ЮРИСПРУДЕНЦИЯ: МАГИСТЕРСКИЕ, ДИПЛОМНЫЕ, КУРСОВЫЕ
Консультационные услуги студентам
Консультационные услуги студентам
Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Налоговое право. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
ВОЗБУЖДЕНИЕ ДЕЛА О НАЛОГОВОМ ПРЕСТУПЛЕНИИ СНОВА НЕВОЗМОЖНО БЕЗ ИНИЦИАТИВЫ НАЛОГОВОЙ СЛУЖБЫ
И.А. КУПЦОВ
Проблемы возрождения исключительного налогового повода для возбуждения уголовного дела
С момента введения в действие УПК РФ от 2001 года ст. 140 УПК РФ, устанавливающая повод и основание для возбуждения уголовного дела, не подвергалась никакому изменению. Уголовно-процессуальный кодекс РФ предусматривал общий перечень поводов к возбуждению уголовных дел, который дифференцировался только при различии видов обвинения. При частном и частно-публичном обвинении законодательство предусматривало исключение, устанавливая в качестве единственного повода заявление потерпевшего. Уголовные дела публичного обвинения могли быть возбуждены при наличии любого законного повода и основания (ст. 140 УПК РФ). Такими законными поводами являлись: заявление о преступлении, явка с повинной, постановление прокурора о направлении соответствующих материалов в орган предварительного расследования для решения вопроса об уголовном преследовании, сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников.
Однако с 2011 года институт повода к возбуждению уголовного дела подвергается стремительному реформированию в соответствии с общей уголовно-правовой политикой по установлению специальной процессуальной формы для расследования и рассмотрения экономических преступлений.
Результатом реформирования стало появление в УПК РФ таких норм, которые не вписываются в традиционное доктринальное учение о поводе к возбуждению уголовного дела. Речь идет о впоследствии отмененных ч. 1.1, 1.2 ст. 140 УПК РФ, которые установили так называемый исключительный повод к возбуждению уголовных дел.
В современных исторических условиях законодатель признал необходимым вернуться к существовавшему с 2011 по 2014 год так называемому исключительному поводу, который относился к налоговым преступлениям и допускал возбуждение дела на основании материалов налоговой проверки (ч. 1.1 ст. 140 УПК РФ, в ред. от 6 декабря 2011 г. <1>) при условии, что в течение двух месяцев с момента получения требования об уплате налога налогоплательщик не уплатил выявленную налоговым органом недоимку, пени и штраф (п. 3 ст. 32 НК РФ в ред. от 3 июля 2016 г. <2>).
--------------------------------
<1> Федеральный закон от 06.12.2011 N 407-ФЗ "О внесении изменений в статьи 140 и 241 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации".
<2> Федеральный закон от 03.07.2016 N 243-ФЗ "О внесении изменений в части первую и вторую Налогового кодекса Российской Федерации в связи с передачей налоговым органам полномочий по администрированию страховых взносов на обязательное пенсионное, социальное и медицинское страхование".
В нынешней редакции УПК РФ данная норма закреплена в ч. 1.3 ст. 140. Согласно этой части единственным поводом для возбуждения уголовного дела по налоговым преступлениям (ст. 198 - 199.2 УК РФ) служат только материалы налоговой проверки. Иначе говоря, возбуждение уголовного дела возможно лишь после мотивированного суждения налогового органа об обстоятельствах, свидетельствующих о совершении налогового преступления.
Процедура направления материалов налоговой проверки несколько изменилась по сравнению с той, что применялась в момент действия ч. 1.1 ст. 140 УПК РФ. Сначала налоговый орган согласно главе 14 НК РФ осуществляет налоговую проверку, в рамках которой выявляется недоимка, определяются пени, а также назначается штраф за совершенное нарушение законодательства о налогах и сборах. Согласно ст. 100, 101 НК РФ составляется акт и выносится решение о привлечении налогоплательщика к налоговой ответственности. Если в течение 75 дней со дня вступления в силу решения о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения налогоплательщик не исполнит в полном объеме обязанность по уплате сумм недоимок, указанных в таком решении, размер которых позволяет предполагать факт нарушения законодательства о налогах и сборах, содержащего признаки преступления, налоговые органы обязаны в течение 10 дней со дня выявления указанных обстоятельств направить материалы в следственные органы для решения вопроса о возбуждении уголовного дела (п. 3 ст. 32 НК РФ в нынешней редакции).
Как нынешняя редакция ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ, так и ранее действовавшая ч. 1.1 ст. 140 УПК РФ преследуют политико-правовую цель либерализации уголовно-правовой репрессии для того, чтобы снизить давление на бизнес.
Помимо ч. 1.1 ст. 140 УПК РФ, ранее также действовала ч. 1.2 ст. 140 УПК РФ, закреплявшая в качестве единственного повода для возбуждения уголовных дел о фальсификации финансовых документов учета и отчетности финансовой организации (ст. 172.1 УК РФ) материалы Центрального банка РФ или конкурсного управляющего. Процедура их направления идентична процедуре направления материалов налоговой проверки. Указанные материалы так же, как и материалы налоговой проверки, могут направляться только в случае неисполнения требований ЦБ РФ об устранении нарушений, связанных с предоставлением или публикацией отчетности (ст. 75.1, 76.8 Закона о Банке России <3>).
--------------------------------
<3> Федеральный закон от 10.07.2002 N 86-ФЗ "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)".
Часть 1.1 ст. 140 УПК РФ была отменена в 2014 году, часть 1.2 - в 2018 году.
Их отмена во многом была обусловлена и общей критикой, которая высказывалась в научной литературе применительно к политике законодателя по либерализации уголовно-правовой репрессии <4>, в частности относительно уголовных дел по экономическим преступлениям, и критикой применительно только к производству по уголовным делам о налоговых преступлениях <5>.
--------------------------------
<4> Головко Л.В. Два альтернативных направления уголовной политики по делам об экономических и финансовых преступлениях: Crime Control и Doing Business // Закон. 2015. N 8. С. 32 - 45.
<5> См.: Смирнов Г.К. Налоговые преступления: текущая практика и перспективы // Уголовный процесс. 2013. N 1. С. 22 - 31.
Как указал Председатель Следственного комитета РФ А. Бастрыкин, данное законоположение являлось одной из главных причин низкой эффективности раскрытия налоговых преступлений <6>.
--------------------------------
<6> Интервью Председателя Следственного комитета Российской Федерации А. Бастрыкина "Российской газете". 17.01.2012 // Следственный комитет Российской Федерации. URL: http://www.sledcom.ru/interview/81686.html (дата обращения: 17.05.2023); Интервью Председателя Следственного комитета РФ А.И. Бастрыкина "Российской газете". 29.05.2014 // Следственный комитет Российской Федерации. URL: http://www.sledcom.ru/smi/interview/402894.html (дата обращения: 17.05.2023).
По мнению множества исследователей, теперь отмененная ч. 1.1 ст. 140 УПК РФ нарушала принцип публичности (официальности) уголовного судопроизводства, поскольку уголовное преследование было поставлено в зависимость от направления материалов налоговыми органами (или применительно к ч. 1.2 ст. 140 УПК РФ направления таких материалов со стороны ЦБ РФ или конкурсного управляющего) <7>.
--------------------------------
<7> Дикарев И.С. Повод для возбуждения уголовных дел о налоговых преступлениях // Налоги. 2012. N 3. С. 6; Смирнов Г.К. Указ. соч. С. 28 - 29; Брижак З.И., Розовская Т.И. Реализация уголовной политики государства в сфере налогообложения Следственным комитетом Российской Федерации // Российский следователь. 2014. N 14. С. 14 - 18; Брижак З.И., Стаценко В.Г. Некоторые проблемы действия принципа публичности в уголовном процессе // Российский следователь. 2014. N 24. С. 18 - 21.
В результате происходило вторжение в компетенцию следственных органов, превращение следователя в пассивного наблюдателя и нарушение его процессуальной самостоятельности <8>.
--------------------------------
<8> Брижак З.И., Розовская Т.И. Указ. соч. С. 16 - 17; Курченко В.Н. Возбуждение уголовного дела без решения налоговиков не просто возможно, но порой необходимо // Уголовный процесс. 2010. N 8. С. 33; Курочкин Д.Б. Изменения в НК РФ не могут ограничивать процессуальную самостоятельность следователей // Уголовный процесс. 2010. N 8. С. 38.
Исключительный повод к возбуждению уголовного дела нарушал стабильность уголовного судопроизводства: отмена решения налогового органа, на основании которого в следственный орган были направлены материалы, являющиеся исключительным поводом, вела к неопределенности статуса уже возбужденного уголовного дела <9>. Также нарушался принцип равенства всех перед законом и судом и принцип неотвратимости наказания, ибо такой порядок возбуждения уголовных дел дал возможность некоторым уклоняться от уголовной ответственности, поскольку в приведенных случаях, даже несмотря на наличие признаков налогового преступления, было невозможно возбудить уголовное дело <10>.
--------------------------------
<9> Смирнов Г.К. Указ. соч. С. 22 - 31.
<10> Там же.
По мнению А.Р. Шариповой, исключительный повод не соответствовал целям и задачам уголовного преследования <11>.
--------------------------------
<11> Шарипова А.Р. Уголовно-правовые и процессуальные проблемы при возбуждении уголовных дел о налоговых преступлениях // Право и государство: теория и практика. 2013. N 1. С. 94 - 96.
Таким образом, возрождение ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ ставит перед наукой уголовного процесса политико-правовой вопрос: могут ли в уголовно-процессуальном законодательстве существовать подобного рода исключительные поводы для возбуждения уголовных дел? Не является ли это нарушением принципа публичности (официальности) уголовного судопроизводства? Не ведет ли это регулирование к тому, что уголовное преследование ставится в зависимость от иной процедуры, в результате чего происходит вторжение в компетенцию следственных органов, превращение следователя в пассивного наблюдателя и нарушение его процессуальной самостоятельности?
Традиционно цели и задачи уголовного судопроизводства сводят к борьбе с преступностью при строжайшем соблюдении законности в деятельности правоохранительных органов. Однако, если уголовное преследование ставится под условие предварительного установления определенных обстоятельств в иных процедурах, не означает ли это, что вышеуказанные цели и задачи не выполняются: вместо борьбы с преступностью она становится скрытой и фактически поощряется?
Наконец, как подобное правовое регулирование соотносится с принципом равенства всех перед законом и судом и принципом неотвратимости наказания? Например, при совершении убийства или кражи привлечение к уголовной ответственности и осуждение происходит безусловно, только лишь на основании самого факта совершения преступления, в то время как приведенный порядок возбуждения уголовных дел дает возможность уклоняться от уголовной ответственности, ибо даже несмотря на наличие признаков преступления невозможно возбудить уголовное дело.
С одной стороны, нельзя не согласиться с приведенной критикой ранее действовавшей ч. 1.1 ст. 140 УПК РФ. Действительно, одним из основных признаков уголовно-процессуальной политики является ее взаимосвязь с уголовной политикой, т.е. реализация посредством уголовно-процессуальной формы задач по борьбе с преступностью и ее предупреждением <12>.
--------------------------------
<12> Стойко Н.Г. Уголовно-процессуальная политика России: научное наследие профессора Н.С. Алексеева и современные научные представления // Обвинение и защита по уголовным делам: исторический опыт и современность: сб. ст. Красноярск, 2015. С. 28.
С другой стороны, цели и задачи уголовно-процессуальной политики не могут сводиться к полному отрицанию любой формализации на пути к расследованию уголовных дел.
Уголовно-процессуальной политике помимо собственно борьбы с преступностью в той же мере присущи такие признаки, как институциональная и процессуальная организация деятельности, а также охрана прав и свобод человека и гражданина в ходе производства по уголовному делу. Соответственно, задача по борьбе с преступностью не может абсолютизироваться, и ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ - яркое тому подтверждение. Таким образом, перед наукой уголовного процесса стоит актуальная задача понять, где и когда возникает потребность для установления подобных исключительных поводов для возбуждения уголовного дела.
Наконец, возрождение исключительного повода в ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ уже само по себе говорит об актуальности исследования данного феномена. В определенных исторических условиях законодатель считает политически целесообразным вернуть исключительный налоговый повод. В подобной ситуации необходимо его полноценное доктринальное осмысление.
Без исследования собственно фундаментальных оснований данного феномена невозможно разобраться в вопросе о его полезности с точки зрения уголовно-процессуальной политики. В частности, ч. 1.3 ст. 140 УПК нуждается в том, чтобы ее поместили в доктринальное учение о поводе к возбуждению уголовного дела. По этой причине необходимо доктринальное теоретическое исследование, позволяющее раскрыть содержание и значение института исключительного повода к возбуждению уголовного дела.
Такое теоретическое осмысление данного законоположения необходимо и для понимания самих подходов к либерализации уголовного и уголовно-процессуального законодательства. Чтобы действительно удовлетворить и потребности общества в либерализации, и, наоборот, потребности в усилении уголовной репрессии, необходимо именно должное научное исследование, которое позволит указать законодателю на верность или ошибочность введения определенной правовой категории, в частности исключительного повода.
Помимо поставленного политико-правового вопроса возрождение исключительного налогового повода ставит вопрос о правовой природе данного феномена.
Понятие "исключительный повод для возбуждения уголовного дела" не встречается в доктрине. Поэтому наука уголовного процесса стоит перед необходимостью раскрытия этого феномена. Введение его законодателем требует теоретического осмысления.
Сложным и актуальным является и вопрос правовой природы исключительного повода для возбуждения уголовного дела, а именно вопрос о его материальном или сугубо процессуальном значении <13>.
--------------------------------
<13> Подробно проблема правовой природы исключительного повода для возбуждения уголовного дела и его взаимосвязь с составом преступления была уже подробным образом рассмотрена в других статьях: Купцов И.А. Институциональные препятствия к возбуждению уголовного дела // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2021. N 1. С. 107 - 129; Он же. Последствия отмены ч. 1.1 ст. 140 УПК РФ // Налоговед. 2015. N 6. С. 48 - 61.
Приняв ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ, законодатель не изменил гипотезы ст. 198 - 199.2 УК РФ. Не является ли это ошибкой? Не носит ли подобное правовое регулирование произвольный характер?
Другими словами, каково значение исключительного повода для возбуждения уголовного дела - исключительно процессуальное или это также признак, характеризующий преступление?
Наиболее отчетливо проблематика исключительного повода раскрывается на последствиях отмены ч. 1.1 ст. 140 УПК РФ Законом N 308-ФЗ <14>.
--------------------------------
<14> Федеральный закон от 22.10.2014 N 308-ФЗ "О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации" (далее - Закон N 308-ФЗ).
Как уже было указано, ч. 1.1 ст. 140 УПК РФ была аналогична ныне действующей ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ.
Как известно, например, преступление, предусмотренное ст. 199 УК РФ, считается оконченным в момент, когда к указанному сроку лицо не подаст декларацию и не уплатит налог.
До введения ч. 1.1 ст. 140 УПК РФ дела о налоговых преступлениях могли быть возбуждены независимо от того, была ли проведена налоговая проверка и было ли вынесено решение о привлечении к налоговой ответственности или нет. Таким образом, уголовное преследование могло быть начато уже с момента окончания налоговых преступлений.
С введением в действие ч. 1.1 ст. 140 УПК РФ одного только наличия в действиях субъекта признаков состава налогового преступления стало недостаточно, поскольку налоговая проверка в любом случае проводится после нарушения сроков уплаты налога.
В свою очередь, материалы налоговой проверки направлялись значительно позже окончания проведения налоговой проверки, ведь согласно п. 3 ст. 32 НК РФ указанные материалы могли быть направлены только в случае неисполнения требования об уплате налога в 2-месячный срок с момента окончания срока его исполнения. Соответственно, необходимым условием привлечения к уголовной ответственности за налоговые преступления являлось привлечение налогоплательщика к административной ответственности и неисполнение требования об уплате налога в 2-месячный срок. Кроме того, такое лицо фактически освобождается от уголовной ответственности, и уголовная ответственность за совершенное налоговое преступление никогда не наступит, если такое лицо исполнит требование об уплате налога в установленный требованием срок.
Даже несмотря на наличие совершенного преступления, никакое уголовное преследование было невозможно, если налоговый орган не направил соответствующие материалы следователю.
Таким образом, необходимым условием возбуждения уголовного дела по налоговым преступлениям выступало неисполнение требования налогового органа. Если потенциальные обвиняемые в срок исполнили требование, даже при наличии достаточных сведений о совершении налогового преступления они не могли быть привлечены к уголовной ответственности и избегают наказания.
Часть 1.1 ст. 140 УПК РФ была отменена в 2014 году. Согласно новому порядку возбуждения уголовных дел материалы налоговой проверки более не имели исключительного значения. Хотя следователь направлял сообщение о совершении налогового преступления в налоговый орган, а налоговый орган давал заключение о наличии или отсутствии нарушений налогового законодательства, независимо от ответа налогового органа уголовные дела о налоговых преступлениях могли возбуждаться при наличии любого законного повода и достаточных оснований, указывающих на признаки преступления (ч. 9 ст. 144 УПК).
Исходя из ст. 4 УПК РФ такой порядок подлежал немедленному применению со дня вступления в силу Закона N 308-ФЗ. Таким образом, правоохранительные органы могли возбудить и возбуждали уголовные дела в отношении тех лиц, которые совершили налоговые преступления в период действия ч. 1.1 ст. 140 УПК РФ, но которые не могли быть привлечены к уголовной ответственности из-за отсутствия проведенной в отношении них налоговой проверки.
Однако допустимо ли это?
На первый взгляд ответ на поставленный вопрос очевиден. Действующим процессуальным законом будет являться новый процессуальный закон, если на момент производства уголовного дела он вступил в силу. Поэтому немедленное применение нового порядка возбуждения уголовных дел по налоговым преступлениям соответствует общим принципам действия во времени процессуального закона.
В то же время, исходя из ч. 1.1 ст. 140 УПК РФ, при отсутствии решения налогового органа было невозможно возбудить уголовное дело, даже если преступление являлось оконченным и совершенным. Не должно ли это означать, что при отсутствии решения налогового органа невозможно было не только уголовное преследование, но и отсутствовал сам факт совершения налогового преступления? Если переформулировать данный вопрос применительно вообще к институту исключительного повода, он будет звучать так: является ли исключительный повод юридическим признаком, характеризующим преступление, или значение материалов согласно ч. 1.1, 1.2 ст. 140 УПК РФ исключительно процессуальное?
Поэтому проблема действия ч. 1.1 ст. 140 УПК РФ может быть разрешена двояко и будет обусловлена ответом на вопрос об отраслевой природе исключительного повода. Однако последствия отмены ч. 1.1 ст. 140 УПК РФ затрагивают вопрос не только об отраслевой природе исключительного повода, но и о конституционности регулирования, которое допускает немедленное применение нового порядка возбуждения уголовных дел по налоговым преступлениям. Допустимо ли такое регулирование с точки зрения его соответствия критериям справедливости, соразмерности и правовой безопасности, гарантированности защиты прав и свобод и справедливости судебного разбирательства?
Не нарушает ли немедленное применение нового порядка возбуждения уголовного дела права обвиняемых на предвидение последствий своих действий? Ибо, как это ни парадоксально, у лиц, совершающих налоговые преступления, сложились законные правовые ожидания, что даже после окончания совершения налогового преступления и даже после установления налоговым органом одного из фактов объективной стороны - крупного (особо крупного) размера недоимки - у них имеется возможность избежать уголовной ответственности в случае исполнения своей налоговой обязанности в установленный п. 3 ст. 32 НК РФ срок. Могло ли такое лицо, читая формулировки действовавшего УПК РФ, предвидеть, что оно будет осуждено за свои действия при первом же случае обнаружения в его деяниях признаков преступления? Дает ли немедленное применение нового порядка возбуждения уголовных дел о налоговых преступлениях эффективные гарантии против произвольного уголовного преследования, осуждения и наказания?
Институт исключительного повода связан еще и с преюдициальными вопросами, ибо уголовное преследование по таким уголовным делам невозможно без предварительного мотивированного суждения другого субъекта, а именно налогового органа. Таким образом, речь идет о своеобразной предустановленности: чтобы деяние стало уголовно наказуемым, необходимо установление определенных признаков его состава в рамках иной, нежели уголовный процесс, процедурной формы.
Налоговый орган по результатам проведенной налоговой проверки выносит свое решение, которое содержит предварительное мотивированное суждение о факте неуплаты налога в определенном размере. Именно сумма недоимки является тем обстоятельством, которое позволяет налоговым органам предполагать факт совершения налогового преступления и направлять материалы налоговой проверки в следственные органы для решения вопроса о возбуждении уголовного дела (ч. 3 ст. 32 НК РФ и ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ).
Следовательно, налоговый орган уже на стадии проведения налоговой проверки (пред)устанавливает размер недоимки, т.е. одно из обстоятельств, на основании которого определяется объективная сторона налогового преступления, - непоступление в бюджетную систему денежных средств в крупном (особо крупном) размере.
Таким образом, исключительный повод исходя из ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ (ранее ч. 1.1, 1.2 ст. 140 УПК РФ) - это не только источник сведений о преступлении, но и предварительное мотивированное суждение, своеобразная предсудимость и предрешение выводов о наличии признаков совершенного преступления.
Важно подчеркнуть, что согласно ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ предустановленным значением обладают материалы налоговой проверки. По этой причине должен ставиться вопрос о предрешающем значении актов органа исполнительной власти (налогового органа), выступающих исключительным поводом для возбуждения уголовного дела. То есть речь идет о любых видах предсудимости, в том числе административных актов, а не лишь о преюдиции вступившего в законную силу решения суда, который рассмотрел жалобу налогоплательщика на решение налогового органа.
Не должны ли материалы налоговой проверки предрешать выводы следователя? Может ли следователь пересмотреть размер недоимки как в сторону уменьшения, так и в сторону увеличения? Если да, то в каких пределах?
Другими словами, должны ли процедура налогового контроля и уголовное преследование быть согласованы между собой, чтобы при переходе из одной процедуры в другую соблюдался должный баланс интересов сторон налогового правоотношения?
Как различные процессуальные формы соотносятся между собой? Очевидно, что уголовное, гражданское, арбитражное, административное судопроизводство, процедура налогового контроля или процедура производства дел об административных правонарушениях закрепляют различный уровень процессуальных гарантий и разные правила доказывания. Кроме того, различаются и компетенции судебных и административных органов в перечисленных процессуальных формах. Можно ли говорить о том, что все процессуальные формы должны быть согласованы между собой таким образом, чтобы исключать иное установление или переоценку юридических фактов в рамках уголовного судопроизводства, если эти вопросы уже были предрешены в рамках иной процедуры? Не должно ли наличие специальной процедуры налогового контроля означать, что налоговая недоимка не может устанавливаться иначе, чем в рамках налогового контроля как специальной процедуры, направленной на ее выявление и обеспечивающей определенность налоговых правоотношений, защиту от неправомерного ограничения права собственности налогоплательщика вследствие незаконных налоговых изъятий?
Примеры из действующего законодательства, содержащие условия (препятствия) для возбуждения уголовного дела
Исследование всех поставленных вопросов позволит заложить основы для разработки общего учения не только об исключительных поводах, но и шире - об условиях (препятствиях) для возбуждения уголовного дела.
Дело в том, что действующее уголовное законодательство знает и иные примеры составов преступления, условием привлечения к уголовной ответственности за которые выступает своеобразная предустановленность: чтобы деяние стало уголовно наказуемым, необходимо определение некоторых признаков его состава в рамках иной, нежели уголовный процесс, процедурной формы.
По существу, их наличие ставит вопрос допустимости существования условий (препятствий) для возбуждения уголовного дела, находящихся за пределами объективной стороны состава преступления.
Уголовный закон содержит несколько подобных составов (ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ, ст. 305, 195, 196, 197 УК РФ), при этом обращение к ним ярко демонстрирует, что такие условия (препятствия) для возбуждения уголовного дела не просто результат политической целесообразности, они имеют под собой конституционно-правовое обоснование.
Это напрямую следует из ст. 305 УК РФ, согласно которой вынесение судьей (судьями) заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта наказывается вплоть до лишения свободы на срок до 10 лет.
Сама ст. 305 УК РФ не содержит никаких указаний на наличие препятствий к возбуждению уголовного дела. Однако они напрямую следуют из взаимосвязи состава с процедурой возбуждения уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного ст. 305 УК РФ.
Конституционным Судом РФ было принято Постановление N 23-П <15>, давшее конституционное истолкование ст. 305 УК РФ. КС РФ пришел к выводу о том, что свойства судебного решения непосредственно сказываются на процедуре возбуждения уголовного дела и привлечения к уголовной ответственности судей за совершение преступления, предусмотренного ст. 305 УК РФ. Поскольку вступивший в законную силу судебный акт может быть признан незаконным и необоснованным только вышестоящим судом и в результате инстанционного обжалования, никто "не вправе самостоятельно определять, является ли конкретный судебный акт неправосудным, т.е. оценивать его законность и обоснованность, в том числе с точки зрения правильности применения материального закона или соблюдения процессуальных правил" <16>. В противном случае отрицается окончательность, исполнимость, неопровержимость и обязательность судебного решения и происходит неправомерное вмешательство "в осуществление судебной власти, самостоятельность и независимость которой находятся под защитой Конституции Российской Федерации, прежде всего ее статьи 10" <17>. Этого не вправе делать ни следственные органы, ни квалификационная коллегия судей.
--------------------------------
<15> Постановление КС РФ от 18.10.2011 N 23-П "По делу о проверке конституционности положений статей 144, 145 и 448 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и пункта 8 статьи 16 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" в связи с жалобой гражданина С.Л. Панченко" (далее - Постановление КС РФ N 23-П).
<16> Постановление КС РФ N 23-П.
<17> Там же.
Данное Конституционным Судом РФ истолкование ст. 305 УК РФ привело к принятию ч. 8 ст. 448 УПК РФ: не допускается возбуждение в отношении судьи уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного ст. 305 УК РФ в случае, если вынесенный этим судьей судебный акт вступил в законную силу и не отменен в установленном процессуальным законом порядке как неправосудный.
По существу, в данном Постановлении Конституционный Суд РФ пришел к выводу о наличии предсудимости: возбуждение уголовного дела по ст. 305 УК РФ возможно только после предварительного мотивированного суждения вышестоящего суда (по отношению к суду, которым был принят неправосудный судебный акт) об обстоятельствах, свидетельствующих о совершении данного преступления. Это означает, что уголовное дело невозможно возбудить только потому, что сам неправосудный судебный акт вынесен. Даже несмотря на наличие совершенного преступления, никакое уголовное преследование будет невозможно, если никто из участников соответствующего судопроизводства не обжаловал судебный акт либо все возможности по такому обжалованию в апелляционном, кассационном или надзорном порядке исчерпаны.
На это же указывается в комментариях к ст. 305 УК РФ, например в комментарии под редакцией В.М. Лебедева: "Преступление признается оконченным с момента совершения в рамках соответствующей стадии судопроизводства последнего процессуального действия, направленного на принятие судебного акта. Так, приговор по уголовному делу или решение по гражданскому делу начинает действовать с момента его провозглашения в судебном заседании, и именно с этого момента действия судьи, постановившего его заведомо незаконно, признаются оконченным преступлением" <18>. Однако тут же в комментарии отмечается, что в силу Постановления КС РФ N 23-П "привлечение судьи к уголовной ответственности и его осуждение по ст. 305 УК возможны лишь при условии, что вынесенное им судебное решение было признано неправосудным, т.е. незаконным, необоснованным или несправедливым, вышестоящей судебной инстанцией" <19>.
--------------------------------
<18> Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: в 4 т. Особенная часть. Разделы X - XII. Т. 4 / отв. ред. В.М. Лебедев // СПС "КонсультантПлюс", 2017.
<19> Там же.
Таким образом, налицо предсудимость применительно к объективной стороне преступления (вышестоящий суд (по отношению к суду, которым был принят неправосудный судебный акт) должен высказаться относительно наличия и свойств неправосудного судебного акта и отменить его). До этого момента уголовная ответственность по ст. 305 УК РФ исключается.
Соответственно, подобная предсудимость применительно к объективной стороне преступления (относительно наличия и свойств неправосудного судебного акта) образует условие (препятствие) возбуждения уголовного дела: даже при наличии всех признаков вынесения судьей заведомо неправосудного судебного акта, но при отсутствии решения вышестоящего суда (по отношению к суду, которым был принят неправосудный судебный акт) уголовное дело по такому составу преступления возбуждено все равно не будет.
Статья 305 УК РФ, ст. 448 УПК РФ и Постановление КС РФ N 23-П имеют очевидное сходство с исключительным налоговым поводом, закрепленным в ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ. Отмена ранее вынесенного неправосудного судебного акта, как и материалы налоговой проверки, выступает исключительным условием, без наличия которого уголовное дело по соответствующему составу преступления не может быть возбуждено.
При этом так же, как и в ситуации с исключительным налоговым поводом, закрепленным в ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ, в рамках процедуры возбуждения уголовного дела по ст. 305 УК РФ ограничивается действие принципа публичности (официальности) уголовного судопроизводства. Очевидно, что уголовное преследование ставится в зависимость от иной, чем уголовное судопроизводство, процедуры, в результате чего компетенция следственных органов в определенной степени ограничивается.
Принятие Постановления КС РФ N 23-П более не позволяет просто отвергать любые условия (препятствия) для возбуждения уголовного дела ссылками на необходимость всеобъемлющей борьбы с преступностью и на недопустимость любых процессуальных препятствий на пути к привлечению к уголовной ответственности.
Постановление КС РФ N 23-П демонстрирует, что условия (препятствия) для возбуждения уголовного дела могут быть конституционно обусловлены. Пример ч. 8 ст. 448 УПК РФ показывает, что существуют более значимые и высокие цели и ценности, чем, собственно, борьба с преступностью. Одного лишь отрицания явления ссылками на недопустимость любых ограничений на пути возбуждения уголовного дела более недостаточно. Соответственно, задача по борьбе с преступностью не может абсолютизироваться, а должна находиться в балансе с другими конституционно-правовыми ценностями.
По этой причине требуется именно научное осмысление условий (препятствий) для возбуждения уголовного дела, ибо и законодатель, и Конституционный Суд РФ указывают на то, что необходимо постоянно взвешивать различные политико-правовые ценности и искать баланс между ними. Таким образом, перед наукой уголовного процесса стоит актуальная задача понять, где и когда возникает потребность для установления подобных условий (препятствий) для возбуждения уголовного дела, а также какова их природа.
Насущность поставленной задачи налицо еще и по той причине, что в отношении условий (препятствий) для возбуждения уголовного дела действующее законодательство не исчерпывается только ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ и ч. 8 ст. 448 УПК РФ.
Важно сразу отметить, что условия (препятствия) для возбуждения уголовного дела несводимы лишь к наличию той или иной взаимосвязи между возбуждением уголовного дела и предшествующими уголовному процессу процедурами. Подобного рода составов (с такой взаимосвязью) довольно много. Однако далеко не во всех можно выделить находящиеся за пределами объективной стороны состава преступления условия (препятствия) для возбуждения уголовного дела.
Например, составы с административной преюдицией, когда деяние становится уголовно наказуемым при условии, что "к лицу уже применялись меры общественного, дисциплинарного или административного воздействия" <20> (в частности, ст. 116.1, 151.1, 157, 158.1, 171.4, 212.1, 215.3, 215.4, 264.1, 284.1, 314.1, 315 УК РФ). Субъект преступления должен быть подвергнутым административному наказанию за аналогичное деяние либо должен был ранее привлекаться к ответственности за совершение административных правонарушений.
--------------------------------
<20> Маркунцов С.А. О понимании административной преюдиции как особого средства юридической техники и расширении ее использования в УК РФ // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2016. N 4. С. 31 - 42.
Так, ст. 157 УК РФ устанавливает уголовную ответственность за неуплату средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей. Для наличия состава преступления необходимо подтверждение алиментного обязательства решением суда (или нотариально удостоверенным соглашением) <21>, а также административная преюдиция - подвергнутость административному наказанию по ст. 5.35.1 КоАП РФ.
--------------------------------
<21> На это указывал Л.В. Головко: для возбуждения уголовного дела по ст. 157 УК РФ обязательно наличие "предварительного" возложения судебным решением на родителя обязанности по уплате средств на содержание несовершеннолетних детей для возбуждения уголовного дела по признакам злостного уклонения от исполнения данной обязанности (ст. 157 УК РФ). См.: Арутюнян А.А., Брусницын Л.В., Васильев О.Л. и др. Курс уголовного процесса / под ред. Л.В. Головко. М., 2016.
Похожие по конструкции составы - ч. 2 ст. 169 (воспрепятствование законной предпринимательской или иной деятельности) и ст. 177 УК РФ (злостное уклонение руководителя организации либо гражданина от погашения кредиторской задолженности). Также можно выделить ст. 174, 174.1, 175 УК РФ, которые предусматривают уголовную ответственность за легализацию денежных средств, иного имущества, приобретенных преступным путем, приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем. По сути, преступный характер приобретения имущества должен основываться на приговоре суда <22>.
--------------------------------
<22> Пункты 4, 19 Постановления Пленума ВС РФ от 07.07.2015 N 32 "О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и о приобретении или сбыте имущества, заведомо добытого преступным путем".
Несмотря на то что все эти составы преступлений связаны с предшествующими процедурами, в которых те или иные обстоятельства предустанавливаются, такая предсудимость не является условием (препятствием) для возбуждения уголовного дела. Она никак не сказывается на объективной стороне преступления.
Во всех приведенных примерах предсудимость выступает своеобразным измерителем общественной опасности: подвергнутость административному наказанию (составы с административной преюдицией) <23>, неисполнение судебного акта без уважительных причин (ст. 157, ч. 2 ст. 169, 177 УК РФ) - либо речь идет о естественной последовательности действий, как применительно к составам, предусмотренным ст. 174, 174.1, 175 УК РФ (прежде чем привлекать к уголовной ответственности за легализацию приобретенного преступным путем, необходимо установить факт совершения основного преступления).
--------------------------------
<23> Позиция, согласно которой административная преюдиция - это своеобразный измеритель общественной опасности, выражена, в частности, в Постановлении КС РФ от 10.02.2017 N 2-П.
Таким образом, среди последствий предсудимости по подобным составам нет препятствий для возбуждения уголовного дела. Вся связь с предшествующими процедурами - лишь в возможностях опровержения выводов, содержащихся в ранее вынесенных актах.
Применительно к составам с административной преюдицией на это прямо обращают внимание и Конституционный Суд РФ, и Верховный Суд РФ.
Согласно Постановлению КС РФ N 2-П <24> по делам о совершении преступлений с административной преюдицией "сторона защиты... вправе выдвигать любые возражения относительно доказанности обвинения привлекаемого к уголовной ответственности лица в инкриминируемом ему уголовно наказуемом деянии, в том числе касающиеся совершенных этим лицом административных правонарушений, а на сторону обвинения возложена обязанность опровержения подобных возражений" <25>.
--------------------------------
<24> Постановление Конституционного Суда РФ от 10.02.2017 N 2-П "По делу о проверке конституционности положений статьи 212.1 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина И.И. Дадина" (далее - Постановление КС РФ N 2-П).
<25> Там же.
В соответствии с п. 17.1 Постановления Пленума ВС РФ N 29 <26> никакие обстоятельства, установленные по делу об административном правонарушении по ч. 2 ст. 7.27 КоАП РФ (в том числе само основание - мелкое хищение), не предопределяют выводы суда о виновности лица в совершении преступления, предусмотренного ст. 158.1 УК РФ, и не лишают суд обязанности исследовать новые доказательства, в том числе не исследованные при рассмотрении дела об административном правонарушении. Если по делу устанавливаются обстоятельства, опровергающие постановление о назначении административного наказания (как по процессуальным основаниям, так и по материальным), суд возвращает уголовное дело прокурору.
--------------------------------
<26> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое".
Аналогичная позиция была высказана Верховным Судом РФ по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 314.1 УК РФ (п. 9 Постановления Пленума ВС РФ от 24 мая 2016 года N 21).
В то же время наравне с указанными примерами составов преступлений также имеются составы преступлений с предустановленностью применительно к объективной стороне преступления (которые можно отнести к условиям (препятствиям) для возбуждения уголовного дела).
Речь идет о ст. 195, 196, 197 УК РФ, определяющих уголовную ответственность за неправомерные действия при банкротстве, преднамеренное и фиктивное банкротство.
Деяния, предусмотренные ч. 1, 2 ст. 195 УК РФ (сокрытие имущества должника, неправомерное удовлетворение требований отдельных кредиторов, воспрепятствование деятельности арбитражного управляющего и т.п.), являются уголовно наказуемыми, если они совершены при наличии признаков банкротства и причинили крупный ущерб.
Статья 196 УК РФ устанавливает уголовную ответственность за преднамеренное банкротство, т.е. совершение действий (бездействие), заведомо влекущих неспособность лица в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, если эти деяния причинили крупный ущерб.
Статьей 197 УК РФ установлена уголовная ответственность за фиктивное банкротство, т.е. заведомо ложное публичное объявление лицом о своей несостоятельности, если это деяние причинило крупный ущерб.
Несмотря на то что ст. 195, 196, 197 УК РФ не содержат указания на наличие какого-либо решения суда, в научной литературе имеется неопределенность в отношении того, необходимо ли решение арбитражного суда о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства как преюдициальный акт для привлечения к уголовной ответственности за такие преступления или нет.
Данный вопрос ставился еще И.А. Клепицким в 1997 году в статье "Банкротство как преступление в современном уголовном праве". Применительно к ч. 1 ст. 195 УК РФ он пишет: "Можно ли это факт банкротства установить в уголовном процессе? Можно ли возбудить дело до того, как факт несостоятельности установлен арбитражным судом? При этом производство может длиться долго и виновный, скорее всего, избежит ответственности. Данная проблема становится особенно важной в случае применения реорганизационных процедур. В таком случае придется выбирать: привлекать виновного к ответственности либо, заботясь о предприятии и интересах кредиторов, применять реорганизационные процедуры. Для решения проблемы практически во всех европейских законодательствах имеются процессуальные предпосылки ответственности за банкротство (обычно это начало производства по делу о несостоятельности). Этот вопрос не решен в праве России" <27>. Он все еще остается нерешенным.
--------------------------------
<27> Клепицкий И.А. Банкротство как преступление в современном уголовном праве // Государство и право. 1997. N 11.
Большинство исследователей отвечают на вопрос отрицательно, основывая свою позицию исключительно на нормах уголовного законодательства. Поскольку Уголовный кодекс РФ не содержит никаких указаний на обязательное наличие какого-либо судебного акта, принятого в рамках дела о несостоятельности, все обстоятельства и признаки, которые описаны в Законе N 127-ФЗ <28> и к которым отсылает уголовный закон, могут быть установлены самостоятельно в рамках уголовного дела и помимо соответствующего решения арбитражного суда по делу о банкротстве <29>. Соответственно, уголовное дело может быть возбуждено и при отсутствии такого решения.
--------------------------------
<28> Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)".
<29> Ашин А.А., Войтович А.П., Волженкин Б.В. и др. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / под ред. А.И. Чучаева. 3-е изд., испр., доп. и перераб. М., 2011; Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности по уголовному праву России. СПб., 2007. С. 406; Лопашенко Н.А. Преступления в сфере экономики: авт. коммент. к уголовному закону (разд. VIII УК РФ). М., 2006; Клепицкий И.А. Система хозяйственных преступлений. М., 2005; Яни П.С. Уголовно-правовые средства противодействия криминальному переделу собственности // Закон. 2003. N 8. С. 133; Кудрявцев А.Г. Проблемы объективной стороны преднамеренного банкротства // Уголовное право и криминология: современное состояние и перспективы развития: сб. науч. тр. Вып. 1. Воронеж, 2005. С. 86; Скобликов П.А. Применение норм УК РФ о неправомерных действиях при банкротстве // Уголовный процесс. 2013. N 1. С. 40 - 49.
Другие исследователи, напротив, приходят к выводу о том, что до того момента, пока не принято решение арбитражного суда о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства, возбуждение уголовного дела по ст. 195, 196, 197 УК РФ невозможно <30>.
--------------------------------
<30> Кули-Заде Т.А. О необходимости решения арбитражного суда для установления факта преднамеренного банкротства // Арбитражный и гражданский процесс. 2018. N 9. С. 38 - 41; Панько К.К. Понятие и общая характеристика законотворческих ошибок в уголовном праве // Уголовное право и криминология: современное состояние и перспективы развития: сб. науч. тр. Вып. 1 / отв. ред. В.В. Трухачев. Воронеж, 2005. С. 176; Классен А.И. Проблемы ответственности за неправомерные действия при банкротстве (социальный и уголовно-правовой аспект): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001. С. 28; Горелик А.И., Шишко И.В., Хлупина Г.Н. Преступления в сфере экономической деятельности и против интересов службы в коммерческих и иных организациях. Красноярск, 1998. С. 135.
Например, в комментарии к Уголовному кодексу под редакцией А.И. Рарога применительно к ст. 195, 196 УК РФ указывается, что состав этих преступлений "может иметь место только в том случае, если в результате совершения соответствующих действий (бездействия) в последующем арбитражным судом было вынесено решение о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства. В отсутствие такого решения состав рассматриваемого преступления отсутствует" <31>. Применительно к ст. 196 УК РФ есть оговорка, что "при отсутствии решения соответствующие действия могут при наличии к тому оснований квалифицироваться по ст. 201 УК РФ" <32>.
--------------------------------
<31> Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный). 7-е изд., перераб. и доп. / отв. ред. А.И. Рарог. М., 2011.
<32> Там же.
Как отмечает Д.Г. Краснов, "для привлечения к ответственности за преднамеренное банкротство (ст. 196 УК РФ) необходимо решение арбитражного суда о признании юридического лица или индивидуального предпринимателя банкротом, поскольку в соответствии с действующим законодательством только арбитражным судом может быть установлена и признана неспособность юридического лица (индивидуального предпринимателя) в полном объеме удовлетворить требования кредиторов" <33>.
--------------------------------
<33> Краснов Д.Г. Государственная политика противодействия криминальному банкротству: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2006. С. 24.
На необходимость признать за решением арбитражного суда о признании должника банкротом преюдициальное значение, когда при отсутствии такого решения невозможно какое-либо движение уголовного дела, указывается в литературе, посвященной уголовно-процессуальному праву <34>. Например, в курсе уголовного процесса под редакцией Л.В. Головко отмечается: "К относительным (временным) препятствиям принято относить... так называемые преюдициальные вопросы, от предварительного решения которых в судебном или несудебном (административном) порядке зависит возможность возбуждения и дальнейшего движения уголовного дела. В частности, признание лица банкротом на основании решения арбитражного суда в случае возбуждения уголовного дела по признакам фиктивного банкротства (ст. 197 УК РФ)" <35>.
--------------------------------
<34> Арутюнян А.А., Брусницын Л.В., Васильев О.Л. и др. Указ. соч.; Теория уголовного процесса: презумпции и преюдиции: монография / под ред. Н.А. Колоколова. М., 2012. С. 200; Михеенкова М.А. Принцип автономии уголовного права и процесса в классической континентальной доктрине // Закон. 2013. N 8. С. 77.
<35> Арутюнян А.А., Брусницын Л.В., Васильев О.Л. и др. Указ. соч.
Исходя из изложенного, можно заключить, что в составах преступлений криминальных банкротств предустановленность выражается применительно к объективной стороне преступления. Поскольку составы данных преступлений являются материальными (необходимо причинение крупного ущерба), до того момента, пока должник не признан банкротом со стороны арбитражного суда, последствия в виде соответствующего ущерба не считаются наступившими.
Соответственно, подобная предсудимость относительно объективной стороны преступления (наличия и свойств несостоятельности) образует условие (препятствие) для возбуждения уголовного дела: даже при наличии всех признаков преднамеренного, фиктивного банкротства, неправомерных действий при банкротстве, но при отсутствии решения арбитражного суда о признании должника банкротом уголовное дело по таким составам преступлений возбуждено все равно не будет.
Таким образом, предсудимость (предустановленность) и ее последствия - условия (препятствия) для возбуждения уголовных дел - широко представлены в действующем законодательстве. Они не ограничиваются только процессуальной формой, закрепленной в ч. 1.3 ст. 140 и ч. 8 ст. 448 УПК РФ, но также представлены в материальном уголовном законодательстве.
Соответственно, исследования одного лишь исключительного повода недостаточно и необходимо изучение именно феномена условий (препятствий) для возбуждения уголовных дел в целом.
Таким образом, перед наукой уголовного процесса стоит актуальная задача понять, где и когда возникает потребность для установления подобных условий (препятствий) для возбуждения уголовного дела.
Однако данная проблема остается без внимания в научной литературе.
Из современных исследователей лишь Г.А. Есаков комментирует данный феномен. Однако его анализ касается лишь вопроса материальной природы этого явления, но не его процессуальных последствий.
Как отмечает Г.А. Есаков, все перечисленные обстоятельства, когда наравне с признаками состава преступления должны наличествовать иные основания, без которых уголовная ответственность невозможна, можно назвать юридическими признаками состава преступления. Хотя они и представляют собой неотъемлемую часть состава, они "не могут быть охарактеризованы ни как объективные, ни как субъективные, поскольку существуют в объективной действительности вне деяния и психики субъекта или связаны с ним наименьшим образом" <36>.
--------------------------------
<36> Есаков Г.А. Экономическое уголовное право. Общая часть. М., 2019. С. 109.
Однако очевидно, что такие юридические признаки состава преступления - это не только проблематика уголовного права. Прав Л.В. Головко, что это вопрос уголовно-процессуальный: несмотря на то что имеются все признаки состава преступления, даже при наличии законного повода и основания уголовное дело все равно невозможно возбудить до тех пор, пока не появится соответствующий юридический признак <37>. При этом такой признак практически всегда должен быть преюдициально установлен.
--------------------------------
<37> Арутюнян А.А., Брусницын Л.В., Васильев О.Л. и др. Указ. соч.
История уголовного процесса и пример условий (препятствий) для возбуждения уголовного дела
Актуальность и необходимость исследования условий (препятствий) для возбуждения уголовного дела подтверждается историей уголовного процесса.
Она знала случаи, когда законодателем устанавливался специальный порядок возбуждения уголовных дел, своеобразная предсудимость, подобная предусмотренной ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ. Однако всегда в таких случаях законодатель одновременно изменял и уголовный закон, закрепляя в качестве условия уголовной ответственности необходимость предварительного мотивированного суждения государственного органа.
Привлечение к уголовной ответственности по ст. 131, 133, 135 УК РСФСР 1926 года за неисполнение обязательств по договору, нарушение нанимателем заключенных с профессиональным союзом коллективных договоров и других соглашений и нарушение законов об охране труда характеризовалось тем, что в качестве условия уголовной ответственности требовалось предварительное установление определенных обстоятельств преступного деяния в гражданском суде или примирительном порядке <38>. Это условие определялось в науке уголовного права того времени как условие наказуемости и уголовной ответственности. Наиболее полно проблему условий наказуемости в советском праве раскрыл А.Н. Трайнин.
--------------------------------
<38> Подчеркнем, что законодательство того времени знало и составы с административной преюдицией (например, ст. 60, 74 УК РСФСР 1926 г.). Однако, как уже было показано, подобные составы преступлений не являются предметом настоящего исследования.
Они понимались как признаки, характеризующие преступление. При этом данные обстоятельства не относились А.Н. Трайниным к элементам состава преступления, но являлись обстоятельствами, без которых невозможно наступление уголовной ответственности <39>.
--------------------------------
<39> Трайнин А.Н. Общее учение о составе преступления. М., 1957. С. 82 - 83.
Выделяемые А.Н. Трайниным условия наказуемости никем более не рассматривались. Однако никто и не подвергал сомнению их существование. Данный вопрос обходили стороной, за исключением М.Д. Шаргородского, согласившегося с А.Н. Трайниным, что в некоторых случаях уголовный закон действительно содержит подобные условия, не являющиеся элементами состава преступления, но необходимые как предпосылки уголовной ответственности и наказуемости <40>. В период действия УК РСФСР 1960 года подобные условия также не исследовались. Комментируя составы преступлений с административной преюдицией, авторы ограничивались оговоркой, что необходимым условием уголовной ответственности является административное взыскание в отношении преступника за такое же деяние <41>.
--------------------------------
<40> Шаргородский М.Д. Уголовный закон. М., 1948. С. 86.
<41> Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР 1960 г. / под ред. Г.П. Тихонова, А.А. Большакова. Л., 1962. С. 296, 305; Курс советского уголовного права (часть Особенная): в 5 т. Т. 4 / отв. ред. Н.А. Беляев. Л., 1978. С. 153; Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР / под ред. Ю.Д. Северина. М., 1980. С. 319; Боровиков В.Б., Владимиров В.А., Никулин С.И. Квалификация хозяйственных преступлений, расследуемых органами внутренних дел: учеб. пособие. М., 1988. С. 65; Уголовное право России. Особенная часть: учеб. пособ. / под ред В.С. Комиссарова. М., 1995. С. 80; Волженкин Б.В. Уголовная ответственность за налоговые преступления // Законность. 1994. N 1. С. 10; Гаухман Л.Д. Хозяйственные преступления. М., 1995. С. 15.
Среди современных авторов только Г.А. Есаков обращается к А.Н. Трайнину, но называет условия наказуемости юридическими признаками преступления <42>.
--------------------------------
<42> Есаков Г.А. Указ. соч. С. 109.
Помимо уголовно-правового значения условий наказуемости А.Н. Трайнин рассматривал данные условия в качестве связующего элемента между уголовным правом и уголовным процессом. Как он сам писал, закон, говоря об условиях наказуемости, "указывает условия применения наказания, а не признаки, характеризующие элементы состава преступления. Эти указания конкретных условий наказуемости деяния в такой же мере не являются элементами состава, как не является элементом состава изнасилования или оскорбления требование наличия для привлечения к уголовной ответственности виновного жалобы потерпевшего" <43>. Из этого следовал специальный порядок возбуждения уголовных дел <44>.
--------------------------------
<43> Трайнин А.Н. Указ. соч. С. 83.
<44> Там же. С. 356.
Кроме того, А.Н. Трайнин делал вывод о процессуальном значении условий наказуемости в период действия УК РСФСР 1926 года. С введением в действие УК РСФСР 1960 года такие условия наказуемости, как обязательное предварительное мотивированное суждение гражданского суда или другого государственного органа, предусмотренное ст. 131, 133, 135 УК РСФСР 1926 года, перестали существовать. Поэтому после отмены УК РСФСР 1926 года возможная процессуальная природа таких условий наказуемости в науке уголовного процесса не рассматривалась.
С точки зрения А.Н. Трайнина, условие предсудимости имеет смешанную правовую природу. С одной стороны, оно выступает признаком преступления, с другой - своеобразной предсудимостью, исключительным поводом к возбуждению уголовного дела. Это одновременно институт как уголовного материального, так и уголовно-процессуального права. Предварительное мотивированное суждение гражданского суда или органа исполнительной власти в качестве условия уголовной ответственности фактически ограничивает порядок возбуждения подобных уголовных дел не иначе как сообщением того субъекта, который предварительно устанавливает то или иное обстоятельство, являющееся частью состава преступления.
Очевидно, что выделяемые А.Н. Трайниным условия наказуемости сопоставимы с выделенными в настоящей работе тремя видами условий (препятствий) к возбуждению уголовных дел.
Например, соотнесем условие наказуемости с исключительным поводом к возбуждению уголовных дел о налоговых преступлениях (ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ). Порядок возбуждения уголовных дел о налоговых преступлениях (ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ) напоминает условия наказуемости, предусмотренные УК РСФСР 1926 года. Действительно, при отсутствии решения налогового органа о привлечении к налоговой ответственности, вынесенного на основании мероприятий налогового контроля, а также в случае исполнения налоговой обязанности в установленный п. 3 ст. 32 НК РФ срок невозможно наступление уголовной ответственности и наказание за налоговые преступления не может быть применено.
Не означает ли введение ч. 8 ст. 448 УПК РФ возврат исключительного налогового повода в виде ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ, временное существование ч. 1.1, 1.2 ст. 140 УПК РФ и иные примеры условий (препятствий) к возбуждению уголовного дела возрождение института условий наказуемости?
Можно ли говорить о том, что правила, устанавливающие условия (препятствия) для возбуждения уголовного дела, тоже обладают смешанной правовой природой и помимо своего процессуального значения как предсудимости они обладают признаками условий наказуемости?
Выводы
Проблема существования условий (препятствий) для возбуждения уголовного дела носит общий характер.
Соответственно, теоретическое осмысление введенного ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ исключительного налогового повода позволит заложить основы для разработки общего учения об исключительных поводах - условиях (препятствиях) для возбуждения уголовного дела.
Один из аспектов поставленной проблемы - правовая природа условия (препятствия) для возбуждения уголовного дела, а именно вопрос о его материальном или сугубо процессуальном значении - уже был ранее рассмотрен в другой статье <45>.
--------------------------------
<45> Купцов И.А. Институциональные препятствия к возбуждению уголовного дела. С. 107 - 129.
В ней мы пришли к выводу о двойственной материально-процессуальной природе условий (препятствий) к возбуждению уголовного дела. Любое подобное препятствие выступает обстоятельством, без которого уголовная ответственность не может наступить. Иными словами, помимо своего процессуального значения оно обладает и значением материально-правовым, является характеризующим преступление признаком, т.е. условием наказуемости.
Материально-правовое значение данного института объясняет формирование у лиц, совершивших преступление в период действия норм об исключительном поводе к возбуждению уголовного дела, законных ожиданий не быть привлеченными к уголовной ответственности без наступления определенных обстоятельств (например, неисполнение обязанности по уплате сумм недоимок в установленный п. 3 ст. 32 НК РФ срок).
Из двойственной природы феномена условий (препятствий) для возбуждения уголовного дела следует, что такие препятствия могут вводиться в уголовно-процессуальное законодательство только одновременно с изменением нормы уголовного закона путем закрепления в ее гипотезе условия наказуемости.
В противном случае, если законодатель ограничивается только внесением изменений в процессуальное законодательство без редактирования уголовного закона, происходит нарушение ч. 2 ст. 54 Конституции РФ. Отмена ч. 1.1 ст. 140 УПК РФ и введение нового порядка возбуждения уголовных дел по налоговым преступлениям, согласно которому материалы налоговой проверки больше не имеют исключительного значения (ч. 9 ст. 144 УПК РФ), является нагляднейшей иллюстрацией того, что игнорировать материально-правовую природу исключительного повода недопустимо. Немедленное применение нового порядка возбуждения уголовных дел позволяет сомневаться в его конституционности, ибо, по сути, означает придание закону, ухудшающему положение обвиняемого, обратной силы, позволяя преследовать за те деяния, которые в момент их совершения считались уголовно ненаказуемыми до направления материалов налоговой проверки в следственные органы. Таким образом, подчиненность института исключительного повода принципам действия уголовного закона во времени является дополнительным свидетельством его смешанной материально-процессуальной правовой природы: помимо своего значения как повода, данный институт выступает признаком преступления и должен закрепляться в уголовном законе.
К сожалению, в рамках одной статьи невозможно описать проблему и представить пути ее решения. Поэтому рассмотрение этих вопросов будет представлено в последующих статьях.
References
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Налоговое право, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.
Навигация по сайту:
Контакты:
197839245
"Горячие" документы: