Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Уголовное право. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
ПРИСВОЕНИЕ ПОТЕРЯННЫХ И ЗАБЫТЫХ ВЕЩЕЙ
В. ХИЛЮТА
В практической деятельности прокуроров, следователей, судей нередко возникают вопросы разграничения отношений, регулируемых уголовным, административным или гражданским законодательством. Порой это сделать не так просто, особенно если речь заходит об имуществе, имеющем различный статус. В этой связи нельзя не обратить внимание на то, что уже долгое время одним из актуальных вопросов в судебно-следственной практике остается проблема отграничения хищений от присвоения найденного имущества. Главным образом, она возникает в ситуациях, требующих решения вопроса о принадлежности имущества в случае, когда собственник не отказался от своего титула, но при этом сам утратил господство над вещью и никому не вверил ее.
В свое время в теории уголовного права был разработан применяемый и ныне подход, в соответствии с которым основное отличие рассматриваемых преступлений состоит в том, что при хищении виновный своими активными действиями изымает похищенное имущество из фондов собственника, обращая его в свое незаконное владение, пользование или распоряжение. При присвоении найденного имущества лицо извлекает незаконную наживу (выгоду) за счет имущества, которое в момент его присвоения не находится в чьем-либо владении, а уже вышло из него независимо от воли и действий виновного <1>.
--------------------------------
<1> См.: Владимиров В.А., Ляпунов Ю.И. Социалистическая собственность под охраной закона. М., 1979. С. 90; Шульга А.В. Объект и предмет преступлений против собственности в условиях рыночных отношений и информационного общества. М., 2007. С. 63.
При присвоении найденного имущества, как отмечалось в советском уголовном праве, материальные ценности или еще не поступили в фонды или фактическое владение лица (юридического или физического), или это лицо по своей вине утратило фактическое владение имуществом: оно вышло из фондов и находится в безнадзорном состоянии <2>. Таким образом, найденным признавалось такое имущество, которое окончательно вышло из владения физического или юридического лица в силу различных причин, но без участия виновного, т.е. без совершения им действий, которые могут быть признаны завладением (изъятием) имущества. Если же умысел на завладение чужим имуществом возникал до выхода этого имущества из владения гражданина или организации и виновный для реализации своих намерений совершал определенные действия, то его действия рассматривались как хищение <3>.
--------------------------------
<2> См.: Кригер Г.А. Квалификация хищений социалистического имущества. М., 1974. С. 45 - 46; Пинаев А.А. Уголовно-правовая борьба с хищениями. Харьков, 1975. С. 51 - 52.
<3> Тишкевич И.С., Тишкевич С.И. Квалификация хищений имущества. Мн., 1996. С. 26.
Так, Е. и Т. следовали на автомашине "Москвич" за грузовой машиной, в кузове которой находились тюки, причем один из них, как заметили Е. и Т., был недостаточно прочно укреплен и постепенно съезжал к борту кузова. Виновные решили ехать за грузовиком, чтобы дождаться падения тюка и завладеть им, что они и сделали, когда на повороте тюк вывалился из кузова. В тюке находилось 500 шкурок норки. На обшивке тюка была маркировка и другие реквизиты, свидетельствующие о его принадлежности государственной организации. Тем не менее Е. и Т. присвоили это имущество. Судом их действия были расценены как хищение, а не присвоение найденного имущества <4>. При анализе данного случая очень важно обратить внимание и на то обстоятельство, что виновные достоверно знали, кому именно принадлежит это утерянное имущество.
--------------------------------
<4> См.: Кригер Г. Квалификация хищений социалистического имущества // Социалистическая законность. 1982. N 7. С. 34.
Тем не менее сегодня при анализе юридического признака предмета хищения определенные сложности вызывает вопрос уголовно-правовой оценки присвоения потерянных и забытых вещей, иначе говоря, всегда ли такое имущество необходимо признавать предметом хищения.
Итак, потерянной вещью является такое имущество, которое утрачено собственником помимо его воли (по вине или в силу случайных обстоятельств), и для него неизвестно, где оно находится. По утверждению А.Г. Безверхова, потеря (утрата) вещи не является прекращением права собственности, но рассматривается как прекращение владения. В этой связи, по его мнению, присвоение потерянной вещи не должно признаваться хищением или иным имущественным преступлением <5>. Однако здесь представляется необходимым внести некоторые пояснения, суть которых более понятна на примере следующей ситуации.
--------------------------------
<5> Безверхов А.Г. Имущественные преступления. Самара, 2002. С. 214 - 215.
И. случайно увидел, что у шедшего рядом гражданина из кармана куртки выпал кошелек. Однако И. не посчитал должным сообщить этому гражданину об его утере и присвоил кошелек. При рассмотрении данного дела в суде встал вопрос о квалификации содеянного, т.е. совершил ли И. хищение имущества или административный проступок.
Рассматривать данный пример можно с различных позиций, и все зависит от того, какой главный признак ляжет в основу разрешения данного казуса. Например, дореволюционная судебно-следственная практика исходила из того, что присвоение предметов, оброненных владельцем вне своего жилища и тотчас поднятых виновным, который видел сам факт потери, должно составлять кражу <6>. Скорее всего, такой вывод мог быть обоснован лишь тем, что виновный достоверно знал, кому именно принадлежит данное имущество.
--------------------------------
<6> В то же время в уголовно-правовой литературе того периода такая правоприменительная практика некоторыми учеными осуждалась. См.: Фойницкий И.Я. Посягательства личные и имущественные. СПб., 1907. § 88.
С другой стороны, если признавать это деяние хищением, то можно обнаружить, что не все содеянное содержит в себе его признаки: а) в обозначенном примере отсутствует как таковой признак завладения чужим имуществом, т.е. самого изъятия вещи не происходит; б) утраченное владельцем имущество вышло из его владения без всякого участия виновного, помимо его воли, т.е. без целенаправленных (активных) действий лица, присвоившего чужое имущество; в) у виновного лица умысел на присвоение утраченного имущества возникает в момент, когда оно вышло из владения собственника, а в случае хищения умысел на завладение имуществом у виновного возникает до его выхода из владения собственника.
Учитывая вышеизложенное, можно было бы прийти к выводу, что в анализируемом примере хищение как таковое отсутствует. Однако данный вопрос необходимо рассмотреть в контексте "забытых вещей", памятуя о том, что в соответствии с гражданским законодательством потеря (утрата) вещи не является прекращением права собственности.
В настоящее время в правовой литературе подчеркивается, что потерянные вещи следует отличать от забытых. Подобные вещи находятся в месте, известном собственнику (владельцу), и он имеет возможность за ними вернуться или иным способом их возвратить. На этом основании забытые вещи могут признаваться предметом хищения, если виновный осознавал, что собственник вернется за этой вещью (об этом могут свидетельствовать такие обстоятельства, как место, где вещь забыта, состояние вещи, истечение времени с момента оставление вещи и др.) <7>. Таким образом, завладение вещью, забытой собственником в известном ему месте (в гостинице, каюте парохода, купе вагона, здании учреждения и т.д.), служит основанием для квалификации содеянного как хищения лишь по тому основанию, что виновный осознавал возможность возвращения собственника за своей вещью.
--------------------------------
<7> См.: Шульга А.В. Объект и предмет преступлений против собственности в условиях рыночных отношений и информационного общества. М., 2007. С. 66; Безверхов А.Г. Указ. соч. С. 215.
Судебно-следственной практике известен случай, когда после дискотеки в ночном клубе собственник оставил свой сотовый телефон на столике и вышел. Вернувшись, он обнаружил, что телефон пропал. При этом никто из окружающих не видел, кто взял его телефон. На звонки по абонентскому номеру никто не отвечал. В ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий было установлено лицо, взявшее этот телефон, которое впоследствии пояснило, что нашло телефон на столике и, решив, что собственник ушел, забыв его, забрало телефон, ссылаясь на то, что эта вещь является бесхозяйной. Однако уголовное дело было возбуждено по статье о краже чужого имущества.
Прокурорско-следственная практика в данном случае исходит из того, что здесь имеет место хищение имущества. Однако следует признать, что зачастую бывает крайне трудно определить, является ли вещь забытой или потерянной, потому как не всегда с достоверностью можно четко установить, знал ли владелец вещи, где он ее забыл. Тот же владелец может с определенной степенью достоверности предполагать, что кошелек он уронил, проходя через мост (а не в магазине, гостинице и т.п.), когда доставал из кармана пачку сигарет. В этих случаях лица, присвоившие чужое имущество, нередко ссылаются на то, что нашли определенную вещь в "бесхозном состоянии" и не знали, вернется ли за ней собственник или нет <8>. Это, безусловно, вызывает трудности в доказывании направленности умысла виновного именно на хищение чужого имущества <9>. Тем не менее судебно-следственная практика признает хищением случаи присвоения машинистом электропоезда дамской сумочки и находящихся в ней вещей, забытых потерпевшей в вагоне; завладения владельцем торговой точки имуществом, забытым покупателем в его магазине; присвоения домработницей кошелька, поднятого в квартире, где она работает, и т.д.
--------------------------------
<8> В данном случае уместно также будет заметить, что, по Уголовному уложению 1903 г., забытая вещь приравнивалась к вещи потерянной.
<9> См.: Васильев Д., Васильев С. Находка или кража? // Законность. 2007. N 9. С. 32 - 34.
Вместе с тем если ситуацию с телефоном видоизменить и местом потери окажется парк, где, например, проходили праздничные гулянья, то куда идти собственнику утерянной вещи (даже если он конкретно знает, что утерял ее в парке) и где искать телефон? Выходит, что место утраты телефона - главный признак. Однако действительно ли этот признак является определяющим?
С другой стороны, какой бы ни была надежда на то, что собственник утерянного имущества найдется, наряду с ней всегда присутствует и неуверенность в том, что это произойдет, в связи с чем психологическая окраска поведения лица, присвоившего бесхозяйное имущество, все же иная, нежели у лица, присвоившего имущество, хозяин которого известен (даже если собственник имущества его потерял) <10>.
--------------------------------
<10> Бойцов А.И. Преступления против собственности. СПб., 2002. С. 246.
Наряду с этим если сравнивать приведенные примеры и ситуации, то вполне можно сказать, что предложенные выше критерии отграничения хищений от присвоения потерянных вещей можно отнести и к забытым вещам. При этом отсутствует как таковой признак завладения имуществом, виновный не участвует в выходе вещи из владения собственника, умысел на присвоение вещи возникает после ее выхода из обладания законного владельца. В чем же основное отличие? Знал ли собственник вещи, где он ее забыл (потерял) и в каком месте? Однако об этих обстоятельствах лицо, присваивающее чужое имущество, вполне может и не знать. Не факт, что если лицо утратило имущество на вокзале, то его следует признавать забытым. Скорее всего, речь должна идти об осознании лицом, присваивавшим имущество, принадлежности вещи конкретному лицу и возможности ее возврата собственнику (виновное лицо будет повинно в хищении, если оно достоверно знает, кому принадлежит это имущество и что собственник вещи может вернуться за ней) <11>.
--------------------------------
<11> Например, если сапожник, предполагая, что не сможет найти владельца незабранной обуви, присваивает ее, он не может быть признан виновным в хищении чужого имущества.
Представляется, что в этом случае небезынтересным будет обратиться к зарубежному опыту регулирования данной проблемы. Так, в уголовном праве США особо выделяются случаи взятия имущества утерянного или забытого. Считается, что такое имущество находится в "конструктивном владении" его собственника до тех пор, пока действительное владение им остается вакантным. Следовательно, лицо, которое находит утерянное или забытое имущество и берет его себе, может быть признано нарушающим право владения его собственника. Такое лицо будет признано виновным в краже при наличии двух условий: 1) если оно имеет намерение взять себе указанное имущество в то время, когда оно его находит (если же такое намерение возникает позже, лицо может и не быть признано виновным в краже); 2) если лицо в то время, когда оно находит имущество, знает его собственника или имеет разумное основание полагать, где он находится (причем необходимо, чтобы были предприняты разумные усилия для установления личности собственника) <12>.
--------------------------------
<12> См.: Козочкин И.Д. Уголовное право США: успехи и проблемы реформирования. СПб., 2007. С. 380.
Например, по делу Брукса, в котором рассматривался вопрос об ответственности обвиняемого за присвоение найденного им на улице имущества, суд постановил: "Право на найденное имущество и конструктивное владение им сохраняется за его собственником; если лицо, нашедшее его, завладевает им для его собственного пользования, а не в интересах собственника, оно виновно в нарушении права владения". И далее суд указал, что деяние является кражей, если лицо, нашедшее имущество и взявшее его себе в то время, когда оно его нашло, имело разумное основание полагать, исходя из характера имущества и обстоятельств, при которых оно было найдено, что его собственник объявится или будет установлен, при условии, что имущество не спрятано и такое лицо обращается с ним (ведет себя) честно. В другом, более новом прецеденте сформулировано следующее правило: если лицо, нашедшее имущество, не знает собственника или как его установить (найти), оно не обязано искать его путем публикации объявлений или наведения справок <13>.
--------------------------------
<13> Уголовное право зарубежных государств. Особенная часть: Учеб. пособие / Под ред. И.Д. Козочкина. М., 2004. С. 139.
В уголовном праве Великобритании вопрос о присвоении найденных вещей тесно связан с признаком нечестности. Так, кража будет отсутствовать (поскольку нет признака нечестности), если лицо, присваивая собственность, предполагает, что хозяин товаров или денег, найденных им, не может быть найден разумным путем. В этой ситуации важно правильно оценивать очень ограниченную природу защиты честного лица, нашедшего вещь. Во-первых, доктрина английского права исходит из того, что несмотря на то, что лицо, нашедшее товары или закопанные в чьей-то земле вещи, может вполне разумно предполагать то, что их владелец не может быть найден разумными путями, эти товары будут признаны принадлежащими владельцу земли, на которой они были найдены, поскольку у владельца земли будет право владения этими товарами. Поэтому присвоение, производящееся лицом, сознающим право владельца, будет считаться кражей. Во-вторых, если, владея товарами, лицо, нашедшее их, узнает о существовании владельца этих вещей, оно может быть признано виновным в краже, если впоследствии присваивает их или продает их с намерением навсегда лишить владеющее лицо данных товаров <14>.
--------------------------------
<14> См.: www.lia.net.ru/info/jurisprudence/php?n=79.
Таким образом, система общего права во главу угла ставит признак четкого осознания виновным принадлежности присваиваемого имущества. Поэтому состав кражи (хищения) будет отсутствовать, когда лицо присваивает имущество, предполагая, что лицо, которому это имущество принадлежит, не может быть найдено разумным образом.
В правоприменительной практике Франции не могут быть похищены вещи, которые не принадлежат никому (res nullius). К этой категории относятся брошенные вещи, т.е. те, в отношении которых собственник отказался от своего права. Потерянные вещи к этой категории не относятся и остаются чужими, поэтому присвоение находки квалифицируется как похищение. Тем не менее в практике возникает проблема в связи со сложностью различения брошенных и потерянных вещей, так как злостный умысел предполагает осознание виновным того обстоятельства, что вещь потеряна, а не брошена <15>. При имеющейся коллизии проблема разрешается следующим образом. Например, в отношении ценных вещей предполагается, что они потеряны, а не брошены.
--------------------------------
<15> И.А. Клепицкий называет такую вещь оставленной, что представляется не совсем точным. См.: Клепицкий И.А. Имущественные преступления (сравнительно-правовой аспект) // Законодательство. 2000. N 2. С. 73 - 74.
Исходя из вышеизложенного, можно сформулировать ряд выводов: 1) предметом хищения не может являться найденное, брошенное, случайно оказавшееся у лица имущество; 2) присвоение оставленных вещей должно образовывать хищение чужого имущества. Хищение потерянных, забытых вещей будет иметь место (помимо, конечно же, всех признаков самого хищения) при наличии двух альтернативных условий: а) присваиваемое имущество должно находиться во владении собственника, и этот собственник (владелец) точно знает, где находится его забытое, потерянное имущество; б) виновное лицо при присвоении вещи достоверно знает, кому принадлежит присваиваемое имущество (или имеет разумное основание полагать, где находится владелец вещи и что он может за ней вернуться).
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Уголовное право, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.