ЮРИСПРУДЕНЦИЯ: МАГИСТЕРСКИЕ, ДИПЛОМНЫЕ, КУРСОВЫЕ
Консультационные услуги студентам
Консультационные услуги студентам
Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Информационное право. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
РОЛЬ СОЦИАЛЬНЫХ СЕТЕЙ В БОРЬБЕ С ПОЛИТИЧЕСКОЙ ДЕЗИНФОРМАЦИЕЙ: СОУЧАСТНИКИ ЛИ?
Ю.И. СОВИК
Там, где виноваты все или почти все, нет виновных.
Ханна Арендт
Введение
Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш в июне 2023 г. заявил, что социальные сети превращаются из средств связи в источник страха и дезинформации. Действительно, социальные сети активно используются для политической дезинформации в самых разных контекстах, а исследования поведения онлайн-медиа показали, что дезинформация и пропаганда больше распространены в них, чем в традиционных медиа <1>. Согласно одному из опросов каждый пятый взрослый житель США в своем аккаунте встречал статьи, в которых ложно утверждалось, что Папа Римский поддержал кандидата Дональда Трампа, и около 59% респондентов поверили в их достоверность <2>. В связи с угрозой демократическим процессам и институтам целесообразно рассмотреть возможность принятия нормативных мер в ответ на центральную роль социальных сетей в дезинформационной деятельности.
--------------------------------
<1> Fans R., Roberts H., Etling B. et al. Partisanship, Propaganda and Disinformation: Online Media and the 2016 US Presidential Election. URL: Cambridge: Berkman Klein Center (дата обращения: 20.06.2023).
<2> Silverman a. S. Most Americans Who See Fake News Believe It, New Survey Says / a. S. Silverman // BuzzFeed News. URL: https://online225.psych.wisc.edu/wp-content/uploads/225-Master/225-UnitPages/Unit-02/Silverman_Singer-Vine_BuzzFeed_2016.pdf (дата обращения: 20.06.2023).
Дезинформация в социальных сетях как объект конституционно-правового регулирования
Одним из важных элементов стратегии, связанной с дезинформацией, является способность точечно выбирать в качестве цели отдельных граждан или наиболее восприимчивые их категории. Это позволяет недобросовестным лицам адаптировать дезинформацию и, следовательно, манипулировать их выбором. С конституционной точки зрения проблема дезинформации стала актуальной, поскольку она влияет на реализацию прав и свобод граждан и вмешивается в процессы осуществления публичной власти. Распространение лжи в социальных сетях, по мнению исследователей, повлияло на принятие гражданами политических решений в ходе выборов Президента США в 2016 г. и референдума по Brexit в Великобритании. По этим причинам государства в первую очередь берут под контроль распространение недостоверной информации в период избирательной кампании. Так, в России в связи с всеобщим голосованием о принятии поправок к Конституции РФ в 2020 г. была создана специальная рубрика "Полный бред" на сайте Центральной избирательной комиссии РФ, содержащая релевантные фейки <3>.
--------------------------------
<3> ЦИК откроет на своем сайте рубрику "Полный бред" для борьбы с фейковыми новостями. URL: https://tass.ru/obschestvo/8017177 (дата обращения: 18.03.2020).
В социальных сетях вопрос дезинформации стоит наиболее остро ввиду ряда причин. Во-первых, все больше людей получают новости именно из онлайн-платформ. При этом источником информации в социальной сети является пользователь, и обязательства по проверке фактов на него, в отличие от профессиональных СМИ, не распространяются. Во-вторых, социальные сети имеют различные внутренние политики. В связи с этим сложно "привести все к общему знаменателю", установив универсальные и привычные каждому пользователю правила по поведению в Сети. В-третьих, социальные сети не являются авторами контента, предоставляя лишь площадку для его распространения.
Созданию и распространению дезинформации, среди прочего, способствует существование финансовых стимулов для задействованных субъектов. Монетизируемые просмотры можно назвать веским поводом для создания ложного, но популярного контента: сообщения тем ценнее, чем они неожиданнее <4>. Крупнейшие онлайн-платформы оспаривают это мнение в многочисленных публичных заявлениях и принимают меры по ограничению распространения рекламы, основанной на дезинформации. Так, представители онлайн-платформ, крупных социальных сетей и рекламной индустрии согласовали кодекс саморегулирования <5>, а условия использования всех крупных социальных сетей содержат положения о запрете распространения недостоверного и неточного контента <6>.
--------------------------------
<4> KEVIN, ABOSCH Our minds have been hijacked by our phones. Tristan Harris wants to rescue them / ABOSCH KEVIN. URL: https://www.wired.com/story/our-minds-have-been-hijacked-by-our-phones-tristan-harris-wants-to-rescue-them/ (дата обращения: 20.06.2023).
<5> Annual self-assessment reports of signatories to the Code of Practice on Disinformation 2019 // European Commission. URL: https://ec.europa.eu/digital-single-market/en/news/annual-self-assessment-reports-signatories-code-practice-disinformation-2019 (дата обращения: 21.03.2020).
<6> См., напр.: Условия использования. URL: https://help.instagram.com/581066165581870/?helpref=uf_share (дата обращения: 21.06.2023).
Без сотрудничества с платформами предложения по борьбе с политической дезинформацией неизбежно столкнутся с проблемой выявления и преследования конкретных субъектов, нарушающих правила или законы. В контексте онлайн-дезинформации именно платформы обладают высокодетализированными данными об активности на своих сервисах и имеют возможность влиять на распространение контента. Это может быть сделано алгоритмически путем изменения систем рекомендаций, которые продвигают определенный контент по сравнению с другими, или финансово путем запрета рекламы, поддерживающей определенные виды контента в Сети. Более того, представляется, что крупные онлайн-платформы обладают ресурсами и достаточной технической компетенцией для создания эффективных систем обнаружения и смягчения как самой дезинформации, так и последствий ее распространения.
Реализация нормативных предписаний, направленных на пресечение дезинформации, требует огромных финансовых, людских и технологических ресурсов. Консенсус между социальными сетями и государствами в вопросе фальшивых новостей выгоден для обеих сторон. Так, в период пандемии новой коронавирусной инфекции крупнейшие онлайн-платформы действовали в унисон с государствами, не поощряя публикацию ложной информации о вирусе и методах борьбы с ним. Представляется, что нормативные меры должны быть направлены на формирование стимулов, побуждающих онлайн-платформы самостоятельно бороться с дезинформацией в Интернете. При этом следует отметить, что большую роль в согласовании позиций между частными субъектами и государством играет доверие первых к официальной, исходящей от государственных органов, информации. Если такое доверие теряется и социальные сети не поддерживают официальную позицию, это может повлечь их дальнейшую блокировку и, как следствие, отразиться на правах миллионов граждан.
Модели взаимодействия социальных сетей и государства в вопросах дезинформации
Определение правового статуса социальных сетей в контексте дезинформации находится в стадии становления, государства экспериментируют с различными правовыми режимами. При этом количество стран, избравших путь нормативного регулирования допустимости тех или иных высказываний в сети Интернет, увеличивается день ото дня. Рассмотрим правовые режимы, сформировавшиеся в ряде юрисдикций.
В США действует закрепленная в разд. 230 Закона о благопристойности коммуникаций доктрина отсутствия ответственности информационных посредников за контент, распространяемый пользователями <7>. Впервые вопрос о применимости разд. 230 к Интернету был решен в деле Reno v. ACLU. Верховный суд США постановил, что оспариваемые положения, направленные на ограничение непристойной речи в Интернете, являются неконституционными, поскольку осуществляют цензуру, распространяющуюся на другие формы высказываний: "Документы свидетельствуют о том, что рост Интернета был и остается феноменальным... мы исходим из того, что государственное регулирование содержания речи скорее будет препятствовать свободному обмену идеями, чем способствовать ему. Интерес к поощрению свободы выражения мнений в демократическом обществе перевешивает любые теоретические, но недоказанные преимущества цензуры" <8>. Это решение фактически наделило Интернет статусом "нового" рынка идей и предоставило высказываниям в Сети самый высокий уровень защиты. В другом решении Верховный суд США признал важность социальных сетей как ключевого форума для обмена мнениями, ограничения на который могут быть наложены - даже за самые тяжкие преступления - только в том случае, если положение "четко ориентировано на удовлетворение значительного государственного интереса" <9>. Несмотря на то что все чаще звучат заявления о пересмотре существующего правового режима, Верховный суд США в 2023 г. встал на сторону интернет-компаний и оставил в силе положения разд. 230 <10>.
--------------------------------
<7> S.314 - Communications Decency Act of 1995. URL: https://www.congress.gov/bill/104th-congress/senate-bill/314 (дата обращения: 28.06.2023).
<8> Reno v. ACLU. URL: https://www.oyez.org/cases/1996/96-5n (дата обращения: 21.06.2023).
<9> Packingham v. North Carolina. URL: https://www.oyez.org/cases/2016/15-1194 (дата обращения: 21.06.2023).
<10> TWITTER, INC. v. TAAMNEH ET AL. URL: https://www.supremecourt.gov/opinions/22pdf/21-1496_d18f.pdf (дата обращения: 28.06.2023).
Аналогичный правовой режим сложился в Европейском союзе. Секретарь Совета Европы Турберн Ягланд заявлял, что "блокирование социальных сетей, поисковых систем, почтовых сервисов и новостных сайтов идет вразрез с общим пониманием свободы слова и свободы СМИ, и такие всеобъемлющие запреты не соответствуют принципу пропорциональности" <11>. Нормативной основой режима является Директива о цифровой торговле. При этом в ЕС в качестве добровольного саморегулирования действует Кодекс надлежащей практики против онлайн-дезинформации. В соответствии с ним интернет-платформы должны бороться с дипфейками, принимать меры по борьбе с рекламой, содержащей дезинформацию, и обеспечивать прозрачность рекламы в период избирательной кампании. Однако необязательность его положений нивелирует его эффективность. Например, крупнейшая социальная сеть Twitter вышла из кодекса <12>.
--------------------------------
<11> Законопроект об уголовной ответственности за фейки нуждается в дискуссии - глава СБУ. URL: https://www.ukrinform.ru/rubric-society/2840044-zakonoproekt-ob-ugolovnoj-otvetstvennosti-za-fejki-nuzdaetsa-v-diskussii-glava-sbu.html (дата обращения: 14.03.2023).
<12> Twitter leaves EU voluntary Code of Practice against disinformation. URL: https://twitter.com/ThierryBreton/status/1662194595755704321?cxt=HHwWgoC-ubPLppEuAAAA (дата обращения: 22.06.2023).
В то же время отдельные государства выстроили иные правовые режимы. Так, проведенное немецкими властями исследование результативности удаления незаконного контента в социальных сетях показало, что добровольных обязательств платформ недостаточно <13>. В связи с этим были введены новые правила, которые должны стимулировать социальные сети оперативно реагировать на нарушения. Закон об улучшении ситуации с правоприменением в социальных сетях <14> вызвал неоднозначную реакцию и был подвергнут критике как противоречащий принципам свободы слова. На слушаниях в профильном комитете бундестага было выражено мнение, что некоторые положения закона противоречат Конституции Германии, нарушая свободу выражения мнения <15>. Однако он вступил в законную силу и является действующим.
--------------------------------
<13> Germany looks to revise social media law as Europe watches. URL: https://www.reuters.com/article/us-germany-hatespeech-idUSKCN1GK1BN (дата обращения: 11.03.2023).
<14> Act to Improve Enforcement of the Law in Social Networks (Network Enforcement Act) / Bearbeitungsstand. URL: https://www.bmjv.de/SharedDocs/Gesetzgebungsverfahren/Dokumente/NetzDG_engl.pdf%3F-blob=publicationFile%26v=2 (дата обращения: 11.03.2023).
<15> Geplante Rechtsdurchsetzung in sozialen Netzwerken sehr kontrar bewertet. URL: https://www.bundestag.de/dokumente/textarchiv/2017/kw25-pa-recht-rechtsdurchsetzung-510328 (дата обращения: 11.03.2023).
Во Франции законные обязательства онлайн-платформ по обеспечению прозрачности, связанные с продвижением "информационного контента, относящегося к дебатам, представляющим публичный интерес, действуют в течение трех месяцев, предшествующих всеобщим выборам. Конституционный Совет Франции при рассмотрении конституционности данных положений отметил, что обязательство, налагаемое на операторов платформ онлайн, ограничивается временем избирательной кампании и касается только тех, чья деятельность охватывает определенное количество пользователей <16>. Регулирование направлено на то, чтобы дать гражданам возможность оценить важность или объем распространяемой таким образом информации и тем самым способствовать ясности обсуждения вопросов, связанных с выборами.
--------------------------------
<16> Decision n° 2018-773 DC du 20 decembre 2018 - Communique de presse. URL: https://www.conseil-constitutionnel.fr/actualites/communique/decision-n-2018-773-dc-du-20-decembre-2018-communique-de-presse (дата обращения: 14.03.2023).
Тщательному анализу существующего в России механизма регулирования недостоверных высказываний в Интернете было посвящено отдельное исследование <17>. Во избежание повторений напомним, что на владельца социальной сети законодательно возложена обязанность модерировать и блокировать запрещенную информацию. При этом в качестве основного способа борьбы с дезинформацией используются принудительные блокировки не конкретного пользователя, распространяющего фейки, а всей платформы <18>. Похожий подход действует в Китайской Народной Республике, где блокируются и онлайн-платформы, и аккаунты в социальных сетях, распространяющие недостоверную информацию в Сети. Для этих целей создана Администрация киберпространства КНР (Cyberspace Administration of China) <19>. В Индии планируют наделить государственное Бюро прессы и информации (Press Information Bureau, PIB) полномочиями маркировать в социальных сетях недостоверные сообщения об органах государственной власти. В случае неисполнения требования регулятора социальные сети будут привлечены к ответственности <20>.
--------------------------------
<17> Совик Ю.И. Законодательное регулирование "фейк-ньюс" в России: в авангарде борьбы за информационную чистоту" // Юрист. 2023. N 7.
<18> Информация по делу N 02-2473/2022 // Официальный портал судов общей юрисдикции города Москвы. URL: https://mos-gorsud.ru/rs/tverskoj/services/cases/civil/details/de7ea6a0-a3ab-11ec-8a7e-51b31fb55b35 (дата обращения: 21.06.2023).
<19> Social media accounts closed for fake news. URL: https://www.chinadaily.com.cn/a/202305/17/WS64643ba5a310b6054fad3697.html (дата обращения: 22.06.2023).
<20> PIB set to get powers to flag fake news about govt bodies. URL: https://economictimes.indiatimes.com/tech/technology/pib-set-to-get-powers-to-flag-fake-news-about-govt-bodies/articleshow/98640921.cms (дата обращения: 22.06.2023).
В ОАЭ на основании Закона о борьбе со слухами и киберпреступностью, если ложная информация в Интернете противоречит официальным заявлениям властей, к ответственности привлекается пользователь <21>. Похожее регулирование действует в Сингапуре. Согласно Закону о криминализации распространения ложной дезинформации в Интернете к ответственности привлекаются граждане за недостоверные утверждения о фактах, которые ставят под угрозу общественную безопасность и отношения страны с другими государствами <22>. При этом известны ситуации, когда социальные сети по просьбе правительства Сингапура блокировали доступ к странице сайта, содержащего недостоверную информацию, а также размещали под постами пользователя отметку о фейке.
--------------------------------
<21> Cyber laws. URL: https://u.ae/en/resources/laws (дата обращения: 22.06.2023).
<22> Protection from Online Falsehoods and Manipulation Act. URL: https://www.pofmaoffice.gov.sg/regulations/protection-from-online-falsehoods-and-manipulation-act/ (дата обращения: 22.06.2023).
Таким образом, социальные сети, несмотря на свой характер частноправовых субъектов, иногда оказываются адресатами ограничений, базирующихся на основных правах, которые по общему правилу, а также исторически действовали в первую очередь в отношении публичной власти. Подход, не вторгающийся в фундаментальные права граждан, представляет собой более разумное решение. Акцент должен быть сделан на инструментах, способствующих информационной устойчивости. В то же время следует отметить плюс французского правового режима: регулирование в целях защиты наиболее чувствительного для конституционного порядка периода избирательной кампании. Подобное регулирование является менее спорным ввиду очевидного публичного интереса, подлежащего защите.
На основании изложенного можно выделить следующие модели обязательств социальных сетей в вопросах дезинформации:
1. Исключение ответственности информационных посредников за контент, производимый пользователями (США, ЕС, Сингапур).
2. "Делегирование" государственных функций по контролю за дезинформацией социальным сетям с возможностью привлечения социальных сетей к ответственности в случае неисполнения своих обязанностей (Германия, Россия, КНР).
3. Ограничение обязательств социальных сетей периодом избирательной кампании (Франция).
Заключение
Проблема дезинформации обострилась в результате перехода от одной коммуникационной парадигмы к другой <23>. Социальные сети выступают не как создатели дезинформации, но как ее распространители, что усложняет вопрос об их ответственности. Использование закона как инструмента борьбы с дезинформацией и другими формами запрещенных высказываний несет в себе риск воздействия на фундаментальные права человека несовместимым с конституционным правопорядком образом. Представляется необходимым создание правовой конструкции, учитывающей конституционные ценности и роль социальных сетей, которые заслуженно именуются новыми СМИ, в формировании общественного мнения, обеспечивая при этом защиту по отношению к частным лицам. Любое, будь то государственное или частное, вмешательство в свободу слова должно основываться на принципах прозрачности и плюрализма в системе онлайн-СМИ.
--------------------------------
<23> Bennett W.L. Changing Societies, Changing Media Systems: Challenges for Communication Theory, Research and Education. Coleman S., Moss G., Parry K., Halperin J., Ryan M. (eds.) Can the Media Serve Democracy? London: Palgrave Macmillan; 2015: 151 - 163.
Вопрос о юридической ответственности информационных посредников, в частности социальных сетей, за распространяемый пользователями контент не должен быть решен положительно. Однако нормативное вмешательство, безусловно, необходимо: следует направить усилия на упразднение причин, делающих распространение дезинформации на онлайн-платформах выгодным.
Литература
1. Булгаков А.Э. Политические лидеры в социальных сетях: прозрачность ответственности / А.Э. Булгаков // Конституционное и муниципальное право. 2023. N 5. С. 32 - 41.
2. Румянцев А. Немецкий закон о социальных сетях: нормативное закрепление технологического отставания / А. Румянцев // Сравнительное конституционное обозрение. 2019. N 3(130). С. 27 - 53.
3. Совик Ю.И. Ограничение распространения недостоверной общественно значимой информации: опыт европейских государств / Ю.И. Совик // Конституционное и муниципальное право. 2020. N 8. С. 72 - 80.
4. Талапина Э.В. Сравнительное цифровое право: становление и перспективы / Э.В. Талапина // Журнал российского права. 2021. N 9. С. 18 - 32.
5. De Gregorio G. Expressions on Platforms: Freedom of Expression and ISP Liability in the European Digital Single Market / G. De Gregorio // European Competition and Regulatory Law Review. 2018. Vol. 3. Iss. 2. P. 203 - 215.
6. Hwang T. Dealing with Disinformation: Evaluating the Case for Amendment of Section 230 of the Communications Decency Act / T. Hwang // Social Media and Democracy / eds. by N. Persily, J.A. Tucker. New York: Cambridge University Press, 2020. P. 252 - 285.
7. Pollicino O. Online disinformation and freedom of expression in the electoral context: the European and Italian responses / O. Pollicino, L. Somaini // Misinformation in referenda, Forthcoming / eds. by S. Baume, V. Boillet, V. Martene. New York: Riuledge, 2021. P. 336.
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Информационное право, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.
Навигация по сайту:
Контакты:
197839245
"Горячие" документы: