текущего состояния финансовых рынков и ведение единого информационного реестра), а все остальное сводится к международным функциям будущего органа, когда во главу угла поставлены функции международного представительства и сотрудничества.
В связи с этим полагаем, что в части полномочий будущего финансового регулятора ЕАЭС было бы правильнее говорить о разработке собственных стандартов и рекомендаций в сфере ОФР ЕАЭС, а не заниматься разработкой "рекомендаций по внедрению международных стандартов и принципов в сфере финансового рынка, в том числе в целях гармонизации законодательства государств-членов". Только наделив будущий орган реальными регуляторными и надзорными полномочиями, можно надеяться на успех реализации основных направлений формирования ОФР ЕАЭС, на достижение целей финансовой интеграции, как они закреплены в Договоре о ЕАЭС. Справедливости ради отметим: в Концепции ОФР уточняется, что в будущем по мере углубления интеграции государствами - членами ЕАЭС будет рассмотрен вопрос о расширении полномочий наднационального органа. Этот очевидный компромисс не выглядит оптимальным решением и может поставить на долгую паузу цели финансовой интеграции, а ее продолжительность будет напрямую зависеть от наличия или отсутствия политической воли отдельных государств - членов ЕАЭС.
В распоряжении Совета ЕЭК от 5 апреля 2021 г. N 4 "О плане мероприятий по реализации Стратегических направлений развития евразийской экономической интеграции до 2025 года" поставлена задача разработать и заключить международный договор о наднациональном органе по регулированию ОФР. Таким образом, в настоящее время перед ЕАЭС поставлена очень ответственная задача, которая связана с созданием правовой основы деятельности будущего наднационального органа ЕАЭС. От того, насколько полно и четко удастся прописать его наднациональную компетенцию, будут зависеть дальнейшие интеграционные успехи на данном направлении.
В ожидании данного международного договора целесообразно изучить международный опыт в этой области. Для этого необходимо обратиться к опыту ЕС, который в 2023 г. отметил 50-летний юбилей собственного единого рынка финансовых услуг (далее - ЕРФУ) и обладает богатым набором регуляторно-надзорных практик. Обращение к опыту ЕС возможно также по той причине, что концептуально и содержательно ОФР ЕАЭС и ЕРФУ являются близкими понятиями <3>. ЕРФУ также распространяется на три смежных финансовых сектора (рынок ценных бумаг, банковский и страховой секторы), учитывает межсекторную взаимосвязь, построен на достижении целей общего (внутреннего) рынка с его фундаментальными свободами (свобода движения капитала, лиц, услуг). Кроме того, в Протоколе по финансовым услугам (приложение N 17 к Договору о ЕАЭС) неоднократно подчеркивается необходимость обращения к международным принципам и стандартам, а также к наилучшей международной практике в сфере регулирования финансового рынка (п. 21 - 24). При этом важно подчеркнуть, что выработка гармонизированных требований в сфере регулирования финансового рынка будет проходить прежде всего с учетом наилучших стандартов и практики, которые уже применяются в государствах - членах ЕАЭС.
--------------------------------
<3> См.: Kasyanov R.A. The EU Experience as a Model for the Development of a Single Financial Market Regulation in the Eurasian Economic Union (EAEU) // European Company and Financial Law Review. 2019. Vol. 16. No. 5. P. 592 - 621. DOI: 10.1515/ecfr-2019-0021.

Организационный механизм ЕС в сфере ЕРФУ. В праве ЕАЭС (ст. 103 Договора о ЕАЭС) квалификация органа в качестве "наднационального" говорит о том, что будущий орган должен быть наделен правом принимать решения, обязательные для государств - членов ЕАЭС. Очевидно, что эти решения будут приниматься по совокупности вопросов функционирования ОФР ЕАЭС. Не вызывает сомнения, что у будущего регулятора в его наднациональную компетенцию должны входить одновременно функции надзора, иначе невозможно будет достичь целей регулирования, закрепленных в ст. 70 Договора о ЕАЭС.
В праве ЕС содержится обширный блок правил, который закрепляет наднациональные полномочия секторных регуляторов (рынок ценных бумаг, банковский и страховой секторы). Можно утверждать, что в настоящее время ЕС обладает хорошо разработанным организационным механизмом ЕРФУ, который позволяет ему в целом успешно решать текущие задачи финансовой интеграции. Этот организационный механизм начал складываться в конце 1970-х гг., однако основные события датируются периодом 2001 - 2011 гг. Этот период в истории ЕРФУ ЕС тесно связан с именами двух известных финансистов - А. Ламфалусси и Ж. де Ларозьера. Именно в это десятилетие сначала была проведена реформа Ламфалусси (2001 г.), которая привела к созданию оригинальной четырехуровневой структуры регулирования и надзора <4>. Спустя десять лет была проведена реформа Ж. де Ларозьера (2011 г.), которая позволила внести некоторые коррективы в созданный А. Ламфалусси организационный механизм. Дополнительная настройка организационного механизма понадобилась после мирового экономического и финансового кризиса 2007 - 2009 гг. Таким образом, этап становления организационного механизма ЕРФУ ЕС давно пройден, он проверен мировым кризисом, работает достаточно хорошо, что в том числе объясняет отказ ЕС от идеи создания единого финансового мегарегулятора в пользу усиления сотрудничества в рамках существующего механизма.
--------------------------------
<4> См.: Lamfalussy A. Towards an Integrated European Financial Market Economy // The World. 2001. Vol. 24. Iss. 10. P. 1287 - 1294. DOI: 10.1111/1467-9701.00411.

В настоящее время организационный механизм ЕС в области ЕРФУ представлен в виде разноуровневой сложной Европейской системы финансового надзора (European System of Financial Supervision, далее - ЕСФН), которая включает Европейские надзорные органы (European supervisory authorities, далее - ЕНО), Европейский совет по системным рискам (European Systemic Risk Board, далее - ЕССР), Объединенный комитет Европейских надзорных органов и национальные надзорные органы. На каждом уровне решаются собственные задачи, но в целом все звенья этой системы преследуют общую цель финансовой интеграции.
С точки зрения выявления и характеристики наднациональных компетенций главный интерес в ЕСФН представляют ЕНО, которые стали основным достижением реформы Ламфалусси и были изначально образованы в виде профильных секторных комитетов, а потом стали основным объектом реформы Ларозьера и были трансформированы в надзорные органы. Всего на данный момент существуют три ЕНО: два со штаб-квартирой в Париже, один - во Франкфурте-на-Майне. В Париже расположены Европейский орган по ценным бумагам и рынкам (European Securities and Markets Authority), Европейский банковский орган (European Banking Authority). Во Франкфурте-на-Майне располагается Европейский орган в области страхования и негосударственного пенсионного обеспечения (European Insurance and Occupational Pensions Authority). Данные ЕНО действуют с 1 января 2011 г., а их название указывает сферу ответственности каждого.
Прежде чем перейти к краткому анализу деятельности ЕНО, важно подчеркнуть, что реформа Ларозьера была нацелена именно на усиление наднациональных полномочий таких секторных органов, что очень показательно в контексте обсуждения описанной ранее проблемы наделения наднациональными полномочиями органа по регулированию ОФР ЕАЭС. В связи с этим показательна позиция известного французского правоведа Р. Вабреса, который в своей работе, посвященной роли Европейского банковского органа в контексте формирования Европейского банковского союза, ссылается на слова французского социолога и историка Г. Лебона: "Компетенция без власти так же бессильна, как власть без компетенции" <5>. Р. Вабрес подчеркивает: "Компетенция без властных полномочий была злом для старых комитетов, которые помогали Европейской комиссии в области финансовых услуг. Комитеты, объединяющие регулирующие органы в сфере банковского дела, финансов и страхования, сыграли важную роль в разработке и применении законодательства в этих секторах, не обладая необходимой легитимностью из-за отсутствия положений в договоре, отсутствия достаточного учредительного документа и из-за отсутствия обязательных инструментов. Их роль была весьма скрытой, хотя их вклад в усиление европейской гармонизации бесспорен" <6>. Несмотря на в целом положительную характеристику, которую подтверждают и другие авторы <7>, Р. Вабрес фактически указал на все три основные компоненты, которые вынудили ЕС провести реформу "старых" комитетов в 2011 г. Помимо главной проблемы, состоящей в отсутствии властных полномочий, французский правовед приводит два дополнительных основания для критики: отсутствие положений в учредительном договоре ЕС и недостаточно разработанные документы, на основании которых создавались секторные комитеты. Первая проблема остро проявилась с момента создания первых комитетов в 2001 г. В учредительных актах ЕС до сих пор нет специальных статей, которые регулируют деятельность ЕСФН или закрепляют основные направления ЕРФУ Сам ЕРФУ реализуется в рамках совместной компетенции ЕС и его государств-членов, что стало возможным благодаря обращению к основным принципам общего (внутреннего) рынка (свобода движения капитала, лиц и услуг) <8>. В 2001 г. отсутствие прямых, специальных правовых оснований для деятельности комитетов на уровне учредительного договора ЕС было отягощено минималистским подходом европейского законодателя при подготовке правоустанавливающих документов: правовые акты, которые учредили первые комитеты, были очень лаконичны (например, право устанавливающий документ Комитета европейских регуляторов ценных бумаг (далее - КЕРЦБ) содержал всего восемь статей) <9>.
--------------------------------
<5> Цит. по: Vabres R. Autorite bancaire et Union bancaire // L'Union bancaire. Sous la direction de F. Martucci. Bruylant. Bruxelles, 2016. P. 189.
<6> Ibid.
<7> См.: Moloney N. Reform or Revolution? The Financial Crisis, EU Financial Markets Law and the European Securities and Markets Authority // International and Comparative Law Quarterly. 2011. Vol. 60. Iss. 2. P. 521 - 533. DOI: 10.1017/S0020589311000145; Ferran E. Building an EU Securities Market. Cambridge, 2004. DOI: 10.1017/CB09780511494765.
<8> См.: Folsom R.H. Principles of European Union Law Including Brexit. 5th ed. Foundation Press, 2018.
<9> См.: 2001/527/EC: Commission Decision of 6 June 2001 establishing the Committee of European Securities Regulators.

В будущем реформа Ларозьера позволила решить две из трех основных проблем: ЕНО получили реальные властные полномочия; произошло кратное увеличение количества статей правовых актов, которые легли в основу деятельности ЕНО (например, правоустанавливающий документ Европейского органа по ценным бумагам и рынкам (далее - ЕОЦБР), т.е. преемника КЕРЦБ, содержит уже 82 статьи) <10>.
--------------------------------
<10> См.: Regulation (EU) No. 1095/2010 of the European Parliament and of the Council of 24 November 2010 establishing a European Supervisory Authority (European Securities and Markets Authority), amending Decision No. 716/2009/EC and repealing Commission Decision 2009/77/EC.

Какие предварительные выводы можно сделать для наднационального финансового органа ЕАЭС? Во-первых, у ЕАЭС изначально есть правовые основания для деятельности наднационального органа по регулированию ОФР ЕАЭС (ст. 103 Договора о ЕАЭС). В этом подход разработчиков Договора о ЕАЭС заслуживает одобрения, поскольку позволит избежать ситуации двусмысленности в отношениях между ЕАЭС и его государствами-членами в тот момент, когда подобный орган начнет применять свои властные наднациональные полномочия. Во-вторых, для целей финансовой интеграции в ЕАЭС сложная трехсекторная система мало приспособлена, так как не учитывает различную степень развития национальных экономик и зрелость финансовых рынков государств-членов <11>, к тому же все дискуссии изначально ведутся вокруг идеи создания единого органа, не говоря уже о том, что именно такая цель закреплена в Договоре о ЕАЭС. Полагаем, что для ЕАЭС создание единого наднационального органа, который отвечал бы за создание и развитие ОФР ЕАЭС (определение которого охватывает все три важнейших финансовых сектора), выглядит наиболее оптимальной задачей. Главный вопрос заключается не в том, сколько органов будет создано, а в том, какими полномочиями будет обладать тот или иной конкретный орган. В-третьих, важно изначально создать хорошо разработанную правовую основу для деятельности будущего регулятора. В международном договоре о создании такого органа должны быть подробно прописаны все основные вопросы, которые связаны со структурой, порядком деятельности, полномочиями такого органа.
--------------------------------
<11> См.: Блохина Т.К., Блохин К.В. Формирование финансового рынка ЕАЭС как основа развития интеграционного процесса // Вопросы инновационной экономики. 2017. Т. 7. N 4. С. 299 - 306. DOI: 10.18334/vinec.7.4.38550.

В-четвертых, у будущего органа должны быть достаточные властные полномочия, иначе велик риск, что можно будет вновь убедиться в правоте высказываний французского мыслителя Г. Лебона. У ЕС ушло десять лет на осознание своих ошибок, которые остро проявились в период мирового экономического и финансового кризиса 2007 - 2009 гг. <12>. В результате реформы Ларозьера были значительно усилены регулирующие функции ЕНО. Важнейшая функция ЕНО заключается в подготовке проектов регламентирующих и имплементирующих технических стандартов, которые затем утверждает Европейская комиссия. Эти проекты представляют собой квинтэссенцию лучших национальных правил регулирования. Дело в том, что в состав каждого ЕНО входят главы национальных регулирующих органов государств - членов ЕС, они образуют наблюдательный совет органа, в котором полностью самостоятельны при принятии решений, а представитель институтов ЕС (Европейская комиссия) не руководит их работой, не имеет права голоса и выступает в качестве наблюдателя. Председатель наблюдательного совета (избирается из числа глав национальных регуляторов) действует независимо и объективно, не следует инструкциям институтов или органов ЕС, национальных правительств или других государственных или частных организаций.
--------------------------------
<12> См.: Moloney N. EU Financial Market Regulation after the Global Financial Crisis: "More Europe" or more Risks? // Common Market Law Review. 2010. Vol. 47. Iss. 5. P. 1317 - 1383. DOI: 10.54648/cola2010058.

Главы национальных регуляторов, будучи людьми компетентными в своей области и в своей стране, предлагают наиболее оптимальные решения сложных ситуаций, которые ежедневно возникают на финансовых рынках, лучше отслеживают последние тенденции применения конкурентоспособных и зарекомендовавших себя практик и финансовых технологий. В этом отношении они более эффективны как инициаторы регуляторного воздействия, чем их визави из Европейской комиссии в Брюсселе. Кроме того, подобные инициативы в каждом конкретном случае исходят снизу, от конкретных государств, затем они поступают на уровень ЕС, где проходят через все предусмотренные правом ЕС законодательные процедуры. В этом смысле степень их наднациональности в части регуляторики различных вопросов не абсолютна, зависит в дальнейшем от роли наднациональных институтов и в первую очередь от Европейской комиссии, которая может этим инициативам придать обязательную юридическую силу самостоятельно, приняв соответствующие делегированные или имплементирующие акты в форме регламентов или директив, а в случае особо сложных и принципиальных вопросов обратиться на уровень главных законодателей ЕС (Европейский парламент и Совет) с соответствующим законопроектом основного рамочного акта. При таком порядке реализации инициативы, которая исходит снизу, законодательный процесс не осложнен тяжелым бременем переговоров с целью согласования национальных позиций, так как инициатива изначально исходит от государств - членов ЕС. Это значительно ускоряет законотворческий процесс, а проекты регламентирующих и имплементирующих технических стандартов, которые разрабатывают ЕНО, выступают фактически в роли актов мягкого права. По этому вопросу показательна позиция юриста Ф.-Э. Парча, который отмечает, что ЕНО "сразу и усердно использовали свои нормативные полномочия. Впечатляет количество регламентов, решений (уровень II) и руководящих принципов (уровень III), принятых с января 2011 г." <13>. Поясним, что в качестве актов второго уровня имеются в виду нормативные акты Европейской комиссии, а на третьем уровне процедуры Ламфалусси помимо стандартов ЕНО принимают и другие акты в форме принципов, рекомендаций и др. <14>.
--------------------------------
<13> Partsch Ph.-E. Droit bancaire et financier . Tome 1. Cadre - Les de . 2e Bruxelles, 2016. P. 94.
<14> См.: Кириловская Н.Н., Мишальченко Ю.В., Чернов В.В. Международные и национально-правовые аспекты регулирования оборота ценных бумаг в государствах - членах ЕС // Ius Publicum et Privatum. 2022. N 2(17). С. 146. DOI: 10.46741/2713-2811.2022.17.2.016.

После 2011 г. были значительно усилены надзорные полномочия ЕНО, которые теперь вправе проводить расследования для установления фактов нарушения права ЕС в сфере финансовых услуг, как правило, это происходит путем организации кабинетных и выездных проверок <15>. ЕНО могут совместно с Европейской комиссией применить санкции в связи с выявленными фактами нарушений. ЕНО также вправе принимать индивидуальное решение в отношении конкретного участника финансового рынка для устранения трансграничных и чрезвычайных рисков. Важно подчеркнуть, что расширенные надзорные полномочия не только закреплены в учредительных актах ЕНО, но и подтверждаются в различных секторных правовых актах, что косвенно подчеркивает глубину и успех реформы Ларозьера, повышает эффективность правоприменения. В качестве примера из сектора рынка ценных бумаг можно привести ст. 40 Регламента ЕС N 600/2014 Европейского парламента и Совета от 15 мая 2014 г. "О рынках финансовых инструментов и вносящий поправки в Регламент (ЕС) N 648/2012". В этой статье говорится о широких надзорных полномочиях ЕОЦБР, который наделяется правом "временно запрещать либо ограничивать в Евросоюзе: а) продвижение, размещение и продажу некоторых финансовых инструментов либо инструментов с определенными заданными характеристиками или б) вид финансовой деятельности или практики" <16>. Очевидно, что подобные полномочия ограничены рядом условий, среди которых можно, например, выделить: необходимость обеспечить защиту прав инвестора; наличие угрозы упорядоченному функционированию и целостности финансовых рынков или устойчивости финансовой системы ЕС в целом либо ее части; отсутствие необходимых действий со стороны национальных надзорных органов. В ЕС усиление роли ЕНО в финансовом секторе отражает общую тенденцию усиления роли агентств Евросоюза в различных областях, которая наблюдается в последние годы <17>. Очевидно, что в современных условиях геостратегической напряженности, когда финансовые рынки государств - членов ЕАЭС находятся под жестким давлением, подобные полномочия в арсенале наднационального органа по регулированию ОФР имели бы смысл и ценность.
--------------------------------
<15> См.: Joosen R., Zhelyazkova A. How do supranational regulators keep companies in line? An analysis of the enforcement styles of EU agencies // Journal of Common Market Studies. 2022. Vol. 60. Iss. 4. P. 983 - 1 000. DOI: 10.1111/jcms.13294.
<16> Regulation (EU) No. 600/2014 of the European Parliament and of the Council of 15 May 2014 on markets in financial instruments and amending Regulation (EU) No 648/2012.
<17> См.: Levi-Faur D. Regulatory networks and regulatory agencification: Towards a single european regulatory space // Journal of European Public Policy. 2011. Vol. 18. No. 6. P. 810 - 829.

В целом можно отметить, что в Евросоюзе ЕНО активно работают в сфере микропруденциального надзора и имеют для этого достаточные полномочия <18>. Это позволяет им обеспечивать поступательное развитие различных интеграционных проектов в сфере финансов, включая один из самых масштабных за последние годы - Союз рынков капитала <19>, для реализации которого много сделал ЕОЦБР <20>. Хорошо проявили себя ЕНО и в период коронавирусной пандемии. Сочетание гибкости при принятии решений, тесная связь с национальными регуляторами, новые регуляторные возможности, выражающиеся в выработке норм мягкого права, позволили ЕОЦБР быстро отреагировать на возникшие трудности на финансовых рынках ЕС <21>. ЕОЦБР по-прежнему активен и в настоящее время руководствуется своей Стратегией на 2023 - 2028 гг. <22>. Этот документ формирует обширную программу действий исходя из глобальных и региональных трендов: 1) неопределенные экономические перспективы и нестабильная геополитическая ситуация; 2) продолжающийся переход Европы к низкоуглеродной экономике; 3) рост инфляции; 4) высокий уровень государственного и частного долга; 5) достижение целей ООН в области устойчивого развития к 2030 г.; 6) финансовые и технологические инновации, включая разработку криптоактивов. В связи с этим стратегическими приоритетами ЕОЦБР на ближайшие годы станут: 1) эффективные финансовые рынки и финансовая стабильность; 2) надзор и надзорная конвергенция; 3) защита частных инвесторов; 4) устойчивое финансирование <23>; 5) технологические инновации <24>.
--------------------------------
<18> См.: Кригер А.М. Роль Европейского органа по ценным бумагам и рынкам в регулировании рынка внебиржевых производных финансовых инструментов // Российский журнал правовых исследований. 2017. Т. 4. N 3(12). С. 105 - 111; Михаленко Ю.В. Роль Европейского органа по ценным бумагам и рынкам в реализации правового механизма противодействия рыночным злоупотреблениям в ЕС // Финансовое право. 2019. N 3. С. 35 - 38.
<19> См.: Евдокимов М.А. Союз рынков капитала и реформа правовых актов единого финансового рынка ЕС // Международное право. 2019. N 3. С. 1 - 7. DOI: 10.25136/23069899.2019.3.29918.
<20> См.: Moloney N. The Age of ESMA - Governing EU Financial Markets, Oxford, 2018.
<21> См.: Moloney N., Conac P.-H. EU financial market governance and the Covid-19 Crisis: ESMA's nimble, responsive, and speedy response in coordinating national authorities through soft-law instruments // European Company and Financial Law Review. 2020. Vol. 17. No. 3 - 4. P. 363 - 385. DOI: 10.1515/ecfr-2020-0013; Sieder S. Short Selling, COVID-19 and the Regulators - Lessons Learned // European Company and Financial Law Review. 2023. Vol. 20. No. 2. P. 385 - 408. DOI: 10.1515/ ecfr-2023-0017; Spolaore A., Moign C. Market impacts of the 2020 short selling bans // Journal of Financial Research. 2023. Vol. 46. Iss. S1. P. S29-S58. DOI: 10.1111/jfir.12355.
<22> См.: ESMA Strategy 2023 - 2028 // ESMA22-439-1076.
<23> См.: Reich S. ESMA Strategy 2023 - 2028: Ausrichtung der ESMA weiter auf Sustainable Finance // Die Aktiengesellschaft. 2022. Vol. 67. No. 24. S. 352 - 353. DOI: 10.9785/ ag-2022-672403; Reich S. Sustainable Finance: ESMA-Leitfaden zur Eignungsbeurteilung nach MiFID II // Die Aktiengesellschaft. 2023. Vol. 68. No. 3. S. 29 - 31. DOI: 10.9785/ag-2023-680303.
<24> См.: Maume P. The Regulation on Markets in Crypto-Assets (MiCAR): Landmark Codification, or First Step of Many, or Both? // European Company and Financial Law Review. 2023. Vol. 20. No. 2. P. 243 - 275. DOI: 10.1515/ecfr-2023-0014.

В части макропруденциального надзора интересен опыт Европейского совета по системным рискам со штаб-квартирой во Франкфурте-на-Майне. ЕССР - это новая для ЕС структура, которая является результатом реформы Ларозьера и начала функционировать в 2010 г. Среди важнейших задач, которые стоят перед ЕССР, можно назвать следующие: определять и (или) собирать и анализировать всю необходимую информацию с целью предотвращения или смягчения системных рисков для финансовой стабильности ЕС в результате изменений в финансовой системе и с учетом макроэкономических изменений; выявлять и ранжировать системные риски; выдавать и, если необходимо, обнародовать оповещения, когда системные риски считаются важными. Остальные звенья ЕСФН в лице Объединенного комитета ЕНО и национальных надзорных органов мы не рассматриваем, так как они не связаны с реализацией каких-либо наднациональных полномочий.

Выводы. В настоящее время ЕАЭС и его государства-члены готовятся к новому этапу финансовой интеграции, который связан с началом деятельности наднационального органа по регулированию финансового рынка. Это должно стать одним из важнейших событий интеграционной повестки 2025 г. В ближайшее время должен быть разработан международный договор, который определит состав, порядок деятельности и полномочия этого органа. При подготовке международного договора в первую очередь необходимо опираться на национальный опыт государств - членов ЕАЭС, но при этом важно подвергнуть критическому анализу сложившуюся международную практику. Возможность обращения к международной практике закреплена в Договоре о ЕАЭС.
Опыт ЕС в части построения единого рынка финансовых услуг - самый разработанный в настоящее время. Накопленный опыт ЕС - это во многом результат работы над собственными ошибками, главная из которых сводилась к изначально минималистическому подходу при определении наднациональной компетенции органов, отвечающих за ЕРФУ. Изначально скромный арсенал наднациональных инструментов, которыми располагали первые комитеты Ламфалусси, быстро показал лимиты интеграционного воздействия, не выдержал в полной мере испытания мировым экономическим и финансовым кризисом 2007 - 2009 гг. Современная система ЕСФН, главными звеньями которой являются ЕНО и ЕССР, позволяет ЕС поступательно решать задачи финансовой интеграции.
Одной из сильной сторон ЕНО является их состав, который включает глав национальных регуляторов государств - членов ЕС, что позволяет оперативно реагировать на потребности развивающихся финансовых рынков, а все инициативы, идущие снизу, как правило, скорее находят своего адресата и не блокируются в институтах ЕС. Другой сильной стороной ЕНО являются их широкие регуляторные и надзорные полномочия. ЕНО в своей деятельности опираются на детально разработанные правила. Будущий наднациональный орган ЕАЭС выиграет, если будет состоять из глав национальных регуляторов, получит максимальную независимость от других органов ЕАЭС, сможет вырабатывать собственные финансовые стандарты, иметь широкие полномочия в области микро- и макропруденциального надзора, станет работать в соответствии с детально проработанным сводом правил. Важно направить деятельность будущего наднационального органа ЕАЭС на обеспечение частных интересов инвесторов, инвестиционных компаний, кредитных и страховых организаций. Реализация именно частных интересов субъектов ОФР ЕАЭС позволит стать этому проекту успешным.

Список литературы

1. Ferran E. Building an EU Securities Market. Cambridge, 2004. DOI: 10.1017/CBO9780511494765.
2. Folsom R.H. Principles of European Union Law Including Brexit. 5th ed. Foundation Press, 2018.
3. Joosen R., Zhelyazkova A. How do supranational regulators keep companies in line? An analysis of the enforcement styles of EU agencies // Journal of Common Market Studies. 2022. Vol. 60. Iss. 4. DOI: 10.1111/jcms.13294.
4. Kasyanov R.A. The EU Experience as a Model for the Development of a Single Financial Market Regulation in the Eurasian Economic Union (EAEU) // European Company and Financial Law Review. 2019. Vol. 16. No. 5. DOI: 10.1515/ecfr-2019-0021.
5. Lamfalussy A. Towards an Integrated European Financial Market // The World Economy. 2001. Vol. 24. Iss. 10. DOI: 10.1111/1467-9701.00411.
6. Levi-Faur D. Regulatory networks and regulatory agencification: Towards a single european regulatory space // Journal of European Public Policy. 2011. Vol. 18. No. 6.
7. Maume P. The Regulation on Markets in Crypto-Assets (MiCAR): Landmark Codification, or First Step of Many, or Both? // European Company and Financial Law Review. 2023. Vol. 20. No. 2. DOI: 10.1515/ecfr-2023-0014.
8. Moloney N. EU Financial Market Regulation after the Global Financial Crisis: "More Europe" or more Risks? // Common Market Law Review. 2010. Vol. 47. Iss. 5.
9. Moloney N. Reform or Revolution? The Financial Crisis, EU Financial Markets Law and the European Securities and Markets Authority // International and Comparative Law Quarterly. 2011. Vol. 60. Iss. 2. DOI: 10.1017/S0020589311000145.
10. Moloney N. The Age of ESMA - Governing EU Financial Markets. Oxford, 2018.
11. Moloney N., Conac P.-H. EU financial market governance and the Covid-19 erisis: ESMA's nimble, responsive, and speedy response in coordinating national authorities through soft-law instruments // European Company and Financial Law Review. 2020. Vol. 17. No. 3 - 4. DOI: 10.1515/ecfr-2020-0013.
12. Partsch Ph.-E. Droit bancaire et financier . Tome 1. Cadre - Les de . 2e Bruxelles, 2016.
13. Reich S. ESMA Strategy 2023 - 2028: Ausrichtung der ESMA weiter auf Sustainable Finance // Die Aktiengesellschaft. 2022. Vol. 67. No. 24. DOI: 10.9785/ag-2022-672403.
14. Reich S. Sustainable Finance: ESMA-Leitfaden zur Eignungsbeurteilung nach MiFID II // Die Aktiengesellschaft. 2023. Vol. 68. No. 3. DOI: 10.9785/ag-2023-680303.
15. Sieder S. Short Selling, COVID-19 and the Regulators - Lessons Learned // European Company and Financial Law Review. 2023. Vol. 20. No. 2. DOI: 10.1515/ecfr-2023-0017.
16. Spolaore A., Moign C. Market impacts of the 2020 short selling bans // Journal of Financial Research. 2023. Vol. 46. Iss. S1. DOI: 10.1111/jfir.12355.
17. Vabres R. Autorite bancaire et Union bancaire // L'Union bancaire. Sous la direction de F. Martucci. Bruylant. Bruxelles, 2016.
18. Блохина Т.К., Блохин К.В. Формирование финансового рынка ЕАЭС как основа развития интеграционного процесса // Вопросы инновационной экономики. 2017. Т. 7. N 4. DOI: 10.18334/vinec.7.4.38550.
19. Евдокимов М.А. Союз рынков капитала и реформа правовых актов единого финансового рынка ЕС // Международное право. 2019. N 3. DOI: 10.25136/2306-9899.2019.3.29918.
20. Кириловская Н.Н., Мишальченко Ю.В., Чернов В.В. Международные и национально-правовые аспекты регулирования оборота ценных бумаг в государствах - членах ЕС // Ius Publicum et Privatum. 2022. N 2(17). DOI: 10.46741/2713-2811.2022.17.2.016.
21. Кригер А.М. Роль Европейского органа по ценным бумагам и рынкам в регулировании рынка внебиржевых производных финансовых инструментов // Российский журнал правовых исследований. 2017. Т. 4. N 3(12).
22. Михаленко Ю.В. Роль Европейского органа по ценным бумагам и рынкам в реализации правового механизма противодействия рыночным злоупотреблениям в ЕС // Финансовое право. 2019. N 3.
23. Шохин С.О., Кудряшова Е.В. Документы стратегического планирования как источники финансового права // Государство и право. 2022. N 1. DOI: 10.31857/S102694520018442-7.

Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Международное право, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.

ИА ГАРАНТ