ЮРИСПРУДЕНЦИЯ: МАГИСТЕРСКИЕ, ДИПЛОМНЫЕ, КУРСОВЫЕ
Консультационные услуги студентам
Консультационные услуги студентам
Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Гражданское право. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
ДОГОВОР, ХАРАКТЕРИЗУЮЩИЙСЯ "НЕРАВЕНСТВОМ ПЕРЕГОВОРНЫХ ВОЗМОЖНОСТЕЙ", В ПРАКТИКЕ ХОЗЯЙСТВУЮЩИХ СУБЪЕКТОВ
С.К. СОЛОМИН
Положения ст. 428 Гражданского кодекса РФ (ГК РФ) позволяют выделить две модели договоров в рамках одного из возможных способов заключения договора, а именно когда одна сторона договора присоединяется к условиям договора, разработанным другой стороной. В качестве первой модели выступает непосредственно сам договор присоединения (п. 1 ст. 428 ГК РФ), а вторая модель соотносится с договором, характеризующимся "неравенством переговорных возможностей" его сторон (п. 3 ст. 428 ГК РФ). Использование первой модели договора отличается максимальной прозрачностью: участники гражданского оборота, откликнувшись на условия публичной оферты, соглашаются заключить договор на указанных в ней условиях, тем самым исключая для себя возможность участвовать в согласовании договорных условий. Это означает, что характер способа заключения договора с конкретным субъектом профессиональной деятельности заранее известен любому и каждому, кто пожелает вступить с ним в договорные правоотношения.
Вторая модель договора такой прозрачностью не обладает. Вопрос о ее применении ставится уже после того, как присоединившаяся сторона осознает всю "неблагоприятность" заключенного ею договора с точки зрения исполнения его отдельных условий. Назначение правовой конструкции договора, характеризующегося "неравенством переговорных возможностей" его сторон, только одно - в исключительной ситуации предоставить "слабой" стороне договора возможность требовать его изменения или расторжения по правилам о договоре присоединения. Исключительность ситуации обусловлена тем, что у "слабой" стороны в принципе отсутствовала возможность заключения договора на иных, благоприятных для себя условиях в силу явного неравенства переговорных возможностей. Иными словами, назначение данной модели договора сводится к реализации не регулятивной, а охранительно-восстановительной функции (то есть она срабатывает лишь в случае дефекта в динамике договорных правоотношений).
Появление правовой модели в структуре ст. 428 ГК РФ связывают прежде всего с необходимостью защиты "слабой" стороны предпринимательского договора <1>. Изменив в 2015 г. редакцию ст. 428 ГК РФ, законодатель изменил сам подход к определению условий изменения или расторжения предпринимательского договора по требованию присоединившейся стороны: если в прежней редакции (действовавшей до 01.06.2015) требование присоединившейся стороны основывалось исключительно на абсолютном незнании того, на каких условиях она заключает предпринимательский договор, то в новой редакции ее требование основано на том, что она считает себя стороной, находившейся в момент заключения договора в ущемленном положении относительно возможности согласования благоприятных для себя условий договора.
--------------------------------
<1> Несмотря на это, в судебной практике встречаются (хотя и крайне редко) случаи, когда на применение п. 3 ст. 428 ГК РФ ссылается сторона договора, исполнение которого не связано с осуществлением присоединившейся стороной предпринимательской деятельности (например, заемщик по кредитному договору).
Для цели реализации защитного механизма п. 3 ст. 428 ГК РФ следует разобраться с содержанием понятия "явное неравенство переговорных возможностей". Однако, прежде чем это сделать, обратим внимание на одну особенность юридико-технического характера, связанную с самим термином "явное неравенство переговорных возможностей", а точнее, со словом "переговорных". На первый взгляд может показаться, что содержание понятия, обозначаемого этим термином, как-то связано с переговорами о заключении договора. Однако это не так. Условность использования слова "переговорных" в структуре исследуемого термина очевидна, поскольку процесс согласования договорных условий и процесс переговоров - это два самостоятельных процесса: если первый обнимается понятием "заключение договора", то второй никакого отношения к заключению договора не имеет лишь по той причине, что всегда предшествует процессу заключения договора <2>.
--------------------------------
<2> См.: Соломин С.К., Соломина Н.Г. К вопросу о заключении договора // Вестник арбитражной практики. 2019. N 4 (83). С. 3 - 14.
Если не обращать внимания на условность слова "переговорных", то разрешение проблемы "неравенства переговорных возможностей" для цели п. 3 ст. 428 ГК РФ может выйти далеко за пределы применения этой нормы и сведется к ситуации, при которой "в договорные отношения вступают стороны, располагающие различными переговорными возможностями, и поэтому в ходе переговоров о заключении договора возникает, по сути, противостояние "сильной" и "слабой" сторон" <3>. Вместе с тем понятно, что ограничение возможности предложить иное содержание договорного условия (именно об этом идет речь в п. 3 ст. 428 ГК РФ) и ограничение возможности участвовать на равных в переговорах о заключении договора - это два отличных друг от друга ограничения.
--------------------------------
<3> См.: Витрянский В.В. Общие положения о договоре // Кодификация российского частного права 2019 / под ред. Д.А. Медведева. М.: Статут, 2019. С. 100 - 101.
Понятие "явное неравенство переговорных возможностей", не имея ничего общего с переговорными возможностями одного из потенциальных контрагентов договора, связано исключительно с ограничением возможности одной из сторон договора при его заключении согласовывать содержание отдельных договорных условий. Именно поэтому сторону договора, которая навязывает выгодные для себя условия другой стороне, посредством разработки проекта договора называют "сильной" стороной, а сторону, которая в силу тех или иных обстоятельств вынуждена присоединиться к такому договору, - "слабой" стороной.
Термин "явное неравенство переговорных возможностей" появился в п. 3 ст. 428 ГК РФ на стадии обсуждения соответствующего законопроекта во втором чтении (2015 г.) <4>. До этого ни в первоначальной редакции данного законопроекта <5>, ни в Концепции совершенствования общих положений обязательственного права России (2009 г.) <6> не содержалось указания на необходимость защиты "слабой" стороны при заключении договора в силу явного неравенства переговорных возможностей. Теперь "слабой" стороне, заявляющей требование о расторжении или изменении договора по причине наличия в нем явно обременительного условия, необходимо доказать, что она при заключении договора была поставлена в положение, существенно затрудняющее согласование иного содержания отдельных договорных условий, что такое положение возникло в силу явного неравенства переговорных возможностей. Такое нагромождение оценочных понятий может поставить в тупик не только саму "слабую" сторону при доказывании обозначенных выше обстоятельств (условий расторжения или изменения договора), но и правоприменителя при оценке таких обстоятельств. Нам не удалось найти ни одного судебного решения, в котором арбитражный суд проводил бы параллель между "явным неравенством переговорных возможностей" и "положением, существенно затрудняющим согласование иного содержания отдельных договорных условий", подводя спорную ситуацию под содержание указанных понятий. Правда, здесь необходимо сделать пару оговорок: во-первых, судебная практика по прямому применению п. 3 ст. 428 ГК РФ крайне скудна; во-вторых, в том незначительном количестве споров, в которых суды давали оценку обстоятельствам, исходя из положений п. 3 ст. 428 ГК РФ, заявление об изменении условий договора в силу явного неравенства переговорных возможностей делалось исключительно в рамках встречного иска: на применение вышеозначенного пункта ссылался ответчик по первоначальному иску, который рассчитывал на то, что суд, применив указанную норму, снизит размер неблагоприятных для него (должника) последствий - уменьшит размер подлежащего взысканию долга. Соответственно, если суд и уменьшал размер таких негативных последствий, то вовсе не потому, что он изменил условие договора (применив п. 2 ст. 428 ГК РФ), а по причине того, что он отказывал кредитору (истцу) в защите его нарушенного права в определенной части. То есть речь шла либо о применении универсального защитного механизма, предусмотренного ст. 10 ГК РФ, либо о применении какого-либо специального защитного механизма (например, предусмотренного ст. 333 ГК РФ), но точно не того, который обозначен в п. 2 ст. 428 ГК РФ.
--------------------------------
<4> См.: Текст проекта Федерального закона РФ N 47538-6/9 "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и Федеральный закон "О внесении изменений в главу 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации". URL: https://sozd.duma.gov.ru/bill/47538-6.
<5> См.: Проект N 47538-6 "О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации". URL: https://sozd.duma.gov.ru/bill/47538-6.
<6> См.: Концепция совершенствования общих положений обязательственного права России. URL: https://asros.ru/upload/iblock/098/1671_koncepcia_74.pdf.
С целью выбора оптимального варианта восприятия оценочных понятий, содержащихся в п. 3 ст. 428 ГК РФ, обратимся к позиции, обозначенной в одном из Постановлений Девятого арбитражного апелляционного суда. Данная судебная инстанция оставила без удовлетворения жалобу заявителя (ответчика; экспедитора по договору транспортной экспедиции), в которой он указывал на то, что суд первой инстанции не обратил внимания на его просьбу применить ст. 428 ГК РФ с целью признать его "слабой" стороной, а условия, касающиеся маршрута и сроков доставки груза, навязанными и обременительными. При оценке обстоятельств, на которые ссылался заявитель, апелляционная инстанция обратила внимание на саму возможность использования понятия "слабая сторона", отметив, что "ГК РФ прямо не использует категорию "слабая сторона договора" и лишь опосредованно указывает на подобное правовое положение участников процедуры заключения договора". При этом суд указал на то, что у заявителя не возникло права на оспаривание невыгодного (обременительного) условия договора, который заключался по итогам процедуры закупки. Суд исходил из того, что, участвуя в закупочной процедуре, ответчик (владея информацией о сроках доставки груза) не высказал никаких по этому поводу возражений на стадии заключения договора, а также не воспользовался возможностью обжаловать процедуру закупки <7>.
--------------------------------
<7> См.: Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 1 июля 2021 г. N 09АП-3433/2021-ГК по делу N А40-146333/20 // Официальный сайт Девятого арбитражного апелляционного суда. URL: https://9aas.arbitr.ru/.
Изложенная позиция суда привлекательна тем, что в ней оформлен шаблон для применения п. 3 ст. 428 ГК РФ: "У слабой стороны предпринимательского договора, по общему толкованию, не возникает право на оспаривание невыгодного или обременительного условия, если ею направлялся протокол разногласий к полученному проекту договора, осуществлялись переговорные процедуры и имелась юридическая возможность передачи преддоговорного спора о содержании отдельных условий договора на рассмотрение суда". Иными словами, правоприменитель исходит из того, что понятия, используемые в п. 3 ст. 428 ГК РФ, не обладают собственным содержанием, а, соответственно, положение контрагента по договору определяется как положение, существенно затрудняющее согласование иного содержания отдельных условий договора, по остаточному принципу: оно является таковым, если не установлены факты, подтверждающие наличие переговоров о заключении договора, направление протокола разногласий к полученному проекту договора, отсутствие юридической возможности передачи преддоговорного спора о содержании отдельных условий договора на рассмотрение суда. И, скорее всего, данный подход на сегодняшний день следует признать наиболее оптимальным и достоверным. Он исключает не только необходимость уяснения содержания оценочных понятий: "явное неравенство переговорных возможностей" и "положение, существенно затрудняющее согласование иного содержания отдельных договорных условий", но и необходимость установления между ними взаимосвязи, на которой настаивает сам законодатель: он требует, чтобы затруднительное положение "слабой" стороны в согласовании договорных условий непременно было вызвано отсутствием у этой стороны равных переговорных возможностей.
Сложности в применении нормы п. 3 ст. 428 ГК РФ, на наш взгляд, связаны с тем, что законодатель допустил одну существенную ошибку: содержащиеся в п. 3 ст. 428 ГК РФ оценочные понятия законодатель рассматривает в качестве самостоятельных. Если все же допустить, что понятие "явное неравенство переговорных возможностей" связано с переговорами о заключении договора, то этому понятию в п. 3 ст. 428 ГК РФ не место, поскольку, как уже было отмечено, переговоры для цели заключения договора юридически безразличны. Если же исходить из того, что данное понятие воспринимается исключительно в контексте заключения договора посредством присоединения одной стороны к условиям договора, разработанным другой стороной, то его содержание должно полностью соответствовать понятию "положение, существенно затрудняющее согласование иного содержания отдельных договорных условий", а значит, сама норма п. 3 ст. 428 ГК РФ должна выглядеть следующим образом: "Правила, предусмотренные пунктом 2 настоящей статьи, подлежат применению также в случаях, если при заключении договора, не являющегося договором присоединения, условия договора определены одной из сторон, а другая сторона поставлена в положение, существенно затрудняющее согласование иного содержания отдельных условий договора (явного неравенства переговорных возможностей)".
Обратим внимание еще на один аспект правоприменительной практики, связанный с ситуацией, когда применение п. 3 ст. 428 ГК РФ основано на ошибочной квалификации спорных отношений. Так, Арбитражный суд Западно-Сибирского округа оставил без удовлетворения кассационную жалобу <8>, подтвердив тем самым правильность решения, принятого Арбитражным судом Тюменской области <9> и впоследствии поддержанного судом апелляционной инстанции (Восьмым арбитражным апелляционным судом) <10>. Спор возник из договора аренды земельного участка по поводу взыскания задолженности по арендной плате. По обстоятельствам дела арендодатель предоставил в аренду земельный участок арендатору для строительства на нем общественно-жилого комплекса; арендатор одновременно выступал застройщиком этого земельного участка. Специфика возникших арендных правоотношений выражалась, в частности, в расчете арендной платы, размер которой определялся на основе Положения об аренде земельных участков, находящихся в государственной собственности. Этим Положением определена формула для расчета размера арендной платы, в которой принципиальное значение имеет коэффициент детализации: чем больше значение коэффициента, тем выше размер арендной платы. В отношении земельных участков, предоставляемых под строительство, предусмотрены два коэффициента: "для строительства" - 0,5% и "под объектом незавершенного строительства" - 2%. Согласно условиям спорного договора размер арендной платы рассчитывался исходя из повышенного коэффициента (2%). Возникшая на стороне арендатора просрочка в уплате арендных платежей послужила основанием для обращения арендодателя в суд. Во встречном иске арендатор просил, во-первых, обязать арендодателя применять в будущем при расчете арендной платы коэффициент в размере 0,5% и, во-вторых, произвести перерасчет уже начисленной арендной платы с учетом этого коэффициента. В итоге суд первой инстанции, удовлетворив встречный иск в полном объеме, значительно уменьшил размер подлежащего уплате долга, применив коэффициент детализации в размере 0,5% (тем самым удовлетворив первоначальное требование лишь в части).
--------------------------------
<8> См.: Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 24 января 2022 г. N Ф04-7175/2021 по делу N А70-3544/2021 // Официальный сайт Арбитражного суда Западно-Сибирского округа. URL: https://faszso.arbitr.ru.
<9> См.: Решение Арбитражного суда Тюменской области от 23 июня 2021 г. по делу N А70-3544/2021 // Официальный сайт Арбитражного суда Западно-Сибирского округа. URL: https://faszso.arbitr.ru.
<10> См.: Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 7 сентября 2021 г. N 08АП-9056/2021 по делу N А70-3544/2021 // Официальный сайт Арбитражного суда Западно-Сибирского округа. URL: https://faszso.arbitr.ru.
Удовлетворяя встречное требование, суд изменил условие договора о размере арендной платы и распространил действие измененного условия на весь период аренды земельного участка. Что послужило основанием для такого решения суда?
Арбитражный суд Тюменской области применил к спорному договору п. 2 и 3 ст. 428 ГК РФ, указав на то, что арендатор при заключении договора аренды земельного участка находился в положении, существенно затрудняющем согласование другой редакции условий этого договора, нежели той, которая была предложена арендодателем. Данное положение арендатора, по мнению суда, было вызвано невозможностью проведения переговорного процесса с арендодателем: во-первых, арендатор (застройщик земельного участка) имел обязательства перед участниками долевого строительства по введению в эксплуатацию жилого комплекса; во-вторых, спорный договор аренды земельного участка заключался непосредственно перед истечением срока аренды по предыдущему договору аренды. Аналогичной аргументации придерживался и Восьмой арбитражный апелляционный суд, оставив без удовлетворения апелляционную жалобу арендодателя.
Вместе с тем основания для применения ст. 428 ГК РФ в указанной ситуации, на наш взгляд, отсутствовали. Арендодатель не навязывал арендатору неблагоприятное условие об арендной плате, а лишь перенес в договор установленный порядок расчета арендной платы, исходя из того, что в аренду предоставляется земельный участок, на котором находится объект незавершенного строительства: для аренды подобных объектов предусмотрен повышенный коэффициент детализации (2%). Потребность в заключении договора была вызвана тем, что подходил к концу срок действия предыдущего договора аренды, в рамках которого при расчете арендной платы использовался коэффициент детализации в размере 0,5%. Изменение коэффициента в пользу повышения его размера арендодатель связывал с тем, что в период действия предыдущего договора аренды изменился режим строящегося объекта - в силу возникших обстоятельств в отношении строящегося жилого комплекса было зарегистрировано право на объект незавершенного строительства. Суд кассационной инстанции установил, что коэффициент детализации "под объектами незавершенного строительства" в размере 2% применяется исключительно для того, чтобы побудить собственника объекта незавершенного строительства принять меры по его достройке. Обстоятельства же дела свидетельствовали о том, что при заключении нового (спорного) договора аренды арендатор не прекратил деятельность, непосредственно связанную со строительством общественно-жилого комплекса. В итоге Арбитражный суд Западно-Сибирского округа констатировал: арендодатель неправомерно изменил коэффициент детализации при заключении спорного договора аренды; поскольку обстоятельства использования земельного участка не изменились, расчет арендной платы должен производиться с учетом коэффициента детализации в размере 0,5%.
Таким образом, в приведенном примере включение в договор аренды условия о размере арендной платы в завышенном размере не является результатом навязывания арендатору неблагоприятных для него условий. Данное условие явилось следствием ошибочной квалификации арендных отношений арендодателем. Соответственно, суд, изменив условие о размере арендной платы и применив его ко всему периоду действия договора аренды (тем самым произведя перерасчет всех начисленных платежей ко дню вступления в законную силу решения суда), привел содержание договора аренды земельного участка в соответствие с законом и иными правовыми актами (п. 1 ст. 422 ГК РФ).
Литература
1. Витрянский В.В. Общие положения о договоре / В.В. Витрянский // Кодификация российского частного права 2019 / под редакцией Д.А. Медведева. Москва: Статут, 2019.
2. Соломин С.К. К вопросу о заключении договора / С.К. Соломин, Н.Г. Соломина // Вестник арбитражной практики. 2019. N 4 (83). С. 3 - 14.
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Гражданское право, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.
Навигация по сайту:
Контакты:
197839245
"Горячие" документы: