Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Международное право. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ЭВОЛЮЦИИ ЕВРОПЕЙСКОЙ КОНВЕНЦИИ ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
Е.В. СЫЧЕНКО
В качестве вступления приведем фразу английского Лорда-канцлера, произнесенную после прочтения проекта Европейской конвенции: "Любой студент наших юридических институтов должен отстраниться от нее с чувством ужаса!" <1>. Возможно, Лорд-канцлер предвидел будущий широкий подход Суда к толкованию прав, закрепленных в Конвенции, и многочисленные решения против Великобритании, приведшие к изменению национального трудового права <2>.
--------------------------------
<1> Anthony Lester. Fundamental Rights: the United Kingdom isolated? Public Law, Spring 1984. P. 46 - 72. Cited from Henry G. Schermers, Protocol 11 to the European Convention on Human Rights. URL: http://europainstitut.de/fileadmin/schriften/317.pdf (accessed 20.10.2014).
<2> В качестве примера решений, приведших в изменению трудового права Великобритании приведем: ECtHR, LUSTIG-PREAN AND BECKETT v. THE UNITED KINGDOM (31417/96; 32377/96) 27 September 1999, ECtHR, Young, James and Webster v. the United Kingdom (7601/767806/77) 13/08/1981.
Эволюционный подход к толкованию обосновывается, как правило, признанием "живого" характера Европейской конвенции и является предметом горячих дискуссий и основанием обвинения Суда в превышении полномочий <3>.
--------------------------------
<3> См., например, речь премьер-министра Великобритании (URL: http://www.theguardian.com/law/2012/jan/25/cameron-speech-european-court-human-rights-full) или статью Председателя Конституционного Суда РФ: Зорькин В. Предел уступчивости // Российская газета. 2010. 29 октября. URL: http://www.rg.ru/2010/10/29/zorkin.html (дата обращения: 07.10.2013).
В настоящей работе мы рассмотрим понятие "живого характера" Европейской конвенции, проследим его историю и рассмотрим результаты его применения в области защиты трудовых прав и прав в области социального обеспечения. Эволюция судебного подхода идет по пути постоянного расширения сферы действия Конвенции, в нее включаются права, которые ранее уже были предметом рассмотрения, но на заре Европейского суда не были признаны судом (пересмотр правовых позиций), а также новые права, которые не могли быть выведены из Конвенции ранее даже самыми смелыми и прозорливыми исследователями (создание новых правовых позиций).
1. История эволюционного подхода к толкованию ЕКПЧ
Общеизвестно, что идея Конвенции родилась как европейский ответ ужасам войны и тоталитаризма, в условиях сложного и долгого нахождения консенсуса при разработке Пактов о правах человека в рамках Организации Объединенных Наций. Президент Европейского суда Л. Вильдхабер писал: "Конвенция была инновационным ответом, может быть, даже революционным, геноциду, зверствам и чудовищным событиям Второй мировой войны" <4>.
--------------------------------
<4> L. Wildhaber. De L'evolution Des Idees Sur Les Missions De La Cour Europeenne Des Droits De L'homme in La Promotion de la Justice, Des Droits de L'homme Et Du R glement Des Conflits Par Le Droit International edited by Marcelo Gustavo Kohen. Martinus Nijhoff Publishers, 2007. P. 644.
Несмотря на общепризнанную направленность Конвенции на защиту гражданских и политических прав, были мнения о том, что предпочтительным вариантом было бы создание полного кодекса всех свобод и фундаментальных прав, включая "так называемые социальные права" <5>. Но это предложение не получило и не могло получить поддержку в 1949 г.
--------------------------------
<5> Данные слова принадлежат одному из создателей Конвенции Пьер Анри Тейтгену. Цит. по: Ed Bates. The Evolution of the European Convention on Human Rights: From Its Inception to the Creation of a Permanent Court of Human Rights. Oxford University Press, 2010. P. 59.
Согласно материалам Предварительных работ над Конвенций и заседаний Совета Министров в 1949 г. особые споры возникли при решении вопроса об определении понятий прав, закрепляемых в Конвенции <6>. Многие страны предлагали включить в текст такие определения, но в итоге была принята версия, в которой они не были зафиксированы. Именно этот подход позволил Суду превратить Конвенцию в "живой механизм". Полагаем, что возможность широкого толкования была оставлена Суду, поскольку Государства были не склонны воспринимать Конвенцию как документ, который мог бы значительно повлиять на национальное законодательство <7>.
--------------------------------
<6> Papers of the First Session of the Committee of Ministers. 1949. Strasbourg. URL: http://www.coe.int/t/dgal/dit/ilcd/archives/selection/cm/1949Aug.pdf (accessed 01.11.2014).
<7> Ed Bates. The Evolution of the European Convention on Human Rights: From Its Inception to the Creation of a Permanent Court of Human Rights. Oxford University Press, 2010. P. 114.
Такое отношение было вызвано тем, что закрепленные права полностью были гарантированы на национальном уровне <8>, а также тем, что первоначально нормы о праве на индивидуальную жалобу и о принятии юрисдикции Европейского суда имели опционный характер и были приняты немногими странами.
--------------------------------
<8> См., например, мнение французского представителя М. Шумана: Papers of the First Session of the Committee of Ministers. 1949. Strasbourg. P. 34.
Первое упоминание о "живом характере" Европейской конвенции можно обнаружить в решении по громкому делу Tyrer против Великобритании <9>, рассмотренном в 1978 г. В деле Airey v. Ireland Европейский суд впервые рассмотрел возможность защиты социальных прав на основании Европейской конвенции. Судьи пришли к выводу о том, что Конвенция должна толковаться в свете современных условий и быть предназначена для защиты человека реальным и практическим образом. Было установлено, что, хотя Конвенция закрепляет, по существу, гражданские и политические права, многие из них имеют последствия социального и экономического характера. Поскольку нет "водонепроницаемой границы" между социальными и экономическими правами и правами, прямо предусмотренными в Конвенции, Суд посчитал возможным распространить охранную зону Конвенции на социально-экономическую сферу <10>.
--------------------------------
<9> ECtHR, TYRER v. THE UNITED KINGDOM (5856/72) 25/04/1978, пар. 31.
<10> ECtHR, AIREY v. IRELAND (6289/73) 09/10/1979, пар. 26.
Интересно отметить, что в ранних решениях с использованием эволюционного подхода к толкованию среди судей не было единодушия. Некоторые судьи категорически отрицали возможность широкого толкования Конвенции. В частности, судья от Великобритании заявлял, что Государства не могут быть ответственны за невыполнение обязательства, которые не сформулированы четко для того, чтобы сторона полностью представляла, какие права и обязанности из него вытекают <11>. В деле MARCKX против Бельгии один из судей отметил, что Суд не обладает юрисдикцией переработки Конвенции, но может лишь применять ее и лишь Высокие Договаривающиеся Стороны могут изменять содержимое взятых обязательств <12>.
--------------------------------
<11> См.: ECtHR, GOLDER v. THE UNITED KINGDOM (4451/70) 21/02/1975. Separate opinion of Judge Fitzmaurice, para 30.
<12> См.: Особое мнение судьи Пинейро Фариньи к решению по делу ECtHR, MARCKX v. BELGIUM (6833/74) 13/06/1979, пар. 4.
Тем не менее со временем "живой" подход к Конвенции восторжествовал. И сегодня является общепризнанным, что толкование Конвенции - это динамичный процесс, который происходит "с учетом меняющихся ценностей в европейских обществах и новых проблем в области защиты прав человека, вызванных достижениями в области науки и техники, которые не могли быть воображаемы еще в 1950 г." <13>. Во многом благодаря динамичному подходу к определению прав, защищаемых Конвенцией, трудовые права и права в области социального обеспечения попали в поле зрения Европейского суда, а Европейская конвенция с учетом роста авторитета и объема охватываемых прав приобрела "подлинно конституционный характер для всего Европейского континента" <14>.
--------------------------------
<13> Pellonpaa, Matti. "Continuity And Change In The Case-Law Of The European Court Of Human Rights" in La Promotion de la Justice, Des Droits de L'homme Et Du Rglement Des Conflits Par Le Droit International edited by Marcelo Gustavo Kohen. Martinus Nijhoff Publishers, 2007. P. 409.
<14> Mahoney, Paul. "The European Convention On Royal Rights: Royalty, Aristocracy And The European Convention On Human Rights" in La Promotion de la Justice, Des Droits de L'homme Et Du R glement Des Conflits Par Le Droit International edited by Marcelo Gustavo Kohen. Martinus Nijhoff Publishers, 2007. P. 341.
2. Пересмотр правовых позиций
Рассмотрим наиболее яркие примеры пересмотра правовых позиций Европейского суда при использовании эволюционного подхода к толкованию Конвенции или ее "живого" характера.
2.1. Demir and Baikara против Турции.
Подход Европейского суда к праву на ведение коллективных переговоров претерпел наибольшие изменения за последние 30 лет. В деле Swedish Engine Drivers' Union v. Sweden <15> профсоюз обжаловал отказ Национального управления по коллективным переговорам заключить с ним коллективный договор. Суд установил, что политика ограничения количества организаций, с которыми заключается коллективный договор, не нарушает право на свободу объединения, гарантированную ст. 11 Конвенции, и подобное решение не выступает за пределы усмотрения государства. Суд отметил, что ст. 11 не закрепляет право на ведение коллективных переговоров.
--------------------------------
<15> Swedish Engine Drivers' Union v Sweden (1976) 1 EHRR 617.
В деле Wilson, National Union of Journalists and Others v. The UK <16>, рассмотренном спустя 16 лет, Суд вновь очень узко истолковал ст. 11, посчитав, что право на ведение коллективных переговоров не является необходимым для эффективной реализации свободы профсоюза, это один из возможных способов защиты интересов работников. В связи с этим Суд пришел к выводу о том, что отсутствие в Британском законодательстве нормы, обязывающей работодателей заключать коллективные договоры, не противоречит нормам ст. 11 Европейской конвенции.
--------------------------------
<16> ECtHR, WILSON, NATIONAL UNION OF JOURNALISTS AND OTHERS v. THE UNITED KINGDOM (30668/96 30671/96 30678/96) 02/07/2002).
Учитывая устойчивость вышеуказанной позиции Суда в отношении коллективных переговоров, выводы, изложенные в решении по делу Demir and Baykara v. Turkey, по праву считаются революционными. Заявителями выступили председатель профсоюза "Тюм Бел Сен" и один из его членов. В 1993 г. профсоюз заключил коллективный договор с муниципальным советом, который регулировал все аспекты условий труда служащих совета, включая заработную плату, пособия и социальное обеспечение. Полагая, что совет не исполнил некоторые договорные обязательства, особенно финансовые, профсоюз возбудил против него разбирательство в турецких судах по гражданским делам. Его требования были удовлетворены в суде первой инстанции, который установил, что, хотя в законодательстве отсутствуют нормы, признающие право заключения коллективных договоров профсоюзами, в которые входят гражданские служащие, этот пробел восполняется международными договорами, такими как конвенции Международной организации труда (МОТ), уже ратифицированные Турцией и согласно указаниям Конституции применяемые в национальном законодательстве непосредственно. Однако в декабре 1995 г. Кассационный суд постановил, что при отсутствии специального законодательства свобода объединения в профсоюзы и заключения коллективных договоров не может осуществляться. Он указал, что во время учреждения профсоюза действовавшее в тот период турецкое законодательство не позволяло гражданским служащим вступать в них. Кассационный суд заключил, что "Тюм Бел Сен" не обладал правами юридического лица с момента учреждения и, следовательно, не имел права выступать в качестве истца или ответчика в гражданском судопроизводстве.
Ответчик по делу отмечал, что в отношении муниципальных служащих п. 2 ст. 11 Конвенции допускает введение законных ограничений на осуществление права на свободу объединения. Суд подчеркнул, что исключения, перечисленные в п. 2 ст. 11 Конвенции, следует толковать строго и только убедительные и весомые причины могут служить основанием для ограничения свободы объединения. Суд отметил, что Турция не смогла продемонстрировать, каким образом характер обязанностей, исполняемых заявителями, может обосновать необходимость ограничения свободы объединения.
Судом был сделан важный вывод о том, что гражданские служащие, за исключением весьма специфических случаев, должны пользоваться теми же правами, какими пользуются другие работники, но без ущерба для "законных ограничений", которые могут быть установлены для "представителей государственного управления" на основании п. 2 ст. 11 Конвенции.
Вмешательство государства в осуществление права заявителей на свободу объединения, включая право на проведение коллективных переговоров, было признано противоречащим ст. 11 Европейской конвенции. Суд посчитал, что это вмешательство, даже будучи направлено на законную цель предотвращения беспорядка в государственном управлении, не было необходимо в демократическом обществе. Отметим, что дело было рассмотрено Палатой и спустя 3 года - Большой Палатой Европейского суда, и оба судебных состава признали данное нарушение.
Революционность данного решения заключается в том, что право на коллективные переговоры с работодателем было признано Судом одним из существенных элементов "права на создание профсоюзов и участия в них для защиты своих интересов", предусмотренного ст. 11 Конвенции. Изменение судебного подхода к оценке права на коллективные переговоры было вызвано изменением трудового права на национальном и международном уровне, а также практики государств-участников в этой сфере. Было отмечено, что перечень прав, обусловленных свободой объединения, может изменяться с трансформацией трудовых отношений.
2.2. Stec and Others v. UK <17> и защита пенсионных прав на основании ст. 1 Протокола N 1 к ЕКПЧ.
--------------------------------
<17> ECtHR, Stec and Others v. UK (N 65731/01 and 65900/01), 12 April 2006.
Дела о назначении, выплате пенсий и пособий занимают значительное место в практике Европейского суда, поэтому эволюция подхода суда к определению данных прав представляет особый интерес.
Согласно ранней практике Европейского суда отказ в назначении социальных выплат (включая пенсии) рассматривался судом как нарушение права на уважение собственности, в случае выполнения лицом установленных законом требований по внесению платежей в соответствующие страховые фонды.
В деле Muller v. Austria <18> Суд отметил, что обязательство по уплате взносов в фонды социального страхования может, при определенных обстоятельствах, привести к возникновению права собственности на часть полученных таким образом средств и, следовательно, может подлежать защите в соответствии со ст. 1 Протокола 1.
--------------------------------
<18> Eur. Comm. HR, N 5849/72, Muller v. Austria Comm. Report, 1. 10.1975, D.R. 3. P. 25.
Более широкое толкование нормы о защите собственности при рассмотрении дел, связанных с социальными пособиями или пенсиями, было дано впервые в деле Gaygusuz v. Austria <19>. В данном деле заявитель обжаловал отказ в назначении чрезвычайной выплаты (emergency payment) в соответствии с Законом о страховании на случай безработицы, обусловленный отсутствием австрийского гражданства. Европейский суд установил, что заявитель на законных основаниях проживал и работал в Австрии и осуществлял необходимые отчисления в социальный фонд, поэтому его положение ничем не отличалось от положения граждан Австрии, имеющих право на данную выплату. Суд решил, что очевидная разница в обращении не имела законной цели, и признал нарушение ст. 14 Конвенции в соединении с нарушением права собственности по ст. 1 Протокола N 1. Принципиально новым при этом был вывод, сформулированный в пар. 41 решения Суда. Суд посчитал, что право на получение чрезвычайной помощи является имущественным правом настолько, насколько это предусмотрено применяемым в деле законодательством. Поэтому ст. 1 Протокола N 1 является применимой к защите такого права без необходимости исключительного установления связи между правом на получение подобной помощи и обязанностью по уплате налогов или сборов.
--------------------------------
<19> ECtHR, Gaygusuz v. Austria (N 17371/90) 16-09-1996.
Такое расширенное понимание защиты социальных прав по ст. 1 Протокола 1 Конвенции было закреплено в решении по делу KOUA POIRREZ v. FRANCE <20>. В данном деле суд признал, что пособие по инвалидности, не связанное с выплатой отчислений в страховые фонды, также является имущественным правом и подлежит защите на основании Европейской конвенции.
--------------------------------
<20> ECtHR, KOUA POIRREZ v. FRANCE (40892/98) 30/09/2003.
В решении по делу Stec and Others против Великобритании Европейский суд окончательно отказался от проведения различия между социальными выплатами, основанными на индивидуальных взносах и не основанными на них, в целях оценки применимости ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции и отметил, что при создании государством пенсионной системы вытекающие из нее индивидуальные права и интересы относятся к сфере действия данной нормы вне зависимости от уплаты взносов и средств, за счет которых финансируется пенсионная система.
3. Создание новых правовых позиций
Лидером "живой" интерпретации в практике ЕСПЧ является ст. 8 Европейской конвенции, закрепляющая право на уважение частной жизни.
3.1. Наиболее ярким примером "креативности" Европейского суда является вывод о том, что ст. 8 включает право устанавливать и развивать отношения с другими людьми, которое нарушается незаконным увольнением. Данный вывод был сделан в решении по делу Александра Волкова против Украины <21>, в котором Суд продемонстрировал наиболее широкий подход к защите социальных прав и впервые в своей практике непосредственно принял решение о восстановлении незаконно уволенного работника.
--------------------------------
<21> ECtHR, Oleksandr Volkov v. Ukraine (N 21722/11), 09.01.2013.
Обстоятельства дела: с 2003 г. заявитель являлся судьей Верховного суда Украины. В 2008 и 2009 гг. два члена Высшего совета юстиции по результатам предварительных проверок возможных нарушений, допущенных заявителем, установили, что он пересматривал решения, вынесенные его шурином, допуская грубые процессуальные нарушения. После этих проверок председатель ВСЮ подал два ходатайства в парламент о прекращении полномочий заявителя в качестве судьи как дисциплинарной меры за допущенные нарушения. В 2010 г. парламент проголосовал за прекращение полномочий заявителя в связи с "нарушением присяги". Заявитель утверждал, что во время электронного голосования большинство членов парламента отсутствовали и присутствующие использовали карточки для голосования отсутствующих коллег. Таким образом, при принятии решения о его увольнении была нарушена норма ст. 6 Конвенции о праве на справедливое судебное разбирательство. ЕСПЧ рассмотрел правомерность каждой стадии принятия решения об увольнении заявителя и установил множество нарушений, в частности, участие в рассмотрения дела лиц, осуществлявших предварительную проверку нарушений (пар. 115), дальнейшее рассмотрение дела в парламенте противоречило требованиям Конвенции о праве лица на независимый и объективный суд. Суд особо отметил, что отсутствие установленного законодательством срока давности при применении дисциплинарной санкции в отношении судей представляет серьезную угрозу для принципа правовой определенности.
При рассмотрении нарушений государством-ответчиком прав заявителя на защиту частной жизни Суд указал, что это право охватывает право устанавливать и развивать отношения с другими людьми, включая отношения профессионального и делового характера. Нарушение ст. 8 в данном деле было обусловлено влиянием увольнения на отношения заявителя с широким кругом людей, материальными последствиями увольнения, повлиявшими на благосостояние его семьи, а также ущербом профессиональной репутации.
Особый интерес в данном деле вызывает обоснование судом меры восстановления нарушенных прав заявителя: Суд указал, что, несмотря на традиционное предоставление выбора конкретной меры восстановления прав Государству-ответчику, в некоторых случаях она может быть определена непосредственно ЕСПЧ. Суд, приняв во внимание необходимость реформирования системы привлечения судей к ответственности, посчитал, что пересмотр дела заявителя национальным судом не может быть эффективным средством восстановления прав. Учитывая исключительность обстоятельств дела и необходимость прекратить нарушение прав заявителя, суд обязал Государство-ответчика обеспечить восстановление заявителя в должности судьи Верховного суда в кратчайшие сроки <22>.
--------------------------------
<22> Решение по настоящему делу до сих пор не исполнено. URL: http://zib.com.ua/ru/89381-ukraina_ne_vipolnyaet_reshenie_espch_v_dele_volkova.html (дата обращения: 20.10.2014).
Удивительно, что данное решение не вызвало никакой реакции ни со стороны "международников", ни со стороны "трудовиков". Полагаем, что дискуссии на тему о пределах полномочий ЕСПЧ, о его влиянии на национальное трудовое право и практику его применения, о месте Европейской конвенции по правам человека в системе Международного и национального трудового права необходимы в условиях очевидной "экспансии" Европейского суда.
3.2. Другим примером "рождения" новых прав от права на уважение частной жизни является дело Вилнес и другие против Норвегии <23>. Согласно решению по данному делу ст. 8 содержит право работников на получение информации об условиях труда и возможность оценки рисков здоровью и жизни, связанных с выполнением трудовой функции <24>.
--------------------------------
<23> ECtHR, VILNES AND OTHERS v. NORWAY (52806/09 22703/10) 05/12/2013.
<24> Чрезвычайный интерес представляет также решение по делу Brincat and others v. Malta (60908/11, 62110/11, 62129/11, 62312/11, 62338/11) 24.07.2014.
Заявители по делу просили признать нарушением ЕКПЧ причинение вреда жизни и здоровью в результате небезопасных условий труда при работе водолазами в частной компании. Дело было рассмотрено в свете позитивного обязательства государства обеспечить защиту права работников на жизнь и на уважение частной жизни. Признав применимой ст. 2 Конвенции, Суд, руководствуясь правовой позицией о необходимости создания государством правовых норм, регулирующих надзор и контроль за опасной деятельностью, рассмотрел в деталях систему защиты работников от рисков, связанных с их профессией. В результате исследования было установлено, что Государство-ответчик сделало все возможное для обеспечения защиты безопасности и здоровья водолазов. Принимая во внимание широкий перечень принятых мер, Суд решил, что позитивные обязательства в соответствии со ст. 2 были выполнены. При этом Суд нашел нарушение другого позитивного обязательства, вытекающего из ст. 8 о праве на уважение частной жизни, обязательства обеспечивать доступ к информации, необходимой для оценки рисков, которым подвержены работники. Работа водолазов в частных фирмах осуществлялась на основе декомпрессионных таблиц, устанавливающих скорость декомпрессии. Данные о скорости декомпрессии считались коммерческой тайной, и работники не имели доступа к ней, а государство в то время не устанавливало нормативы в данной области, поскольку было недостаточно научных данных о влиянии скорости декомпрессии на здоровье водолазов. Суд посчитал, что секретный статус информации об этих таблицах нарушает право работников на уважение частной жизни, которое, по мнению Суда, включает право оценивать риски жизни и здоровью.
3.3. Очень важный для трудового права вывод был сделан судом в результате "живого" толкования ст. 6, предусматривающей право на справедливый суд. В деле Howald Moor and Others v. Switzerland <25> Судом был рассмотрен интересный аспект судебной защиты права на возмещение ущерба, причиненного профессиональным заболеванием. Заявители - жена и дети работника, умершего в 2005 г. от рака, вызванного работой с асбестом в период с 1965 по 1978 гг. Заболевание (злокачественная мезотелиома плевры), которое, по мнению врачей, было следствием работы с асбестом, было выявлено в 2004 г. При обращении в национальный суд в 2005 г. с требованием к работодателю о возмещении вреда, причиненного недостаточной защитой здоровья работника от асбеста. После смерти работника его наследники подали иск к Фонду страхования и работодателю с требованием о возмещении морального вреда. В иске было отказано в связи с истечением 10-летнего срока давности, который согласно швейцарскому законодательству начал течь с момента начала работы с асбестом.
--------------------------------
<25> ECtHR, Howald Moor and Others v. Switzerland (52067/10 and 41072/11) 11.03.2014.
Европейский суд отметил, что установление сроков давности преследует законную цель - обеспечение "правовой определенности". При этом учитывая, что невозможность раннего диагностирования заболеваний, вызванных работой с асбестом, установлена медицинской наукой, применение в делах о возмещении вреда, причиненного асбестом, стандартного срока давности влечет к лишению работников и их наследников возможности судебной защиты их прав. Суд постановил, что в делах, когда научно доказано, что лицо не знало и не могло знать о наличии определенного заболевания, это незнание должно приниматься во внимание при исчислении срока исковой давности.
Заключение
Европейское общество уже привыкло к тому, что ЕСПЧ ведет себя как "квазиконституционный суд" <26>. Как правило, после бурной официальной реакции государство все-таки выполняет решение Европейского суда и приводит свое законодательство в соответствие с "новым прочтением" Конвенции. Расширение защищаемых Конвенцией прав происходит при одобрении общественности и для защиты прав частных лиц, но эта позитивная сторона может обернуться разрушением системы защиты "исконных" прав, учитывая заявления некоторых политиков о возможности денонсирования Европейской конвенции <27>.
--------------------------------
<26> См.: Ed Bates. P. 153 - 158.
<27> Заявление В. Путина 14.08.2014. URL: http://lenta.ru/news/2014/08/14/putinespch (дата обращения: 20.09.2014).
В связи с этим на повестку дня, особенно в свете новых решений Европейского суда о том, что абсолютный запрет свободы объединения в отношении военнослужащих нарушает ст. 11 Конвенции <28>, встает вопрос об определении пределов широты толкования Конвенции и, соответственно, пределов применения правила о ее "живом" характере.
--------------------------------
<28> См.: ECtHR, Matelly v. France (10609/10) and ADEFDROMIL v. France (application N 32191/09) 02.10.2014, анализ данных решений см.: Isabelle Van Hiel Blanket ban on the right of military personnel to form and join a trade union violates Article 11 ECHR; URL: http://strasbourgobservers.com/2014/11/06/blanket-ban-on-the-right-of-military-personnel-to-form-and-join-a-trade-union-violates-article-11-echr (дата обращения: 07.11.2014).
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Международное право, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.