Государственная экологическая политика и вопросы ограничений прав в земельном праве. Статьи по предмету Земельное право

Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Земельное право. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии

ЗАКАЗАТЬ

Вернуться к списку статей по юриспруденции

ГОСУДАРСТВЕННАЯ ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА И ВОПРОСЫ ОГРАНИЧЕНИЙ ПРАВ В ЗЕМЕЛЬНОМ ПРАВЕ

А.Л. КОРНЕЕВ

Основы государственной политики в области экологического развития Российской Федерации на период до 2030 г. <1> стратегической целью государственной политики называют решение социально-экономических задач, обеспечивающих экологически ориентированный рост экономики на основе принципов соблюдения прав человека на благоприятную окружающую среду, охраны, воспроизводства и рационального использования природных ресурсов, а также иных принципов, названных в п. 7. Успешное ее достижение невозможно без модернизации законодательства, формирования новых подходов к правовому регулированию земельных отношений, а также сбалансированного и разумного ограничения прав.
--------------------------------
<1> См.: Основы государственной политики в области экологического развития Российской Федерации на период до 2030 года: утв. Президентом Российской Федерации 30 апреля 2012 г. // СПС "КонсультантПлюс: Законодательство".

В результате реформы земельного законодательства <2> существенно изменилось расположение нормативного материала в Земельном кодексе Российской Федерации <3> (далее - ЗК РФ), появились новые главы и отдельные новые статьи. В этих условиях следовало ожидать, что изменится и гл. VII, озаглавленная "Прекращение и ограничение прав на землю", но она практически не претерпела изменений. Однако по логике модернизации ЗК РФ, которая не могла не затронуть состав, объем и масштаб действия конкретных прав на землю, именно эта глава и должна была бы подвергнуться существенному обновлению.
--------------------------------
<2> Имеется в виду принятие целого блока федеральных законов, в т.ч.: Федеральный закон от 23 июня 2014 г. N 171-ФЗ "О внесении изменений в Земельный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации" // СЗ РФ. 2014. N 26 (часть I). Ст. 3377; Федеральный закон от 31 декабря 2014 г. N 499-ФЗ "О внесении изменений в Земельный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации" // СЗ РФ. 2015. N 1 (часть I). Ст. 52; а также ряд других законов и подзаконных актов, имеющих единую направленность - уточнение и оптимизация земельного законодательства.
<3> См.: Земельный кодекс Российской Федерации от 25 октября 2001 г. N 136-ФЗ // СЗ РФ. 2001. N 44. Ст. 4147.

Из наименования гл. VII следует, что речь идет об ограничениях прав, но в тексте ЗК РФ понятие "ограничение" используется применительно к самым различным правовым явлениям. Так, об ограничениях говорится применительно к сфере действия некоторых договоров (см., например, ст. 37 ЗК РФ), относительно совершения ряда действий (см., например, п. 16 ст. 11.10 ЗК РФ), применительно к использованию отдельных земель (ст. 14 ЗК РФ), случаям приобретения земли в собственность (п. 3 ст. 15 ЗК РФ) <4> и т.д. А по смыслу п. п. 1 и 2 ст. 7 Гражданского кодекса Российской Федерации <5> (далее - ГК РФ) следует считать ограниченным всякое использование земли не в соответствии с ее целевым назначением. Поскольку виды разрешенного использования представляют собою именно направления использования <6>, это позволяет говорить также о таком ограничении, как "ограничение направлений использования". Наконец, существуют ограничения также и при образовании земельных участков (см., например, п. 5 ст. 11.6 ЗК РФ).
--------------------------------
<4> Об ограничениях приобретения земли в собственность см., например: Коноплева Т.Д. О договоре купли-продажи земельных участков из состава земель сельхозназначения // Аграрное и земельное право. 2013. N 11. С. 38 - 41.
<5> См.: Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 г. N 51-ФЗ // СЗ РФ. 1994. N 32. Ст. 3301.
<6> Классификатор видов разрешенного использования земельных участков утвержден Приказом Минэкономразвития и фактически представляет собой описание направлений деятельности на земельном участке. См.: Приказ Минэкономразвития России от 1 сентября 2014 г. N 540 "Об утверждении классификатора видов разрешенного использования земельных участков": зарегистрировано в Минюсте России 8 сентября 2014 г. Регистрационный N 33995 // Российская газета. N 217. 2014. 24 сентября.

Но смешивать различные ограничения не следует, это опасно как для правоприменения, так и правореализации (и в конечном счете ведет к нарушениям прав). Уместно исходить из того, что права, называемые в тексте гл. VII ЗК РФ, есть установленные законом возможности соответствующих субъектов конкретных правоотношений (собственников, арендаторов, землевладельцев), способные к защите и фактически имеющиеся у них (т.е. именно субъективные права). Поэтому когда говорится об ограничениях применительно к субъективным правам на землю, то, разумеется, мы должны понимать это так, что сдерживается, ограничивается не сама деятельность, не состав объектов, в отношении которых могут совершаться действия, а масштаб дозволенного поведения по сравнению с исходным, стандартным его объемом.
Надо заметить, что понятие "ограничение" вообще недостаточно разработано в юридической науке, прежде всего - в методическом плане. Хотя попытки заполнить это белое пятно были и в теории права <7>, определенные попытки предпринимались в науке земельного права <8>, в цивилистике <9>. При этом ограничения толкуются различно, в зависимости от того, какие элементы правовых правоотношений анализируются, и с учетом задач соответствующей отрасли права (законодательства).
--------------------------------
<7> См., например: Теория права / Под общ. ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. Саратов: Саратовская государственная академия права, 2005. С. 533 и далее.
<8> См., например: Чмыхало Е.Ю. Стимулы и ограничения в земельном праве // Аграрное и земельное право. 2014. N 2. С. 32 - 36.
<9> См., например: Болвачева Н.Е. Ограничения как средство гражданско-правового регулирования // Актуальные проблемы гражданского права. Вып. 7. М.: Норма, 2003. С. 1 - 27.

Например, ограничения оборотоспособности земельных участков (ст. 27 ЗК РФ) представляют собой нормативное исключение соответствующего объекта из числа тех, в отношении которых допускаются акты распоряжения в гражданско-правовом режиме. В отношении такого объекта просто не могут совершаться сделки, а если даже они будут совершены, то не вызовут (не должны вызвать) желаемых правовых последствий. Следовательно, данные ограничения не могут быть истолкованы и как ограничение имеющихся субъективных прав на землю.
Есть и ограничения, связанные с субъектным составом. Как известно, в соответствии со ст. 3 Федерального закона "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения" <10> запрещено приобретение иностранными гражданами, лицами без гражданства и юридическими лицами, в уставном (складочном) капитале которых более 50% принадлежит не российскому капиталу, земель сельскохозяйственного назначения на каком-либо ином праве, нежели право аренды. Здесь также нет ограничения субъективных прав на землю (земельные участки), поскольку перед нами классический случай ограничения правоспособности.
--------------------------------
<10> См.: Федеральный закон от 24 июля 2002 г. N 101-ФЗ "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения" // СЗ РФ. 2002. N 30. Ст. 3018.

Строго говоря, попытка объединения в одной главе ЗК РФ вопросов прекращения прав и ограничения прав лишь объявлена, но не состоялась по той простой причине, что за исключением двух статей данной главы все прочие посвящены вопросам не ограничения, а прекращения прав.
Поскольку термин "ограничение" может использоваться и фактически используется в отношении различных юридически значимых явлений, важно выяснить: что именно ограничивается, в отношении чего устанавливаются ограничения, какой правовой эффект возникает в случае установления ограничений? Наконец, каким образом ограничения связаны с правовой системой?
Полагаем, если данный термин ("ограничение") применять не в бытовом, а в его юридическом смысле, следует изначально под ограничениями понимать лишь ограничения субъективных прав на землю. Такой подход не только позволит избежать смешения разных понятий и правовых явлений, но и соответствует самому существу нормативно-правового регулирования, правовому инструментарию и задачам правоведения. Со времен Савиньи, Иеринга, Дернбурга и других выдающихся представителей правовой науки "субъективное право" справедливо рассматривается как ключевое понятие, в концентрированной форме выражающее сам правовой механизм. С одной стороны, оно отражает государственное веление (поскольку формируется в силу прямого указания закона или в результате санкционирования им), а с другой - указывает на возможности (объем) личного поведения управомоченного субъекта в конкретной ситуации. В итоге субъективное право связывает закон (как объективное право) и индивидуальные интересы правообладателя <11>, выступая специфической или даже уникальной для права категорией.
--------------------------------
<11> Специалисты в области теории права обоснованно подчеркивают, что именно с получением субъективного права у субъекта возникает возможность удовлетворять собственные интересы. См., например: Малько А.В. Теория права в схемах, определениях и комментариях. М.: Проспект, 2010. С. 164.

Необходимо также разрешить некоторые методологические вопросы, связанные с понятием "ограничение". В частности, целесообразно определиться с тем, как соотносятся ограничения субъективного права с многочисленными случаями изменения его реального масштаба и силы. Так, возможности по обладанию земельным участком на праве собственности (см. ст. 209 ГК РФ) в целом известны и понятны, но если в отношении одного земельного участка нет никаких обременений, то в отношении другого может быть установлен сервитут. Следует ли полагать, что право собственности в последнем случае именно ограничено? Имеются и другие многочисленные обременения, ограничения возможностей собственников и других правообладателей (и публично-правовые, и частноправовые).
Определенные представления о том, какой именно эффект вызывают подобные сужения реальных возможностей в соотношении с самим правом, сегодня сложились, но отсутствует единство в их систематизации. Так, применительно к праву собственности обычно выделяют ограничения и пределы. Высказано мнение, что если ограничения лишь "стесняют, сдерживают" собственника в осуществлении данного права, не лишая его отдельных полномочий, относящихся согласно закону к содержанию права собственности <12>, то пределы образуют границы содержания права собственности.
--------------------------------
<12> См., например: Камышанский В.П. Право собственности: пределы и ограничения. М.: Дело, 2000. С. 124 и далее. Данный автор опирается преимущественно на результаты исследований дореволюционного правоведа В.И. Курдиновского.

Эта точка зрения существует и сейчас, но встретила разумные возражения, основанные в т.ч. на том, что независимо от наименования ограничений собственник земельного участка в одинаковой степени лишен возможностей действовать при наличии как пределов, так и ограничений. Например, сдача земельного участка в аренду рассматривается как ограничение, а не предел, но суть заключается в том, что собственник не вправе использовать участок, поскольку право использования уже предоставлено арендатору.
Поэтому в правоведении давно сложилось мнение о том, что всякого рода ограничения, и не только применительно к праву собственности, целесообразно разделять на общие и специальные (частные) <13>. В таком случае предусмотренные в нормах права запреты и ограничения, касающиеся всех правообладателей, свидетельствуют о наличии границы права и в одинаковой степени применимы к любым из них. В их числе, например, ограничения, выводимые из "разрешенного использования земель" (п. 2 ст. 7 ЗК РФ). А ограничения, применимые лишь в конкретном случае, в т.ч. возникающие в силу заключенных соглашений с другими лицами, целесообразно относить к специальным. Здесь примером может быть назван и сервитут, и ограничения, вызванные взаиморасположением земельных конкретных участков, в результате чего появляется возможность говорить о соседских правах (см. п. 2.5 раздела IV Концепции развития гражданского законодательства) <14>. В итоге, как представляется, удается преодолеть жесткое противопоставление пределов и ограничений.
--------------------------------
<13> В числе ученых, наиболее плодотворно разрабатывавших это направление, был и выдающий профессор МГУ В.П. Грибанов (наиболее известная его работа посвящена именно данной проблематике - Пределы осуществления и защиты гражданских прав. М.: МГУ, 1972).
<14> См.: Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации: одобрена решением Совета при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 7 октября 2009 г. // ВВАС РФ. 2009. N 11.

Есть также близкие точки зрения, но использующие другие критерии для дифференциации ограничений. Так, предложено понятие "пределы" связывать с тем, зависят они или не зависят от субъектов правоотношений; в результате пределы устанавливаются самим законом, в отличие от них ограничения вводятся по воле или участников правоотношений, или судебных органов <15>.
--------------------------------
<15> См. подробнее: Крашенинников П.В. Право собственности и иные вещные права на жилые помещения. М.: Статут, 2001. С. 16 - 18. Предложение любопытно, но его трудно разделить, поскольку в таком случае не ясно, надо ли считать достаточной одной воли, не опирающейся на норму закона. Если же волеизъявление предусматривает и норма права, то сам критерий оказывается размыт: такое ограничение оказывается связанным и с действием закона.

Таким образом, концептуально для формирования блока норм ЗК РФ об ограничениях могла бы быть взята следующая модель: в единой главе, целиком посвященной ограничениям прав на землю (земельные участки), в отношении каждого права вначале формулируются общие ограничения, а затем - специальные. Основным препятствием реализации данной идеи, видимо, будет то обстоятельство, что субъективные права на землю (земельные участки) максимально полно изложены (номинированы) в гражданском законодательстве, причем не только в ГК РФ, но и в многочисленных федеральных законах. Однако вовсе нет нужды подробно излагать все имеющиеся правила и положения об ограничениях, поскольку может быть использован давно уже апробированный в отечественном законодательстве прием использования бланкетных и отсылочных норм. Их безусловным преимуществом является не только текстуальная экономия, но и концентрация нормативного материала при сохранении важнейших задач нормативно-правового регулирования. В данном случае такой задачей следует считать внятное и достаточное полное изложение в одном акте (ЗК РФ) и в одной главе всех ограничений субъективных прав на землю.
Разумеется, не должны войти в эту главу различные правила о случаях лишения или иного аннулирования прав. Здесь типичным примером могут быть положения об изъятии земельных участков для государственных или муниципальных нужд, которые ведут к прекращению прав на земельный участок. Иное дело - правила ст. 56.1 ЗК РФ, устанавливающие ограничения в связи с резервированием участков для государственных или муниципальных нужд, которые именно сдерживают собственника в использовании участка в период после принятия соответствующего решения и до изъятия.
Одновременно следует установить, какие случаи явно не относятся к ограничениям (если даже иногда так именуются).
Нет оснований относить к ограничениям прав различного рода публично-правовые установления и обременения, включая целевое назначение земельного участка, разрешенное использование, территориальное зонирование, представляющие собой, по сути, совокупность параметров и видов допустимого использования полезных свойств земельного участка и расположенных на нем природных ресурсов <16>. В результате возможности по владению, пользованию и (или) распоряжению всяким земельным участком оказываются стесненными действием норм, содержащих публично-правовые обременения. Поэтому и ограничений - по сравнению с базовым содержанием прав на такой участок - здесь просто нет. Например, если разрешенное использование исключает новое строительство, то оно в одинаковой степени касается всех собственников и лишь указывает на действительный объем права, а не свидетельствует о его лишении или ограничении.
--------------------------------
<16> См. подробнее: Козлов Д.В. Совокупный (комплексный) правовой режим земельных участков // СПС "КонсультантПлюс" (дата обращения: 11.11.2015). Автор предлагает объединить разрозненные институты публично-правовых ограничений.

В контексте общей темы, связанной с осуществлением государственной экологической политики, такое решение проблем видится не вполне удачным. Дело в том, что при введении общих запретов, типичных для нормативно-правового регулирования отношений при реализации экологических задач, с одной стороны, утрачивается возможность учесть индивидуальные особенности земельных участков и условия его эксплуатации, а с другой - на массу правообладателей возлагаются некие дополнительные и избыточные обременения, прямо не мотивированные задачами их введения. Так, подп. "в" п. 9 Основ государственной экологической политики предусмотрено "обеспечение экологически ориентированного роста экономики и внедрения экологически эффективных инновационных технологий". Но как реализовать эту задачу, если мы и далее будем придерживаться весьма упрощенного ввода норм о запретах? Ведь для реального влияния на планы и деятельность конкретного хозяйствующего субъекта требуется определенным образом воздействовать на его производственную программу, технологию, структуру отношений и т.д. А для, например, временного складирования, переработки отходов требуется наличие соответствующих площадей.
В этой связи представляется уместным обратить внимание на введение нового правового института ЗК РФ, помещенного в нормах главы V.6 и получившего наименование "Использование земель или земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, без предоставления земельных участков и установления сервитута" <17>. Правда, в ст. 39.33 ЗК РФ использование таких земель или земельных участков увязано с определенными целями (проведение инженерных изысканий, капитальный или текущий ремонт линейного объекта, осуществление геологического изучения недр, осуществление деятельности, обеспечивающей традиционный образ жизни, и т.д.). Основной смысл этих норм заключается в наделении в упрощенном порядке (достаточно указать кадастровый номер или координаты характерных точек) целевым правом использовать земельные участки на основе разрешения уполномоченного органа. И хотя в тексте указанных норм говорится лишь о решении уполномоченного органа, не используются термины "договор", "соглашение", следует считать, что возникают именно договорные отношения (в т.ч. потому, что без согласия хозяйствующего субъекта у него просто не может возникнуть прав и обязанностей: см. п. 2 ст. 1 ГК РФ).
--------------------------------
<17> См.: Чмыхало Е.Ю. Совершенствование процедур предоставления земельных участков как одно из направлений государственной политики по управлению земельным фондом // Аграрное и земельное право. 2014. N 10. С. 51 - 56; Липски С.А. О новых правилах предоставления земельных участков // Журнал российского права. 2015. N 11.

Полагаем, сходный порядок может быть предусмотрен и для разрешения проблем, связанных с необходимостью оперативно решить вопросы размещения, утилизации, переработки отходов. В этой связи Перечень объектов, утвержденный Правительством Российской Федерации от 3 декабря 2014 г. N 1300 <18>, должен быть дополнен объектами, необходимыми для реализации государственной экологической политики. Следует исходить из того, что обращение к уполномоченным органам и последующее решение в совокупности представляют собой сложный юридический состав, порождающий соглашение, содержащее разрешение использовать участок для указанных задач на основе индивидуальных дозволений и обязательств. Добровольно принятые обязательства сторон, разумеется, сужают их возможности, но они уже могут быть отнесены к ограничениям именно субъективных прав.
--------------------------------
<18> См.: Постановление Правительства Российской Федерации от 3 декабря 2014 г. N 1300 "Об утверждении Перечня видов объектов, размещение которых может осуществляться на землях или земельных участках, находящихся в государственной или муниципальной собственности, без предоставления земельных участков и установления сервитутов" // СЗ РФ. 2014. N 50. Ст. 7089.

Нельзя отнести к случаям ограничения права и применение судом норм ст. 10 ГК РФ в связи со злоупотреблением правом. В соответствии с ее п. 1 не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона, недобросовестное осуществление гражданских прав; по общему правилу в случае установления факта такого поведения суд "с учетом характера и последствий" злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично. Данная статья и соответствующая категория широко применяются в судебной практике <19>, в целом освоены в доктрине <20>, но различного рода сомнения о точности ее применения остаются. В частности, имеется в виду, что речь идет все же о том, что действующее лицо реализует собственное право, хотя бы и таким образом, когда к нему могут быть предъявлены те или иные претензии (т.е., по сути, искажается, нарушается порядок осуществления права). Если же при злоупотреблении правом мы сталкивается со случаем нарушения прав других лиц (см. п. 4 ст. 10 ГК РФ), то было бы лучше вообще не использовать выражение "злоупотребление правом": весьма трудно согласиться с сочетанием слов "зло-" и "право". Полагаем, на практике все известные случаи, когда используется норма ст. 10 о злоупотреблении правом, связаны лишь с установлением судом границы соответствующего субъективного права. То есть роль суда здесь состоит в том, чтобы в силу данных ему законом полномочий выяснить - действовало ли соответствующее лицо в рамках сформированного субъективного права или нет. Целесообразно было бы добиться такого понимания этой нормы, которое бы исключало ее применение в условиях, когда судом установлен факт наличия субъективного права.
--------------------------------
<19> Есть и обобщения судебной практики. См., например: информационное письмо Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25 ноября 2008 г. N 127 "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации" // ВВАС РФ. 2009. N 2.
<20> См., например: Волков А.В. Злоупотребления гражданскими правами: проблемы теории и практики. М.: Волтерс Клувер, 2009.

Исполнение каких-либо обязанностей обладателя права на земельный участок, включая осуществление налоговых и приравненных к ним платежей, уборку и очистку прилегающей территории и т.д., также не приводит к ограничению соответствующего права <21>.
--------------------------------
<21> Чаще всего логика данного вывода объясняется тем, что соответствующее право и исполнение правообладателем обязанностей существуют автономно. Например, если собственник земельного участка совершает правонарушения, предусмотренные уголовным или административным законодательством (ст. 74 ЗК РФ), но это обстоятельство не влияет на объем его прав как собственника. См.: Микрюков В.А. Ограничения и обременения гражданских прав. М.: Статут, 2007. С. 39 и др.

Статья 37 ЗК РФ обычно рассматривается как содержащая ограничения, применяемые при купле-продаже земельных участков, но в ней нет ограничений самих прав. Одна норма п. 1 этой статьи лишь исключает оборот участков, не прошедших кадастровый учет, а другая возлагает обязанность информирования покупателя об обременениях земельного участка и ограничениях по его использованию. При этом последнее положение во многом повторяет ряд норм ГК РФ (например, ст. 460, 469, 557 ГК РФ). Положения же п. 2, объявляющие недействительными некоторые условия договора купли-продажи, в целом разумны, но они, в принципе, в основном следуют из ряда других положений закона или требуют корректировки. Например, это касается положения о том, что недействительно условие, ограничивающее ответственность продавца в случае предъявления прав на земельные участки третьими лицами (см. ст. 460 - 462 ГК РФ - об обязанности продавца передать товар свободным от прав третьих лиц, об обязанностях в случае изъятия товара).
В целом по сходным причинам нельзя отнести к ограничениям правила, установленные в подп. 1 - 2 п. 2 ныне действующей ст. 56 ЗК РФ. И на самом деле: установление, например, охранных, санитарно-защитных зон в одинаковой степени влияет на всякое право любого правообладателя.
В рамках классификации ограничений на общие и специальные действие сервитутов, на наш взгляд, должно быть отнесено к ограничениям второго рода. Действующие в настоящее время правила о сервитуте изложены в ст. 274 - 276 ГК РФ, а также в ст. 23 и ряде других ЗК РФ. При этом само по себе появление правил о сервитуте в гл. V.3 ЗК РФ сомнительно с точки зрения обеспечения единства нормативно-правового регулирования, поскольку норма п. 1 ст. 23 ЗК РФ прямо предусматривает, что сервитут устанавливается именно гражданским законодательством. Ссылка на то, что в нормах данной статьи речь идет только об участках, находящихся на праве государственной или муниципальной собственности, принята быть не может: конструкция сервитута исходно предназначена для использования и в таких случаях.
Как известно, модификация ГК РФ не завершена, поскольку так и не принят блок поправок о вещных правах, в т.ч. систематизированные правила о сервитутах в гл. 20.2 проекта ГК РФ. В целом же предусмотрено сохранение сервитута как обременения земельного участка (здания, сооружения) сервитуара правом ограниченного пользования управомоченного лица (сервитуария) для осуществления принадлежащего ему права собственности. Из общей конструкции сервитута следует, что право собственности сервитуара не разрушается, не аннулируется, оно лишь оказывается отчасти сдержано установлением сервитута, т.е. именно ограничивается. Как видим, такое ограничение не имеет всеобщего характера, поскольку зависит от факта установления сервитута, касается отдельных, специальных ситуаций.
Представляется также необходимым в главе об ограничениях прав на землю сформулировать ряд универсальных положений, сегодня слабо представленных в ЗК РФ.
При этом нет необходимости повторять уже установленные правила, касающиеся порядка и условий ограничения прав, в т.ч. положения ст. 55 Конституции Российской Федерации <22> о том, что основные права и свободы могут быть ограничены лишь федеральным законом, и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.
--------------------------------
<22> См.: Конституция Российской Федерации: принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. // Российская газета. N 237. 1993. 25 декабря.

В условиях повышения роли договора и формирующегося в России полноценного рынка земельных участков, более интересным (в юридическом плане) видится механизм установления ограничений при заключении и исполнении договоров в отношении земельных участков. При этом было бы весьма полезно ряд положений сформулировать непосредственно на базе именно земельного законодательства, в частности дать ориентиры относительно того, могут ли и как именно ограничиваться права на землю условиями заключенного соглашения.
В отечественном правоведении эта проблема концептуально не разрешена; в цивилистической литературе преобладает отрицательное отношение к самой возможности такого ограничения <23>, но существует немало ситуаций, когда заметно, что согласованная позиция сторон "преодолевает" нормативные положения. Например, соседи могут договориться о том, что в определенном месте земельного участка строения не будут возводиться: является ли такое ограничение легитимным и действует ли здесь правило о том, что всякие обременения должны быть зарегистрированы? Попытки найти конструктивный баланс между нормами права и условиями договора предпринимались, в частности, в положениях Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации "О свободе договора и ее пределах" <24>, но они должны быть продолжены.
--------------------------------
<23> Но используется несовпадающая аргументация. Так, Н.И. Клейн отмечает прежде всего публично-правовое значение императивных норм законодательства, а, например, К.И. Скловский полагает, что здесь сказываются конструктивные особенности права собственности. См.: Клейн Н.И. Принцип свободы договора и основания его ограничения в предпринимательской деятельности // Журнал российского права. 2008. N 1; Скловский К.И. О возможности ограничения права собственности договором // Хозяйство и право. 1999. N 5. С. 108 - 113.
<24> См.: Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14 марта 2014 г. N 16 "О свободе договора и ее пределах" // ВВАС РФ. 2014. N 5.

Литература

1. Болвачева Н.Е. Ограничения как средство гражданско-правового регулирования // Актуальные проблемы гражданского права. Вып. 7. М.: Норма, 2003. С. 1 - 27.
2. Волков А.В. Злоупотребления гражданскими правами: проблемы теории и практики. М.: Волтерс Клувер, 2009.
3. Камышанский В.П. Право собственности: пределы и ограничения. М.: Дело, 2000. С. 124 [и далее].
4. Клейн Н.И. Принцип свободы договора и основания его ограничения в предпринимательской деятельности // Журнал российского права. 2008. N 1.
5. Коноплева Т.Д. О договоре купли-продажи земельных участков из состава земель сельхозназначения // Аграрное и земельное право. 2013. N 11. С. 38 - 41.
6. Крашенинников П.В. Право собственности и иные вещные права на жилые помещения. М.: Статут, 2001. С. 16 - 18.
7. Липски С.А. О новых правилах предоставления земельных участков // Журнал российского права. 2015. N 11.
8. Малько А.В. Теория права в схемах, определениях и комментариях. М.: Проспект, 2010. С. 164.
9. Микрюков В.А. Ограничения и обременения гражданских прав. М.: Статут, 2007. С. 39 [и др.].
10. Скловский К.И. О возможности ограничения права собственности договором // Хозяйство и право. 1999. N 5. С. 108 - 113.
11. Теория права / Под общ. ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. Саратов: Саратовская государственная академия права, 2005. С. 533 [и далее].
12. Чмыхало Е.Ю. Совершенствование процедур предоставления земельных участков как одно из направлений государственной политики по управлению земельным фондом // Аграрное и земельное право. 2014. N 10. С. 51 - 56.
13. Чмыхало Е.Ю. Стимулы и ограничения в земельном праве // Аграрное и земельное право. 2014. N 2. С. 32 - 36.

Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Земельное право, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.

ИА ГАРАНТ