Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Уголовное право. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
ФОРМА ВИНЫ И МОТИВЫ НАРУШЕНИЙ ПРАВИЛ БЕЗОПАСНОСТИ ДВИЖЕНИЯ И ЭКСПЛУАТАЦИИ ТРАНСПОРТА (СТ. 263 УК РФ)
Д.В. ТОКМАНЦЕВ
В теории уголовного права прослеживаются несколько подходов к определению формы вины нарушения правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, воздушного, морского и внутреннего водного транспорта и метрополитена (далее - транспорта). Одни авторы относят общественно опасное деяние, предусмотренное ст. 263 УК РФ, к числу неосторожных преступлений, другие полагают, что оно является умышленным преступлением <1>. Также высказана точка зрения о том, что конкретная форма вины в данном преступлении должна определяться судом, и в зависимости от обстоятельств конкретного дела при умышленном нарушении правил, но неосторожном отношении к последствиям преступление по решению суда может признаваться умышленным <2>.
--------------------------------
<1> См.: Балашов С.К., Иванов В.Д. Умышленная и неосторожная формы вины при нарушении правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного транспорта // Науч. труды ученых-юристов Северо-Кавказского региона. Краснодар, 2005. Вып. 9. С. 113 - 122.
<2> См.: Нерсесян В.А. Ответственность за неосторожные преступления: состояние и пути совершенствования // Государство и право. 2002. N 3. С. 37 - 38.
Впрочем, в судебной практике встречаются разночтения в определении формы вины в рассматриваемом преступлении. Об этом свидетельствуют примеры, когда нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспорта, повлекшее по неосторожности причинение вреда здоровью или смерть человека, признается умышленным преступлением.
Гусь-Хрустальный городской суд Владимирской области, признавая машиниста тепловоза Г. виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 263 УК РФ, выразившегося в том, что он, управляя тепловозом в условиях ограниченной видимости, не подавал оповестительные сигналы и не следил за незанятостью пути, в результате чего допустил наезд тепловоза на гражданина С., указал в приговоре, что Г. совершил умышленное преступление <3>.
--------------------------------
<3> См.: уголовное дело N 1-285/2005. Архив Гусь-Хрустального городского суда Владимирской области за 2005 г.
Столь неоднозначное определение формы вины в рассматриваемом преступлении обусловлено тем, что законодатель определил содержание субъективной стороны рассматриваемого преступления через психическое отношение лица только к общественно опасным последствиям, наступившим в результате допущенного им нарушения правил безопасности функционирования транспорта, оставив без внимания психическое отношение такого лица к совершенному им действию (бездействию), т.е. собственно к указанному нарушению <4>.
--------------------------------
<4> См.: Корчева З.Г. Некоторые вопросы квалификации преступлений на железнодорожном, водном и воздушном транспорте // Научная конференция по работам, выполненным в 1964 году (сентябрь 1965 г.): тезисы докл. Хабаровск, 1965. С. 133.
В связи с этим в научной литературе обосновывается необходимость установления психического отношения лица не только к наступившим последствиям, но и к самому нарушению правил безопасности функционирования транспорта <5>, так как именно оно (психическое отношение к действию (бездействию) - допущенному нарушению) порождает цепь причинно-следственной зависимости <6>.
--------------------------------
<5> См.: Белокобыльский Н.Н. Уголовная ответственность за нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного транспорта: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1981. С. 11.
<6> См.: Ляпунов Ю. Ответственность за нарушение действующих на транспорте правил // Советская юстиция. 1971. N 14. С. 14 - 15.
Такой подход к определению вины в рассматриваемом преступлении поддерживается не всеми учеными <7>. Вместе с тем он заслуживает внимания, так как вытекает из принципа вины (субъективного вменения), который предполагает, как пишет В.В. Лунеев, необходимость "установления внутреннего отношения субъекта и к действиям (бездействию), и к последствиям" <8>.
--------------------------------
<7> См.: Чучаев А.И. Нарушение правил безопасности движения или эксплуатации водного транспорта (уголовно-правовое и криминологическое исследование): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1982. С. 13.
<8> Лунеев В.В. Субъективное вменение. М., 2000. С. 5.
Психическое отношение виновного к нарушению правил безопасности движения и эксплуатации транспорта в литературе характеризуется через различные парные категории: "умысел - неосторожность" <9>; "осознанное - неосознанное" <10>.
--------------------------------
<9> См., например: Кременов И.Н. Уголовная ответственность за транспортные преступления: Учеб. пособие. Ташкент, 1990. С. 13.
<10> См., например: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. М., 2001. С. 150.
Не вдаваясь в полемику по этому вопросу, согласимся с В.Е. Эминовым в том, что "слова "осознанно", "сознательно" менее точно выражают психическое отношение к содеянному, чем указание на умышленный характер нарушения. В этих словах не находит отражения волевой элемент психического отношения к нарушению правил" <11>. Поэтому для характеристики психического отношения виновного к самому нарушению правил безопасности функционирования транспорта предлагаем использовать термины "умысел" и "неосторожность", что также будет соответствовать сложившейся правоприменительной практике.
--------------------------------
<11> Эминов В.Е. Борьба с авиационными происшествиями (вопросы уголовной ответственности и предупреждения преступных нарушений правил безопасности полетов и эксплуатации воздушного транспорта). М., 1980. С. 59.
Анализ архивных уголовных дел о преступных нарушениях правил безопасности движения и эксплуатации транспорта позволяет сделать вывод о том, что неосторожные последствия, указанные в диспозиции ст. 263 УК РФ, зачастую являются следствием умышленного нарушения названных правил (67% всех допущенных нарушений), и на это суды прямо обращают внимание в обвинительных приговорах.
Ленский районный суд Республики Саха (Якутия), рассмотрев материалы уголовного дела в отношении Ф., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 263 УК РФ, пришел к выводу о том, что причинение тяжкого вреда здоровью Ч., следовавшему в вертолете в качестве пассажира, стало результатом умышленных противоправных действий командира воздушного судна Ф. Осуществляя полет на высоте ниже безопасной, Ф. в процессе разворота допустил раскачку груза, расположенного на внешней подвеске вертолета. Для уменьшения раскачки груза, действуя умышленно, предвидя возможность наступления общественно опасных последствий, Ф. стал хаотично изменять параметры полета, что привело к еще большему снижению воздушного судна, попаданию вертолета в режим "вихревого кольца" и столкновению его с кронами деревьев <12>.
--------------------------------
<12> См.: уголовное дело в отношении Ф. Архив Ленского районного суда Республики Саха (Якутия) за 2010 г.
Нарушения правил безопасности движения и эксплуатации транспорта допускаются и по неосторожности (23% рассматриваемых нарушений), что также не исключает состава рассматриваемого преступления, а лишь свидетельствует о меньшей степени общественной опасности деяния, его меньшей причиняющей способности по сравнению с таким же умышленным нарушением <13>.
--------------------------------
<13> См.: Тер-Акопов А.А. Преступление и проблемы нефизической причинности в уголовном праве. М., 2003. С. 367.
Неосторожность в отношении допущенного нарушения, как правило, обусловлена незнанием соответствующих правил или их недостаточным знанием, несмотря на то что в силу занимаемой должности или выполняемой работы лицо обязано было их знать и имело возможность с ними ознакомиться, либо забывчивостью, рассеянностью, растерянностью, невнимательностью, непредусмотрительностью виновного <14>.
--------------------------------
<14> См.: Коробеев А.И. Транспортные преступления. СПб., 2003. С. 102 - 103.
Бортмеханик самолета В., получив от командира самолета во время тренировочного полета приказ зафлюгировать неработающий правый двигатель, проявил невнимательность, зафлюгировав работающий левый двигатель. В результате оба двигателя оказались в неработающем положении и самолет потерпел аварию. Нажимая кнопку, В. не предвидел, что нарушает правила (отключает единственный рабочий двигатель), хотя мог и должен был это предвидеть, если бы проявил больше внимания и надлежащую осмотрительность <15>.
--------------------------------
<15> См.: Эминов В.Е. Указ. соч. С. 58.
Таким образом, умышленное нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспорта имеет место, когда лицо осознает, что своими действиями (бездействием) нарушает указанные правила и желает этого. Если же лицо не осознает, что нарушает соответствующие правила безопасности, но в силу занимаемой должности или выполняемой работы должно было и могло это осознавать, то нарушение правил следует считать неосторожным.
Заметим, что Пленум Верховного Суда СССР в Постановлении от 9 апреля 1965 г. N 2 "О судебной практике по делам, связанным с нарушением правил безопасности движения и эксплуатации автомототранспорта и городского электротранспорта" (в настоящее время отменено) прямо указывал на то, что отношение виновного к нарушению правил безопасности движения и эксплуатации транспортного средства может выражаться как в форме умысла, так и в форме неосторожности, а к наступившим последствиям - только в форме неосторожности <16>.
--------------------------------
<16> См.: Бюллетень Верховного Суда СССР 1965. N 3. С. 11.
В связи с этим считаем, что установление отношения субъекта к нарушению правил безопасности движения и эксплуатации транспорта необходимо. Это дает возможность более полно раскрыть психическое отношение виновного к наступившим последствиям, что имеет первостепенное значение для правильной квалификации преступления, определения его общественной опасности и индивидуализации наказания <17>.
--------------------------------
<17> См.: Копейченко А.П. К вопросу о вине по делам о нарушениях правил безопасности движения и эксплуатации транспорта // Проблемы социалистической законности на современном этапе развития советского государства: тезисы докл. межвуз. науч. конф. (октябрь 1968 г.). Харьков, 1968. С. 209.
Более того, представляется целесообразным выделить самостоятельные нормы, дифференцирующие ответственность за умышленное и неосторожное нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспорта с непосредственным указанием формы вины. Это позволит сместить акцент с предупреждения последствий на предупреждение самих нарушений правил безопасности движения и эксплуатации транспорта <18>. Такое смещение акцентов не без оснований вызывает в науке уголовного права опасение ужесточения уголовной репрессии <19>, но в то же время оно необходимо для дифференциации ответственности и индивидуализации наказания за умышленное и неосторожное нарушение правил безопасности движения или эксплуатации транспорта, так как существующее объединение этих форм вины в одном составе преступления ставит знак равенства между ними исходя из влияния на характер и степень общественной опасности деяния <20> (рассматриваемых нарушений), формирует неоднозначную практику назначения наказаний за данное преступление <21>.
--------------------------------
<18> См.: Дагель П.С. О характере субъективной стороны автотранспортных преступлений (к дискуссии о смешанной форме вины) // Проблемы борьбы с преступностью: Сб. науч. тр. Омск, 1977. С. 35.
<19> См.: Кузнецова Н. О квалификации вины // Советская юстиция. 1980. N 23. С. 25, 26.
<20> См.: Филимонов В.Д. Норма уголовного права. СПб., 2004. С. 169.
<21> См.: Токманцев Д.В. Уголовная ответственность за нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, воздушного, морского и внутреннего водного транспорта и метрополитена: Монография. Красноярск, 2012. С. 169.
В то же время такая концепция вины порождает проблему, связанную с определением формы вины рассматриваемого преступления в целом. Так, по мнению В.А. Нерсесяна, "при неоднородном психическом отношении к действию и его последствиям нельзя говорить, что преступление в целом неосторожно" <22>. Такое преступление нельзя признать и умышленным, пишут Н.А. Бондаренко и В.Т. Дзюба <23>. А.И. Коробеев считает, что это преступление следует считать преступлением со "смешанной (сложной, двойной)" формой вины <24>. П.С. Дагель и Д.П. Котов полагают, что именно такая форма вины транспортных преступлений позволяет отграничивать последние как от невиновных действий, так и от умышленных преступлений против личности, а также разграничивать умышленное и неосторожное нарушения правил безопасности движения, повлекшие общественно опасные последствия <25>.
--------------------------------
<22> Нерсесян В.А. Неосторожная вина: проблемы и решения // Государство и право. 2000. N 4. С. 61.
<23> См.: Бондаренко Н.А., Дзюба В.Т. Квалификация преступлений против общественного порядка и общественной безопасности: Учеб. пособие. Киев, 1990. С. 46.
<24> См.: Коробеев А.И. Транспортные правонарушения: квалификация и ответственность: Практ. пособие. М., 1990. С. 45.
<25> См.: Дагель П., Котов Д. Субъективная сторона преступления и ее установление / Науч. ред. Г.Ф. Горский. Воронеж, 1974. С. 167.
Вряд ли можно согласиться с выделением "смешанной (сложной, двойной)" формы вины, так как при подобном подходе смешиваются умысел и неосторожность, на основе чего фактически вводится новая форма вины. Однако, как заметил А.И. Рарог, "совпадение умысла и неосторожности в одном преступлении не образует никакой третьей формы вины" <26>. Такие преступления, по его мнению, должны признаваться преступлениями с двумя формами вины.
--------------------------------
<26> Рарог А.И. Настольная книга судьи по квалификации преступлений. М., 2006. С. 99.
Вместе с тем В.Г. Старков вполне обоснованно указывает на то, что двух форм вины в рассматриваемом преступлении быть не может <27>. По смыслу ст. 27 УК РФ и существующей конструкции ст. 263 УК РФ умышленное нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспорта при неосторожном отношении к общественно опасным последствиям не может быть признано преступлением с двумя формами вины. Связано это с тем, что и нарушение правил, и последствия являются равноправными признаками объективной стороны основного состава преступления, предусмотренного ст. 263 УК РФ. В преступлениях же с двумя формами вины отмечается различное психическое отношение лица "к разным юридически значимым объективным признакам, один из которых является обязательным признаком основного состава преступления, а второй - квалифицирующим последствием" <28>.
--------------------------------
<27> См.: Старков В.Г. Уголовная ответственность за нарушение правил безопасности полетов и эксплуатации воздушного транспорта: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1975. С. 13.
<28> Рарог А.И. Указ. соч. С. 100.
Следуя общему правилу определения формы вины (форма вины в преступлениях с материальным составом в целом должна определяться формой психического отношения субъекта к последствиям, непосредственно указанным в законе <29>), в случае умышленного нарушения правил безопасности движения или эксплуатации транспорта при неосторожном отношении лица к наступившим общественно опасным последствиям преступление в целом должно признаваться неосторожным. Связано это с тем, что субъективную сторону преступления, предусмотренного ст. 263 УК РФ в существующей конструкции состава, определяет психическое отношение лица исключительно к возможности наступления общественно опасных последствий. Уголовная ответственность за анализируемое преступление может наступать только при наличии указанных в ст. 263 УК РФ последствий. Психическое отношение лица к своему деянию (нарушению правил безопасности движения и эксплуатации транспорта) не меняет форму вины в рассматриваемом преступлении <30>.
--------------------------------
<29> См.: Ляпунов Ю. Ответственность за нарушение действующих на транспорте правил // Советская юстиция. 1971. N 14. С. 14 - 15.
<30> См.: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. С. 150.
Поэтому рассматриваемое преступление (в его существующей конструкции) при любой (умышленной или неосторожной) форме психического отношения лица к допущенному им нарушению правил безопасности функционирования транспорта и легкомысленном или небрежном отношении к наступившим общественно опасным последствиям следует рассматривать как совершенное с неосторожной формой вины.
Исследование формы вины в рассматриваемом преступлении должно сопровождаться анализом мотивов нарушений правил безопасности движения и эксплуатации транспорта <31>, так как они участвуют в психологическом механизме рассматриваемого противоправного поведения <32>, а значит, так или иначе приводят к противоправному результату <33>. Соответственно, их установление дает возможность индивидуализировать наказание.
--------------------------------
<31> См.: Чепцов Н.Р. Проблемы первоначального этапа расследования преступлений против безопасности движения и эксплуатации морского транспорта (на материалах Дальнего Востока): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Владивосток, 2006. С. 10.
<32> См.: Петелин Б. Значение мотива и цели при неосторожном преступлении // Советская юстиция. 1973. N 7. С. 9.
<33> См.: Кудрявцев В.Н. Мотивы преступного поведения // Юридическая психология. 2007. N 4. С. 2 - 7.
При этом конкретизируем, что речь идет о мотиве деяния - самого нарушения правил безопасности движения и эксплуатации транспорта, так как в момент его совершения в мотивации не участвуют общественно опасные последствия (они выступают не как цель действия, а как его побочный, вторичный результат). Иными словами, предусмотренный ст. 263 УК РФ преступный результат допущенного нарушения немотивирован, хотя само нарушение правил мотивировано, т.е. имеет место разрыв связи мотива нарушения правил и его результата, что и составляет специфику рассматриваемого и иных неосторожных преступлений <34>.
--------------------------------
<34> См.: Квашис В.Е. Профилактика неосторожных преступлений: Учеб. пособие. Киев, 1981. С. 42 - 43.
Мотивы нарушений правил безопасности движения и эксплуатации транспорта могут быть классифицированы по степени социальной приемлемости на три группы: положительные, нейтральные и отрицательные <35>.
--------------------------------
<35> См.: Коробеев А.И. Уголовно-правовая охрана безопасности мореплавания в СССР. Владивосток, 1984. С. 45 - 46.
Наиболее распространенными социально приемлемыми мотивами нарушения правил безопасности функционирования транспорта являются желание оказать помощь товарищам, коллективу, стремление быстрее выполнить работу, производственная необходимость; социально нейтральными мотивами - надежда на правильные действия других лиц, собственный опыт, благоприятные погодные условия, надежность техники, желание отдохнуть, упростить свои профессиональные обязанности; социально неприемлемыми мотивами - имущественная выгода, хулиганские побуждения, лихачество, озорство, стремление показать свою удаль, желание завоевать авторитет у товарищей.
Анализ обвинительных приговоров свидетельствует о том, что среди социально нейтральных мотивов преобладает надежда на правильные действия других лиц (38%), социально приемлемых - производственная необходимость (35%) и стремление быстрее закончить работу (35%), социально неприемлемых мотивов - лихачество (31%). При этом для значительного числа (74%) нарушений правил безопасности движения и эксплуатации транспорта характерна полимотивация.
Их побуждающую силу составляет совокупность нескольких мотивов как одной, так и разных отмеченных выше групп. Например, нарушения, связанные с надеждой на правильные действия других лиц, в 48% случаев дополняются социально приемлемыми мотивами, в 39% - иными социально нейтральными мотивами, в 13% - социально неприемлемыми мотивами. Это можно объяснить развитием мотивов от действий, предшествующих определенным нарушениям, до осознания опасности причинения вреда <36>.
--------------------------------
<36> См.: Шеслер А.В. Криминологическая характеристика и профилактика неосторожной преступности. Красноярск, 2002. С. 15.
Таким образом, признавая преступление, предусмотренное ст. 263 УК РФ, неосторожным, полагаем, что исследование его субъективной стороны как в теории уголовного права, так и в следственно-судебной практике должно обязательно включать определение формы психического отношения лица к нарушению правил безопасности движения или эксплуатации транспорта (которая может быть как умышленной, так и неосторожной) и оценку мотивов таких нарушений.
Библиографический список
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Уголовное право, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.